Сплетни-то не врали, пробормотал Хаста, чувствуя, как мурашки бегают по коже. Храм исчез!
Может, в море обрушился? предположил Анил. Во время осад и не такое бывает. А тут не крепость какая храм господа Исвархи! Помню, святейший Тулум раз на храмовом празднике вызвал гром и молнию прямо из большого бронзового горшка
Хм задумался рыжий жрец. Здесь тоже болтали о слепящей вспышке, страшном грохоте, землетрясении
У Анила загорелись глаза:
Надо пойти туда и осмотреть место!
Надо бы Хаста огляделся. Если нас туда пустят.
Путешественники один за другим пробрались по мосткам над ржаво-мертвой соленой трясиной бывшей гавани и вскоре вышли к воротам храма. Вход охраняли с полдюжины скучающих городских стражников. Заметив посетителей, стражники оживились и закричали, требуя подойти ближе.
Дядя Туган! вдруг завопил Метта и, хромая, устремился вперед, к одному из стражей.
Метта! воскликнул тот. Вот так встреча! Как твой отец?
Отец уехал к родне лечиться. У него же были сломаны обе руки
Помню, помню! Ну иди сюда, обниму!
Среди стражников оказалось много сослуживцев Туоли. Метта радостно здоровался со старыми знакомыми.
Хвала матери Тарэн, ты жив, радовался десятник Туган. С тех пор как вы с отцом пропали, уж зима прошла! Мы и не чаяли тебя увидеть снова А это кто с тобой?
Добрые люди из-под Яргары, ответил Метта, вспомнив придуманную Хастой легенду. Я у них проводником. Это тетушка Хаста, она обо мне заботится. А этот парень, он сын ее, охотник, хотел наняться в храмовую стражу, да, видно, уже не надо
Все взгляды устремились на Анила.
Благо вам, доблестные воины! Хаста поспешно выступил вперед. Да благословит вас мать Тарэн! Мой старший сын вот этот славный парень наделен богами силой и удалью. Да вот беда с детства глухонемой. Однако Северный храм славился как место, где лечат самые разные хвори. Мы надеялись, что его здесь исцелят и возьмут в стражу. Ну а если нет так послужит жрецам трудником
Мерзким колдунам! сплюнул Туган. Сколько лет они наводили на нас свои гнусные чары! А мы-то еще и служили им
О чем будем вечно просить прощения у отца Сола и матери Тарэн! благочестиво ввернул другой стражник.
Да как воспротивишься такому страшному мороку? воздел руки Туган. Хорошо, что явился спаситель наш, заступник, праведный певец Зарни и развеял чары!
И мы увидели истинное обличье луковых жрецов, подхватил благочестивый, и тех, кому они служат чудовищным ящерам-арьям
Ящерам? озадаченно повторил Хаста. Мы-то ох! люди простые, живем в лесу, ничего такого не слыхали. Думали, арьи такие же люди, как мы а тут вон оно как! Я сама когда-то была служанкой в знатном доме и не видела в господах ничего такого уж страшного
Ничего-то ты не знаешь, тетушка, вздохнул Туган. Арьи, оказывается, вообще не люди. Поверь, мы всё увидели своими глазами. Когда святой певец заиграл на гуслях и развеял чары, арьи, стоявшие в толпе, явили свой истинный облик
Тугана передернуло от отвращения. Прочие стражники взволнованно заговорили наперебой:
Головы как у змей!
Чешуя!
Сзади хвосты!
А на лапах во-от такенные когти!
Да вы что! Хаста оглядел скелеты повешенных. А с виду обычные мертвяки
Это потому, тетушка, что ты не слышала песни, разрушающей чары, снисходительно сказал благочестивый. А мы, как увидели их, сперва напугались до смерти. Народ чуть друг друга не передавил, убегая! Зато после опомнился да и поднял гадов на копья!
А жрецов? Хаста невольно бросил взгляд в сторону исчезнувшего храма.
И жрецов Они сперва пытались людей стыдить, потом карами грозили. А как начали их хватать и на воротах вешать рядом с змеелюдами, живо побежали к себе, под защиту стен.
Прямо сказать, не много и добежало, хе-хе
Бо́льшая-то часть луковых вон там лежит.
Туган указал на трясину с торчащими из нее обломками стен.
Но хоть кто-то добежал? спросил Метта. Там ведь и в самом храме народу наверняка немало было!
Туган взлохматил ему волосы:
Конечно, кто-то унес ноги. Там жрецов-то чуть ли не с целый городок! Заперли было ворота но люди к тому времени так завелись, что вынесли створки с разбегу, не щадя собственных жизней.
Ибо, когда за твоей спиной великий праведный певец, силы удесятеряются, а страх пропадает! ввернул благочестивый страж.
И вы тоже ворота ломали? спросил Хаста.
Ну-у Мы там были гм как бы сказать-то с неправедной стороны.
Мы тогда на стенах в храмовой страже стояли, со вздохом уточнил третий воин.
Словом, как снесли первые ворота, все, кто уцелел, отступили за вторую стену, продолжал рассказ Туган. Ее уже наскоком не взять. Народ вроде как устал, отрезвел, начал расходиться Но тут вынесли вперед святого, праведного певца Зарни
Зарни, повторил Хаста, и его спину продрало морозом. Тот самый Зарни Зьен?
Он, он, святой наш покровитель, защитник бьяров! нестройным хором подтвердили стражники.
Погодите, славные воины, я запуталась! Разве Зарни Зьен не юный государь Аюр?!
Мы ошибались, не моргнув глазом заявил страж. Проклятые арьи нас заморочили! Хотели подменить своим змеенышем истинного Небесного Всадника! Горе нам! Очень многие повелись на обман
Многие?! всплеснул руками Хаста. Ему не приходилось играть изумление. Да вся Бьярма на царевича молилась!
Вот так новости Пробираясь к Белазоре через охваченные мятежом земли, Хаста постоянно слышал хвалы Зарни Зьену, Небесному Всаднику, посреднику между небом и землей. Слушал и радовался, что во взбаламученной Бьярме хоть любовь к государю не угасла Он и понятия не имел, что бьяры имели в виду совершенного другого человека!
Вишь, какое оно сильное, арийское колдовство, развел руками Туган. Так вот. Зарни, божественный певец, устроился напротив ворот храма. Мы, грешные, со стен стреляем и то ли попасть не можем, то ли ничто его не берет А потом он на гуслях как заиграет! И в тот же миг мы все прозрели. Как сейчас помню: глянул на Светоча, а на меня ящер скалится! Я лук вскинул, чтобы стрелу ему в глаз всадить, а ящер лапу поднял, пальцами щелкнул и исчез, колдун проклятый!
Да, да, загомонили прочие, вспоминая чудо. Мы все прозрели!
Ящеров со стен побросали
Ну а потом сами ворота людям открыли!
За это Зарни праведный нас простил.
И что, все, кто был в храме, погибли? спросил Метта.
Не все, огорченно произнес Туган. Часть змеелюдов заперлась в главной башне. Ну а потом такое началось, ох, храните нас Сол и Хул, вместе взятые!
И стражники наперебой принялись рассказывать то, что Хаста уже неоднократно слыхал по дороге в Белазору: о золотой вспышке, трясущейся земле, облаке пыли выше облаков С одной лишь разницей эти люди все видели своими глазами.
«Так, значит, правда», думал Хаста, старательно ахая и всплескивая руками.
И башня исчезла, скрылась в небесах!
Анил ткнул Хасту в бок и что-то промычал, поведя глазами в сторону моря.
Чего? А, ясно Тут сынок любопытствует: куда она полетела-то?
Туган удивленно поглядел на остроносую женщину:
Сказал же в небеса!
А в сторону-то какую?
В сторону Туган призадумался. А куда-то на закат, к Змеиному Языку.
Анил снова что-то промычал «матери» на ухо.
Сынок думает, может, упала где-то поблизости? А там ведь сокровищ-то сколько! объяснил Хаста любопытство немого, вызвав общий смех.
Если где и упала, то в Змеевом море. Сокровища ему, ишь!
«Охотник» еще раз выразительно ткнул Хасту в бок:
А можно то место посмотреть, где башня стояла?
И мне! выскочил Метта, сопровождаемый добродушными смешками.
Там уж до вас все исхожено! Такими же искателями сокровищ!
Ну пусть парни сходят, махнул рукой Туган. Жалко, что ли? Если порчи не боятся А ты, матушка, с нами побудь, негоже тебе
Анил и Метта, не тратя времени, устремились во внутренние ворота в сторону бывшего храма. Хаста, с невольным вздохом зависти проводив их взглядом, уселся рядом со стражниками и принялся забрасывать их вопросами.
Парни вскоре вернулись.
Нет там ничегошеньки, разочарованно сказал Метта. Ни развалин, ни сокровищ. Только трещина на том месте, где прежде храм стоял. И чайки повсюду, все загадили
Ладно, вечереет! Хаста вскочил на ноги. Пора нам идти.
Может, отужинаете? предложил десятник. А ты, Метта, оставайся-ка с нами! Будешь при страже, мы тебя не бросим
Да нет, я уж лучше с ними, попятился подросток. С тетей Хастой! Она мне как родная!
Ну, как пожелаешь.
Путешественники, попрощавшись со стражниками, уже двинулись по мосткам в сторону города, когда их догнал Туган:
Задержись-ка, тетушка, на пару слов
Хаста остановился, держась за веревочный поручень. Десятник вполголоса сказал:
Ты, видно, добрая женщина, раз Метта к тебе прикипел Вот что сына своего отсюда забери поскорее. Не нужно ему здесь околачиваться. Уж не знаю, в каком знатном доме ты служила в девках, но рожа у твоего сынка самая что ни есть арийская
Хаста так резко отшатнулся, что чуть не свалился с мостков в трясину. Туган подхватил его за руку, вернул на место и тихо продолжил:
Уходите скорее. Ступайте отсюда прямо на юг, по Яргарской дороге. Первые две деревни пройдете стороной, затем повернете налево по проселку в лес. Там деревушка малая, друг мой старый там живет Тихо, глаз немного Посидите там, пока тут все не успокоится. Да ты чего так напряглась-то, тетка? Что мы тут, в Белазоре, полукровок не видали? Говорят, сам воевода Каргай наполовину арий, хоть по нему и не скажешь Сама пойми: время нынче такое, что даже просто рыжим быть опасно. Кому дом соседа приглянется, тот и крикнет: тут змеиные отродья, бей-убивай! А толпа не разбирает
Хаста, овладев собой, низко склонился, прижимая руку к груди:
Вот слова сострадательного человека! Век тебе буду благодарна!
Ступай с миром, тетушка! А ты, Метта, слышь, береги ее!
Хаста поспешно направился к берегу. Но вдруг остановился и окликнул Тугана:
А скажи, добрый страж, тот святой, праведный певец, что развеял чары, он сейчас где? Я бы сходила, поклонилась чудотворцу. Может, он от немоты сыночка излечит
Туган молитвенно поднял глаза:
Кто ж знает? Праведника боги носят по воздуху на руках. Он везде. Недаром его имя Зарни Зьен!
Глава 2
Охота на змеелюда
Отыскать уводящий с тракта проселок в сумерках оказалось непростой задачей. Даже местный житель Метта с трудом заметил петляющий среди сугробов санный путь.
Хорошо еще, что снегопада не было, заметил он, не то бы точно промахнулись.
И что тогда? Так и шли бы до следующего кружала? Где оно, уж не в Яргаре ли? мрачно спросил Анил.
Юный арий был недоволен. Он бы предпочел остаться на ночевку в Белазоре, где, несмотря на потоп, уцелело несколько неплохих гостиниц. Но Хасту невесть почему трясло от волнения. Он и не помнил, когда прежде так волновался. Плохие предчувствия начали гнести его сразу после беседы со стражником Туганом и жрец решил им довериться.
Покинув Белазору, путешественники надели лыжи и почти бегом устремились по южной дороге. День сменился вечером. Они миновали одну деревню, потом другую, а Хаста все подгонял товарищей. Ворчание проголодавшегося Анила он вовсе пропускал мимо ушей. Хуже того завел разговор с Меттой, умеет ли тот строить шалаш из лапника. Дескать, северяне могут и под елкой на ночлег устроиться, не опасаясь утром не проснуться
Да ты не задумал ли в лесу заночевать? возмутился арий.
Я бы заночевал, ответил Хаста.
Не надо, неожиданно сказал Метта. Видите, какая в небе луна яркая, белесая? Это к сильному морозу!
Ох уж эта бьярская весна! простонал Анил.
Холодно им пока не было, грела быстрая ходьба, но стоило остановиться, как мороз начинал покусывать за носы и щеки. Когда путешественники свернули на проселок, солнце окончательно село и лес окутал сумрак. Снег громко скрипел под лыжами, деревья стояли в инее, впереди ни огонька. Анил перестал ворчать и шел молча. Теперь и ему становилось тревожно. А если они свернули не туда? Заснеженный лес представлялся южанину вратами в царство смерти
Дымом пахнет! принюхавшись, объявил Метта.
Мальчик, с его недавно зажившей сломанной ногой, устал сильнее прочих, но не жаловался. Он слышал, что сказал Хасте стражник, и понимал, почему жрец старается уйти как можно дальше от Белазоры. Путешествовать в компании ария сейчас было все равно что нарисовать на себе мишень.
Вдалеке залаяли собаки. А вскоре и деревня показалась. Она в самом деле была невелика несколько дворов, с полдесятка изб и разбросанные вокруг котты, похожие на высокие островерхие сугробы. Над сугробами и крышами поднимались дымки.
Нам, верно, туда! приободрившийся Хаста указал на самую большую избу.
Деревушка показалась ему совсем захудалой как раз то, что надо. «Тут бояться нечего, подумал жрец. В темноте, в зимнему лесу, нас никто выслеживать не станет. Вокруг глухомань вон, сова ухает»
Но что-то изнутри все равно точило: уходи, прячься! А если не только Туган оказался таким глазастым? А если еще кто-то заметил, что Анил арий?
Нужная изба вскоре нашлась жарко протопленная пятистенка. Хозяин, пожилой могучий бьяр, верно из бывших стражников, вышел им навстречу. Когда Хаста объяснил, кто их послал, нахмуренные брови бьяра сразу разошлись в стороны.
Что ж, заходите, добрые люди, открыл он низкую дверь. Мы тут друзьям моего побратима завсегда рады!
В избе было тепло и сумрачно. Из божницы в красном углу на вошедших глядел сам Сол вернее, блестящая пластина с его изображением. Перед ликом был устроен алтарь с дарами: монетки, обереги, кусочки сушеного мяса
Ого! хмыкнул Анил, стаскивая с головы шапку. Золотой истукан? В такой глухомани?
Хозяин бросил косой взгляд на юного ария.
Да какой там золотой бронза начищена, вот и блестит, поспешно произнес Хаста.
Дружба дружбой но не погонит ли старый бьяр ненавистного ария на мороз? Однако тот промолчал и принялся возиться у печи, развешивая на просушку одежду гостей. Видно, до этой деревни учение Зарни о змеелюдах еще не добралось.
Вскоре хозяин выставил на стол горшок с кашей и приступил к непременной беседе. Хаста отвечал как мог обстоятельно, борясь с усталостью, Анил же откровенно зевал. Заметив это, хозяин прекратил расспросы и ушел спать на другую половину избы, задернув за собой повешенную вместо двери лосиную шкуру. Для гостей были застелены укрытые шкурами лавки.
А если бы мы остались в Белазоре, заметил Анил, уныло глядя на лавку, мне бы уже баню истопили!
Зато здесь ты заночуешь в тепле, а не под наметом из веток и снега, хмыкнул Хаста. Как ты верно заметил, ближайшее кружало, возможно, в Яргаре
После ужина Анил и Метта сразу ушли спать, а Хаста устроился около очага.
«Хоть Анил и ворчит, а я так скажу: спасибо тебе, добрый Туган, что указал это место! думал жрец. Сюда, не зная, и дороги не найдешь»
Жрец стащил с головы платок и принялся расплетать бабьи косы. С непривычки они его очень раздражали. Но замужние и вдовые бьярки носили по две косы, а «тетушка Хаста» была почтенной вдовой. Не следовало об этом забывать. Хорошо хоть бьярки имели обыкновение ходить в штанах, а не подолами мести по земле.
«А у накхини одна коса, подумалось Хасте, и право на нее непросто заслужить»
Жрец вспомнил Маргу и невольно вздохнул.
«Там все давно кончено, напомнил он себе. Забудь ее Святое Солнце, это что седина? Дожили! Эх Уже и волосы седеют а меня господь Исварха все не сподобит своего угла завести»
Переплетя заново косы и убрав их под шапочку, Хаста задумчиво уставился на рдеющие угли. С лавки послышался голос Анила:
О чем думаешь, жрец?
А ты чего не спишь? Вроде собирался
Не знаю. Не спится. Тревожно мне
«И мне, подумал Хаста. Хотя сейчас-то с чего бы?»