Сэр Крис, мне жаль, что все так вышло, выдает ма.
Сэр? Какого черта.
Я знаю, от чего вам станет лучше я сделаю вам свой фирменный отвар из китайских трав, ладно? Ма поворачивается к Энни и добавляет: Эти травы используются в традиционной китайской медицине. И произносит это очень громко, как будто Энни слабослышащая. Вы же знаете? В китайской медицине используют натуральные травы, корни и животные жиры, в отличие от западной медицины, где используют только всякую химию.
Энни слабо кивает.
Да, я же уже говорила раньше, Крис иногда обращается к традиционной китайской медицине. Хм, ну если вы думаете, что это может помочь
Ма сияет от радости, когда понимает, что добилась того, чего хотела.
Я уверена, что это поможет, конечно, поможет! Травы лежат у меня в сумочке, подождите здесь
Нет, ма, быстро восклицает Нейтан. Он прекрасно помнит, что случилось с шаферами Тома Круза Сутопо после маминых травок. Не утруждайте себя, с папой все будет в порядке.
Да нет, мне совсем не трудно.
Ма, правда
Энни вздыхает так громко, что мы все замолкаем и поворачиваемся, чтобы взглянуть на нее. Она смотрит на Нейтана так, будто он только что убил кого-то.
Мам? Ты чего?
На лице Энни застывает выражение жестокого предательства и боли. Медленно и тихо она спрашивает:
Ты называешь ее мамой?
Я думала, этот вечер не может стать хуже. Хотя почему это? Еще как может! Наши семьи слишком разные. Мы не понимаем друг друга. Они думали, что мы поладим, ведь Крис не просто азиат, он китайского происхождения, как и мы. Но на самом деле сегодняшний вечер лишь показал пропасть между нами.
Вскоре после этого мы просто тихо выходим. Нейтан говорит, что останется на ночь, чтобы убедиться, что с отцом все в порядке. Напоследок я шепчу ему на ухо:
Мне так жаль.
Он кивает и ободряюще улыбается мне, но в его глазах печаль. У меня внутри все сжимается.
Прощаться очень тяжело. Не знаю, стоит ли мне обнять Энни. Когда я подхожу к ней, она заметно напрягается, поэтому просто киваю ей и виновато улыбаюсь.
Большое вам спасибо за угощение.
Она слегка улыбается.
Спасибо, что пришли, говорит она всем нам. Мы увидимся с вами на э, ну, увидимся на свадьбе. Она произносит слово «свадьба» так, будто оно застряло комом у нее в горле. Создается такое ощущение, будто она не может поверить, что вообще произносит его.
Хотя часть меня уже сомневается, что эта свадьба вообще состоится, особенно после сегодняшнего вечера.
7
Ребята, я так рада, что у вас получилось приехать! повторяю я уже в четырнадцатый раз за эту ночь. Что могу сказать, это уже четвертый мой коктейль, поэтому из слегка пьяненькой я превратилась в пьянющую, но зато счастливую и любвеобильную Мэдди.
Селена ухмыляется, когда Себ взвизгивает и кидается меня обнимать.
Конечно, говорит Селена. Ни за что на свете не пропустила бы такое событие. Моя лучшая подруга выходит замуж!
Э-э, прошу прощения, Мэдди моя лучшая подруга, возражает Себ.
Вы такие милые, произносит Стаф, делая еще один глоток своего коктейля. А коктейли такие вкусные!
Я не могу поверить, что ты выходишь замуж в одном из самых красивых городов мира, возмущается Себ, но при этом не я твой фотограф!
Цыц, ты здесь в качестве гостя.
Не волнуйся, я обязательно отправлю тебе все уродские фотки, отвечает ему Стаф, подмигивая.
Эй! недовольно выдаю я.
А ты мне нравишься, отвечает Селена Стафани. Мэдс, ты выбрала отличного фотографа. Я думала, что Мэдди никогда не сможет выбрать себе фотографа. Это знаете, как говорят, врачи худшие пациенты? Что ж, свадебные фотографы это худшие невесты. Она продолжала придираться к каждому фотографу, которого мы находили. Я уже думала, она решит сама снимать свою же свадьбу. Селена изображает, как я ставлю камеру на таймер, а затем бегу обратно в своем огромном свадебном платье, чтобы принять позу, и мы тут же начинаем покатываться от смеха.
Ты такая засранка. Я крепко обнимаю ее. Боже, я так рада, что у меня есть такие друзья. Сегодня был очень жесткий денек, и, не будь их рядом, я бы просто не выдержала этого всего.
Мы с Нейтаном потратили весь день на разные срочные дела: съездили в ратушу, чтобы подтвердить завтрашнюю регистрацию, съездили в колледж Крайст-черч и обсудили с амой мелкие детали завтрашней церемонии. Еще мы забрали платье Энни из химчистки. Она показала его мне у себя дома, и ей явно очень понравилось, как качественно его отшили. Это было замечательное платье по колено, серого цвета и с маленькими желтыми цветочками по подолу. Очень милое, но, в сравнении с образами моей мамы и тетушек, Энни будет выглядеть в нем серой мышкой. Хотя, вернее, образ Энни как раз будет подобающим, а вот моя семья, в сравнении с Энни, будет выглядеть как семейка пестрых попугаев.
Я обожаю проводить целые дни с Нейтаном, даже если мы выполняем всякие дела, но сегодня с ним что-то было не так. Я чувствовала его напряжение. Казалось, будто между нами выросла невидимая электрическая преграда, которая ударит нас током, если мы попытаемся преодолеть ее. Я спросила у него несколько раз, все ли хорошо, после чего он каждый раз целовал меня в голову или в щеку и отвечал утвердительно.
Но все было явно не хорошо. Я спросила, как там отец и его спина, он сказал, что сегодня утром ему немного полегчало, хотя боль все еще не прошла, и меня снова одолели стыд и ужасное чувство вины. Я спросила, как его мама, и он выдавил из себя улыбку, а затем сказал:
У нее все хорошо.
И сменил тему, спросив, как дела у меня и моей семьи.
У меня все хорошо, ответила я ему. У нас все хорошо.
У всех «все хорошо», но на самом деле все совсем не так. Я утешаю себя только тем, что он просто нервничает перед свадьбой. Я работала фотографом на очень многих свадьбах, и часто пары так нервничали, что нуждались в словах поддержки, которую получали от меня, или подружки невесты, или даже от организатора свадьбы. Это всего лишь нервы, и все. Хотя на самом деле весь день ужасная, неуверенная часть меня очень хотела закричать: «ТЫ ВООБЩЕ ЕЩЕ ХОЧЕШЬ ЖЕНИТЬСЯ НА МНЕ?! БУАГАГА-А-А».
Но я горжусь тем фактом, что мне удалось подавить внутренний голос. Видите, я не настолько жалкая! Вообще-то я испытала некоторое облегчение, когда мы наконец сделали все дела и Нейтан высадил меня у отеля. Мы заранее договорились, что он проведет ночь перед свадьбой дома у родителей, а я останусь в отеле. Хотя меня одновременно и обрадовало, и расстроило такое решение. С одной стороны, я остаюсь одна и могу спокойно поистерить и выпустить пар. Но, с другой стороны, вроде как не прочь поистерить и выпустить пар вместе с Нейтаном.
Земля вызывает Мэдди, зовет меня Себ. О чем думаешь?
«Я так счастлива, потому что все мои любимые люди приехали ко мне на свадьбу», хочу сказать я, но вместо этого выпаливаю:
Мне кажется, Нейтан передумал жениться.
Оу, милая, восклицает Себ, у него, наверное, обычный свадебный мандраж. Тебе ли не знать, что это такое. Мы на стольких свадьбах были фотографами и стольких невест и женихов успокаивали, потому что они так же нервничали.
Это точно, добавляет Стаф. Тем более я видела, как Нейтан смотрит на тебя. Он наверняка уже любил тебя как жену еще до того, как сделал предложение. Так что это явно настоящая любовь.
Да они еще в колледже вечно сюсюкались и вели себя как женатая парочка, выдает Селена. Представь, каково было быть ее соседкой по комнате и наблюдать эту милую мерзость каждый день?
Ой, бедняжка, говорит Себ. Как ты вообще это выдержала?
Селена драматично прикрывает глаза рукой.
Честно говоря, не знаю, как мне это удалось. В общем, что мы хотели всем этим сказать: вы с Нейтаном созданы друг для друга. А его непонятное тревожное поведение это, как уже сказали Себ и Стаф, обычное волнение перед свадьбой.
Надеюсь. Мне становится не по себе из-за того, что я вот так из-за пустяка разнылась, но заставляю себя улыбнуться. Пойдемте потанцуем.
Следующие два часа проходят как в тумане. Мы пьем, бесимся, танцуем, снова пьем. В какой-то момент мы решаем, что все же на сегодня хватит и, спотыкаясь, выходим из переполненного ночного клуба, обнимая друг друга и смеясь. У меня гудит в ушах, и все вокруг кружится.
Я хочу в паб, говорит Себ.
Да! Пойдемте в Тhe Eagle and Child. Знаете, именно там Толкиен написал своего «Хоббита», добавляет Селена.
Правда? Я замираю, пытаясь представить, как Толкиен пишет книгу в пабе.
Ну, я не знаю, правда ли он писал там или просто ходил туда, чтобы, так сказать, вдохновиться, пропустив пару стаканчиков, но он определенно был постоянным посетителем этого паба. Я читала, у них там даже есть мемориальная доска и всякое такое.
Я бы с удовольствием пошла, но мне пора спать. Завтра рано утром прическа и макияж.
Да, конечно, завтра важный день, говорит Стаф, ведь ТЫ ВЫХОДИШЬ ЗАМУЖ! А-а-а!
Мы все начинаем смеяться и визжать.
Хорошо, мы с Селеной идем в паб. А что насчет тебя, Стаф? Пойдешь с нами? спрашивает Себ.
Стаф отрицательно качает головой.
Мне завтра на работу, произносит она, подмигивая мне, так что я тоже пас. Провожу тебя до отеля, Мэдди.
Они отправляются в паб, а мы со Стаф направляемся к отелю.
У тебя такие классные друзья, говорит Стаф.
Да, очень классные. Мне повезло, что они есть в моей жизни. А еще мне повезло, что в моей жизни есть ты. Я беру ее под руку, и она улыбается мне. А как ты доберешься до своего отеля одна?
Не парься, отмахивается Стаф. Я все равно собираюсь в G&D поесть мороженое с третьим дядей. Это совсем недалеко от «Рэндольфа». Со мной все будет в порядке.
Если так, то ладно.
У входа в мой отель мы обнимаемся и расходимся. Я иду по вестибюлю, глупо улыбаясь, и роюсь в сумке в поисках ключа-карты. И вдруг нащупываю пальцами коробочку. Черт! Я приготовила Себу и Селене маленькие подарки и в последнюю минуту решила приготовить подарок еще и для Стаф, потому что она так нам помогала с подготовкой к свадьбе. Достаю коробку и, пошатываясь, выхожу обратно на улицу. Останавливаюсь ненадолго, чтобы подышать прохладным воздухом и немного протрезветь.
Уже довольно поздно, поэтому на улице практически никого нет, кроме небольших компаний шумных пьяных студентов колледжа. Я замечаю вдалеке фигуру Стафани и направляюсь к ней. Она разговаривает с кем-то по телефону. Пытаюсь позвать ее по имени, но я так сильно орала в клубе, что мой голос охрип, поэтому вместо крика из меня вырывается лишь кашель. Что ж, придется бежать трусцой, чтобы догнать ее.
Когда до нее остается буквально два метра, я слышу обрывки разговора.
Да, все в силе, говорит Стаф, и в ее голосе отчетливо слышится раздражение. Нет, я не пьяная, я выплев
Что? У меня в голове начинают всплывать сцены сегодняшнего вечера. Стаф весь вечер носила с собой бутылку сидра, чтобы им запивать все шоты, что мы заказывали. Но теперь я задумываюсь, а не носила ли она эту бутылку, чтобы выплевывать туда шоты вместо того, чтобы проглатывать их? Я не могу зачем ей так делать? Я замедляю шаг, чтобы не выдать себя своей одышкой, и останавливаюсь в нескольких шагах позади нее.
мне нужно было типа веселиться иначе это выглядело бы подозрительно.
Что происходит? Я подбираюсь к ней еще ближе.
А потом Стаф говорит то, от чего у меня кровь стынет в жилах:
Да, цель прежняя завтра. Мы устраним ее на свадьбе.
Будучи в полном шоке от услышанного, я только в самый последний момент замечаю, что она остановилась, поэтому уже не могу ничего сделать и врезаюсь прямо в нее. Она оборачивается, и у нее просто отвисает челюсть. В этот момент мне кажется, что я вижу Стаф настоящую Стаф впервые в жизни. Без этих масок профессионального фотографа или моей подруги, за которыми она пряталась все это время, Стаф выглядит совсем другой. Более хитрой, более опасной. На секунду мы обе замираем, а затем она медленно подносит телефон к уху и говорит:
Я тебе перезвоню. Смотря мне прямо в глаза, она кладет телефон обратно в сумку. Что ты здесь делаешь, Мэдди?
Я э-э-э, вернулась, потому что забыла отдать тебе это
Я поднимаю руку и, вздрогнув, понимаю, что слишком сильно сжала подарочную коробку, и теперь она приняла форму флакона парфюма, который лежит внутри. Из меня вырывается нервный смешок.
Прости, я немного раздавила подарок, пока слушала, как ты говоришь о том, чтобы устранить кого-то на моей свадьбе. Что за хрень, Стаф? Мне так хочется, чтобы она опровергла все это, сказав, что я просто слишком много выпила или по ошибке взяла немного маминой травки, но Стаф ничего не опровергает и не произносит ни слова.
Она смотрит на меня с выпученными глазами.
Ты серьезно собираешься завтра убить кого-то? резко выкрикиваю я.
Она резко хватает меня за руку, а я вздрагиваю и отпрыгиваю назад. Ну, или, по крайней мере, пытаюсь отпрыгнуть. Ее хватка оказывается невероятно сильной. Вообще-то я тоже неслабая, но не после семи шотов водки и целой ночи танцев. В тот момент все мои инстинкты отключаются. Я пытаюсь освободить свою руку из ее хватки, но ничего не выходит, и она тащит меня за собой, как какого-то ребенка, в ближайший переулок. Меня моментально накрывает волной страха, и я будто бы снова оказываюсь в машине с А Гуаном, с осознанием того, что вот-вот умру. Я уже собираюсь закричать почему я вообще не сделала этого раньше, и, черт возьми, насколько же я пьяная? но Стаф накрывает мой рот рукой. Я решаю укусить ее, и это срабатывает, потому что она убирает руку с моего лица. Я делаю быстрый вдох и вижу, как она замахивается, а в следующее мгновение у меня просто перехватывает дыхание.
Господи. Она сломала мне шею. Каждый мой вдох тут же вызывает кашель. Я падаю на колени. О боже, воздух. Воздух!
Успокойся, шипит Стафани. Я вроде как ударила тебя кулаком в горло. Ты сможешь дышать через несколько секунд. Наверное. Я надеюсь? Мэдди, ты в порядке?
«Нет, я, мать его, не в порядке, ты сломала мне шею», пытаюсь сказать я, но в итоге снова начинаю кашлять. Спустя несколько мучительных мгновений до меня доходит, что она, скорее всего, не сломала мне шею, потому что тогда я бы, наверное, была уже на том свете.
Мне пришлось так сделать, прости, я не могла позволить тебе позвать на помощь. Слушай, ай, твою мать, Мэдди.
Я делаю прерывистый вдох и закашливаюсь снова.
Еще вдох. Дыши, еще, еще.
Что задыхаясь, произношу я, а затем сглатываю и пытаюсь снова. Что, черт возьми, происходит?
Она смотрит на меня, практически не моргая.
Я э-э, прости, мы собираемся завтра кое-кого устранить?
Вот вроде все понятно, но одновременно ничего не понятно. Ну, то есть я прекрасно слышу ее и знаю, что означает каждое отдельное слово само по себе, но, когда Стафани объединяет их в одно предложение, они будто резко превращаются в какие-то немецкие фразы. Ну, а на немецком я не говорю, чтоб вы понимали. Я фыркаю и поднимаюсь с колен, у меня слезятся глаза.
Потому что вы, ребята, якудза? Картель? Мафия?
На мгновение в воздухе повисает напряжение, а затем лицо Стаф будто каменеет.
Да, Мэдди, ты права. Мы мафия.
Ха. Из меня вырывается слабый смешок, а потом я тут же замолкаю.
Потому что по ее лицу видно, что это не шутка. Она говорит серьезно.
Но Подожди, что? Но мы ходили вместе в ресторанчик дим-сам, тихо восклицаю я.
Как будто мафия не может пойти в лучший в нашем районе ресторан дим-сам прекрасным воскресным утром. Но на самом деле они кажутся такими обычными.
У вас даже нет татуировок, выпаливаю я.
Стаф пожимает плечами.
Ама не одобряет татуировки. Она наш босс, на случай если ты этого еще не поняла.
Ты ты вооружена? шепчу я. О боже, неужели меня сейчас застрелят?