Запись прослушали пять раз в полной тишине.
Ну, что думаете? вопрошающе смотрел на команду довольный профессор.
Дурацкое имя мы придумали нашему кораблю, неожиданно выдал Ник. На что в лаборатории прогремел смех.
Только сейчас я услышал, как это нелепо звучит, Рой поддержал Ника.
Да. С названием получилось как-то странно. Но вы же меня поддержали, оправдывался профессор Ричардсон.
И тут понеслось все снова: Брук Беннет сказала, что была категорически против, Грачев: «я говорил, как назовем, так и полетим». Питер Ревсон вообще заявил, что прослушал, за что голосуем, и заверил, что за такое глупое имя ни за что бы не проголосовал.
Внимание! полковник Вершинин пытался успокоить команду. Тихо! командирским голосом он прекратил бессмысленные споры. Насколько я понял, это голос Роя Стюарта? Вершинин обратился к доктору Грачеву.
Да, прогнали через программу девяносто пять процентов, что это голос Роя. Качество записи не идеальное, поэтому не сто.
Полковник тихо и спокойно начал рассуждать:
Что мне из этого стало ясно. Первое. Планета обитаема, вероятно, с развитой цивилизацией. Определенно ясно, что там минимум два города.
Не факт, вмешался Рой, города могут быть мертвыми.
Там точно есть люди, доктор Грачев сказал так категорически, что сразу стало ясно: открытия на сегодня еще не закончились.
Профессор Ричардсон включил следующий файл, это было продолжение предыдущего. Запись была четкой, уже без скрипов и бульканий. Можно четко разобрать диалог на странном незнакомом языке. Разговор Роя с мальчиком длился не более минуты. По тембру голоса можно предположить, что мальчишке лет четырнадцать.
Судя по речи мальчика, я уверен, что строение голосовых связок такое же, как у землян, с уверенностью сказал доктор Грачев.
Доктор включил запись еще раз.
Вот здесь Слышите? Четко слышны гласные. Это то, в чем мы уникальны. Чтобы произносить в первую очередь гласные звуки, язык, губы, гортань, мягкое нёбо должны быть идентичны нашим. Думаю, определенно, нижняя часть головы у них устроена как у человека.
Это радует, с улыбкой произнес Джек Смит, не хотелось бы повстречаться с чудовищем.
О чем ты разговаривал с мальчиком? неожиданно спросила Кэтрин у Роя.
Доктор Грачев хотел было ответить, но решил сначала выслушать версию Роя.
Понятия не имею. Какой-то набор непонятных слов.
Кэтрин сверлила взглядом Роя.
Я не знаю, Рой растерянно развел руками, у доктора Грачева лучше спросите.
Команда перевела взгляд на Грачева.
Диалог пропустил через свою программу, и вот что получилось. Заранее прошу извинения, не судите строго. Перевод не точный, некоторые слова вообще не поддаются переводу.
Голос мальчика: «Птица. Глухой».
Голос Роя: «Не знать покоя. Содействие».
Голос мальчика: «Сами. Нет содействия».
Голос Роя: «Безвинен, достичь, отвратить, дать».
Минутную паузу прервал Ник Радковский:
Вы называете это «перевод неточный»? усмехнулся Ник. Это что, шутка? Набор бессвязных слов.
Это только первоначальный вариант. Проявите терпение, переводит машина
В этом диалоге тринадцать слов
Не успел Грачев договорить, как Феликс его перебила:
Ничем не связанные между собой слова. Все, что вы сейчас попытаетесь сделать, это придать им собственный смысл. Не берите дурной пример у коллег историков-теоретиков писать разную глупость, зная, что ее невозможно проверить.
Грачев хотел возразить, но был так смущен, что не мог ничего внятного произнести.
Док поработал на славу, Вершинин с сочувствием похлопал расстроенного Льва по плечу.
Элисон Феликс встала со стула и пошла к выходу.
Работайте, профессор, мы вас не будем отвлекать. Если что-то нужно, обращайтесь сразу ко мне, Элисон Феликс дала понять, что лабораторию надо освободить. Доктор Грачев, я провожу вас, Элисон взяла Льва под руку и повела по коридору. Все развивается очень быстро. Эти города на чужой планете, мальчик, Рой Стюарт говорит на непонятном языке и так далее. С Ричардсоном очень сложно вести конструктивный диалог, он немного упрямый, вы меня понимаете?
Пока не совсем, ответил все еще сконфуженный доктор.
Если вам удастся распаковать другие файлы, и вы услышите что-то странное, я хочу об этом узнать первой. Теперь вы меня понимаете?
Вы думаете, остальная команда не должна знать?
На корабле собрались люди образованные, скажем даже, очень образованные и, если их фантазии дать разгуляться, боюсь, быть беде. Я не могу допустить панику на корабле, раздраженно ответила Феликс.
Панику? удивлённо переспросил Лев.
Ну, хорошо, согласилась Элисон, паника, конечно, слишком резкое слово, но шатания в команде возможны, и вы с этим не можете не согласиться. Ричардсон имеет большой авторитет у команды, тем самым навязывает свое мнение. Я как руководитель экспедиции должна этому помешать. Раскол в команде это погибель всему проекту. Команда должна быть едина, под руководством одного человека. Анархии на корабле нет места. Вы со мной согласны?
Согласен.
Вот и хорошо, Элисон обрадовалась пониманию, мне нужна трезвая оценка ситуации, которую мы в узком кругу обсудим и вместе решим, что нужно знать команде, а чего нет.
Элисон, если там будет пустая болтовня, думаю, она никому не повредит, а если в словах заключается реальная угроза, тогда это должен знать каждый, независимо от его статуса на корабле, спокойно ответил доктор, освобождаясь от руки Феликс.
Это мне решать, кто и что должен знать, тон Элисон изменился, из милой овечки она моментально превратилась в скалящегося волка. Чтобы вы меня правильно поняли, доктор Грачев, это не просьба, а приказ. Я руковожу экспедицией, ясно вам?
Как может быть не ясно, если вы по пять раз на дню это повторяете?!?
***
Утром Рой направился к профессору Ричардсону, а по пути заскочил в ботанический сад, там Кэтрин с Ником занимались пересадкой луговых цветов. В последнее время они крепко сдружились. Нику нравилось заниматься садом, а Кэтрин составляла приятную компанию.
В коридоре Рой повстречался с Питером Ревсоном. Питер вернул Рою нагрудный значок, который он нашел на полу кислородной станции. Там заполняли баллоны дыхательной смесью для скафандров.
Только ближе к обеду Рой наконец добрался до профессора. Тим был полностью поглощён работой. Компьютер перевёл в голосовой режим и, как показалось Рою, он настойчиво пытался внушить ему имя, без остановки обзывая его Гаем, тот же в свою очередь, напротив, пытался всячески игнорировать Ричардсона.
Не услышал, как ты вошёл. Я тебя, кстати, ждал, профессор всегда всех ждет, это тот человек, который не терпит одиночества.
Чем занимаетесь? поинтересовался Рой.
Вот пытаюсь привить немного человечности этой железяке, но всё безрезультатно. Бестолочь, одним словом, профессор Ричардсон немного расстроился. Подперев подбородок кулаком, внимательно смотрел на Роя. Чем могу быть полезным?
Рой не знал, с чего начать разговор. Крутился на стуле от неловкости, подбирая правильные слова.
Да не мнись. Давай, выкладывай всё начистоту.
Только если этот разговор останется в тайне.
Ричардсон немного поразмышлял и без всяких условий согласился.
Помните запись, которую мы слушали в вашей лаборатории? спросил Рой.
Диалог с мальчишкой на неизвестном языке. Помню.
Мне кажется, это не я.
Так. И почему ты так решил? в недоумении посмотрел профессор на Роя.
Вы же знаете, что, когда слышишь свой голос в записи, он звучит как-то странно, не так, как ты его себе представлял? Я и раньше слышал свой голос в записи и точно уверен, что с мальчиком говорю не я.
Хм, смущенно произнес профессор, этому должно быть какое-то объяснение.
Я сегодня заходил к доктору Грачеву и попросил копию записи. У себя в каюте я сделал запись своего голоса и сравнил. Для меня звучат как два разных голоса.
Но программа подтвердила на девяноста пять процентов, что это твой голос, сказал профессор.
Знаю, но может, это потому, что сделанная запись не совсем моя. Возможно, мы не на сто процентов являемся точными копиями?
Маловероятно, я же слышу голос как свой, да и остальные признали себя.
Ричардсон встал со стула и нервно стал ходить по лаборатории.
Теперь, профессор, самое странное.
Что еще может быть страннее?
Тише, профессор, Рой говорил вполголоса, нас не должны услышать.
Ричардсон открыл дверь и выглянул в коридор.
Все чисто, шепотом произнес профессор.
А этот? Рой ткнул пальцем в потолок. Профессор кивнул в ответ.
Гай, ты слышишь меня?
Я не знаю, кто это такой, с пренебрежением ответил компьютер.
Ах, ты яростно зашипел профессор. Компьютер, отключись. После с тобой разберусь.
Выполняю, ответил компьютер.
Говори, теперь все чисто, профессор на всякий случай еще раз выглянул за дверь.
Я понимаю инопланетный язык. Я знаю, о чем говорил «я» с мальчиком.
Ты же только что сказал, что это не ты.
Ну да, как бы не я, замялся Рой.
Тогда как это возможно?
Не знаю, Рой развалился на профессорском стуле. В лаборатории, когда доктор Грачев включил запись, у меня сложилось впечатление знакомой речи, но тогда я не понимал точно, что это. А сегодня, когда решил заново прослушать, у меня в голове возникли непонятные образы.
А пойдем-ка прогуляемся к доктору Грачеву, предложил профессор Ричардсон.
Дверь в лабораторию доктора была приоткрыта, Рой зашёл первым.
Док, дома кто есть? крикнул Рой, стоя у входа.
Доктора не видно, профессор обходил длинный стол, стоящий в центре лаборатории. Опустил глаза, тут же замер, безотрывно смотря вниз. Сердце заколотилось, перехватило дыхание, и он с трудом вымолвил слова:
Сюда, Рой! Скорее!
Рой быстро обошёл стол с другой стороны.
Как же так? Рой смотрел на доктора, который лежал на полу с окровавленной головой.
Компьютер, срочно вызови Брук Беннет и полковника Вершинина в лабораторию Грачева, резко сказал Рой.
Компьютер не отвечал.
Компьютер, ты меня слышишь? Черт бы тебя побрал, Рой перешёл на крик.
Услышав крик, в лабораторию неуверенно зашёл Ник.
Что случилось? Почему кричите?
Рой поднял голову над столом.
Ник, беги за Брук, пусть срочно идёт сюда. Потом на мостик за полковником. Скажи, что Грачев без сознания.
Команда собралась на мостике, ожидая Брук Беннет и Роя Стюарта с операционной. Рой ассистировал Брук. Он, конечно, в медицине полный профан, но ей нужен был не медик, а простой помощник, который от вида крови не столбенеет как истукан.
Прошёл час, а на мостике не было произнесено ни слова. Все только ходили взад-вперед, посматривая друг на друга.
Наконец-то, облегчённо шепнула Кэтрин, увидев входящую на мостик Брук.
Как доктор Грачев, ему лучше? робко спросила Элисон Феликс.
Состояние доктора Грачева стабильно тяжелое. Ушиб височной доли вызвал субарахноидальное кровоизлияние, ответила Брук.
Ушиб не звучит как приговор, полковник немного повеселел. Поясните, доктор?
Субарахноидальное кровоизлияние звучит как приговор, сурово ответила Брук Беннет, смерь происходит в сорока пяти процентах случаев, Брук на несколько секунд замолчала. Мне очень жаль, я ничем не могу помочь.
Что стало причиной ушиба? спросил полковник Вершинин.
Я не судебный медик, точно определить не смогу.
Полковник взял Брук за руку и отвел в сторону.
Мне нужна ваша версия.
Точную версию дам после вскрытия.
Полковник немного опешил, не ожидая такого ответа.
Сейчас меня устроит ваше предположение.
Не знаю. Возможно, что-то поднимал с пола и неудачно ударился головой. Или еще как-то.
Или еще как-то это как?
Я не знаю. Вариантов масса. Могли ударить, к примеру.
Кто?
Я откуда знаю, крикнула Брук, жалея, что сказала глупость, не подумав.
А лужа крови? профессор посмотрел на Роя. Мы же видели лужу крови!
Видели, подтвердил Рой.
Кровь пошла после падения. Надбровное рассечение.
Значит, вы не уверены, что это несчастный случай? Верно? полковник уточнил.
Я еще раз повторяю: я не знаю! резко ответила Брук.
Всем успокоиться, нервно сказал Вершинин, в первую очередь успокаивая себя. Считаю, что на этом дело пока закрыто.
Грачев был здоров? жестко спросил Рой.
Брук остановилась у выхода с мостика. Этот вопрос прозвучал как обвинение.
Все медицинские карты я изучила уже после старта. На станции мне предоставили только данные на пилотов. Дела гражданских были засекречены.
Но он же знал, что болен?
Конечно, знал, поэтому и спрашивал у Феликс, сохранились ли какие-нибудь медицинские записи на бортовом компьютере старого корабля.
Зачем?
Думаю, ему было важно знать, по силам ли ему этот полет.
Вся команда буквально прожигала взглядами Элисон Феликс.
Не нужно на меня смотреть как на вселенское зло. Здесь все исключительно по собственному желанию, и доктор Грачев не исключение. Да, у доктора были проблемы со здоровьем. Мы сделали полную медицинскую диагностику, все риски были ему известны. И если бы не эта нелепая случайность, доктор был бы в полном порядке.
Если бы зло повторил профессор.
Это могло произойти и на Земле. В любой момент. Профессор, не надо меня демонизировать, Элисон Феликс перешла на крик, в конце концов, не я принимала решение, он сам принял.
Всем нужно успокоиться, полковник пытался разрядить обстановку. Тяжелый день. Всем отдыхать. Разойтись по каютам.
Сразу прийти не мог. Длинный разговор с Феликс, полковник Вершинин закрыл за собой дверь в лабораторию профессора. К чему такая конспирация?
На стуле у высокой стойки сидел Рой и наблюдал за профессором. Ричардсон немного приподнял голову вверх и начал тихо говорить:
Гай, ты меня слышишь?
Полковник, не понимая, кто такой Гай, сдвинул брови.
Да, профессор Ричардсон, ответил компьютер.
Сейчас, разговаривая со мной, ты видишь всех членов экипажа?
Я вижу весь корабль, за исключением уборных и кают экипажа.
С 11:20 до 11:28 я по внутренней связи разговаривал с доктором Грачевым. Через десять минут пришел Рой, было 11:38. Беседа была недолгая, до 11:53, Ричардсон подошел к рабочему столу и развернул монитор к Вершинину. Гай, покажи Грачева в промежутке времени с 11:28 до 11:53.
На экране появился Лев Грачев. Возился с чем-то на столе, делая записи, потом встал, налил кружку чая, вернулся к столу сделать еще несколько записей, обронил ручку, опустился под стол и уже не поднимался.
Все так, как предполагала Брук Беннет, подытожил полковник Вершинин.
Смотрите на время, а не на Грачева, пояснил Рой.
Профессор еще раз включил запись.
Так!? многозначительно произнес полковник, пропали шесть минут записи. Может, это сбой компьютера? Солнечная вспышка, магнитный удар?
Я тоже сразу так подумал, но увы, профессор обратился к компьютеру. Гай, покажи запись между тридцать восьмой и сорок четвертой минутой.
Доступ к файлу запрещен, ответил компьютер.
Кто поставил запрет на файл? спросил полковник.
Я ограничен в ответах, ответил компьютер.
Ладно. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, недовольный командир встал со стула. Компьютер, немедленно сканируй сетчатку глаз, установи статус и предоставь доступ к файлу.
Полковник Денис Вершинин, командир звездолета «Сейвал», личный номер 3 02 19 45, на несколько секунд компьютер замолчал. Доступ к файлу запрещен.
Этого не может быть, возмущенно сказал полковник, проверь еще раз.
Доступ запрещен, компьютер был непреклонен.
Кто на корабле имеет самый наивысший статус?
Вы, полковник, ответил компьютер.
Это еще не все, профессор снова включил запись.