Мужчина вышел из примерочной, оставляя меня наедине с собственным стыдом. Однако, быстро взяв себя в руки, я поспешно вытерла помаду влажной салфеткой и, выдохнув, сняла с себя белье.
Подумаешь прийти на деловой ужин без трусиков! Гораздо страшнее представить себе первую ночь с незнакомцем. Наверняка не молодым, не стройным и не самым нежным.
Сунув трусики в крохотную сумочку, я наконец вышла из укрытия и робко засеменила к Арону, который уже расплачивался на кассе.
Всю дорогу в машине я не знала куда себя деть. Крепко прижимая друг к другу колени, я на всякий случай держалась за подол, чтобы он не задрался ни при каких обстоятельствах.
Это платье придает тебе естественный румянец, небрежно бросил Арон, даже не глянув на меня.
Конечно, румянец мне придавало вовсе не платье, а отсутствие белья, но я была рада, что мужчина хотя бы не скатывается до пошлых шуток.
Весь прием я чувствовала себя кране неуютно. Я не осмеливалась есть, пить, даже поднять глаза. Мне казалось, что каждый человек за столом понимает зачем я сюда пришла и желает сиюминутно воспользоваться мной. И хоть все партнеры Бергмана были со своими «плюс один», но мне казалось, что все взгляды направлены только на меня, а точнее мне под юбку.
От отчаяния мне хотелось сбежать и на неделю закрыться в своей комнате.
Наконец, накрутив себя до предела, я тихонько наклонилась к Бергману и прошептала:
Можно мне выйти? Пожалуйста.
Мужчина скользнул по мне непроницаемым взглядом и молча кивнул.
Вырвавшись из этого плена, я выскочила на балкончик и вдохнула прохладный воздух.
Нужно собраться и включить обаяние, но все внутри меня протестовало против этого. Как я могу быть обаятельной, когда мне хочется рыдать от отчаяния?! Да еще эти спутницы партнеров! Они выглядят как модели Victorias Secret: красивые, уверенные, умеющие себя подать. Разве я могу подвинуть хоть одну из них?!
Закусив губу, я подняла глаза к небу, чтобы не раскиснуть окончательно, когда почувствовала присутствие постороннего сзади.
Что-то не так? спросил Арон, медленно сокращая дистанцию между нами.
Я отрицательно мотнула головой.
Подойдя почти вплотную, он полностью отгородил меня спиной от окружающего мира и загнал в ловушку между собой и балюстрадой балкона.
Я испуганно подняла на него глаза, почувствовав себя маленькой беззащитной девочкой.
Мне нравится как ты боишься, мужчина бережно провел подушечкой большого пальца по моей щеке. Такая кроткая, послушная, покорная. Ты будешь моей покорной девочкой?
Я забегала взглядом по лицу мужчины.
О чем он говорит? Что просит?
Мне стало одновременно душно в его присутствии и дико холодно от липких догадок.
Взгляд Бергмана медленно скользнул с моих губ на шею, а затем на грудь, где сквозь тонкую ткань обозначились острые вершинки.
Меня парализовало от страха и стыда, и я с ужасом наблюдала как Бергман медленно склоняется к моим губам, упиваясь моими эмоциями
Господин Берг м я так и не смогла остановить мужчину, шокированная его поведением.
Когда его губы коснулись моих, я перестала дышать. Он не был груб, но был настойчив и абсолютно уверен в каждом своем действии. Арон медленно провел языком по моим губам в поцелуе, а затем коснулся плотно сжатых зубов.
У меня в голове не укладывалась последовательность событий, поэтому я вся застыла от напряжения. Но мужчине это похоже даже понравилось, он обхватил пальцами мои щеки и чуть сдавил их, вынуждая меня приоткрыть рот. А в следующую секунду он уже вторгся в меня языком, обдавая горячим выдохом.
Боже, что мне делать?! Я не могу с ним он ведь
Бергман прошелся ладонью по моей талии и медленно, безжалостно направился выше.
Я не могла пошевелиться, закричать, оттолкнуть и хоть как-то отказать. И дело не в намерении получить покровителя. А в том, что я испугалась. Как последняя трусиха испугалась последствий. Что если я откажу, то Бергман навредит моей семье еще больше и перекроет мне всякую возможность найти кого-то самостоятельно.
Мужчина словно невзначай едва коснулся большим пальцем моей груди, а затем тут же отстранил меня, прервав поцелуй.
Я опустила голову, не зная чего ожидать дальше, но Арон с долей надменности поднял мое лицо за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.
М-можно мне уйти? прошептала я. Пожалуйста.
Не бойся, Селин, подушечкой пальца он обвел контур моих губ. Ты можешь мне довериться. И к тому же, на ужин я позвал еще одного гостя. Думаю, тебя это обрадует. Когда ты ушла они как раз приехали.
Я запаниковала еще сильнее. Выходит, тот человек, кому я предназначаюсь только приехал? И мне предстоит пережить такое же «знакомство» еще с кем-то?
Мне хотелось умереть на месте от отчаяния, но вместо этого я позволила Бергману повести меня обратно в зал. За нашим столом действительно прибавился еще один мужчина: широкоплечий, с ухоженными волосами и бородой, и на редкость тяжелым синим взглядом. Он тут же заметил меня и перевел глаза на свою спутницу. И тут мне дали словно глоток свежего воздуха. Его спутницей была моя подруга Мелита, с которой я училась на одном курсе в бизнес школе.
Мы подружились с ней в первый же день нашей учебы и во многом были похожи. Обе невысокие, тоненькие и робкие. У Мелиты были красивые волосы длиной до талии благородного темно-вишневого цвета и черненькие глазки. Даже темнее, чем у Бергмана.
Как человек она безумно мне нравилась. И хоть ей едва исполнилось девятнадцать, но у нее была удивительная мягкая какая-то материнская энергетика. Она была тем человеком, перед которым всегда хотелось выплакаться, рассказать обо всех переживаниях и зарядиться ее спокойствием. Именно она посоветовала мне обратиться за помощью к ее мужу инвестору Маеру Вирту. Значит, этот новый мужчина за столом ее муж?
Я подарила благодарный взгляд Бергману и наконец успокоилась. Одно присутствие Мелиты уже вселяло мне чувство безопасности.
Селя? удивленно прошептала она, не скрывая радостную улыбку. Как ты здесь оказалась?
Мел, с облегчением выдохнула я и обняла подругу. Не знаю приняты ли такие объятья на деловых ужинах, но мне нужна была ее поддержка. Я так рада, что ты здесь.
Маер, с невероятной нежностью Мел обратилась к мужу, это моя подруга Свердлова Селина. Я вам рассказывала о ней.
Вам? Мне показалось или она обращается к мужу на «вы»?
Селина? Так ты вчера была записана ко мне, Маер плотнее прижал к себе свою юную супругу, и не пришла.
Все в порядке, Бергман похлопал Маера по плечу. Я лично займусь ее проблемами.
Мел снова посмотрела на своего мужа, будто спрашивая можно ли ей задать еще один вопрос или нет.
Что? улыбнулся Маер.
Вы позволите мне сесть возле Селины?
Конечно, вишенка, он едва слышно произнес нежное прозвище своей жены и мне это показалось очень милым.
Какая они красивая пара!
Наконец мы с подругой уселись рядышком, и я задала мучавший меня вопрос:
А почему ты с мужем на «вы»?
Ну обаятельно замялась она. Он почти вдвое меня старше, и он мой Доминант.
Мелита говорила очень тихо, так, что только я могла ее услышать.
Доминант? Это кто? так же тихо переспросила я.
Мелита слегка зарделась от собственных мыслей, но ответила вопросом на вопрос:
Ты ничего не знаешь о БДСМ культуре?
Ой, хихикнула я. Это что-то типа садо-мазо?
Мелита беззвучно рассмеялась:
Не совсем. Но Если ты принимаешь помощь Бергмана, то тебе придется об этом узнать.
Он что, будет меня бить? улыбка тут же сошла с моего лица.
Ну что ты, Мелита ласково взяла меня за руку под столом. Бергман один из самых близких друзей моего мужа. А значит надежный и адекватный человек. Просто у него необычные интересы.
Я снова занервничала после ее слов.
Не переживай, Мел чуть сжала мою руку. Если ты примешь помощь Бергмана, я помогу тебе всему научиться.
Я благодарно сжала ее руку в ответ.
Надо же! Мне казалось, я так близко знаю Мел, а не подозревала о целой вселенной в ее отношениях.
Печально вздохнув, я снова искренне улыбнулась подруге и заметила краем глаза, с каким интересом меня разглядывает Бергман со стороны.
Глава 5
К моему сожалению Маер и Мелита пробыли на деловом ужине совсем недолго. Как выяснилось, помимо тяжело взгляда Маер обладал еще и не менее тяжелым характером. Он ненавидел светские мероприятия и совершенно не скрывал это. Поэтому, если Маер все же решался куда-то прийти, то задерживался там минут на пятнадцать не дольше.
Однако эти пятнадцать минут, проведенные с Мел, поставили все в моей голове на свои места. Я по-прежнему боялась Бергмана. Наверное, теперь даже еще больше. Но Мел так зарекомендовала его, что я поняла: лучше стать постельной игрушкой для надежного Арона, чем попасть в руки к любому другому «папику» пусть даже традиционных взглядов на интим.
Наконец, обсудив все вопросы, Бергман сообщил, что уходит и потянул меня за собой.
Усевшись к нему в машину, я уже отработанным за вечер движением ухватилась за подол и прижала колени друг к друг, но Арон не спешил заводить машину. Уже с нескрываемым интересом мужчина оглядел меня в темноте салона, заставляя мои нервы сжаться еще сильнее.
Селин, начал он, прожигая мои ноги жгучим взглядом, я готов помочь тебе, если и ты готова принять мои условия.
Я молча кивнула, не поднимая на мужчину взгляд.
Я буду требовать от тебя полного послушания, Бергман коснулся пальцами моего лица и медленно заправил мне прядь темных волос за ушко. Этим вечером я хотел проверить тебя. Посмотреть, как ты поведешь себя, если еще даже не связана никакими обязательствами со мной. Мне понравилась твоя застенчивость, покорность и искренность. Но есть еще кое-что. Я стану не просто твоим покровителем, а твоим Хозяином. Я буду делать с тобой все, что мне захочется при условии, что это никак не навредит твоему здоровью: ни физическому, ни психическому.
Я нервно сглотнула охватившую меня тревогу.
Завтра, продолжал он, ты подпишешь ряд бумаг, где официально передашь ведение дел твоей семьи моему адвокату, также о неразглашении наших отношений и свое согласие на любые действия с моей стороны, касательно тебя. Я же обязуюсь заботиться о твоем здоровье и полностью обеспечивать тебя всем необходимым, включая твою учебу.
И еще, добавил он. Я всегда ищу себе партнершу на долгий срок. Поэтому, если ты попытаешься разорвать наши отношения в первые пару месяцев, то должна будешь возместить мне все финансовые расходы.
Я обреченно кивнула.
Тебя что-то беспокоит? Бергман вновь погладил меня по щеке. Говори.
Вы будете меня бить? прошептала я.
Мужчина беззвучно рассмеялся.
Малышка Селина, он обхватил мое лицо ладонями и приблизился настолько, что я чувствовала его дыхание на своих губах. Не беспокойся об этом. Во-первых, я уже пообещал, что не наврежу твоему здоровью, а во-вторых Если ты будешь во всем меня слушаться, то тебе будет хорошо до неприличия, до безумия, до потери сознания от всего, что я сделаю. Но при условии абсолютной покорности. Если твое поведение будет в чем-то не соответствовать моим требованиям, то я буду тебя наказывать. И только от тебя будет зависеть станет ли это наказание приятным или нет.
Я дышала через раз, поглощенная его подавляющей энергетикой. Его слова острыми мурашками пробежались по моим ногам, поднялись выше и образовали узел внизу живота. Мне было дико страшно, и вместе с тем, в самой глубине своего сознания мне вдруг захотелось это все испытать.
Властный, но ласковый тон Бергмана, его требовательные пальцы и завораживающие черные глаза заставляли меня всю трепетать от стыда, запретной откровенности и от какого-то странного страшного предвкушения.
Да, моя девочка, довольно улыбнулся он. Я вижу, что ты и сама этого хочешь.
Я отрицательно мотнула головой.
Я вовсе не хочу этого! Мне страшно от одной мысли о близости, а уж обо всем прочем, о чем намекнули Бергман и Мел!
Но Арон сделал свои выводы на этот счет. Он наконец выпустил меня из плена своих рук и спокойно завел машину.
Когда я приехала домой, то на цыпочках пробралась в свою комнату, переоделась и сразу же включила ноутбук. Набрав в поисковике запрос БДСМ, я застыла от увиденных картинок. У меня мигом пересохло во рту, и я поспешила за прохладной колой, которая всегда имелась в моем мини-холодильнике возле кровати. А вернувшись, я застала на моем месте маму.
Ничего не хочешь объяснить? спросила она удивленным тоном.
Мам, я крепче сжала алюминиевую банку в ладони, вот этим увлекается Бергман. И он предложил мне свою помощь, но
Так, успокойся, назидательно ответила она. Во-первых, ничего в этом страшного нет. Не будь ханжой. Вообще сейчас это даже модно. Вон, клубы даже специальные открывают. А во-вторых, ты что думаешь, это все по-настоящему? Все эти фотки делаются для возбуждения фантазии. Уверена в реальности никто такое не исполняет. Разве что очень легкое подобие.
Я никогда не говорила открыто с мамой о сексе, но почему-то сейчас мне стало легче. Ее уверенный тон всегда отбивал у меня ненужные мысли.
Ты так считаешь? с надеждой спросила я.
Конечно! твердо заверила она. Бергман публичная личность. Думаешь, если бы он избивал и связывал беззащитных девушек, они бы не подали на него за это в суд?
Тут я вспомнила про договоры, которые перечислил Бергман и поняла, что у него все схвачено. Наверняка, если и происходят такие инциденты, то девушки уже заранее ставят свои подписи, что претензий иметь не будут.
Перестань думать о всякой ерунде! пресекла мои мысли мама. Лучше расскажи, как все прошло. И перестань пить эту гадость! она забрала у меня из рук колу. Целлюлит отрастить себе хочешь?!
Я покорно села возле маминых ног и положила ей голову на колени. Мне действительно нужно было ей все рассказать. Чтобы получить ее пусть и грубоватую, но поддержку. Ведь завтра моя привычная может окончательно рухнуть!
Мы проговорили с мамой почти до трех часов ночи. Она несколько раз уходила кормить моего братика Рудика, но каждый раз возвращалась и продолжала говорить со мной.
Селичка, тяжело вздохнула она, гладя меня по волосам. Я очень за тебя переживаю. Если бы я могла сделать это за тебя
Мам, я все понимаю, я прервала ее порыв искренности. Не надо.
Я настолько привыкла быть в маминых ежовых рукавицах, что, когда она становилась такой сентиментальной, я терялась. Мама всегда для меня была железной леди, несокрушимой стеной. И я знала, что могу найти у нее поддержку. Какой бы жесткой она порой ни была, но я чувствовала огромную привязанность к ней. Даже зависимость. Настолько сильную, что мама часто упрекала меня в инфантильности.
Я все время говорила сама себе: это в последний раз, больше я не буду такой слабой. Но снова и снова я возвращалась домой и подолгу сидела возле ее ног, склонив голову на колени. Я успокаивалась, зная, что ничто и никогда не сломит мою маму и не собьет с пути. А значит и я в безопасности под ее крылышком.
Но сейчас, когда пришло время мне повзрослеть, я боялась вовсе не мужского насилия, не первой близости и даже не мести Алины Бергман, если вдруг она обо всем узнает. Я боялась снова разочаровать маму.
Я люблю тебя, мам, прошептала я, свернувшись возле нее калачиком на кровати.
Мама лишь крепче обняла меня в ответ. Она никогда не говорила мне слов любви, но я знала, что она меня любит. Это просто ее щит, который она не может опустить. Не потому, что не хочет, а потому что знает: она должна быть сильной за нас двоих. Всегда.