Многие из них, к слову, и впрямь походили на груши: милая, в силу молодости, мордаха, дряблые, словно студень, ручки, животик, кокетливо торчащий из-под маечки, ножки с попой что пирожки сдобные. С ходу видно, что ножки эти не утруждали себя многочасовой шлифовкой танцевальной техники.
Саша по опыту знала, что смотрится эта сдоба аппетитно ровно до той поры, пока источает аромат свежей выпечки. А потом В общем, молодость товар скоропортящийся, а мастерство инвестиция более надежная.
Пока она кисло философствовала под замечательно дешевое, но божественное на вкус винишко, в зале стали появляться персонажи совершенно иной породы те, кого сама она называла «пиджаками».
Многие из этих пиджаков были на размер, а то и два больше нужного, но эта спецовка старых лет все-таки уже выходила из употребления. Наиболее успешные танцоры пошили костюмы по фигуре, а дедушкины обноски сдали младшим братьям и приятелям. Менее именитые обходились вовсе без пиджаков просто широкие брюки и рубашки. Но чего они не утратили, так это умения обниматься: оно у них передается от одного поколения танцоров к другому, словно учение древних мудрецов.
В России-матушке, да и в Европе-старушке встречаются превосходные танцоры, но навыком обволакивать женщину до полной потери ориентации в пространстве, какое частенько встречается у аргентинцев, из них владеют единицы. В Буэнос-Айресе, у истоков танго, партнеры могут мазать мимо бита, делать из раза в раз одни и те же фигуры, двигаться неуклюже и строить при этом идиотские рожи, но обниматься при этом, как боги. Черт его знает, как им это удается!
Саша мгновенно перевела прожектор своего внимания на них.
«Если отбросить эмоции, подумала она, попытавшись взять себя в руки, толку от всех этих Хорхе с Мигелями не больше, чем от каких-нибудь тиктокеров. Но это оттого, что их неправильно используют. Почему бы не определить их лечить невротиков, которых кругом становится все больше и больше? Чем они хуже тех же дельфинов или собак? Эти улыбчивые, вечно «como estas-muy bien!» граждане способны моментально разгладить морщины и выветрить дурные мысли из головы уставшей от забот женщины, по крайней мере, на время. Главное, чтобы лабрадор при этом не возомнил себя королевской болонкой».
Матиас привлек Сашу почти сразу после своего появления в клубе. Ее типаж: худой и довольно высокий мальчик с легкой небритостью и томно-поэтическими карими глазами. Если провести аналогию с «Мушкетерами», то Матиас был бы в этом кино Арамисом. Одет неброско, но элегантно: черные брюки и белая рубашка. Простые черные лакированные ботинки блестят в свете прожекторов. Лицо спокойно и расслаблено. Не было шального блеска в глазах и суеты парень пришел отдыхать, а не работать.
Облобызался с другими пиджаками за столиком в духе местных традиций, заказал бокальчик шампанского с энергетиком и завел с ними какую-то болтовню.
Скабесеить его не составило труда. С этим в Аргентине вообще нет проблем, если ты эффектная блондинка. Местные мужики куда ближе к природе, чем русские и европейцы, и потому на привлекательную самку реагируют однотипно и предсказуемо.
Потанцевали под волшебный бархатистый голос Angel Vargas отличное начало. В России мало кто может по достоинству оценить эту музыку. Оно и немудрено. Попробуйте спеть аргентинцу про ваше родное Купчино или Южное Бутово. В его голове едва ли найдутся инструменты для визуализации тамошних человейников и торговых центров, так что ностальгировать он не станет. Так и для жителей другого полушария песни о местных районах это какой-то мифический конь в вакууме. Ни тебе динамики, ни пасьона11. Скука.
Но Сашу неслучайно местные принимали за свою. Она, конечно, не выросла где-то в Росарио12, но о чем эти песни, представление имела.
Это ей помогало создать правильный настрой. Все-таки кто бы что ни говорил, а женщина в танго не просто марионетка в мужских руках. Прежде всего, она причина самого танго. Не будь ее, мужики в тридцатые годы прошлого века не плясали бы друг с другом13. Кроме того, непосредственно в танце у нее есть своя роль. Пара на танцполе это что-то вроде команды из пилота и штурмана в гонке. Партнер выступает в роли пилота, тут нет спора, но пословицу про голову и шею наши бабушки придумали не случайно. Именно партнерша создает магию, превращает механические шаги в сцепке в нечто большее. Если, конечно, умеет.
Саша умела. В ее жизни случилось немало мужчин. Благо, что в современном мире это не считается чем-то предосудительным. Ну не довелось ей пока встретить того самого. Уж больно быстро они прогорали все. А возиться с преданным очкастым занудой это себя не уважать. Нет, до таких глубин она еще не пала.
В общем, с Матиасом все пошло по стандартной, правильной схеме. Волнующий взгляд зеленых глаз из-под пушистых ресниц был встречен пристальным и уверенным взглядом карих. Быстрые и четкие, как военный марш, шаги к ее столику, протянутая ладонь с длинными пальцами, очередь на танцпол, похожая на выезд со двора на оживленную магистраль.
В Аргентине не принято начинать танец с неловкого молчания, как это часто случается в России или Европе. Тут обычно первую половину мелодии люди налаживают связь с помощью того, что в странах западной культуры принято называть small talk. Разговор строится всегда примерно одинаково.
Привет. Все ок?
Да, все путем. Как сам?
Все хорошо. Ты откуда?
Из России. Точнее, из Германии. Я там работаю и живу сейчас.
В БА впервые?
Нет, уже в пятый раз.
Ого! Да ты почти местная. У тебя отличный кастежано14, если бы не видел, что ты блондинка, подумал бы, что ты из наших.
Спасибо.
Давно прилетела?
Вчера
Ну и так далее. Цель этой незамысловатой беседы примерно такая же, как у хвостов синих человечков в фильме «Аватар», и слова здесь не имеют особого значения. Первые секунды после начала танды на танцполе все еще стоит равномерный гул. Музыку почти не слышно, и мало кто танцует.
Оно и хорошо. Голос Сашино секретное оружие. Капкан для мужчин. Внешность приманка, на которую мужик ловится, как на живца, но если голос противный, рыбка может и соскочить. Сашин голос в среде мужчин действовал как оружие массового поражения. Мягкий, мурлыкающий, чуть-чуть наивный и детский. Если еще при этом чуть-чуть выпятить губки в духе японских школьниц из манги, большинство южан мигом распускает перья и выключает голову. Но тем, на кого Саша охотится на милонге, она и не нужна пиджаки танцуют на инстинктивном уровне.
Справедливости ради стоит сказать, что Матиас вел себя на удивление сдержанно. Не скованно, как те же скандинавы, но и не столь темпераментно, как местные. Энергию не расплескивает, но она у него точно есть, это Саша чувствовала.
Танцевал, правда, средне по местным меркам. Конечно, в России или Европе он был бы звездой. Носитель правильного паспорта, как-никак, ну и двигается музыкально, собой недурен. Саше случалось побывать в руках танцоров получше, но это и хорошо. Такое положение вещей в совокупности как бы уравняло их, и танец вышел максимально естественный. Никто не страдал от комплексов, никто никому ничего не доказывал, они просто наслаждались друг другом.
Четыре мелодии.
Расходиться не хотелось, но обычай обязывал.
Саша отнеслась к церемониям с пониманием и парня запомнила, чтобы при случае пригласить еще.
Да, это именно она его пригласила, а не наоборот. В этом проблема большинства русских девочек, полирующих диваны и стулья на милонгах Москвы и Питера. Особенно Питера. Им отчего-то кажется, что мужик телепат и должен прочесть ее желание танцевать по стыдливо опущенным в пол глазам или взгляду гипнотизера. Смотрит он в сторону девушки, а она в ответ буравит, словно василиск. Поди разберись, танцевать она хочет или человечинки отведать. Такое вот оно, русское кабесео, бессмысленное и беспомощное. С мужиками, правда, все еще хуже, но об этом и думать уже лень. Если коротко, то не умеет русский мужчина отыскать путь к сердцу дамы, не умеет
Матиас проводил ее к столику и растворился в толпе, оставив Сашу с ощущением того, что их пути еще пересекутся.
Так и произошло. В следующий раз они танцевали в Salon Canning, потом была милонга со слащавым названием Fruto dulche15, затем Cachirulo в El Beso и снова La Viruta. Круг замкнулся. В городе полно милонг, но Саша давно перестала пускаться в эксперименты и предпочитала проверенные места. Везде они танцевали по одной танде и оба, казалось, чувствовали что-то намечается.
После второй «Вируты» поехали к Саше. Там это и случилось.
Подобные переживания были ей не впервой. Гормональная буря, романтика, ну и так далее. Но в этот раз водоворот ее затянул так крепко, что на милонгу они собрались только через неделю.
А что было до этого? Несколько дней прошли как во сне. Наверное, о чем-то подобном мечтает каждая женщина. Говорить об этом подробно нет смысла. В России есть универсальная, и отлично подходящая для такого случая фраза «все все понимают». В конце концов, тут, как и с танго история для участников, а не зрителей.
После недели ленивых и беззаботных дней и страстных ночей, изможденные, но счастливые, они собрались для разнообразия прокатиться до Игуасу.
В автобусе спали, уронив головы друг на друга близость, доступная немногим из побитых браком женатиков, чьи тела с годами становятся все более заскорузлыми. Способность к близости теряется без монотонной практики. Саша давно это поняла, но утруждать себя нужным не считала. Она знала, что скоро Матиас будет такой же историей, как Ариэль, Мигель, Серхио и другие замечательные мужчины. Но это потом. Сейчас Саша наслаждалась моментом взаимопроникновения без слов, и долгое путешествие в автобусе по разбитой грунтовке не могло ей помешать.
Водопады она видела не впервые зрелище было прекрасное и в полусне, как случилось с ней в этот раз.
Пока она медитировала на падающую воду, клубы брызг и радугу, ее новый возлюбленный уже успел наткнуться на какого-то знакомого подозрительного типа неопределенного возраста с бурого цвета кожей и длинными черными волосами с проседью.
Этот индеец, или кто он там (Саша не разбиралась в истории южноамериканских стран) на пару с Матиасом замутили косяк в кемпинге неподалеку.
Саша отродясь не ночевала в палатках и к траве относилась в целом неодобрительно. Не то чтобы она сама не пробовала, но как-то не прониклась. Считала ее бесполезной фигней, поэтому внутренне напряглась, когда, сидя перед костром и глядя в огонь, получила переданную по кругу самокрутку.
Вежливо отказалась, на возлюбленный настаивал, и Саша сочла, что это тот самый хрестоматийный случай, когда проще дать, чем объяснить, почему нет.
От одной затяжки вреда не будет, решила она.
Но то ли она уже надышалась дымом от Матиаса с его товарищем, то ли трава была какая-то особенная эффект вышел не совсем такой, как она ожидала.
Саша не заметила, как отключилась, и в тяжелом, свинцовом, полном дурных предчувствий сне увидела какие-то размытые зеленые пятна с маленькими шипами, похожие на резиновых лизунов, смутные очертания родной Москвы, где на крученых калачиками переулочках гуляли прохожие, облаченные в короны.
Она проспала весь остаток дня и всю ночь. То проваливалась в полное небытие, то в очередной психоделический трип, а утром следующего дня жгучее латиноамериканское солнце развеяло этот морок без остатка только хмурый взгляд исподлобья, подаренный на прощанье индейцем, напомнил о вчерашнем вечере.
Вместе с Матиасом Саша вернулась на съемную квартиру, чтобы привести себя в порядок и выбраться наконец уже куда-нибудь на милонгу.
На подъезде к городу в автобусе ожило радио.
Сквозь шум от помех с трудом можно было различить вырванные из контекста тревожные слова «карантин» и «оставайтесь дома», но туристы, в том числе и сама Саша, значения им не придали. Кто-то мирно посапывал, кто-то просто дремал под музыку, но большинство тупило в телефонах.
Дома (привыкшая к путешествиям Саша считала домом любое место, где проводила больше одной ночи) включили телевизор. Чисто для фона. Обычно Саша телевизор не смотрела, а новости узнавала в интернете, но тут захотелось живой речи.
Фон вышел тревожный. Миловидная брюнетка-дикторша тоже лопотала что-то про карантин. Прозвучали слова про вирус, на экране бегала строка с красными буквами и цифрами.
Сашу посетило дурное предчувствие. Но не пропадать же отличному черному платью с белой лентой на поясе, ведь в нем она настоящая леди. Стильная и сдержанная.
Матиас выглядел под стать черный костюм с белой рубашкой. Жаль, правда, пиджак был в плечах великоват.
Они немного порезвились перед выходом, из-за чего покинули квартиру уже около десяти. Обычно в это время можно было добраться в любую точку города на такси или автобусе, но сегодня с транспортом была напряженка.
После двадцати минут тщетных попыток им удалось поймать таксиста.
Куда вам? спросил пожилой мужчина с проплешиной на голове и бейджем с именем «Хорхе», косо прицепленном за нагрудный карман.
Матиас назвал адрес милонги Yura Yura.
А что там? спросил таксист.
Милонга, недовольно отозвался Матиас.
Длительное ожидание сделало его нервным.
Вы что, не слышали? не унимался усатый дядька, Город закрывают на карантин. Всем велено сидеть дома!
Как это закрывают? Кто? Зачем? взвился Матиас.
Для настоящего мужчины, а Матиас, несомненно, причислял себя к таковым, нет ничего хуже, чем потерять контроль над ситуацией на глазах у прекрасной дамы.
Саша это понимала и потому пожалела беднягу.
Извините за беспокойство, промурчала она таксисту, мы лучше вернемся домой.
Разумная мысль, сеньорита, отозвался тот и уже собрался было дать по газам, но Матиас его задержал, уцепившись руками за открытое окно машины.
Стой! рявкнул он неожиданно агрессивно, Отвези нас на милонгу, а там мы уж сами как-нибудь разберемся.
Хорошо пожал плечами таксист.
Город и впрямь был непривычно тих, хоть и не совсем вымер. Оставались еще собачьи няни, полиция и редкие туристы.
Пока они непривычно быстро неслись по опустевшим улицам, Саша никак не могла до конца проникнуться словами шофера. Помогло объявление на двери клуба, где проходила милонга. Что-то вроде: «Уважаемые гости, на основании распоряжения правительства Буэнос-Айреса мы закрыты до особых распоряжений. Берегите себя!»
Тут она уже забеспокоилась всерьез.
Но Матиас был неудержим в своем желании сплясать этой ночью.
Вези нас в «Ла Вируту»! велел он не успевшему отъехать Хорхе.
Там будет то же самое попробовал возразить тот устало.
Вези, кому говорят, упрямо настаивал Матиас.
О том, чего хотела Саша, никто не спрашивал.
Хорхе был прав, и на двери вечной «Ла Вируты», настоящем храме танго, видавшем, пожалуй, всех лучших танцоров Аргентины из ныне живущих, висела бумажка с аналогичным текстом.
Отвезите нас домой, взмолилась Саша.
Конечно, красавица! ответил сердобольный Хорхе и отключил счетчик. Сегодня он и так неплохо заработал.
Дома Саша, чтобы унять беспокойство Матиаса, нашла в телефоне «Adios Buenos Aires» в исполнении D`Agostino.
Потанцевали на укутанной в южную ночь террасе не хуже, чем на милонге. К тому же от милонги было довольно далеко до постели, а тут
Потекли долгие дни, полные тревожного ожидания. Саша впервые с детства стала смотреть телевизор не для фона, а реально и осознанно. Там было полно неизвестных ей слов, жутких хроник из госпиталей и общей ауры тревоги и страха.
Со страхом боролись самым доступным для молодых людей способом. На время это помогало.
Спустя две недели они стали ссориться. Постоянно. Из-за любой мелочи. Свободолюбивая душа Матиаса, похоже, страдала оттого, что очутилась запертой в чужой квартире на птичьих правах.