Так, ладно, ползем к Если я сейчас опрокину на себя стол, будет стыдно перед хозяевами. А они и так нолей не жалуют.
Я пополз к бревенчатой стене. Выпуклый рельеф показался мне вполне пригодным для того, чтобы немощный дрищ попробовал с его помощью встать.
Пять попыток! Я сделал пять попыток, прежде чем коленки перестали складываться и ронять меня на пол. Итог разбитая губа, ушибленный локоть, и я, гордо стоящий на трясущихся босых ногах. Правда, опираясь руками о стену.
«Да, сержант бы тебе сейчас отвесил с сотню отжиманий», подумал я, усмехнувшись.
Этого вояку, на тренировках всегда косившего под крутого американского майора, я помнил хорошо. Он так вдолбил в мое тело науку выживания, что я даже здесь ее помнил. В новом теле.
Еще минут десять мне понадобилось, чтобы добраться до стола. По стене, мимо закрытой двери. Издевательство какое-то, они не могли поставить воду возле лежака? Рядом с кувшином стояла глиняная кружка, я уперся руками в стол, покидая безопасную стену.
Кружка была полной, и я, наплевав на осторожность, вылил в себя все. В этот раз я не сдерживался, пил, пил, и пил. В кружке была вода, но с какими-то травами.
Допив, я с сомнением глянул на кувшин. Поднять не смогу, разобью.
Ну ладно, жажда еще мучает, но терпимо. Я покосился на дверь. Где я? Я так подозреваю, в гостях у Зеленых Скорпионов. Ну, что ж, за просмотр денег не берут, ведь так?
Я поставил ногу на высокий порог, положил руку на ручку. Это была просто железная дуга, прибитая к дереву, никаких механизмов дверь, как в деревенской бане. Я толкнул. Охнул от боли в плече, в груди, в спине. Плечо мне отбил Торбун, грудь пробило стрелой, а спиной я прилетел с телеги на дорогу. Осталось об дверь разбиться
Я примерился другим плечом. Надеюсь, дверь с той стороны не заперта. И не двигается, потому что плотно прижата к косяку. Сейчас либо открою, либо найдут меня утром без сознания.
Удар! И пьянящий, свежий ветер в лицо. Ой, я и не представлял, как тепло и душно было в помещении. Тело сразу покрылось мурашками, и я перевалился через косяк, не успев отпустить ручку. Но нет, успел подставить ногу, устоял.
Дверь скрипнула и затихла, и меня окружила ночная тишина. Только насекомые сверчали где-то в траве.
Вокруг, под светом полной луны стояли бревенчатые дома. Крыши на них в основном были из соломы, но некоторые были покрыты будто черепицей. Дома окружали большой двор, в центре которого угадывались какие-то конструкции. В свете луны они выглядели жутковато, будто какой-то плотник пытался собрать всяких буратин, но понатыкал руки и ноги куда попало.
Эти причудливые раскоряки стояли вокруг широкой утоптанной площадки, напоминающей танцпол. С первого взгляда мне даже показалось, будто это обычный двор с детской площадкой в старом жилом районе Москвы.
Внимание привлекло движение на небе. На фоне огромной луны пронеслась тень самолета. Бесшумный, блин, хотя кажется, совсем близко был. Значит, мне тогда не показалось, и тут все же есть технологии.
Лунный круг быстро пересекли еще две такие же тени и унеслись за первой.
Выжил все-таки, Ноль?
Я вздрогнул, до того громким среди ночной тишины показался голос.
Старый, изображая старческую походку, прошаркал ко мне из-за той бревенчатой постройки, в которой я обитал. Я-то видел, на что он был способен.
Я попытался ответить, и хорошо, что все-таки смочил горло.
Д-да
Ох, зверье пустое! Полторы недели на краю смерти, и выжил. Если бы такое сказали про зверя, я бы не удивился.
Глава 5. Бьет значит видит
Я ахнул.
Как полторы недели?
Мне стало не по себе, и я с беспокойством осмотрел себя в лунном свете. Ну, как был дрищом, так и остался, но фатальной дистрофии я не наблюдал.
Кормили тебя, Ноль.
Я поднял голову и посмотрел на знахаря. Что ему надо от меня? Почему, несмотря на то, что я в этом мире типа отброса, Зеленые Скорпионы помогли мне?
Жизнь мне спас, вот я и отплатил.
Я нахмурил брови.
Ты мысли читаешь?
Когда обращаешься к зверю, Ноль, говори господин зверь или мастер зверь. Если знаешь полную меру, обращаешься по мере.
Мера?
Знахарь обошел меня, опираясь на свой посох, на него упал свет из открытой двери. Одет в зеленую тунику, под ней какая-то серая хламида до самого пола. Кольчуги видно не было.
Ты задаешь странные вопросы, Просветленный.
Я ухмыльнулся. А не странно, что они так носятся со мной, хотя я полный ноль?
Память, думаю, отбило там я махнул рукой куда-то за спину. Где именно та деревня, в которой я висел на столбе, я не знал.
Господин четвертое жало, требовательно добавил Старый.
Ну, а ко мне как надо обращаться? Господин Ноль? съязвил я.
Выросший на родной свободной Земле, я не мог вот так вот выдавить из себя «господин». Естественно, у нас там было полно своего неравенства, и часто людей, не заслуживавших этого, я должен был называть по званию или по имени-отчеству.
К людям же, которых я действительно уважал, мне самому хотелось относиться с уважением. А, быть может, оно и лучше, что здесь безо всякого лицемерия тебе указывали твое место. Впрочем, Старому я симпатизировал, но мой язык жил своей жизнью.
Ты дерзкий, Ноль, Старый покачал головой, В нашем мире тебе долго не выжить.
Ну, я уж постараюсь, твердо сказал я.
Значит, все же не из нашего мира? с хитрым прищуром спросил знахарь.
Я поджал губы. Чуть не развел меня, я хожу по краю бритвы. Что им тут небо говорит про пришельцев? Привязать к столбу и оставить умирать?
Что такое мера, мастер четвертое жало? наконец спросил я.
Старый улыбнулся, снова обошел меня, разглядывая, потом ткнул посохом в сторону площадки, окруженной странными конструкциями, и двинулся туда.
Я пошел за ним следом, чувствуя, что этому человеку я доверяю. Как говорила моя невидимая соседка в голове, Зеленые Скорпионы немногие, кто сохранил понятие о чести, и этот знахарь это доказывал.
Мы прошли в центр двора, и я, наконец, разглядел, что площадку окружали тренировочные конструкции. Я вспомнил многочисленные китайские боевики примерно на таких отрабатывали удары ученики, постигающие боевые искусства.
Правда, тут были механизмы посложнее и намного крупнее, и, судя по измочаленным бревнам, работали тут не только руками.
Старый остановился в центре утоптанной площадки, повернулся и посмотрел на небо. Свет луны серебрился в его бороде и сверкал на серебряном обруче.
Я не знаю, кто ты. Не вижу тебя.
Я усмехнулся.
Вот он я.
Знахарь покачал головой. Потом обвел все вокруг посохом:
Это Инфериор, нижний мир Регнума.
Я оглянулся. Деревня мирно спала в свете луны, где-то далеко возвышались тени величавых гор. Красота.
Я так понял, тут живут Зеленые Скорпионы
Мне по голове вдруг прилетело посохом, и тишину разрезал пустой звук.
Ау! я схватился за макушку, растирая место удара.
Ведро нулячье! Эта деревня просто дом Зеленых Скорпионов. Я тебе про мир говорю.
Да понял я
Старый нахмурил брови, выжидательно посмотрев на меня.
мастер четвертое жало, скривившись, добавил я.
Так-то лучше, дольше проживешь, снисходительно улыбнулся Старый.
Он обошел площадку кругом по краю, сложив руки с посохом сзади спины. Посох задевал деревянные стойки, оглашая стуком округу, но знахаря это, кажется, не беспокоило.
У нас бы в Москве уже в полицию звонили, или раздались бы крики
Старый! донеслось из какого-то дома, Потише нельзя?
Знахарь оглянулся, виновато почесал затылок, потом снова прошел в центр площадки. Посмотрел наверх.
Небо возносится над каждым из нас, начал он.
Все мы равны перед небом, задумчиво перефразировал я известную на земле фразу.
Ко мне метнулся посох, и я все же успел отскочить, отмахнувшись рукой, но деревяшка больно задела мизинец. Я замычал и приложил палец к губам, высасывая боль. Да, с насилием в этом мире проблемы.
За такую ересь вы, просва, и гоняетесь по всему Регнуму, недовольно сказал Старый и приложил ко лбу два пальца, глядя на небо.
А разве не так?
Небо каждому определяет свою меру, твердо сказал знахарь, Ты нулевая мера, следом стихушники первая мера. И мы звери
Вторая мера.
Да, вторая.
Я покачал головой. Мне такая правда совсем не нравилась. Это жестоко, очень жестоко. Совсем как у нас в древности, деление на сословия. Мы же ушли от этого давно.
Ну, а если я вот захочу, и скажу, что я вторая мера. Соберу таких, как я, возьмем оружие
У Старого подлетели брови, и он едва сдержался, чтобы не засмеяться.
Нули с оружием? Ты, кажется, путаешь положение в обществе, и меру.
Я почесал затылок. А что, разве я неправильно думаю. Какие-то люди кличут себя зверями, объявили себя привилегированным обществом. Тыкнули в других и сказали: «Вы нули!»
А разве не так? Кхм мастер зверь.
Не так. Ноль ничем не обладает. Только зачатки стихии духа, но она пропитывает весь Регнум.
А звери?
А ты не заметил? он усмехнулся, Ты не заметил разницу между тобой и Торбуном?
Ну, зарядку он точно делает.
Он уже на третьей ступени второй меры. Мастер третье жало. А на пути воина он скоро овладеет силой тела.
Я слушал, но понял, что ничего не понял. Мера. Ступень. Жало. Я только догадался, что третья ступень и третье жало одно и то же. Это когда на лекции кажется, что все усвоил, и тут лектор тебе БАЦ! еще и «путь воина с силой тела».
Учить надо было вчера, а сдавать уже сегодня
Сложно все задумчиво сказал я, Так зачем тебе я, мастер зверь? Нулевая мера, я так понял.
Да. Я не знаю, честно. Я тебя не вижу, и еще этот знак Жизни на небе. Ты ведешь себя не как ноль, и спас мне жизнь. Кстати, спасибо, Старый приложил руку к груди.
Ну, ты тоже спас меня, я пожал плечами, Два раза. Когда одобрил поединок, и вот это я тронул пальцем перебинтованную грудь.
Мастер зверь, напомнил мне знахарь.
Мастер зверь.
Так почему я не вижу тебя, Ноль?
Я вздохнул. Что ему от меня надо?
Вижу, не понимаешь. Я ясновидящий, это мой дар на личном пути мага.
Ага, только и сказал я. Сил удивляться уже не было, и я только кивал. Предположим, что все это правда.
В каждом жителе видно его меру. Я вижу в Торбуне его третье жало, в Кроммале второе жало. В моем учителе пятое жало. Я даже вижу личный путь, и у тебя откуда-то его зачатки.
Та-а-ак, протянул я, Личный путь
Потом, отмахнулся Старый, Так вот, закрыться от меня может только более сильный. Шестое жало, например. Или знахарь чуть понизил голос, третья мера.
Тут у меня подпрыгнули брови. Сюрпризы еще не закончились. А в этом мире, получается, звери-то и сами не в лучшем положении. Значит, и над ними начальники есть.
Так есть еще и третья мера? взволнованно спросил я.
Тише ты, Старый замахнулся посохом, Конечно, есть. Это человек.
Тут я не то, чтобы удивился. Названия сословий в этом Регнуме были чудными, оставалось только принять это. Я теперь просто понял, почему Торбун и остальные звери тогда так разозлились на меня. Им самим, кажется, до человека, как до луны, а тут какой-то ноль о себе заявил.
Хорошо. А вот челов начал было я, но посох снова взметнулся вверх, и я замолчал.
Здесь опасны такие разговоры, предупредил Старый, Потом.
Я поджал губы. Это, наверное, вообще самый важный вопрос, который я хотел задать. Мне, конечно, еще очень хотелось узнать, кто такие Абсолют и тринадцатый, но я решил с этим повременить. Лучше подожду, когда очнется моя спутница в голове. Надеюсь, она все же очнется.
Что значит, ты не видишь меня, мастер четвертое жало? наконец решил я хотя бы с чего-то начать разговор, Как же вы поняли, что я ноль.
Меру видят все, словно ребенку, сказал седой, Все знают, что, начиная с первой, в каждой мере есть семь ступеней. Все чувствуют, когда кто-то сильнее. Но даже у нулей разная сила духа, и об этом мало кто знает.
Я устало потер лоб. Много, очень много информации.
Ты достаточно окреп, чтобы биться? вдруг спросил Старый.
Что? беспомощно спросил я, Биться в смысле, драться?
Да, знахарь прошел на другую сторону площадки и аккуратно отставил посох к одной из тренировочных стоек, В бою постигается истинная сила противника, это закон Неба.
Вот неймется этому старику. На дворе ночь, спать надо.
Я не знаю, сказал я, пытаясь двигать плечами.
Боли практически не было, только слабость, и неприятные тянущие ощущения в груди. Видимо, там все зажило, но новые ткани были непривычны к движениям. Так и порвать можно.
Рана зажила, если ты об этом беспокоишься, сказал Старый, Выходи, Ноль. Мне нужно увидеть тебя.
Он стянул с себя тунику и серую хламиду, оставшись в одних штанах. Я не ожидал увидеть под одеждой крепко сбитое, подкачанное тело. Он не был таким огромным и внушительным, как Торбун и его воины. Скорее, Старый был жилистым, как породистая гончая собака.
Я понял, что он вполне серьезно вызывает меня на поединок, и сказал:
Да, мастер зверь.
Я вышел на арену. Встал напротив седого и стал разминаться, будто заправский рукопашник. Покрутил ногами, уперев носки в пол, осторожно поднял и опустил руки. В принципе, за полторы недели все действительно будто зажило.
Даже ребра, как я боялся, не отдавали никакой боли. Я обхватил себя руками, чуть нажал. Нет, точно не сломаны. Я начал размахивать руками уже увереннее.
Как бы не помять, усмехнулся я, вставая в боксерскую боевую стойку.
Дерзкий ноль, Старый покачал головой.
И метнулся ко мне. Я едва успел поставить блок, но он уже поднырнул к моему животу и, подхватив под бедра, просто толкнул таранным ударом. Я не успел зацепиться за его спину и почувствовал, что лечу.
Удар! Я успел сгруппироваться, но все равно удар спиной о землю выбил воздух из легких, и я, мигом перекатившись на корточки, закашлялся.
Старый не дал мне передышки и снова прыгнул. Я перекатом ушел в сторону, попытался вскочить, но непривычное тело завалилось, и я запрыгал, пытаясь поймать равновесие.
Мигом прилетел удар кулаком в живот. Я едва успел повернуться, опустить локоть, но все равно получилось очень ощутимо. Все же мне удалось выкинуть другую руку, и я основанием ладони заехал Старому в ухо.
А-а-а, вырвалось у меня, когда я отпрыгнул, схватившись рукой за живот.
Знахарь стоял, даже не тронув ухо, куда я ударил. Он хоть почувствовал?
Неплохо, улыбнулся он.
Моя очередь! сказал я и метнулся вперед.
Я сделал небольшую раскачку вправо-влево, пытаясь обмануть, наметил удар снизу, и послал кулак ему в лицо. Старый небрежно шлепнул по обеим моим рукам, демонстрируя отличную реакцию, и резко приблизился, толкнув плечом в грудь.
Х-ха! с силой выдохнул Старый.
Вдобавок его лоб проехался по моей челюсти, я не успел толком отдернуть голову. Но я начал движение назад, и это оказалось моей ошибкой. Его толчок плечом добавил мне скорости, и мой дрищ-проповедник пролетел над ареной нехилые полтора метра.
Новый удар об землю, я перекатился, и влетел спиной в столб. Приложившись затылком о тренировочную стойку, я выругался. Неужели старик может так сильно толкнуть?
Драная просва! вырвалось у меня, а потом я закрыл рот ладонью. Сам же себя и обзываю.
Старый засмеялся, выпрямившись и сложив руки на груди.
Кажется, ты уже начал понимать.
А неплохо! раздался третий голос.
Я повернул голову. Торбун-десятник в одних штанах стоял возле одной из стоек, прислонившись плечом, и посмеивался.
Не зря я тебя пожалел тогда. Быть может, я впервые в жизни увижу, как ноль перескочит в первую меру, а, Старый?
Бывало и такое, кивнул знахарь, потом указал мне за спину, Бери оружие.
У меня екнуло сердце. Ну, нафига оружие-то? Полторы недели меня выхаживать, и потом насадить на клинок ради того, чтобы что-то там увидеть во мне?
Я обернулся и облегченно выдохнул. За тренировочным столбом обнаружилась вертикальная стойка, и к ней были прислонены деревянные мечи. Самых разных размеров, под любую руку.