Обижаешь, вот скажи Ярус, среди людей есть плохие люди? Вася доел семечки и мохнатым кончиком своего хвоста, как щёткой сбросил мусор в ведро.
Есть, но их очень мало, убедительно произнёс Ярус.
Вот, и среди чертей тоже есть хорошие черти, но их тоже очень мало, почесал рог Вася.
Скажи Василий, вот ты чёрт, а имя у тебя человеческое, странно, поинтересовался Ярус.
А ничего странного: у меня маман чертиха, а батя чел. Она загуляла чертовка, поэтому я здесь и сижу, можно сказать, на границе между светом и тьмой, как негр, хотя у меня даже нос и ноги человеческие, а не пятачок и копыта, обиженно произнёс Вася.
Вася, скажи, а ты не видел здесь девушку Зену с царем Жаропеплом? понизил голос Ярус.
Не вопрос, видел, конечно, Жаропепел не совсем дурак, у него губа не дура. Зена красивая, так ты её решил спасать? приподнял одну бровь чёрт.
Да, Вася, где мне её найти? подался вперёд Ярус, глядя ему прямо в глаза.
Известно где, во дворце у Жаропепла, а дорога туда одна, всё время прямо, но вниз, он поднял волосатую руку и плавно опустив, добавил, да, Ярус, хреновастеньки твои дела.
Ладно, Василий, я должен идти, спасибо тебе, братан.
Да, не за что, пока, удивился чёрт, пожимая протянутую руку.
Ярус толкнул дверь, перед ним открылся довольно широкий мрачный пещерный свод. Он включил фонарь и пошел в темноту.
Прикол, усмехнулся Вася, почесав затылок, братан?! Чел чёрта братаном называет, приятно, чёрт возьми, и бросившись к двери, закричал, эй Ярус! Ярус! Ты где? Иди сюда!
Юноша посветил фонариком назад, и ослепленный чёрт, прикрыл рукой глаза.
Что случилось, Василий? опустив фонарь, Ярус вернулся обратно.
Ты знаешь, Ярус, меня никто, никогда братаном не называл? Люди считают чёртом, черти человеком. Но ни те, ни другие своим не признают. Так я и живу то ли человеко-чёрт, то ли чёрто-человек, обидно, понимаешь? Если вдруг тебе удастся добраться до дворца Жаропепла, то без вот этой ампулы тебе никак не обойтись, он достал из кармана маленькую ампулу оранжевого цвета и, держа её двумя пальчиками, продолжил, это «Антижар». Запомни, прежде чем войти в царство Жаропепла нужно надломить кончик ампулы и вылить её себе на голову. Ты, твоя одежда, все предметы, находящиеся с тобой покроются защитным слоем, способным защитить от любой высокой температуры в течение двадцати четырех часов. Я тоже пользуюсь «Антижаром», когда меня Жаропепел вызывает к себе починить чего-нибудь.
Спасибо Вася, ты настоящий друг, пряча ампулу в рюкзак, произнёс Ярус и добавил, ну, я пошёл.
С чёртом, тьфу ты, с Богом! произнёс вслед, уходящему Ярусу, чёрт Вася.
Глава 6
НАПЕРЕГОНКИ
Ярус прошёл несколько шагов, повернулся и помахал Васе рукой. В дверном проеме силуэт чёрта был довольно характерным и убедительным. Рога, низко посаженые уши и длинный хвост раньше вызвали бы у Яруса некоторое отвращение, если бы не личное знакомство с этим симпатичным полукровкой чёртовой семьи Васей, который махал ему одной рукой и кончиком хвоста.
Всё-таки хорошо, что среди чертей попадаются и хорошие, подумал Ярус.
От чёртова «контрольно-пропускного пункта» Ярус пошёл в приподнятом настроении. Если не принимать в расчёт то, что сейчас он шёл не по городу, кушая мороженое, а по совершенно беспросветному земляному гроту. Освещая себе дорогу, и внимательно всматриваясь в темноту, вдалеке он увидел стену, которая полностью перекрыла проход в пещере. Неужели это тупик? разочарованно подумал Ярус, но, подходя, ближе он увидел, что в стене торчит крюк, к нему привязана верёвка, которая спускается до самого дна неглубокого колодца. Второй уровень, подумал Ярус, подёргал веревку, проверив на прочность, и обхватив её руками и ногами стал медленно спускаться, светя фонариком вниз. Оказавшись в шахте колодца, он сразу почувствовал неприятный тухлый запах. Спустившись ещё ниже, перед ним открылась страшная картина: длинный тоннель, похожий на бункер, с ровными бетонными стенами, потолком и полом был устелен белыми костями. На стенах виднелись большие высохшие бурые пятна, напоминающие контуры человеческих тел. Направив свет фонаря вглубь, он увидел чьи-то останки, на которых ползали большие серые крысы. От направленного на них света, они противно запищали, и замерли.
А ну, брысь, твари противные, продолжая спускаться, крикнул Ярус. Но крысы не испугались, они смотрели на него, как-будто бы чего-то ожидая. Ярус спустился ещё ниже, коснулся ногами пола и отпустил веревку. В это же время он услышал металлический скрип и скрежет, как будто в действие привели огромный механизм. Он почувствовал, что пол, под ним задрожал, стены и потолок пришли в движение: потолок начал медленно опускаться, а стены приближаться друг к другу. Сейчас меня раздавит в лепёшку! молниеносно сообразил юноша и схватился за верёвку, чтобы вылезти обратно. Но крюк, на котором висела верёвка, медленно провернулся на
180 градусов, и она упала к его ногам. Крысы бросились бежать в дальний конец бункера. Там спасение, мелькнуло в голове Яруса, и он бросился догонять крыс, вспоминая недавно родившиеся строчки:
Я пройду через всё, а нет пробегу,
Спасая тебя!
И победы свои к ногам положу,
Я живу для тебя!
Потолок и стены неумолимо приближались к полу, напоминая зажатие сверла в дрели. Ярус бежал за крысами и понимал, что эти твари сожрут его, если только он не успеет добежать до конца этой ловушки. Размахивая со всей силы руками, он освещал себе дорогу на долю секунды, когда рука с фонарём оказывалась впереди. Он быстро догнал крыс, но когда потолок начал опускаться ему на голову, ему пришлось пригибаться всё ниже и ниже, от чего скорость его упала. Крысы стали его обгонять, а сужение стен привело к тому, что Ярус уже бежал прямо по ним, издающим при этом дикий визг. Механизм набирал обороты, скрип его шестерней становился всё чаще, а скорость сближения стен и потолка увеличивалась. Ярус уже согнулся в поясе пополам, быстро семеня ногами, перейдя на бег «гуськом», но, поняв, что так ему не успеть, стал отталкиваться от пола руками и ногами, временами чувствуя под ладонями, мохнатые спины и голые хвосты. Опускающийся потолок, давил на рюкзак за спиной, прижимая его всё ниже к полу, и теперь ему пришлось бежать на четвереньках. Спустя доли секунды потолок опустился ещё ниже и заставил его передвигаться ползком. Так как скорость его уменьшилась, а большую часть быстро суживающегося пространства занял он сам, крысы стали запрыгивать на его ноги, руки, бежали по нему, стараясь успеть проскочить к выходу раньше него. До конца бункера ему оставалось преодолеть чуть больше метра. Задыхаясь от усталости, напряжения и отсутствия кислорода, он собрался с последними силами, оттолкнулся всем телом и прыгнул «рыбкой» вперёд. Но «долететь» до конца ему не удалось, опускающийся потолок, тернувшись по рюкзаку затормозил его полёт, и ноги Яруса остались внутри. За мгновение, до сжатия этих кровавых тисков, он рывком всё-таки успел подтянуть ноги к туловищу и не дать раздавить себя этому беспощадному механизму. Послышался страшный удар, смертоносная ловушка захлопнулась, земля задрожала, из щели, как поршнем вытолкнуло столб пыли, грязи и человеческих останков. Ярус лежал в позе зародыша в утробе матери, покрытый слоем мусора, тяжело дыша, хрипя в голос, обливаясь потом и не имея сил пошевелиться, понимая, что именно сейчас, в эту секунду, он заново народился на свет. Сзади себя он услышал жуткий визг, а обернувшись, увидел крысу, наполовину раздавленную в этих тисках, из пасти которой, вылезли собственные внутренности.
В предсмертной агонии она продолжала перебирать передними лапками, и пытаясь сделать глоток воздуха, жевала и глотала собственные кишки. Спасшиеся крысы уже начали окружать Яруса, готовясь к нападению. Он по-звериному оскалился, зарычал, и они отступили. Преодолевая усталость, он тяжело встал, и еле передвигая ноги, пошёл вперёд. Посветив назад, он увидел, как крысы набросились на свою ещё теплую соплеменницу, зажатую в тисках, и отталкивая друг друга, начали её жрать.
Глава 7
ЗЕНА
Всё, что помнила Зена после выхода из класса, это было странное переплетение реальных событий с обрывками какого-то фантастического фильма. Эти картинки быстро замелькали у неё в голове: урок информатики, разговор с Ярусом, коридор, огненное чудовище, которого она ударила портфелем по голове, Тери, заламывающий ей руки назад. Потом: пламя, окно, небо, свист в ушах, земля с высоты птичьего полёта и провал в темноту.
Сейчас, лёжа на животе и медленно приходя в сознание, она чувствовала тупую головную боль, слушала звенящую тишину, а открыв глаза, увидела свою резко контрастирующую белую руку на фоне чёрного постельного белья. На чёрных стенах мерцали огонёчки пламени. Она лежала одетой, в туфлях под чёрным балдахином, на чёрной кровати. Где я? тревожно подумала Зена, оторвав голову от чёрной подушки, под чёрным потолком горело несколько ламп, очень похожих на лампы дневного света, но внутри которых полыхал самый настоящий огонь. Сев на кровати и откинув балдахин, она осмотрелась. Пол, прикроватная тумбочка тоже были чёрными, на чёрном ковре стояли чёрные тапочки, на столе чёрное ведро. Зена любила классический чёрный цвет в одежде за его строгость, а в сочетании с белым он давал эффект элегантности и утонченности, но здесь был явный перебор всё в комнате было абсолютно чёрным. Зловещая обстановка усиливалась ещё и тем, что в ней не было ни одного окна. Единственным светлым пятном в комнате была большая стеклянная ваза, стоящая на чёрной полке, подвешенной на массивных цепях к потолку. Ваза была наполнена какими-то мелкими белыми предметами. Зена осторожно подошла, запустила в неё руку и вытащила один из них. Повернувшись к свету, она узнала в предмете фалангу скелета человеческого пальца и с криком, отбросив его, снова запрыгнула на кровать. Ваза практически доверху была наполнена костяшками пальцев, Зену всю передёрнуло, и она с отвращением вытерла пальцы рук о покрывало. Она вспомнила страшилку, которую в походе рассказывал Серж ночью около костра. Он говорил медленно, тихим низким устрашающим голосом, в полнейшей тишине о том, что в чёрном-чёрном городе, есть чёрная-чёрная улица, на этой чёрной-чёрной улице есть чёрный-чёрный дом. В этом чёрном-чёрном доме есть чёрная-чёрная комната. В этой чёрной-чёрной комнате есть чёрный-чёрный стол. На этом в чёрном-чёрном столе, стоит чёрный-чёрный гроб. В этом чёрном-чёрном гробу лежит чёрный-чёрный труп. И резко выбросив вперёд руку в лицо какому-нибудь слушателю, Серж громко выкрикивал: «Отдай своё сердце!» Тогда ей совсем не было страшно, может быть, потому, что сидела она в обнимку с Ярусом. Тяжело вздохнув, Зена вспомнила, сколько обидных слов за последнее время наговорила она ему. Просидев так некоторое время, не шевелясь с приоткрытым ртом, тревожно двигающимися по сторонам глазами и не услышав ничего подозрительного, Зена рассердилась сама на себя, что так можно просидеть тут всю жизнь и решила обследовать странное помещение. Подойдя к столу, она заглянула в ведро, в котором оказалась бутылка шампанского. Откинув чёрную салфетку с огромного блюда, она обнаружила фрукты. На фоне чёрного интерьера эти яблоки и груши, апельсины и мандарины, виноград и киви блеснули радугой в ненастный день. Зена взяла яблоко и, вдохнув его аромат, всё же положила его на место, убедив себя в том, что нельзя есть в чужом доме.