Брат Грицай, к нам направляется какая-то баба. Да красивая, чертовка.
Что за баба? лениво спросил парень и открыл глаза, поднял соломенную шляпу, прикрывавшую лицо, и выпрямился.
Да откуда мне знать? Говорю же, красивая.
А почему ты решил, что идет к нам?
Грицай, не тупи! Мы в тупике, и она направляется прямо к нам.
Может, шлюха? Заработать хочет. Так я не против
Дурень, беззлобно ответил голос из сторожки. Шлюхи в кабаках сидят. Это, может быть, от Ведьмы посланница.
Ну, как подойдет, так узнаем. Чего раньше времени суетиться?
Как бы беды не было, Грицай. Наши-то сутки уже как пропали. Известий от них нет. И Брунгхельд запретил передавать в центр известия без его участия. Вот сидим и непонятно чего ждем. Я сообщу дежурному
Не спеши. Этот чудак из старых. А они рады поржать над нами. Подойдет, разберемся, что к чему, и тогда уже сообщим брату Агустену.
Лигирийский мерин ему брат, ответил недовольный голос из сторожки.
В дверь калитки застучали бронзовым кольцом по такой же пластине.
Надо же, действительно к нам! несколько удивленно произнес парень и открыл окошко калитки. Оглядел похотливым взглядом девушку. «Действительно красива», мысленно оценил он и спросил: Тебе чего, красотка. Подзаработать хочешь?
Не нуждаюсь, презрительно скривилась красотка. Меня к вам послали передать требование
Чего-о? удивленно протянул парень. Какое еще требование?..
Вы должны заплатить сто тысяч золотых корон.
Сто тысяч!.. Кому? За что?..
За своих людей, что напали на Аруфана, сына графа Шаро. Их пленили. Если в течение семи дней золото уплачено не будет, их казнят в замке Шаро.
Как казнят? казалось, парень перестал соображать. Он тупо смотрел в окошко на серьезное лицо девушки.
Велели передать, что четвертуют.
Из сторожки послышался грубый голос:
Тащи эту дуру сюда!
Парень опомнился и, открыв калитку, попытался схватить девушку за рукав. Но та очень шустро отскочила на шаг назад. С головы парня слетела соломенная шляпа, и он рванулся за девушкой.
Не так быстро, сучонок, проговорил голос, и в лицо брату Грицаю прилетел увесистый удар. Он отправил его обратно за ворота. Влетев внутрь, он, раскинув руки, распластался на каменных плитах двора. Из сторожки выскочил широкоплечий мужчина с парализаторами в руках и растерянным взглядом оглядел улицу. За воротами никого не было. Девушка неожиданно исчезла. Постояв несколько мгновений и оценив отсутствие видимой угрозы, мужчина наклонился над поверженным товарищем. И тут же, так же как и его товарищ, получил удар по лицу. Но, по всей видимости, ногой. Схватившись за него руками, он задавленно взвыл. Затем его грубо ухватили за волосы и резко дернули вверх. Мужчина отчаянно закричал.
Заглохни, смерд, зашептал ему в ухо голос, до паники внушающий ужас. Передай своим. Сто тысяч золотых, или всех четвертуем. Затем неожиданный сильный пинок под зад заставил охранника пробежать пяток шагов и рухнуть на камни.
Оба охранника пролежали на камнях почти минуту. Потом поднялся брат Грицай и тряхнул головой. Увидел лежащего с разбитым носом товарища и истошно закричал:
Тревога! Нападение!..
Хватит орать! послышался голос из динамика в сторожке. Я все видел. Закрой калитку, и пусть брат Людвиг придет в дежурку.
Парень похлопал глазами и подчинился. Поднялся, осторожно подошел к воротам. Помедлил и выглянул. И тут же его ухватили за нос. Ему было больно и обидно. Некто невидимый избивал их и издевался над ними.
Не забудь, прошептал вкрадчивый тихий голос. Семь дней
Удар ногой в живот заставил брата Грицая отлететь от калитки и упасть на плиты двора. Калитка с грохотом захлопнулась.
Людвиг поднялся и, не обращая внимания на товарища, шатаясь, направился в дом. Там дежурный дал ему выпить эликсир исцеления и усадил на стул.
Рассказывай, потребовал брат Агустен.
Это просто дикари! возмущенно воскликнул Людвиг. Они невидимые и больно бьют Совсем страх потеряли.
Я не об этом спрашиваю. Что они хотели?
Избитый охранник потрогал распухший нос и облизал разбитые губы.
Денег они хотели.
Побирались, что ли?
Нет. Требовали сто тысяч или четвертуют Брунгхельда с его командой.
Они это кто? Баба?
Баба просто передала требования. А требовал какой-то граф Шаро.
Ты, Людвиг, словно поглупел. Подробно можешь рассказать, что произошло.
В калитку кольцом ударила эта девка, красивая надо сказать. Грицай хотел ее затащить внутрь, а она отскочила, а потом нас стали бить
Мало, видимо, вздохнул дежурный.
Что «мало»? не понял его товарищ.
Мало вас били, идиотов. Надо было бить больше. Даже толком рассказать не можете
А нечего рассказывать, обиделся избитый Людвиг. Передала эта баба требования. За то, что напали на сына графа Шаро, Аруфана, нужно заплатить выкуп сто тысяч корон. А кто-то невидимый прикрывал ее и нас избил. Вот и все. Мы ничего не успели сделать. Брунгхельд, тварь, захвачен этим Шаро, и теперь ему грозит казнь через четвертование. Кстати, а это что за казнь?
Дежурный сидел и слушал с задумчивым видом.
Руки и ноги отрубят топором, ответил он.
Ничего себе казнь! А вообще Брунгхельду так и надо. Строил, гад, из себя короля
Заглохни, прервал его дежурный. Я на узел связи. Ты остаешься за меня. Агустен вышел. Пришел на узел связи и вызвал орден.
Соедини с Советником! потребовал Агустен.
На том конце спросили:
Кто говорит?
Брат Агустен из Брисвиля.
Соединяю.
Затем раздался голос Советника, сухой и трескучий, как ломаемый высушенный камыш.
Слушаю.
Гер Советник, операция поимки Духа провалена. Группа Брунгхельда в количестве двадцати девяти человек не вернулась с задания. Предположительно, захвачена неким графом Шаро, который потребовал за них сто тысяч золотых корон. Срок уплаты семь дней, иначе их всех четвертуют.
Откуда поступила информация, брат Агустен? спокойным голосом уточнил Советник.
В штаб-квартиру в Брисвиле явилась девка и передала ультиматум.
Ее задержали?
Нет. Ее прикрывали бойцы под невидимостью. Они избили охрану. Схватить нападавших не представлялось возможным. Всего в Брисвиле осталось нас трое. Я и два охранника. Нападавшие действовали быстро и дерзко. Они не стали никого убивать. Видимо, хотели показать свои возможности и серьезность намерений.
Понятно, брат Агустен. Вы знаете, почему Брунгхельд напал на графа Шаро?
Понятия не имею. Но хочу уточнить, что не на самого Шаро, а на его сына, Аруфана Шаро Эта семья нам известна, и иногда орден использовал его влияние среди аристократов.
Значит ли это, брат Агустен, что его Брунгхельду подставила Ведьма?
Вполне возможно, гер Советник. Я при разговоре не присутствовал. Но знаю, она предупреждала, что объект хитер и опасен. Может быть, гера Брунгхельда подставила Ведьма, а может быть, этот самый объект. Или сын Шаро и есть нужный объект, что маловероятно. Тогда бы он не потребовал выкуп. Хотя это может быть часть плана запутать нас
Наблюдение за катакомбами установили?
Да, гер Советник, но соглядатаи пропали. Они не выходят на связь.
Значит, все-таки Ведьма? Как считаете, брат Агустен?
Считаю, ее надо захватить и допросить, гер Советник. Но у нас нет для этого сил и средств, а действовать нужно срочно.
Ты зачем сказала им про Шаро? возвращаясь обратно в поместье, спросил я веселую и раскрасневшуюся Гангу. Мы же договорились, ты говоришь о нашем замке.
Любимый, я подумала, что это опрометчиво говорить о нашем замке. Слишком это это, Ганга запнулась, подбирая слова, по-простому, что ли, нашлась она.
Но ты же подставила Шаро!..
И что? Он мне с самого начала не нравился. Враг всегда остается врагом.
Да? А как же тогда певун из эльфаров? Мы его приблизили.
Снежные эльфары не люди. Они не такие коварные и лукавые. А люди они странные и непостоянные. Сегодня друг, а завтра враг. Среди хуманов много предателей и воров. За деньги и мать и отца продадут. Ты сам мне это говорил. А снежок просто запутался, ему задурили голову. Это тоже твое выражение. Уверена, твои враги нас найдут, но пойдут более длинным путем. Это даст нам время подготовиться.
Не очень-то ты высоко ценишь людей, невесело усмехнулся я. Хотя понимал, Ганга где-то права. Для людей, что в этом мире, что в моем, деньги стали богом. Золото, богатство, власть развратили верхушку, а низы, ропща на произвол власть имущих, хотели бы на них походить или занять их место, чтобы, тоже наплевав на закон, воровать и богатеть. Этим пользовались и лесные эльфары, и лигирийцы. Напугав или скупив большую часть дворян королевства Вангор, тайно проводили свою политику. И только его величество Меехир Девятый пока или не догадывался об истинном положении вещей, или свыкся с этим, считая свое положение незыблемым. Какой самообман самодержцев! Сначала они окружают себя льстецами, затем те их низвергают. Мне вспомнился Николай Второй, которого предали его генералы и приближенные. А еще раньше Лжедмитрии, еще раньше Борис Годунов. И все они пали жертвами тех, кого приблизили
Я на людей насмотрелась, ответила Ганга и замолчала. Я же не стал спорить.
Вечером явилась Ведьма в сопровождении «служанки» Рабе. Вещей у нее было мало. Простой кожаный саквояж, и только.
Фома ушел за орками и должен был нас ждать у портальной площади. Ганга, не обращая внимания на Ведьму, резанула взглядом по Рабе, а та ответила ей таким же острым взглядом. Я понял, что обе приценивались друг к другу. Примеряются для будущих баталий. Но ничем больше не выказали своего соперничества. Я вздохнул свободнее. Хотя отчетливо понимал: мне предстояли нелегкие времена путешествие с обеими женщинами до столицы Снежного княжества. И их скрытая неприязнь друг к другу может прорваться наружу в самый неподходящий момент. Но я питал робкую надежду на сдержанность и выдержку снежной эльфарки. Ганга, та была проста, как ветер в степи. Ей неведомы были сложные интриги дворцов. В ее понимании проблемы решались просто и в поединке. Убила соперницу, и конфликт себя исчерпал, и этого я боялся больше всего. Но пока все шло более-менее гладко.
Мы без происшествий добрались до портальной площади и без проблем убыли на Сивиллу. В город Азанар.
Глава 4
Закрытый сектор. Планета Сивилла. Степь. Королевство Вангор.
Старые горы. Высокие планы бытия
В степь пришла мягкая, влажная осень. С запада потянулись тучи, гонимые переменчивыми ветрами. Часть туч застревала в Снежных горах, не в силах преодолеть покрытые вечным льдом вершины. Часть огибала хребет и двигалась дальше, принося с собой солоноватый запах морских просторов. Вольные ветра колыхали зеленое море травы, поднявшейся выше колен лорхов от выпавших обильных осадков. Степь пришла в движение.
У восточных предгорий Снежных гор, рассекающих степь почти на треть ее ширины, собирались бесчисленные отряды кочевых орков. Отряды свидетелей Худжгарха целеустремленно двигались к восточной оконечности Снежных гор, перекрывая широкие пространства. Им навстречу, поднимая в небо столбы пыли, двигались западные подгорные племена. Земля гудела. Трава исчезала, оставляя на их пути голую, серую, истоптанную копытами землю. Все живое, что обитало в степи, старалось побыстрее уйти с их пути.
Только орки, верующие в Сына, настолько были преданы Худжгарху, что не имели и тени сомнения в решимости исполнить его волю. А именно воля Худжгарха, Сына Творца, вела их в то место, где они должны были перекрыть путь вглубь степи подгорным племенам.
Десять тысяч воинов, испытавших победы под знаменем Худжгарха, готовы были идти за ним за край ойкумены[2].
Тысячи всадников с разных концов степи стекались в одно место. Для многих орков было делом чести сразиться под знаменем Сына. Больше битв, больше подвигов и тем более будет доволен Отец сынами своими. И пусть заблудшие, погрязшие в ереси шаманы подгорных орков сотрясают воздух пустыми словами. Пусть то там, то здесь они объявляют себя то ревнителями старой веры, то сторонниками Нового движения, все они будут посрамлены, как и те, кто был до них. А они, чтущие Сына, воины правды, сражаются по воле Отца всех орков и ведомые его Сыном побеждают. Это была неоспоримая для них истина. Сын Отца вел их от победы к победе.
Все силы Свидетелей, выделенные для сдерживания подгорных орков, прибыли вовремя. Дисциплина, царившая в войсках, была жесткая. Никто не осмелится ее нарушать. В каждой сотне свои пророки. Они имеют связь с Грызом и возвещают волю Сына, если надо, навлекут на нерадивых его гнев. А это страшно.
Грыз не сидел в походном шатре. Он объезжал войска. Разведчики сообщили, что стойбища пятнадцати подгорных племен снялись со своих мест и сплошным потоком двинулись на юг, к ставке Великого хана. Все происходило так же, как и тогда, когда ревнители старой веры шли войной на Свидетелей Худжгарха. Отдельные кочевые племена на их пути становились жертвами алчных вождей и шаманов. Тех, кто не хотел идти войной на ставку Великого хана, громили в скоротечных боях и забирали у них все: скот, женщин, детей. Слабодушных присоединяли к походу. Степь вновь обагрилась кровью орков в братоубийственной войне.
Слухи о кровавом походе разлетались по степи со скоростью перелетных птиц. На пути воинствующих племен стояли те, кто не хотел признавать Сына, но не хотел и воевать против Великого хана. Грыз специально отступил от предгорий на десять дней пути. Эти племена, не признающие Сына и власть Великого хана, пользуясь воцарившимся хаосом в степи, жили каждый сам по себе. Теперь им довелось испытать тяжелую руку мятежников. Кочевые рода стронулись с места и вместе с стадами животных двинулись на юго-восток, сгоняя со своих мест другие племена. Но неожиданно это могучее движение было остановлено тысячами хорошо вооруженных и решительных воинов. Племена мигрирующих орков встали между молотом и наковальней. Они не были сплочены и, старясь уйти с пути подгорных орков, представляли собой разрозненные рода, самостоятельно продвигающиеся на юг.
Их встречали отряды Свидетелей Худжгарха и объявляли волю Великого хана.
Дальше пути нет. Или возвращайтесь на свои пастбища, или становитесь в ряды войска, так говорили им командиры отрядов. Ваши стада, женщины и дети будут под нашей защитой.
Многочисленность войск Свидетелей, их решимость пугала и впечатляла. Орки, признающие лишь силу, которой они могут подчиниться, десятками, потом сотнями вливались в войско Свидетелей, объединялись в тысячи и занимали место второй линии в боевом порядке войска Грыза.
Грыз с почетом и с уважением встречал каждого из вождей. Оказывал вождям достойный прием и постепенно завоевывал сердца неуступчивых орков.
Тем, кто в самонадеянности проявлял глупость и строптивость и требовал прохода сквозь войска Свидетелей, указывал направление назад к племенам подгорных орков. С такими он не церемонился. Гнал в шею. И многие рода, понимая, что их ждет у подгорных орков, оставляли своих заносчивых вождей, присоединялись к войску Грыза. Таким он обещал защиту и поддержку. А со временем возвращение их угодий. Свою веру в Сына не навязывал. А слово Свидетелей уже принималось степью как твердое слово. И главное, они не грабили, а брали под защиту стада, жен и детей. Орки всегда с уважением относились к силе, а Свидетели были сильны сплоченностью, духом и количеством воинов. Все отлично вооружены, обучены и дисциплинированны.
Охотно шли в строй старики. Они находились во второй линии в войсках и занимали летучими отрядами промежутки между тысячами. Так что ни разведчики противников, никто другой не мог незаметно проскользнуть сквозь боевые порядки войска Свидетелей Худжгарха.