Автоматчик кивнул, чуть насупившись за эту выволочку.
«А в особенности не смей прикасаться к той воде, что в бутылках», мог добавить Сергей, но не сказал, а то и вправду полезет автоматчик красть чистую воду, пока их в доме не будет и наткнется на секретную баклажку.
Во дворе была вырыта яма для туалета. Сергей ради интереса решил бросить в нее камень, чтобы проверить насколько она глубокая. Проходили секунды, а он так и не слышал, чтобы камень ударился о дно, а может, он не расслышал, как тот вошел в вязкую массу или эта яма была действительно бездонной и если в нее провалишься, то на поверхность вывалишься по ту сторону земли. Сергей теперь подходил к этой яме с опаской, даже с какой-то дрожью в коленках.
Начальник тюрьмы использовал свое служебное положение в личных целях. Каждое утро к дому привозили троих заключенных. Разве откажешься от дармовой рабочей силы, когда у тебя и колодец не выкопан и дом не достроен? Генералы ведь тоже любят отправлять своих подчиненных на личные дачные участки. Куда как лучше чуть потрудиться на природе, вскапывая грядки и крася стены, чем сидеть в казарме или заниматься нудной строевой подготовкой. Заключенные тюрьмы, а это были пленные талибы, и вовсе своего начальника должны были считать благодетелем. Желающих попасть в партию, которая отправлялась на строительные работы, наверное, было больше, чем нужно. В число счастливчиков попадали только самые достойные.
После утренней молитвы заключенного обвязывали веревкой и спускали на дно колодца. Там он вгрызался киркой и лопатой до полудня в землю, на поверхность поднимали мешки отработанной породы, а в полдень и самого перепачканного, уставшего заключенного. Никаких кандалов, как на каторжниках, на них не было, но чтобы заключенные не разбежались за ними следили охранники.
На обед заключенным давали ведро риса. Его готовили, наверное, в том же заведении общепита, где готовили рис для журналистов. Работы продолжались до захода солнца, часов до пяти, после чего заключенные молились и их отвозили обратно в тюрьму.
«Зачем ему такой глубокий туалет?» думал Сергей.
Он продолжал пополнять свой словарный запас. Так тюрьма на фарси звучала; «бандихона». Узнав это, он чуть не засмеялся, потому что первая часть этого слова очень напоминало родное русское бандит, а заканчивалось оно словом «хон», что значило «уважаемый» и еще «хона» это дом.
Проезжая по афганским дорогам, Сергей с Игорем часто встречали по обочинам нагромождения камней, среди которых были воткнуты палки с разноцветными ленточками. Это были могилы, но не тех, кто погиб на этих местах в автомобильной катастрофе, а очень уважаемых людей. Их то и называли «хонами». Все проезжающие должны были видеть их могилы и вспоминать об этих людях.
Что же касается тюрьмы, то выходило, что это дом, где живут уважаемые бандиты, ну прямо авторитеты какие-то. Видать слово это получилось из-за смешения русского и фарси.
Каждый вечер сотрудники министерства иностранных дел объезжали стоянки журналистов, проверяли все ли в порядке, выслушивали пожелания кому, что нужно, правда, редко выполняли просьбы, но зато собирали деньги за проживание, охрану и рис. С Сергея и Игоря теперь за проживание денег не брали. Рис день ото дня тоже начал сильно подниматься в цене, так что, когда стоимость порции этого риса стала сравнима с ужином в московском ресторане средней руки пришлось отказаться и от риса. К тому времени, они уже обзавелись чайниками, кофейниками, тарелками, вилками, ложками.
Удивительно афганцы называли чайник. Это было даже не одно слово, а целых три «чойнак никель таджики». Похоже, что прежде здесь о таком изобретении и слыхом не слыхивали, а первые чайники стали завозить из Таджикистана, причем исключительно сделанными из никеля, а то, что чайники могут быть фарфоровыми или глиняными, афганцы узнали гораздо позже, когда словосочетание, обозначавшее этот предмет, уже утвердилось в языке, и менять его не стоило. Неужели сюда не привози чайники из Китая? Удивительно. Страна ведь лежала на пути великого караванного пути. Чай же был «чоем» словом вполне понятным. Только в очередной раз афганцы, вместо «а», выдававшем московский говор, произносили «о».
Поначалу Сергей с Игорем толком еду и не готовили. Обходились сублиматами, делились своими запасами с американцами. Те с удовольствием заливали лапшу горячей водой, сыпали в нее специи из пакетиков, ждали, когда она настоится и с удовольствием ее ели. Это ведь гораздо вкуснее, чем есть лапшу в неприготовленном виде, то есть без воды, хрустя ей, точно это чипсы, а ведь и так случалось.
Они садились на пол вкруг, и болтали, поглощая вкусную лапшу, рассказывали кто, что сумел снять, и делились новостями, что-то обсуждали, даже такую тему чей президент лучше. Она была изначально бесперспективной. Считай американцы Джорджа Буша идиотом, так никогда бы в этом не сознались. Чувство патриотизма преобладало над личным отношением к руководству страны. Ну а Сергею теперь было не стыдно говорить о президенте страны, не то, что в те времена, когда у руля стоял пьяница и всеобщее посмешище Ельцин.
На рынке они стали покупать картошку. Приобретать там же мясо, пусть даже куриное, они пока что не решились.
А что мы ездим на съемки двумя группами? спросил Сергей во время одной из таких посиделок, давайте по очереди ездить, а потом материалами делиться. Тот, кто не едет на съемку по хозяйству работает, убирается, на рынок ходит и еду готовит.
В этом что-то есть, подумав, согласился Майкл.
После этого разговора они стали пулить съемки, то есть делиться ими, совсем как это было во время памятного боя в Косово, когда Сергей и Игорь оказались по одну сторону, а их коллеги по другую.
Жизнь стала совсем сносной и еще Сергей получил возможность убедиться, что компания, отправляя его в командировку, поступила очень гуманно. Ему ведь дали на сборы почти целый день. Но неподалеку от них в подвале жили два грека, так вот один из них был одет так, точно он собрался на светскую вечеринку в дорогих джинсах, лакированных туфлях, пыль к которым так и липла, точно их клеем смазали и в твидовом пиджаке. У него, наверняка, и галстук был, но грек его не носил. Сергей все удивлялся отчего грек так вырядился, а потом оказалось, что у него просто другой одежды нет. Он вообще из подвала не выбирался, сидел в нем, как в крепости. Зато со вторым греком Сергей быстро наладил контакт. Того звали Попанакис, а его друга- затворника Дино. Длинное греческое имя, что он носил, легко сокращалось до четырех букв, а вот если до той же длины сокращать имя второго грека, то оно будет для русского уха звучать не очень красиво. Пусть грек и не понял бы этого, но все-таки Сергей предпочел называть его полным именем, чем сокращать до Попа.
Чего это Дино все в подвале сидит? как-то спросил у грека Сергей.
Да он все в себя придти не может.
А дальше он рассказал о том, как Дино пришел утром в редакцию своей газеты, а ему там сообщили, что в Афганистане разворачиваются интересные события и он должен немедленно туда поехать, вручили спутниковый телефон, котлету наличности, авиабилет, посадили в машину, направляющуюся в аэропорт, и пожелали удачи.
Да у вас там просто звери какие-то работают, не удержался от комментария Сергей, дали бы парню хоть переодеться. У нас тоже бывало, когда что случается экстренно в командировку отправляют, но чтобы так и не припомню.
Да они так билет забронировали на самолет, что он уже не успевал домой заехать.
Заказали бы на другой рейс, попозже. Могли ведь?
Могли, согласился грек.
Было непонятно, чем вообще Дино питается. За рисом он не ходил, а от того, что приносил ему друг отказывался. Целыми днями он сидел за компьютером, бешено печатая, не иначе, как свое завещание, и лишь иногда выглядывал из подвала, но именно выглядывал, а даже не выходил из него. Сергей отправил ему в презент банку тушенки, но Дино и ее есть не стал.
«Тяжелый случай, подумал Сергей, не хватало еще, чтобы здесь кто-то с катушек съехал или с голоду помер».
Однажды ночью американцы сбросили в десяти километрах за поселением гуманитарную помощь. Об этой акции всех предупредили и Сергей с Игорем отправились снимать, как люди ползают по всему полю в поисках желтых пластиковых пакетов, точно собирают урожай.
Было еще темно, повсюду растекались серые сумерки. Люди на поле издали казались лишь плоскими силуэтами, а когда Игорь подходил к ним поближе, то ему приходилось включать на камере свет. Люди щурились от света, поворачивались к нему спиной и позировать не хотели. Хорошо еще, что не гнали прочь палками.
Парочку пакетов они прихватили с собой, чтобы потом распечатать и показать в эфире что же в них было. Огромными красными буквами на пакетах было выведено; «made in USA». Игорь положил их поверх аппаратуры в сумку, которую нес на плече.
Вероятно, Дино заметил их возвращение, а еще он прочитал надпись на пакетах, и они показались ему чем-то сказочным, необыкновенным посланием из той жизни, к которой он привык жить.
Стойте, истошно закричал Дино, выбегая из подвала.
Он махал руками, как будто боялся, что русские не услышат его уйдут, а у него не хватит решимости добежать до их дома и заколотить в дверь.
Чего случилось что ли? спросил Игорь с тревогой.
Откуда я знаю? сказал Сергей.
Игорь поставил сумку на землю.
Откуда вы это взяли? закричал Дино, подбегая.
Он устал, запыхался, на лбу у него выступил пот, глаза горели, и вид был таким, что сразу возникала мысль лучше уж с этим человеком не разговаривать, а тихонечко удалится восвояси, потому что не знаешь, что может выкинуть этот сумасшедший.
Ты про что? удивился Игорь, посмотрев на сумку.
Вот про это, все еще кричал Дино, нагнувшись и ткнув рукой в пакет.
А про это, сказал Игорь, а я то думал, что у тебя случилось чего. Это гуманитарная помощь американская. Ее за городом выбросили. Только ты не кричи. Я тебя слышу хорошо.
Что там?
Не знаю я точно. Еда какая-нибудь. Что там еще может быть?
Еда? переспросил Дино, нормальная еда?
Сергей вдруг понял, что у Дино начинают течь слюни, а горло вздрагивать в спазмах. Грек, похоже, был готов наброситься на русских и с боем попытаться у них отнять эти пакеты.
За городом сбросили? сглотнув слюну, переспросил Дино. Судя по выражению лица, он представлял сейчас, как вгрызается в бок гамбургера.
Да, кивнул Сергей, только там, наверное, уже и не осталось ничего. Ты бы на базар съездил. Думаю, что там этих пакетов навалом.
Дино кивнул, развернулся, побежал за своим переводчиком, а потом помчался в его сопровождении на базар, благо уже наступило утро, и тот должен был уже заработать.
В доме Игорь вытащил пакеты из сумки, положил их на стол, достал из кармана нож со множеством разнообразных лезвий и отверток, которыми он обычно что-то подкручивал в камере.
На, Игорь, раскрыв самое большое лезвие, протянул нож Сергею, будешь вскрывать пакет, но только по моей команде.
Хорошо, сказал Сергей, забирая нож и мысленно примериваясь куда он его вонзит.
Тем временем, Игорь забросил камеру на плечо, настроил кадр, так чтобы в нее попадал весь пакет.
Давай, скомандовал Игорь.
Сергей аккуратно сделал на пакете длинный надрез, стараясь не повредить содержимое, потом раздвинул края, залез рукой внутрь и стал выгребать упаковки с галетами, мармеладом, коробочки с чайными пакетиками, пластиковые банки с ореховой и шоколадной пастой. Добрую часть содержимого пакета состояло из одноразовой посуды пластиковых ложек, вилок, тарелок.
«Вот уж умники американцы. Додумались, что сюда присылать. Никак фирма, которая одноразовую посуду производит, дала на лапу тому, кто этими поставками ведает. Афганцам одноразовая посуда нужна, как козе баян».
Сергей вспомнил старую итальянскую комедию о нелепом бухгалтере Фантоци, с которым постоянно случались всякие неприятности. Однажды он ехал в поезде альпийский курорт. Ему захотелось поесть, но вагон-ресторан в поезде не работал. На одной из остановок Фантоци увидел уличного торговца, высунулся из окна вагона, дал ему купюру в пятьдесят тысяч лир, потому что меньше у него не было, получил взамен коробочку с едой и стал ждать сдачу. Сергей недавно был в Италии, но он никак не мог вспомнить сколько это пятьдесят тысяч лир в переводе на более понятные валюты и рубли. Так вот торговец махнул рукой, поезд двинулся дальше, а Фантоци сдачу так и не получил. В итоге за пятьдесят тысяч лир ему всучили как раз примерно такой же набор одноразовой посуды, что и был в гуманитарной помощи, еще одно червивое яблоко и куриную ножу. Сергей улыбнулся.
Вот, вот и я про то же, сказал Игорь, увидев улыбку Сергея, не смотрел, презервативов там нет?
Зачем они тебе?
Да я не про себя, про афганцев беспокоюсь. Как так одноразовую посуду положили, а презервативы нет. Плохо американцы к культуре афганцев приучают. Так нет?
Кажется, нет, сказал Сергей, вытащив все, что было в пакете, и чуть покопавшись в этой куче, но если бы были, то местные могли принять их за воздушные шарики, особенно, если бы они разноцветные были.
Забавно было бы зрелище надутые презервативы, развешанные по всему городу. Я бы такое с удовольствием снял. А сейчас для полноты картины, ты должен вскрыть банку с шоколадной пастой и попробовать ее, сказал Игорь.
Обойдешься, отмахнулся Сергей.
Для картинки красиво будет, как ты пасту ешь. Ты же сладкое любишь, театрально удивился Игорь, кофе со сгущенкой так наворачиваешь, что за ушами скрипит. Что от пасты в мою пользу, что ли откажешься?
Нет, конечно. Раскатал губы. Но на камеру есть я ее не буду.
Как оказалось в последствии, на базаре за нераспечатанный пакет просили по доллару за штуку. Очень дешево. Дело в том, что американцы отчего-то прислали как раз те продукты, которые афганцы не едят. Хорошо еще, что не додумались упаковать в пакеты банки со свиной тушенкой. Афганцы оставляли себе чай и галеты, а все остальное скармливали ишакам и коровам, так что этот корм для животных на рынке продавали по демпинговым ценам.
Дино вернулся спустя пару часов. Он шел гордо выпятив грудь, глаза его сияли радостью, а следом за ним шел бача и вел за веревку ослика, нагруженного желтыми пластиковыми пакетами. Грек скупил их столько, сколько смогло поместиться на спину ослика. Дино часто оборачивался, боялся, наверное, что ослик с таким ценным грузом может исчезнуть, а такой потери грек уже не переживет и в голове его окончательно помутится.
Нет там гамбургеров, сказал Игорь, наблюдая за Дино.
Ты его раньше времени то не разочаровывай, сказал Сергей, а может он не любит гамбургеры. Может банка шоколадной пасты с галетами для него тоже в радость будет.
Он столько этих галет и пасты купил, что от них аллергия начнется. Кожа у него сыпью пойдет.
Следующую неделю Дино тоже почти не выбирался из своего подвала. Он, кажется, съел содержимое всех купленных пакетов за один присест. Такой нагрузки его, отвыкший от пищи, желудок не выдержал, взбунтовался и теперь Дино и двух шагов ступить не мог его все время тянуло в туалет, куда он и бегал постоянно.
Во, как мучается бедняга, переживал Игорь, кивая в сторону бегущего Дино.
Бедняга, не пошла ему впрок американская гуманитарная помощь, говорил Сергей.