Прозрачный осколок кристалла, мягко светится, но его свет не покидает пределов неровных границ, создавая переливы внутри. За месяцы я изучил его до самой мелкой трещины, поэтому сейчас, даже не особо напрягаюсь, вижу изменения. Сеть трещинок, шедшая по всей структуре камня, исчезла, и он, будто чуть увеличился в размерах, сглаживая неровный скол.
Надо же А ведь получается, если судить по моему нынешнему состоянию, мне достаточно восстановить камень и здоровье тоже вернется. Выходит, сэсен был прав Моя душа накрепко привязана к этому камешку. Камень целый, и я здоров. Камень расколот и со мной Хм Мда
А чтобы камень восстановился, нужно подпитывать его чужими душами Так все просто
Будто прочитав мои мысли, а может и в самом деле прочитав, кто его знает, кристалл засветился чуть ярче, чтобы снова угаснуть.
Первым желанием, когда мозаика в моей голове сложилась в такую страшную картину, было зашвырнуть эту смертельно опасную стекляшку как можно дальше. Или вовсе, взять и расколошматить его в мелкую пыль. Благо, найти орудие для этого, в горах проблем не составит никаких.
Вот так Чтобы жить, мне придется отнимать жизни других. И не просто жизни, а души. Бессмертные души других Готов ли я на такое?
Одно дело убивать в бою. Или ты, или тебя Совсем другое, знать, что, убив ты поглотишь чужую душу. Тяжесть осознания, придавила меня не хуже горной лавины, не давая шевельнуться. Это было Страшно? Пожалуй, да До смерти. До сожаления, что меня не сожгли на костре.
Да знай я, что подарок покойного Пал Егорыча с таким подвохом, избавился бы от него сразу, как только в руках моих оказался. И вообще, самолично бы сдался людям герцога. Я не хочу Не хочу быть пожирателем душ. Не хочу быть заложником куска, пусть и драгоценного, но камня Куда спрятать «Иглу Кощея»?
Не знаю, сколько бы еще так простоял, терзаясь в сомнениях, если бы моих ноздрей не коснулся запах дыма. Густого, с примесью паленой шерсти и жаренного мяса Как будто кто-то палит свинью.
Меня будто обухом по голове стукнуло. Нашел время размышлять о кристаллах! Ведь ясно, как божий день, что неспроста мне на тропе попался воин, сразу же попытавшийся меня подстрелить. Да еще и чужак.
Тряхнув гривастой головой, все руки не доходят подрезать отросшие до плеч волосы, закидываю кристалл в мешочек и заправляю его под одежду. Разберусь потом. Подхватываю саблю, удобно легшую в единственную левую руку, и устремляюсь вверх по многожды раз хоженой тропе.
Беспокойство, отступившее на краткий миг под давлением открывшегося понимания, вновь наваливается, заставляя меня пуститься в припрыжку. Сэсен, Нур, Ильгиз и Янбике Вбегая на вершину, окутанную чадом пожара, я уже понимал, что не увижу ничего хорошего
Селения не было Тяжело чадя дымом, который не спешил подниматься вверх, стелясь по долине, догорали юрты Меж пепелищ, тут и там, темнеют, будто раскиданные чьей-то злой рукой игрушки, тела людей. С моего места, все видно прекрасно. Лес на этой стороне склона редкий, а до скопления юрт, по прямой не более четверти версты
Один, два, три Я считал убитых, еще несколько часов назад суетившихся, выполняя свои повседневные дела. На глазах навернулись слезы Вроде, и не успел я прикипеть к этому месту, и этим людям Но Всегда есть и будет но
Селение в руинах, а вдали, там, где должен был быть пост, охраняющий вход в долину, обходя по дуге столб дыма, тянется колонна людей, подгоняемых всадниками. Не сразу увидел, поглощенный панорамой пожарища, и не обративший на это внимание.
Злость, вперемешку с надеждой, срывает меня с места. Значит не все погибли. Возможно и Янбика жива Надо всего лишь догнать, отбить, спасти. Внезапно захлестнувшие чувства, гонят меня вниз по склону, огромными прыжками И плевать, что у меня одна рука, а там, возможно, несколько десятков конных воинов Догнать, уничтожить.
Случайно подвернувшаяся под ногу довольно толстая ветка, не дает исполнить планы. Неудачно переступаю, поскользнувшись на ней и, все так же сжимая в руке саблю, падаю, не сумев удержать равновесие
Глава 3
Степь Однообразные пейзажи, с редкими вкраплениями холмов, на которых обозначаются рощицы берез и осин. Балки, овраги, изредка попадаются ручьи. Снег, местами еще не до конца сошел, хотя уже пробивается сквозь прошлогоднюю траву, серую и пожухлую, свежая поросль, тянущая свои изумрудные, еще тоненькие побеги к солнцу.
Заблудиться в степи не трудно. Чуть потеряешь ориентир, свернешь не там, и все Считай обратно и не выйдешь. Хотя, может это мне, выросшему в горах так кажется. Все же, в горах, что ни верста, то новые места. А тут Можно целый день ехать, ничего не меняется. Словно на одном месте топчешься. Не нравится мне такое Непривычно.
Тпру Чуть натягиваю поводья, останавливая Харбая.
Послушный низкорослый мерин, едва почувствовав натяжение, тут же замирает. А вот Соловый, привязанный к луке седла, не сразу останавливается, чуть не натолкнувшись на Харбая. Ну да, он слегка туговатый. Зато смирный и никуда не уйдет, если бросить повод. Будет ждать.
Приподнимаюсь на стременах и оглядываюсь по сторонам, в поисках подходящего для ночевки места. Неплохо было бы, овраг какой, или рощицу. Желательно, недалеко от следа каравана, идущего на юг.
Вот, кажется распадок в паре сотен верст от места, где я остановился, должен подойти. Аккуратно трогаю поводья, заставляя коня подо мной мягким шагом начать движение, понемногу забирая в нужную сторону. Соловый опять не сразу пошел, ощутимо дернув седло подо мной. Ох, не выдержат однажды подпруги Стащит он меня.