Только после этого показала Биллу. Нужно сказать, что последнее время наши отношения несколько угасли. Мне очень не нравилось, что он утром валяется в постели почти до обеда, вечером допоздна торчит в своем баре. Что он там делает? Оправдывается, что не может выслушивать дома бабский треп. Зачем оправдывается? Я бы молчала, но он совсем мало работает, опять оправдание полосой отсутствия идей. Откуда возникнуть идеям, если совсем не работаешь? Но опыт у него большой, и я решилась показать второй вариант портрета. Реакция была уничижительная детская шалость. Он даже не захотел выслушать мои возражения. Может быть, это действительно глупая выходка? Когда осталась одна, разревелась, с ненавистью посмотрела на свой опус. Но потом успокоилась это мое видение мистера Томпсона. Впрочем, поняла, что показывать ему этот вариант нельзя.
Потом началась рутинная работа переноса всего этого на холст. С первым портретом провозилась более недели, показала только Риве она одобрила. Второй закончила почти полностью за неделю, но потом еще работала несколько дней, выверяя блики солнца на костюме паяца. Солнце выходит из-за кустарника правее фигуры паяца, освещая ее сбоку и сзади. И это создало для меня большие трудности. Сомневалась, показать ли Риве показала. Не ожидала такого смеха Рива долго не могла сосредоточиться, чтобы высказаться. Каждый раз, когда начинала говорить, срывалась на смех. Наконец подняла кверху большой палец. Но не советовала показывать паяца Гарри.
Биллу законченную вторую картину не стала показывать. А первый вариант он осмотрел совершенно равнодушно. Внутренне я называла первый вариант портретом, второй картиной.
Портрет мистеру Томпсону очень понравился. Он спрашивал, сколько должен заплатить, но Рива заявила, что это ее подарок Гарри за всю заботу, которую тот проявлял все эти годы. Я только попросила разрешения показать портрет в галерее. Когда заканчиваешь большую работу, а для меня портрет и картина были очень трудной работой, ощущаешь внутреннюю опустошенность. А тут еще и звонок Роберта. Когда он позвонил, я не смогла собраться, пролепетала что-то невразумительное. Потом поняла, что просит сохранить портрет Ребекки. Конечно, портрету, не Роберту же Какое мне дело до него Он привез портрет, говорил Риве красивые слова, нахваливал портрет, который, оказывается, та дама успела подарить ему. Опять они беседовали с Ривой, Билл по обыкновению, был в своем баре, а я молча сидела в стороне. Так и не поняла, когда он собирается вернуться и забрать портрет. Ну и пусть, он (портрет, а не Роберт) мне очень дорог. И снова после того, как ушел Роберт и мы с Ривой нашли место для портрета, я заперлась в спальне. Но глаза были сухие.
Глава VIII
Октябрь
Роберт
Мой приезд вызвал недоумение родичей. Нет, они были рады, что я снова приехал. Особенно обрадовались малыши: Роберт и Альберт. Смешно, я иногда называл их Бертиками. Ну, Альберта все так называют, но с Робертом я иногда путался и вместо Робби тоже называл Бертиком. Впрочем, они всегда прибегали ко мне вместе, если были дома. Возможно, потому, что я готов был возиться с ними: ходить на речку купаться, дурачиться на лужайке в нашем гигантском дворе или устраиваться на разливе Нестукки для ловли рыбы. Хотя какая там рыба мелочь. Нормальная рыба во время нереста, и ловить ее мы уходили когда-то на перекаты. Но и мелочи они были рады. Особенно радовался младший Бертик. Требовал, чтобы ему отдали всю связку улова, и с гордостью приносил рыбешек маме. Кэтрин делала вид, что радуется добыче, хотя потом скармливала улов котам. По-моему, оба наших кота с нетерпением ждали возвращения бригады рыболовов с речки.
Вечером, услышав шум двигателя машины деда, Бертики бросали меня и мчались к нему, пока он устанавливал машину в углу у зеленой изгороди. Двор наш огромный, от дома до улицы Западный Крик Луп не меньше полутораста футов. А между правой и левой изгородями шестьдесят футов. И большую часть двора занимает огромная лужайка, на которой детям и их великовозрастному дяде можно делать что угодно. Кэтрин поругивала нас, но делала это формально, так что Бертики на ее ворчание не обращали внимание. В общем, идиллия, особенно утром в воскресенье, когда и дед, и Джон дома.
Отец пристал ко мне с вопросами только в воскресенье вечером, когда все уже поужинали, детей отправили спать, а Кэтрин с Джоном ушли в свою комнату. Мы сидим на веранде, перед отцом стоит его бутылка бурбона и любимый стаканчик. Он только что глотнул из него и неторопливо пытается понять, что привело меня домой:
У тебя что-то изменилось? Ты ведь не собирался возвращаться к нам. Но я тебе уже говори: если возвращаешься, я полностью передам тебе фирму. Работай, развивай ее. Если вложишь свои деньги да я добавлю, то мы сможем получить заем в банке на приобретение хороших сушилок. Давно пора бы сделать это, но я колебался, считал, что решать вам с Джорди. Что ты молчишь?
До этого не решался портить ему настроение, но когда-то нужно рассказать все.
Отец, свое решение я не менял. Не вижу себя здесь. Правда, могу пару недель поработать у тебя на трелевке или где скажешь. Не играть же мне все время с малышней. Но дело не в этом. У меня проблема. Защищая клиента, я наступил на больную мозоль влиятельному бандиту. Он послал ко мне убийц, но с ними я разобрался. К сожалению, среди них был близкий родственник этого бандита. Мне посоветовали отсидеться в укромном месте вот я и приехал к тебе. Поживу здесь с месяц, подожду, чтобы страсти улеглись, если это возможно. Если меня будут продолжать искать, придется ехать и разбираться в Бостон, но это на крайний случай.
Так я и чувствовал! Конечно, живи здесь сколько нужно. Насчет работы Если хочешь, поставлю на любую. Рабочие руки всегда нужны. Но боюсь, ты разучился работать руками. Посмотрим. В любом случае я тебя поддержу.
В понедельник мы уехали на участок втроем. Отец поставил меня на вывозку леса как раз один из шоферов просился в отпуск на пару недель. Первую поездку я сделал вместе с Джорджем, он не хотел отпускать меня одного. А потом втянулся в однообразные рейсы от верхней базы до нижней. Домой разъехались только в субботу. В воскресенье было не до Бертиков, хотя они пытались уговорить меня отправиться на речку. Хотелось только одного отлежаться, отдохнуть, ничего не делать, ни о чем не думать. Все-таки я разленился за годы городской жизни. А в понедельник утром мы опять втроем едем на участок. Думал, что это продлится весь месяц, но в среду мне позвонила Бетти. Сначала ничего толком не могла сказать, я даже разозлился, думал, жаждет встречи. Наконец решилась:
Роберт, у нас неприятности, Ицик вынужден был сказать бандитам номер твоего телефона.
Черт побери. «У нас неприятности» Это у меня неприятности. Вернее, проблема, вернее, опасность прибытия отряда чистильщиков с указанием ликвидировать меня и всех окружающих. Опасность грозит всей моей семье. Нужно срочно уезжать подальше. Уезжать и потом бегать с места на место? Или закрепиться где-то в глухом месте и встретить бандитов во всеоружии? Жаль, что растерял контакты почти со всеми сослуживцами. Очень пригодилась бы пара крепких парней из нашего взвода. После спуска к нижней базе поехал к отцу посоветоваться.
Отец был непреклонен:
Ни в коем случае не бегать. Зачем искать другое место? Здесь родные места, здесь родня. Нас трое мужиков встретим любых гадов.
С сомнением посмотрел на отца поздновато для него втягиваться в такие разборки, хотя и он когда-то служил в морской пехоте.
Как ты думаешь, что за народ пришлют?
По-моему, итальянцы. Те, с кем я имел дело, были в основном итальянцы.
Откуда?
С восточного побережья. Вероятно, из Бостона.
Хорошо, я сейчас свяжусь кое с кем.
Набрал номер:
Чарли, как дела? Все в порядке?
Громкую связь отец не включил. Так что ответы я не слышал.
Чарли, у меня информация по твоей части. Вроде к нам с восточного побережья должны прибыть незваные гости. Возможно, итальянцы. Ты посматривай, поспрашивай. Кажется, они к нам направляются.
Да мы-то готовы. Но сигнал об их прибытии нам не мешал бы. Вероятно, они через Портленд прибудут. С восточного побережья в Сейлем нет прямых рейсов, а Юджин слишком далеко.
Да, в семье все в порядке. Даже мой Роб прилетел. Привет супруге.
Обернулся ко мне:
Я с шерифом нашего округа разговаривал. Толковый мужик, старый приятель. Думаю, он нам что-то сообщит, у него связи и в Портленде, и в Сейлеме имеются, и спокойно продолжил работу. Но вечером отправил меня домой.
Дома у меня охотничий карабин и двустволка. Китти знает, где они и патроны. Так что пока охрана дома за тобой. Если от шерифа будет сигнал, мы с Джорди тоже приедем.
Отец, у меня неплохой армейский пистолет и еще один, бесшумный. Пожалуй, я с ними буду. Патроны имеются, запасся.
Так ты знал, что появятся бандиты? И приехал?
А куда мне было податься? Я и сейчас не знаю, прибудут ли они. Но телефон мой они знают, так что найти могут.
Выбросил бы его. Трудно, что ли, сменить?
О телефоне мне только сегодня сообщили. Один знакомый постарался. Прижали, вероятно, его крепко.
Дома переговорил с Кэтрин. Посоветовал отправиться к Джорджу. Настоящая орегонка не стала причитать, ругать меня, злиться:
Нет, я повезу детей не к Джорди, а к приятельнице в Блейн. Туда никакие бандиты не доберутся. И Джорди посоветую отправить туда жену и детей. Сейчас позвоню в Блейн, договорюсь, завтра утром уеду.
Кэтрин показала мне оружие и патроны. Карабин отца я помню еще со школьных времен, он меня брал несколько раз на охоту. Это было редко, думаю, что на охоту он ходил, только чтобы учить меня обращаться с оружием. Возможно, и Джордж учился стрелять из него. Но обычная двустволка была совсем новенькая. Утром Кэтрин уехала, оставив меня в доме с собакой. Сказала, что с Кларой встретится по дороге.
Отец приехал после обеда. Оказывается, шериф позвонил ему и предупредил, что из Портленда сообщили о прибытии группы странных охотников. Странными они показались детективу аэропорта серьезные мужики среднего возраста, молчаливые. Взяли в прокате две машины и тут же уехали. Причин задавать им вопросы не было. Но, учитывая звонок нашего шерифа, он посчитал нужным сообщить об этой группе из шести человек. Мы обсудили все с отцом. Решили, что приедут они уже через несколько часов. Вряд ли сразу нападут. Покрутятся в нашем поселке, обнаружат отсутствие отеля и заночуют в Nestukka River Village или в автокемпинге. Так у нас величают предприятие старого Беккера Becker's Cabins Auto Camp, Antiques and Cabinrentals. Кемпинг стоит прямо у нашей основной дороги 101 Oregon Coast Highway. Автопутнику, если уж забрался в нашу глушь, податься больше некуда. Ближайшие отели в Пасифик Сити или в Тилламуке. Но это в двадцати-тридцати милях от Бивера. А кемпинг чуть дальше мили от нашего дома.
Почти одновременно с отцом приехал Джордж. Он провожал женщин и детей до Блейна. Я покормил их, и мы обсудили, что делать. Я помнил кемпинг Беккера, но очень смутно. Помню, что у него там была пара сараев, в которых на сколоченных полатях могли скоротать ночь неприхотливые охотники или рыболовы. Могли они и просто поставить на его земле палатку. Но Джордж сказал, что за эти годы там многое изменилось. Старый Беккер построил три домика, два из которых сдает приезжим. Его внучка, отдыхающая у него каждое лето, устроила в одном из домиков магазинчик по продаже всякой мелочи. В сети разместила много картинок, рекламировала отдых в кемпинге, продажу старинных автомобильных значков. Не зря в названии появилось слово Antiques. Беккер договорился с одной из жительниц ближайших домов, и она приходит, когда у него имеется заказ на питание для приезжих. Кофе и бутерброды он готовит гостям сам. И все равно бизнес не процветает. Впрочем, Беккеру на это наплевать как офицер, отдавший армии двадцать с чем-то лет, он получает приличную пенсию.
Не очень понятно, зачем вся эта информация, но я выслушал Джорджа внимательно. Обсудив все, решили, что отец съездит к Беккеру и попросит его позвонить, если к нему заявятся шесть мужиков на двух машинах. Они знакомы много лет, в такой мелочи старый Беккер не откажет.
Когда отец вернулся, с тревогой сказал:
Беккеру позавчера звонили, заказали ночлег на одну ночь для шестерых. Сегодня из Портленда подтвердили, что заказ в силе. Он ждет их через два часа.
Отец старший, вроде все мы должны действовать по его приказу. Но у меня опыта побольше, все это молчаливо приняли. Мой план простой:
Бандиты ближе к вечеру прогуляются по поселку, осмотрят местность. Но мы их трогать в это время не можем. Нападут этой же ночью, так как заказали в кемпинге только одну ночь. Подобраться к нам могут только со стороны Крик Луп. Со стороны речки не пойдут пришлось бы идти через чужие дворы или перебираться через ручей Бивер Крик. Поленятся. У нас и справа и слева соседские дома, побоятся бандиты долго возиться. Скорее всего, планируют налететь, изрешетить дом, ворваться вовнутрь, перестрелять всех, кого найдут и смыться по направлению к побережью. Следовательно, ждать их нужно во дворе.
Как разместимся? Это спросил Джордж, отец молчал.
С соседом справа нас разделяет хиленькая ограда из одного ряда кустов там не спрячешься. Но с соседом слева у нас два ряда кустов, это уже укрытие, особенно ночью. Ты, отец, с Джорди засядешь в этих кустах в тридцати футах от дома, ближе не нужно, так как можно попасть под их обстрел дома. Я спрячусь в том большом кусте у въезда во двор. Не стреляйте в этом направлении, чтобы нам не перестрелять друг друга. Только после того, как они начнут стрельбу, убью водителя задней машины и подожгу бензобак. Если удастся, подстрелю и еще кого-нибудь в этой машине. Но вряд ли в ней будет больше двух человек: водитель и глава шайки. Вы откроете огонь по передней машине. В ней наверняка будет народу побольше. Не выскакивайте из кустов. Если задняя машина загорится, бандиты будут хорошо видны, а вас они не смогут видеть. Только по выстрелам. Я выскочу из куста, чтобы покончить с пассажиром во второй машине, если он там будет, и потом помогу вам. Мне сзади будет удобно стрелять по ним. Из-за горящей машины они меня не увидят. Надеюсь, что все так и будет.
Помолчали, отец предложил выпить по стаканчику. Предложение молчаливо принято. До ночи еще много времени, успеем и поужинать. Поэтому Джордж принялся за приготовление ужина.
Обычно планы рушатся почти сразу, но в этот раз все шло вначале, как планировалось. Да, вечером одна из машин старый Беккер сообщил номера медленно прокатилась по нашей Западной Крик Луп, рассматривая окрестные дома. Мы сидели в доме, посматривая на улицу через окошко в мансарде. Еще два часа ожидания. Стемнело, и мы отправились на свои посты.
Давно я не сидел в таком неудобном положении; вспомнилась одна центральноамериканская страна, в которой во время операции пришлось сидеть в зарослях сахарного тростника целый день. И повернуться-то не всегда было можно, и москиты кусали, и опорожниться пришлось, не меняя позицию. Зато поздним вечером мы вчетвером с остервенением атаковали ферму, на которой повстанцы охраняли своего важного командира. Вырезали двух охранников, ворвались в дом, перестреляли пьяных и захватили того, ради кого нас послали. Всю ночь потом шли к точке сбора, где нас должен был забрать вертолет. Вертолет не прилетел, мы его ждали, голодные и злые, еще два дня, прячась в зарослях.