Нет, ему нужна помощь с конкретной сценой. Это известный режиссёр, и ты знаешь его, отец снова хитро улыбнулся и прищурившись, продолжил: В данный момент он работает над постановкой новой пьесы, только вот не знает, как быть со сценой гибели главной героини, на которую должна упасть декорация в виде статуи. Наверное, необходимо задействовать люк в полу и просто погасить в нужный момент рампы. Я завтра подъеду в театр и посмотрю, что там можно придумать.
Это случайно не мистер Редфорд? Я боялась поверить и потому сомневалась до последнего. У него есть похожая сцена в пьесе «Скульптор», добавила я, смутившись.
Да, он самый! с улыбкой ответил отец.
Дэвид Редфорд он сейчас был у нас дома? Я не могла поверить своим ушам.
Вижу, новость пришлась тебе по душе, заметил отец. Да, он и его помощник, художник-декоратор. Надо было познакомить вас, но они пришли по конкретному делу, боюсь, это оказалось бы неуместно.
Как жаль, что я не спустилась открыть дверь! Но завтра завтра я могу поехать с тобой?
Видишь ли, задумался отец, это тоже будет выглядеть несколько странно. Не спеши, я найду подходящий момент и представлю тебя. Или подожди.. ты говорила, что уже общалась с мистером Редфордом.
Это было после спектакля, тогда много кто подходил к нему. Едва ли он запомнил меня.
Ну, как бы там ни было, я непременно познакомлю тебя с мистером Редфордом, пообещал отец.
Весь вечер и добрую половину ночи я думала о встрече с Редфордом, и, даже уснув, уже глубоко за полночь, мне снилось, что я играю в одном спектакле с мистером Редфордом, и мы поем дуэтом, а после вместе показываем фокусы в нашем представлении.
Утром я не могла согнать с лица счастливой и, возможно, глупой улыбки. «Эмми, ты все витаешь в облаках?» заметил отец, собираясь на встречу. Ах, как же мне хотелось поехать с ним! Но я не смела, это и в самом деле выглядело бы несколько странно, возможно, навязчиво. А для меня было чересчур важно заслужить уважение мистера Редфорда и произвести на него положительное впечатление. Мне хотелось нравиться, хотелось, чтобы ему было интересно мое общество, хоть это желание и было легкомысленным.
Глава 2. В театре
Из всех площадок Лондона отец выбрал для нашего представления сцену театра «Тадеум», заплатив приличную сумму за возможность давать «Мир иллюзий мистера Палмера» каждое воскресенье. Таких воскресений в июне оставалось всего три, и одно из них уже наступило.
Сцена театра «Тадеум» большая, зал вмещает тысячу сто человек. В центре над партером висит роскошная люстра, на балконах и стенах золотые вензеля на темно-зелёном фоне, бархатный занавес, расшитый золотыми нитями орнаментом из колосьев. Помню, с каким восхищением я впервые вошла в зал и поднялась на сцену! Это были непередаваемые ощущения. В театре особая акустика, звуки и запахи. Я обожала проводить там время. У меня была собственная гримерная, где я готовилась к своему единственному номеру под названием «Отражение». Секрет этого номера заключался в том, что в действительности артист изначально стоял по ту сторону так называемого «зеркала», изображая отражение, а на стену выезжала лишь вешалка в плаще до пола. На сцене была щель, через которую в определённый момент палку от вешалки утягивали вниз, вешалка складывалась, и плащ падал. Все думали, что человек исчез, а в действительности его там и не было. Публика аплодировала, а я слушала овации уже из-за кулис, поспешно уходя со сцены после падения плаща. Там же, никем не замеченная, я наблюдала остальные фокусы, которые показывал мой отец, смотрела, как Питер играл зрителя из зала, как он поднимал руку и выходил, предлагая участие в фокусах. Он переодевался то в солидного господина с тростью в руках, то шалопая-забияку в рваных башмаках. Какие только роли не играл наш Питер! Меня же не отпускали в зал, боясь провокаций со стороны публики. Я небольшого роста, худая, и мой силуэт легко узнать, поэтому я обычно смотрела представление из-за кулис и не играла публику, разве что во время гастролей.
В то воскресенье мы давали очередное представление под названием «Мир иллюзий мистера Палмера», придуманное моим отцом год назад. Мы с Питером всегда приезжали в театр заранее и проверяли исправность реквизита. Обычно с нами был отец, но в этот день он как раз поехал к мистеру Редфорду и ещё не вернулся. У нас оставалось два с половиной часа до начала представления. В тот день я нервничала сильнее обычного потому, что отец долго не возвращался. Я поделилась своими переживаниями с Питером и рассказала про визит Дэвида Редфорда, пока мы готовили сцену к первому номеру, в котором использовался ящик с двойным дном. Надо сказать, Питер не разделял моих восторгов касательно творчества мистера Редфорда и считал его странным. Но теперь, видя, какое впечатление произвел на меня его визит, Питер сказал:
Тебе, наверное, очень хотелось увидеться с ним вчера.
Я молча кивнула, видя, что Питер искренне сопереживает мне.
Уверен, ты ещё встретишься с ним, Эмми. Не переживай.
Питер всегда поддерживал меня, был очень добр и искренен. Я не знала друга надежнее, чем Питер. После отца он был самый близкий мне человек. Мы познакомились с ним около шести лет назад на одном из представлений, и отец пригласил его к нам. Питер раньше работал в цирке, он профессиональный наездник и участвовал в скачках. Я очень гордилась дружбой с ним. Питер был мне как брат. Он на два года старше меня, ему на тот момент недавно исполнилось двадцать четыре, но я не замечала этой разницы.
А вот внешне мы были совсем не похожи: он блондин с выразительными карими глазами, статный, широкоплечий, а я маленькая, щуплая. Волосы у меня темно-русые, но в солнечную погоду кажутся рыжими; на лице веснушки, а глаза ярко-зелёные. Когда я смеюсь, на моих щеках появляются ямочки, это очень нравилось Питеру. Я иногда удивлялась, как такой красивый парень, как Питер, мог заинтересоваться мною. Я не считала себя красивой. А ещё у меня волосы были острижены по плечи, впрочем, как и теперь. Признаться, мне до сих пор нравится ходить с такой прической, но Питер помнил меня с длинными косами и говорил, чтобы я отрастила их заново, но волосы словно не хотели расти и едва достигали плеч, так что мне приходилось прятать их под шиньоном, когда я надевала шляпку. Но зато они были с милыми забавными кудряшками, и мне это очень нравилось.
Надо бы нам добавить новых номеров в представление, как думаешь? спросил меня Питер, закрывая крышку ящика с двойным дном, исправность которого мы проверяли. Я пожала плечами. По правде сказать, меня в тот момент интересовало лишь то, где сейчас отец, и удалось ли ему помочь Дэвиду Редфорду.
В гримерной я заметил твой альбом, вспомнил Питер, Ты нарисовала что-то новое?
Да, героев «Скульптора», оживилась я. Ты ведь прочёл пьесу? Ты обещал мне, помнишь?
Да, прочел, кивнул Питер и поднял на меня задумчивый взгляд, но честно скажу мне не понравилось.
Но почему? Мне было обидно, ведь на мой взгляд пьеса вышла глубокой и интересной. Что там могло не понравиться?
Странная история: солистка прославилась благодаря скульптору, и все стали ходить только на неё, словно в балете никто не разбирается. И эта месть балерины Я понимаю, испортить пачку или пуанты, но подрезать ремни декорации и таким образом убить соперницу это слишком грубо, напыщенно и нереально. Глупо как-то И снова прослеживается эта тема безумного гения, как и в «Игрушке теней»! Редфорду прямо-таки нравится это. Не себя ли он подразумевает? Только вот до гения ему далеко.
Питер, это уже слишком. Настроение мое испортилось, но все же я нашла, что возразить в ответ: В настоящих трагедиях всегда все несколько утрировано, немного гротескно, и от этого они не становятся хуже. Реалистичную историю мы можем наблюдать и в жизни. А что до безумного гения, то это весьма интересный литературный типаж.
Ладно, не стоит так нервничать, Эмми, примирительно улыбнулся Питер. Пойдем лучше посмотрим твои эскизы.
Питер умел вовремя остановится и был чуток ко мне, разве что в отношении мистера Редфорда мог иногда позволить себе что-то вроде «до гения ему далеко». Я уже собиралась было ответить, что, мол, нет смысла показывать эскизы костюмов тому, кто не оценил персонажей, но не успела, так как в зале послышались шаги. Мы обернулись и увидели отца. Наконец-то он пришёл!
Отец, отчего же так долго?! в нетерпении воскликнула я.
Зато продуктивно. Папа был явно доволен. Мы продумали все до мелочей, сцена должна быть удачной.
А что мистер Редфорд? спросила я как бы невзначай.
Он очень вдохновлён идеями, что мы обсуждали, я давно не встречал человека, у которого так горят глаза.
Расскажи, как ты пришёл, что вы делали, попросила я.
Эмми, давай ты дома обсудишь мистера Редфорда, нам нужно сейчас готовиться к представлению, заметил Питер.
Не ревнуй, парень, усмехнулся отец. Моя дочь все равно достанется тебе.
Отец! я возмутилась и, сильно покраснев, поспешила уйти в гримерную. Не знаю, что тогда больше раздосадовало меня: бестактность ли отца или же само то, что он все решил за меня. Питер был мне как брат, и я никогда не планировала связать с ним свою жизнь.
Все представление, наблюдая за фокусами из-за кулис, я не могла отделаться от угнетенного состояния. Я понимала, что глупо обижаться на отца и Питера, но в тот момент мне не хотелось разговаривать с ними. Вызывавшие прежде улыбку фокусы теперь раздражали меня. Я была раздосадована и едва не забыла про свой выход. Благо Питер напомнил мне и едва слышно шепнул на ухо: «Про ту ситуацию забыли. У нас представление, отвлекись». Я молча кивнула и, накинув плащ, вышла незаметно на сцену и встала по ту сторону «зеркала». Наблюдая сквозь прозрачное стекло за зрителями, я задумалась и, наверное, провалила бы весь номер, не повторяй я его бесчисленное множество раз. Привычка взяла своё, и я машинально выполнила необходимые действия и после также незаметно ушла со сцены. Больше моего участия не требовалось, и я вернулась в гримерную. До конца оставалось не более двух номеров, и я решила уже переодеться и выпить чаю. По грому оваций я поняла, что финал представления прошёл по обыкновению успешно. Выждав минут пятнадцать, я пошла поздравить отца, но, выйдя из гримерной в коридор, едва не столкнулась с Дэвидом Редфордом. От неожиданности я замерла на месте и густо покраснела.
Доброго вечера, мисс! Вы не подскажите, где я могу найти мистера Палмера? мягко спросил он.
Я растерялась, не сразу ответив ему. Редфорд оказался почти одного роста со мной, едва ли выше, тоже астеничного телосложения, что особенно выделялось благодаря его чёрному, плотно прилегающему к телу костюму. Волосы его были тёмные, примерно такой же длины, что и у меня. Весь образ его был несколько мрачный, но артистичный благодаря прическе и затейливым перстням на руках.
Здравствуйте! пробормотала я в ответ. Позвольте, я провожу вас. Я старалась вести себя сдержанно и ничем не выдать себя, но в каждом своём движении чувствовала скованность, неловкость, наигранное равнодушие.
Я провела мистера Редфорда в гримерную отца и, заглянув к нему, сказала как можно более непринужденным тоном, словно появление у нас в коридоре мистера Редфорда было привычным для меня делом:
Отец, здесь мистер Редфорд. Он желает тебя видеть.
Отец? переспросил гость, несколько иначе взглянув на меня. Так вы дочь мистера Палмера? И, как я понимаю, знаете меня? Я ведь не представился при встрече, а вы только что назвали мое имя, с улыбкой заметил Редфорд.
Да, я знаю вас, смущенно призналась я, оглядываясь на отца.
Мистер Редфорд, позвольте представить вам мою дочь Эмми, сказал он, выходя к нам.
Что ж, приятно познакомиться, улыбнулся мне Редфорд.
Эмми большая поклонница вашего творчества, заметил отец.
В самом деле? Редфорд несколько смутился. И вы читали «Скульптора»?
Да, и «Игрушку теней», ответила я, чувствуя, как сильно бьется сердце. Я, наверное, выглядела глупо со стороны, но я никак не могла поверить, что вижу перед собой самого Дэвида Редфорда.
Вам понравилось? спросил он.
Да, я очень жду премьеры! призналась я.
Что ж, с меня пригласительный, пообещал Редфорд.
О, моя дочь будет очень счастлива, сказал отец, обнимая меня за плечи. А как вам мое представление, мистер Редфорд?
Я успела только тихо вымолвить «спасибо», переглянувшись с Редфордом.
Я впечатлён и вдохновлён, признался он отцу. В какой-то момент поймал себя на мысли, что хочу включить ваши номера в свои постановки. Мы могли бы сотрудничать.
Драматический спектакль с фокусами? засомневался отец.
Музыкальный спектакль, поправил Редфорд. Почему бы не попробовать? Обожаю пробовать что-то новое, безумное! Чем безумнее, тем интереснее.
Я подумаю над этим, пообещал отец. Но обсудим позже. Через две недели мы уезжаем на гастроли до конца лета.
Вовремя я обратился к вам, улыбнулся Редфорд. Скажите, мистер Палмер, у вас большая труппа? Вы ведь не в одиночку проворачиваете все свои трюки.
У меня есть мой помощник Питер и Эмми. Мне вполне хватает их двоих.
Мистер Редфорд перевёл взгляд на меня.
А какова ваша роль, если не секрет? полюбопытствовал он.
Я участвую в номере с зеркалом, ответила я.
Ваше исчезновение поразило меня больше всего! Как вам это удалось? с неподдельным восторгом спросил он, но отец поспешил заметить, что он не разглашает секреты своих фокусов.
Все равно, я снимаю перед вами шляпу, с уважением откликнулся Редфорд. Вы впечатлили меня и дали почву для новых идей. Благодарю за это и жду на своих спектаклях.
Мне было жаль, что мистер Редфорд так скоро покинул нас. Как хотелось мне показать ему эскизы и спросить его мнение! Ведь спектакль ещё в разработке, можно было бы принять и мои идеи касательно костюмов. Но как ему об этом сказать и при этом не показаться странной и навязчивой? «Извините, мистер Редфорд, не желаете ли взять меня художником по костюмам и гримёром в вашу постановку? Я уже сделала эскизы костюмов для всех героев» звучит слишком напористо и отталкивающе для девушки. Я не решилась подойти к нему с этим предложением и с сожалением смотрела ему вслед. «Возможно как-нибудь в другой раз» утешала я себя.
Через две недели мы уехали на гастроли, и я так и не повидалась с ним, а мои зарисовки по-прежнему оставались лежать в сумке.
Глава 3. Игрушка теней
Не стану подробно описывать наше турне. Но без ложной скромности должна заметить, что они прошли весьма успешно. Отец сполна окупил все затраты на представление и аренду помещений. За время гастролей я пару раз сыграла зрительниц из зала. Мы снова стали дружны с Питером и почти каждый день гуляли вместе до начала представления. Иногда, в выходные для нас дни, мы прохаживались вдоль берега реки и обсуждали, в какой день наше представление было более успешным и почему. Питер делился идеями новых фокусов и позже предлагал их отцу. Мне все хотелось рассказать Питеру о том, какие костюмы я придумала для персонажей пьесы мистера Редфорда, но каждый раз что-то мешало мне это сделать, а он не напоминал. Про визит Редфорда Питер знал, но никаких эмоций не выразил. Для меня так и осталось загадкой, что в действительности он думал касательно посещения мистера Редфорда. Однако, в начале осени, когда мы уже вернулись в Лондон, Питер вызвался сопровождать меня на «Игрушку теней». В зале ему даже удалось поменяться с кем-то местами и сесть рядом со мной. Питер смотрел этот спектакль в первый раз. Прежде он ограничивался прочтением рекомендованных мною пьес, но здесь отчего-то решил составить мне компанию. Возможно ему захотелось наконец вживую оценить постановку, я искренне надеялась, что им в ту минуту руководила не ревность. На самом деле, я и сейчас не могу сказать наверное, отчего Питер пошёл со мною, и надо ли искать в этом какой-то особый умысел.