На набережной я оказалась первой. 5 минут, 10 минут. Вечность. Проходящие мимо парочки, жалеющие взгляды, видимо, мой внешний вид все же выдавал старания, как бы я не стремилась к продуманной небрежности. Смс. 8 921 567 78 88. Это он. Я никогда не записывала номера. «Много дел. Я не смогу. Извини».
Боль, проникающая в самое сердце, почему он так со мной
Я иду по набережной, одна, мысли сменяют друг друга. Наверно, я не могу оценить ситуацию, я слишком поддаюсь эмоциям. Что такого, в сущности, он сделал? Он работает, я сама знаю об этом, в последнее время он стал безумно популярен, заказы один за другим. Чьи-то богатые жены, сестры этих жен, матери, двоюродные племянницы, все подряд, советуют его друг другу, приходят в галерею, томно, заигрывая разговаривают с ним около часа, и вот очередной заказ. И все же, неужели я значу для него так мало, это всего лишь работа, чертовы краски и холсты, а я Во мне же столько жизни!
Даже по прошествии часа я не могла себя успокоить, тушь давно была размазана слезами, которые покрыли все мое лицо, такие теплые, стекающие прямо к уголкам рта и на губах уже появился солоноватый привкус. Слезы сменились рыданиями, громкими в голос, хорошо, что я успела дойти до какого-то тихого дворика, села у стены. В небе появились тучи, оно не было уже солнечным и радужным, как и мое настроение. Единственное, что я понимала, что совершенно не могу оставаться одна. В голове понеслась череда размышлений о том, кто мне сейчас нужен, кого я хочу видеть рядом. Моя соседка, рыжеволосая и очень славная девушка, она столь жизнерадостна, что рядом с ней просто невозможно чувствовать себя грустным или несчастливым, да и вообще думать о чем-то плохом. Нет, сейчас моя душа не могла отдать предпочтение рыжему. Может, позвонить одному парню, который работает вместе с Алексеем, хотя он моложе меня на пару лет, о чем я буду с ним говорить, да и его прыщи на лбу всегда вызывали во мне сметенные чувства, заставляли думать о его молодости и вызывали все же некоторое отвращение.
Перебрав в голове еще около десятка людей, пришло решение доверить сегодняшнюю мою судьбу в руки незнакомца. Рядом был бар с весьма неприятным названием «Одинокая птица», идеальным, чтобы там напиться и излить кому-нибудь душу, эгоистично да, но, вроде, довольно безопасно.
Так как за последние пять минут начавшийся мелкий дождик успел перерасти в ливень, то мое заплаканное лицо теперь было просто мокрым, с волос капала вода, платье стало облегать мое тело еще сильней. Зайдя внутрь, я почувствовала некоторое смущение, я не привыкла так делать, мне тут же захотелось убежать, но это было бы еще более глупо, тем более я просто не могла сейчас оказаться одна.
Подойдя к барной стойке я глянула на бармена, хоть по щекам уже не текли слезы, что-то все же меня выдало, и жалость в его глазах отозвалась очередной раной. Однако, единственное, что он произнес было:
Что будем заказывать?
Эм БокалНет, давайте виски со льдом и лимоном.
Сейчас сделаю. Там дождь?
Да, я несколько промокла, у вас не найдется салфетки?
Для тебя сколько угодно.
Он протянул мне стопку салфеток, я вытерла лицо, провела по волосам, груди. Бесполезно, но будто бы помогло.
Я чувствовала, как слезы снова подступают, стоят, как ком в горле, еще одна минута тишины и закричу на весь мир, как мне плохо.
А вы давно тут работаете?
Где-то год, хотел на месяц устроиться, пока не найду работу, а так тут и остался. В целом мне нравится, часто приходят интересные люди. Вот ты чем занимаешься?
Да, я, вроде, художник.
Почему «вроде»?
Не то, чтобы я верила в свой талант, я люблю, чувствую.
Ясно, мне всегда было сложно понять творческих людей. У меня вообще техническое образование. Я даже закончил Иркутский государственный технический университет. Я не сказал, что из Иркутска?
И что там интересного?
Душа моя, я бы с тобой еще поболтал, но мне работать надо, вон сколько ребят хотят, чтобы я им чего-нибудь плеснул. Я к тебе вернусь.
Опять в воздухе повисла одинокая тишина. Однако алкоголь быстро сделал свое дело, но плакать захотелось еще сильнее, а грусть стала просто нестерпимой. Я стала ерзать на стуле, пытаясь понять, что делать. Стул был большой, из массивного дерева, конечно, более гармонично в нем смотрелся бы усатый здоровенный парень, а не я.
Так, на чем мы остановились?
Вы из Иркутска.
Ах, ну да. Это не интересно. Почему ты тут, да еще и одна.
Понятно. А хочешь потом прогуляемся. Я заканчиваю через полчаса, уже пришел Тимур, он меня подменит.
Да, конечно.
Скоро вернусь.
Я даже не знала, как его зовут. И что я буду с ним делать, просто поболтаем? Расскажу ему о своих успехах в мире искусства, ибо в последнее время они все же тоже были. Хотя картины в последнее время у меня покупали все реже. Зато многие были рады увидеть мои оригинальные решения у себя в квартире, в коридоре или в спальне, полные необычных образов и замысловатых узоров.
Ну что пойдем?
Мы вышли, на улице было уже темно, дождь закончился. Мысли об Алексее не выходили из головы, но нужно было хоть немного сконцентрироваться на моем новом знакомом, как его зовут?
Мы прошли десять минут и пару улиц, он молчал, я тоже не хотела ничего рассказывать, подумав о том, что лучше все же попрощаться я повернулась к нему и увидела глаза человека, который был мне глубоко безразличен.
Я пойду, пока.
Он еще что-то говорил мне вслед, но я уже не слушала, но я думала о том, что теперь правила игры буду придумывать я, что я больше не дам себя обидеть. Наивно? Может быть, но в ту минуту я снова почувствовала жизнь, в голове появилась мысль о некотором азарте, которая радовала не меньше, чем привкус только что сорванной клубники.
Придя домой, я все еще думала, о том, что я сделаю, что-нибудь новое, интересное. Странно, что я называла домом квартиру, которую не так давно снимала, но это было самое уютное пространство за последние годы, хотя кое-какие мои вещи до сих пор оставались в коробках, но уже везде лежали рисунки, эскизы, новые идеи, запечатленные всевозможными образами. Единственным живым существом на всех моих квадратных метрах была синяя орхидея. Ее цвет завораживал меня каждый раз, когда мой взор обращался к ней. Он был такой густой и насыщенный, в нем было столько жизни.
Я никогда не была слишком современной, что не так уж и страшно для художника, но иногда мешает дизайнеру.
Присев на диван, я достала единственное модное техническое устройство, которым обладала не так давно. Это был серый, очень тонкий компьютер фирмы «Apple».
Я открыла почту, чтобы написать письмо.
«Леша, привет. Извини, что так сегодня получилось, я не смогла прийти. Надеюсь, ты не обидишься. Кстати, я знаю, что ты теперь можешь подарить мне на день рождения. Я потеряла телефон».
На краю у самого края
Свежий ветер украдкой скользнул по моему лицу и волосам. Немного прохладный, еще не согретый солнцем воздушный поцелуй уходящей ночи.
Звонко пропел колокольчик над входной дверью дешевого круглосуточного кафе, аля Шаурма. Работник искоса посмотрел на меня из-за барной стойки. Еще бы! Семь утра Когда я заказал разливного пива, он презрительно поджал губы. Я ответил ему немигающим равнодушным взглядом.
Приняв холодную кружку из мозолистых рук продавца, я вышел на улицу, где рядом с входом в кафе стоял высокий зонтик с широкой белой шляпой, пинком отодвинул стул, сел за шатающийся пластмассовый стол. По пустынной улице почти никто не шел и не ехал город только начинал просыпаться: первые звуки наступавшего дня еще приглушенно и боязливо доносились откуда-то из глубин далеких проспектов.
Я отхлебнул первый глоток горького напитка, белая пенка растеклась по моим губам, попала на подбородок я стер ее ладонью. Ну и дрянь. Хотя отчего-то сжавшийся комок в груди немного размяк.
Скоро станет легче, я знаю
Мимо меня, размашисто шагая, прошел молодой человек. Его длинные волосы развивались, словно на улице разыгрался ураган. Но его не было
В руках парень держал букет цветов. Не помню каких, но я отчетливо увидел, как этот букет через пару метров от кафе выпал из его рук, упал на дорогу неизвестный даже не обернулся.
Вообще, обо мне можно сказать, что я очень сентиментальный. Иногда до крайности. Некоторым людям это непонятно, другие делают вид, что чувствуют также, а похожие на меня лишь молчат: каждый переживает все по-своему, нельзя передать, невозможно принять, что
Есть такое место, в далекой глуши из далекого детства, которое я могу назвать на краю. Нет, это не какое-то особое место в смысле природной красоты и в принципе даже близко не ассоциируется с тем, что можно было бы назвать краем света. Думаю, сотни людей, что бывают там, даже не задумаются о том, что я сейчас говорю. Однако для меня, это граница миров, портал между тем, что я есть сейчас и тем, кем я был, что чувствовал, о чем мечтал
Думаю, никому не открою секрет, что у каждого есть момент, когда действительно сильные, чувственные, бесконечно откровенные (почти нагие) порывы души уступают давлению объективности, тускнеют под налетом суеты и рутинности, зарастают коконом сомнений и разочарований, сохраняясь на задворках забальзамированной мумией прошлого. Этот момент наступает незаметно даже если детально рассмотришь все кадры своей жизни, не сможешь провести границу.
Но, смотря назад, обязательно интуитивно чувствуешь, что «то самое» теперь уже не «то, что есть» и осталось где-то «там»
Мое «то самое» затаилось на краю, где я когда-то нашел дверь в свою душу, открыл замок и схоронил там ключик.
Что ж, наверное, это самое сильное признание, которое я когда-либо делал.
Однажды я привез Оксану туда. Зачем? Наверное, когда ты по-настоящему чувствуешь, хочется раскрыть свою душу, обнажить свою суть, отдать свое сердце
Глупости, конечно. Но отчего-то мне всегда казалось, что это намного сильнее говорит о любви, чем сотни медленно гниющих цветов в разноцветных горшках или заказанных по интернету с пожеланиями «моей пупсюшечке».
Мы шли долго и невероятно мучительно Оксана додумалась надеть обувь на каблуках, когда нужно было идти по лесу, ползать по горам. Сколько и что я выслушал, говорить не буду и так понятно. Настроение было препоганое.
Не изменилось оно, когда мы дошли до того самого места. Я курил как паровоз и ничего не говорил Оксане. Как же она меня бесила в тот момент
На краю.
В том месте склон гранитной скалы уходит под небольшим градусом к реке, прямо к ее устью дальше раскинулось неширокое озеро, у одного из его сторон шлюз, куда раз за разом заходят корабли. С двух сторон берега стоят высокие горы, поросшие лиственными деревьями, они нависают над глубокой речкой, словно над пропастью
Там и правда чувствуешь себя на краю.
Раскуривая очередную сигарету, я неожиданно понял, что прошлое смятение неожиданно исчезло. Я стоял у самой кромки скалы, наблюдал как маленькие волны бьются об камни и молчал.
Мы с друзьями убегали сюда, прячась от родителей, чтобы попить пива, покурить сигарет. Мы собирались там, чтобы обсудить компьютерные игры и то, как кто-то из наших неудачно попытался закрутить роман. Размышления о любви и горести, о будущем поступлении в университет, о грандиозных планах, которые должны были обязательно реализоваться
О том, что казалось таким желанным: стоит только сделать шаг, подождать немного, лишний раз потерпеть.
Оксана стояла рядом и задумчиво смотрела вдаль, на озеро: по нему шел большой белый корабль.
Я взял ее за руку, она перевела взгляд на меня смотрела прямо в глаза, не моргая.
Молчали.
Думаю, в тот момент во мне бушевала буря, способная разодрать горы. Я был открыт, будто книга, раздет догола, когда даже мясо и кости отлетели в сторону.
Я робко, плохо отдавая себе отчет в том, что делаю, приблизился к ней и очень нервно, едва ощутимо поцеловал ее в губы.
Ноги стали ватными, голова закружилась, дыхание сперло
Это был первый наш с ней поцелуй.
Она не сопротивлялась и продолжала смотреть на меня. Взгляд был какой-то равнодушный.
Пойдем отсюда, здесь скучно. У меня ноги болят, сказал она.
Я ничего не понял, что произошло со мной. Просто стало немного жарко что ли, вспотела спина. Такое бывает, когда заходишь в душный поезд: какие-то бессмысленные и неприятные вегетативные реакции.
В тот момент я был на краю у края. Там, где открывается путь в мою душу, доступ в мое сердце.
Но он открыт только мне. И все эмоции не далее моего воображения.
Выпавший из рук парня букет очень скоро подобрал другой прохожий. Осмотрев его на предмет повреждений, он довольно хмыкнул и с улыбкой куда-то умчался.
Я допил пиво и закурил сигарету. Второе не буду. Не хочу.
А кто вообще предлагает?
Леха подошел незаметно. Просто появился передо мной и шлепнул кипу бумаг на стол. Я даже и бровью не повел. Эти бумажки я хорошо запомнил.
Никаких следов, твою мать! сокрушенно воскликнул друг, шлепнувшись на пластмассовый стул. Тот даже затрещал, несчастный.
Неудивительно, пожал я левым плечом. Леха все утро вместе со следственной группой занимался повешенным у меня на лестничной площадке человеком.
Ой! Ну надо же! Прям таки Шерлок воплоти! Леха был совсем не в духе дружище очень редко выходил из себя и давал волю эмоциям.
Я вытащил почти докуренную сигарету изо рта, некоторое время покатал ее между большим и указательным пальцем, рассыпая пепел по столу, а затем щелчком отправил тлеющий хабарик в полет: ветер тут же подхватил его и унес прочь.
Это игра, Леха, тон у меня получился какой-то замогильный что ли. Наверное, организм несколько отставал от сознания.
Чего? друга аж перекосило.
Я начал читать дневник Хопко. Там много всякой бабской лабуды, но на одной из страниц есть вклеенный лист, на нем фраза: "Давай сыграем в любовь?" А далее пять правил, я пересказывал их по памяти, как оказалось, слово в слово:
Правило первое начиная играть, закончить игру невозможно.
Правило второе если ты захочешь закончить играть, то игра закончит играть в тебя.
Правило третье играть нужно до конца и без остатка.
Правило четвертое страсть и огонь, боль и разочарование не более, чем оттенки; придумай все, что захочешь.
Правило пятое никаких больше правил.
Звучит прикольно. Но к чему это? Леха начал нервно потирать подбородок.
Посмотри верхний листок, я кивнул на кипу бумажек на столе.
Ты серьезно? в голосе друга явно звучало недоверие.
Я бесстрастно посмотрел ему в глаза.
После того как Леха прочитал, его брови поползли вверх.
Как ты
Почерк. На этом листке чернила сильнее впились в бумагу, да и писавший давил от всей души.
Ты сначала сказал про почерк, прищурился смекалистый Леха.
Верно. В дневнике Хопко и на листке, что был в кармане пиджака того несчастного Алексея, один и тот же почерк.
Твою мать! хлопнув по столу снова не сдержался следователь. Что за херня? Совпадение?
Случайное? осклабился я. Хочется верить.
Мне тоже очень так хочется. Знал бы ты, что на улицах творится
Это ты моему окну на кухне расскажи.
На камне ничего, петарда из магазина. Какого только? Пока хрен поймешь.
Я раскурил новую сигарету.
Она пришла?
Я ждал этот вопрос, Леха поерзал на стуле. Нет, не пришла. И выключила телефон.
Не могу сказать, что удивлен, но
Мы проверим их отношения, если
Они были бурными, оборвал я его мысль, в какой-то мере продолжались и во время когда я был с ней. Гм Но закончились. Это точно.
Надо же. Ты уверен?
Пока уверен, что могу быть в чем-то уверен.
Пошел ты, беззлобно бросил Леха и встал со стула. Почитай пока дневник, а лучше выспись. Такое среди ночи