Лёжа без сна в чужой кровати, Таня молилась, хотя не была уверена в своей религиозности крестика при ней не было: «Господи, спасибо тебе. Спасибо тебе».
***
Как Иван и обещал, они съездили в центр города в торговый центр, где Таня прошлась по магазинам, беря только необходимое. Простое бельё, несколько платьев, джинсы и пару футболок. Обувь. Как хорошо, что приближалось лето и ей не нужны тёплые вещи! И всё равно, каждый раз, как Иван расплачивался, Татьяна чувствовала себя виноватой. Но она молчала, как он и просил. Тема закрыта.
Когда они ехали домой на такси, Ивану позвонил Олег.
Ах да шашлыки. Да, конечно. Угу. Ладно. Приезжайте.
В чём дело?
Я совсем забыл, первого мая мы собираемся небольшой компанией на берегу озера. Хотите с нами?
Татьяна замялась. Будет ли это удобно?
Мне кажется, вам может пойти на пользу. Вдруг вспомните что-нибудь?
Если я не стесню.
Всё в порядке. Олег настаивает. Вы ему понравились, видимо.
Татьяну передёрнуло. Её пугал Олег. Она не могла точно сказать чем. Может, болтливостью. Может, формой. Или своей фамильярностью. Иван разговаривал с ней вежливо, Олег как со старой подругой, так легко перешёл на «ты». Сама она была ещё не готова к такому сближению. Но раз ей предстоит жить с Иваном в одном доме как минимум месяц, придётся привыкать и к его друзьям.
Хорошо. Но только, если я правда не помешаю.
Ничуть. Будем только мы с вами, Олег и одна семейная пара. Давние друзья. Если устанете, отведу вас домой.
Татьяна кивнула. Что ж, этот вариант её устраивал.
На берегу озера яблоку негде было упасть. Казалось, весь город собрался здесь на первомайские шашлыки. Куда бы Татьяна ни поворачивала голову, всюду отдыхали компании, семьи с детьми. Иван, Олег и их друг Лёша занялись мясом. А Аня и Таня организовывали стол. Аня с любопытством поглядывала на новую знакомую и болтала о чём-то своём. Татьяна сначала слушала и пыталась вникнуть, но быстро потеряла нить истории.
Значит, Ванёк, ты у нас герой, да? спросил Лёша, когда все вместе уселись вокруг небольшого походного столика.
Ну как
Герой, герой! встрял Олег. Не скромничай. Ты посмотри, какую красавицу из воды выудил, а? Хорошо, что живую, мне тут только утопленников не хватало.
Таня поёжилась, и Иван бросил на друга предостерегающий взгляд. Но Олега было просто невозможно смутить.
Ты и правда ничего не помнишь? спросила Аня.
Ничего, ответила Татьяна, удивляясь, как легко люди начинают общаться с ней как со старой знакомой. Она сама себя не знала, не говоря уж об этих людях.
Прям сюжет для телевидения, да?
Точно, Ань! А давайте позвоним на Первый? Засветимся в «Жди меня».
Не надо тихо говорила Таня, но её никто не слушал.
Олег и супруги принялись обсуждать, какие бывают невероятные случаи с пропавшими людьми, которых иногда находят на другом конце страны, а они, потеряв память, даже не могут сказать, как там оказались. Таня мрачнела с каждым сказанным словом, и Иван со всё большим беспокойством смотрел на неё. Наконец она не выдержала и поднялась.
Я пройдусь немного.
Конечно, Танюш. Только не на пирс, умоляю, хохотнул Олег.
Таня кисло улыбнулась ему и зашагала прочь, ближе к воде и дальше вдоль берега. Вдалеке виднелся злополучный пирс. Она шла всё дальше, ускоряя шаг, глядя прямо перед собой и не обращая внимания на отдыхающих.
Татьяна! Таня! Подождите.
Ну что? она резко обернулась, и Иван, догонявший её, едва не столкнулся с ней. Не переживайте, второй раз нырять в холодную воду вам не придётся.
Я прошу прощения. Олег
Не вы должны просить прощения, чуть спокойнее ответила она.
Татьяна повернулась и пошла дальше, но уже медленнее, хотя всё в ней кипело от негодования. Иван шёл молча рядом. Она искоса посмотрела на него. Он засунул руки в карманы джинсов. В клетчатой рубашке поверх футболки он выглядел одновременно и просто, и притягательно. Такой деревенский парень. Да и это место не похоже на город. Озеро, частные домики. Некоторые перестроены, как дом Ивана, некоторые старенькие. Неужели и она тут жила? Совсем одна? Почему её никто не ищет? Почему никому нет до неё дела, кроме этого молчаливого мужчины, который не побоялся и приютил у себя в доме незнакомку. Вообще, может она сумасшедшая? Откуда он знает? Психолог, которая приходила к ней в палату, не нашла признаков никаких расстройств, угрожающих её жизни или жизням других людей. А вдруг ошиблась? Почему Ваня вообще бросился спасать её? И как она оказалась в воде? Правда, оступилась? Вопросы, одни и те же, крутились и крутились в голове как старая заезженная пластинка. И не было от них никакого спасения.
Татьяна смотрела на воду, на большое, почти круглое озеро, смутные очертания противоположного берега. Они приближались к пирсу, за которым тёмной горой стоял лес. С каждым шагом волнение Татьяны усиливалось. Это был какой-то первобытный страх. Желание выжить. Желание ходить по этой земле. Пирс олицетворял собой угрозу. Татьяна замедлила шаг, и Иван, заметив это, спросил:
Всё в порядке? Вы что-то вспомнили?
Нет. Просто Голова разболелась.
Мы можем уйти.
Татьяна замерла в нерешительности. Пирс пугал её. И манил. Ей и хотелось зайти на него, и было до чёртиков страшно.
Да. Если можно, я бы предпочла пойти домой.
Я провожу вас.
Хорошо, кивнула Татьяна и в последний раз обернулась на озеро, переливающееся под лучами клонящегося к закату солнца, и пирс.
Глава 4
На следующий день Татьяна попросила разрешение пройтись по городу. Иван написал на листе бумаги свой номер телефона и адрес на случай провалов в памяти, дал денег, если она захочет что-нибудь купить или вернуться на такси, и не без тревоги отпустил её. Он пробовал навязаться ей всё-таки мало ли, заблудится или у неё снова заболит голова.
Если что, звоните в полицию и просите к телефону Олега Хохлова.
Да перестаньте! Таня почувствовала и лёгкое раздражение, и веселье одновременно. Я взрослый человек. Взрослый ведь?
Вполне.
Как думаете, сколько мне лет?
Хм ну Какой каверзный вопрос, он не сдержал улыбки.
Хорошо, не отвечайте. Мне кажется, мне скоро уже тридцатник стукнет.
Иван промолчал, и Татьяна ушла на прогулку.
Она брела куда глаза глядят. Всё в этом городе было ей незнакомо. Она перешла через железнодорожные пути. Остановилась, чтобы посмотреть на проезжающую мимо электричку. Долго бродила по улицам. Нашла памятник павшим в Великой отечественной войне и площадь. Спортивный комплекс, старые, двух- и трёхэтажные дома на два подъезда. Вышла в сквер. Тёплое майское солнце припекало, и она сняла плащ, оставшись в футболке. Её не волновало, что она может заблудиться, в кармане джинсов лежал листок, который дал ей Иван. Город был нов для неё, впрочем, Татьяна думала, что ей таким может показаться любой из городов и что пройди она в эту минуту мимо родного дома, то даже не узнает его.
Посидев в сквере и понаблюдав за играющими детьми, она пошла дальше. Набрела на кафе, где заказала себе чашку кофе и пирожное. Кофе пах так вкусно, что Таня испачкала кончик носа в пене. Расплачиваясь, она испытала лёгкий укол вины не её деньги. «Я всё верну!» тут же напомнила она себе и, выходя на улицу, задумалась, кем она была в прошлой жизни. Явно не врачом. Может, она работала официанткой? Хотя нет, это удел ребят помоложе. Интересно, а сколько ей?.. Может, она учитель? Или архитектор? Умеет она рисовать? Надо попробовать. Где она жила? В этом городе или похожем? Ей сказали, что Вяземск в тридцати километрах от Москвы и многие работают в столице. Может, и она тоже работала в Москве? Жила в Москве? Было ещё кое-что, волновавшее Таню. В заключении врача было сказано про шрам от полостной операции внизу живота. Что это было? Мысли вспыхивали и гасли, не наводя ни на какие открытия. Взгляд равнодушно скользил по улицам, молодой зелени и встречным людям.
От мыслей о работе она перешла к друзьям и родне. Кто её родители? Ведь нельзя забыть человека, который родил и вырастил тебя! Мамино лицо разве не должно было отпечататься на сердце? Но те лица, что подсовывала ей память, были уже из этой жизни медсёстры, санитарки, случайные прохожие.
Снова начиналась мигрень, а таблетки Таня оставила дома значит, пора было возвращаться. Она полезла в карман за листочком с адресом, но не обнаружила его там. Испытав лёгкий приступ паники, Татьяна начала последовательно, по одному, проверять каждый карман джинсов и плаща. Здесь лежали деньги, оставшиеся после кафе. Наверно, листок выпал, когда она расплачивалась. Но где было это кафе и как вернуться обратно, она не знала.
Таня осмотрелась. Где она? Что за улица? Надо попробовать вернуться и найти то кафе. Почему она не запомнила адрес Ваниного дома? Хотела ведь, даже прочитала, но сейчас не могла вспомнить ничего, кроме того, что почерк у Ивана угловатый и размашистый. «Так, спокойно, уговаривала она себя. Я пойду назад, вернусь в кафе, найду листок и поеду домой». Татьяна решительно повернула назад. На развилке она задумалась, куда пойти дальше. Повернула налево. Новое разветвление. Повернуть или пойти дальше? Проходила она мимо этого дома или нет? Кажется, да. Таня металась между домов, окончательно запутавшись. Ей казалось, что она ходит по кругу, но не может найти то, что ей нужно. Ужас уже давно подкатил к горлу, и она готова была разрыдаться в любой момент. Становилось тяжело дышать и темнело в глазах. Забредя в какой-то двор, Татьяна присела на лавочку и сжала голову руками. Боль становилась всё сильнее. Покачиваясь вперёд-назад, она пыталась успокоиться и подумать, что делать дальше.
Как несправедлива к ней судьба! Разве может выпасть на долю одного человека столько испытаний в такой короткий срок? Злополучный пирс, это озеро. Ей казалось, что холод снова стискивает её в стальных объятиях. Хотелось кричать Если бы Иван не оказался тогда на берегу озера
Озеро!
Таня выпрямилась. Как она сразу не догадалась? Она попросит водителя такси отвезти её к озеру, и тогда найдёт дом Ивана сама. Она ведь запомнила его.
***
Иван поймал себя на том, что уже в пятый раз за последние десять минут смотрит на часы. Работа не отвлекала. Это был простой заказ на шесть табуретов для сада руки привычно выполняли нужные действия. В очередной раз посмотрев на часы, Иван понял, что больше не может терпеть неизвестность. Он выключил свет в мастерской и вышел. На улице темнело, а Татьяны всё не было.
Где она может так долго находиться? А если с ней что-то случилось? Вдруг травма повлияла так, что она и про него забыла? Врач предупреждал, что с запоминанием новых вещей могут быть проблемы. Плюс головные боли. Иван, чувствуя себя вором в собственном доме, приоткрыл дверь в комнату Татьяны. Таблетки лежали на столике. Не взяла. А если приступ будет таким сильным, что она потеряет сознание?
Волнение достигло того пика, когда невозможно было сидеть и ждать, когда невозможно было работать или читать. Даже смотреть видео коллег-столяров, что он часто делал и для учёбы, и для вдохновения, и то не было желания. Иван крутил в руках телефон, то пытаясь уговорить себя, что ничего страшного не происходит Татьяна взрослая женщина, справится. То ругая себя за то, что отпустил её одну в незнакомом городе. Да, когда Таня сказала о своём намерении, он подумал, что она что-нибудь может вспомнить. Но сейчас идея казалась ему крайне неудачной.
Не выдержав, он набрал номер телефона местного приёмного отделения.
Подскажите, к вам не поступала сегодня женщина? Невысокая, волосы тёмные, глаза каре-зелёные. Около двадцати пяти лет, может, моложе. Что?.. Была одна? А, вы перепутали Хорошо. Спасибо.
Короткий разговор заставил его испытать ворох эмоций от ужаса до облегчения. Не поступала. Но где же она могла быть? Иван уж было собирался позвонить Олегу чего ему делать очень не хотелось, как вдруг в дверь постучали. Он бросился открывать. Это была Таня. Она вдруг кинулась ему на шею и разрыдалась.
Таня Таня повторял он её имя, несмело обнимая. Что случилось? Тебя кто-то обидел? Что-то не так? Ты что-то вспомнила?
Нет, нет сквозь рыдания мотала она головой. Я заблудилась. Я потерялась. Гуляла, была в кафе, потом снова гуляла, а потом поняла, что потеряла листок с адресом и телефоном. И куда идти, не знаю.
Она зашлась в новом приступе рыданий, и Иван почувствовал, что его футболка намокла от слёз.
Ну-ну, всё. Всё хорошо. Ты дома. Дома, утешал он её, как маленькую. Завтра я куплю тебе телефон, и ты больше никогда не потеряешься. Хорошо?
Угу, сквозь всхлипы кивала Таня. Спасибо Я так испугалась, так испугалась, что снова осталась одна и больше не найду тебя.
Иди сюда.
Иван усадил её в кресло и ушёл ставить чай. Принёс ей из комнаты лекарства и протянул стакан с водой.
Сейчас заварю чай, ты отдохнёшь
Ты? Мы теперь на «ты»? вдруг удивлённо спросила она.
Я подумал, ты то есть вы не против
Да нет. Просто неожиданно. Я не против, поспешно добавила она.
Вот и хорошо. Посиди, я сейчас.
Они проговорили до ночи. Таня всё рассказывала о том, где была и что видела. Иван пояснял, про парк, про памятник, про спортивный комплекс. Этот город был его всем. Москва, такая близкая, так и не стала ему домом, хотя он пытался вписаться в её бешеный ритм. Особенно когда у него была Юля. Но после неё он решил, что больше не хочет жить в столице. Слишком много шума и людей для того, кому лучше быть одному.
Когда Иван ложился спать этой ночью, облегчение от возвращения Тани сменилось раздражением и злостью к самому себе. Во-первых, эта женщина нарушала уклад его жизни. Он одиночка. Ему так проще и легче. Во-вторых, от женщин в принципе одно зло. Юля тому доказательство. Да и другие, с кем он пытался построить отношения до неё, были не такими, какими хотели казаться. В-третьих, он начинал сомневаться, что справится с такой ответственностью. Хорошо, что он живёт у озера. Хорошо, что Таня запомнила дом. А если бы нет? Если бы он жил в одной из высоток в спешно застраиваемых новых районах? Он бы потерял её. Правда, Олег, наверно, смог бы вернуть Таню. Но, может, интернат был не такой уж плохой идеей.
Когда он предлагал Тане пожить у него, то не продумал всех мелочей. Но завтра он займётся этим.
***
Майские праздники продолжались. Каждый день на озере собирались толпы отдыхающих. Дорога, проходившая рядом с домом Ивана, была заставлена автомобилями приезжих.
Весь следующий день Татьяна просидела почти безвылазно у себя в комнате. Проснулась поздно из-за мучившей её бессонницы, а к обеду выйти отказалась. Ужин Иван также провёл в одиночестве.
Что ж, так даже лучше. Не стоит так уж сильно привыкать к ней. Через месяц будут готовы новые документы, и она навсегда покинет его дом.
И всё же вечером Иван постучал в дверь Татьяны и предложил ей пройтись.
Грех сидеть взаперти, когда на улице такая весна. Идём.
Ну хорошо, в итоге согласилась она, хотя ему пришлось её какое-то время уговаривать.
Я обычно прохожусь по посёлку, рассказывал Иван, когда они, выйдя из дома, повернули не к озеру, а в противоположную сторону. У нас тут тихо и спокойно.
Разумеется, именно в этот момент гости одного из соседей взорвались дикими криками.
Это исключение, рассмеялся Иван и пожал плечами: Праздники. Так вот, сначала мы прогуляемся вдоль посёлка, потом возле кондитерской фабрики перейдём дорогу и окажемся на дальнем берегу озера. Вдоль него пройдём до пирса и вернёмся к дому.
И ты каждый день вот так гуляешь?
Стараюсь. Иногда так засидишься в мастерской, что нужен свежий воздух.
Что ты делаешь в мастерской?