Теон откинулся на жесткую спинку сиденья, скрестил перед собой ноги и внимательно наблюдал за действиями Саймона. Впереди облокотился на руль Верт.
Это возмутительно! воскликнул Теон и зажал спичку в зубах.
Согласен, кивнул Верт, обращаясь к Саймону. Ты с ума сошел?
В ответ Сай закатил глаза.
Ради всех святых, идите к черту!
Охренел? выплюнул спичку Теон. Ты нас подставишь!
Он прав, Сай, поддержал друга Верт. Твои следы останутся по всему дому.
В перчатках не те ощущения, фыркнул Саймон. К тому же так делают барабанщики, баскетболисты и бойцы джиу-джитсу.
Под раздраженный вздох Верта Саймон продолжил старательно заклеивать подушечки пальцев темной изолентой.
Только ты ни хрена не барабанщик, не баскетболист и не боец джиу-джитсу, категорично заявил Блэквуд и открыл спортивную сумку, лежащую на пассажирском сиденье.
Достав оттуда перчатки из гладкой и тонкой кожи, Верт швырнул их в лицо обескураженного Саймона. Затем натянул маску и вылез из фургона, тихо ругнувшись.
Саймон покачал головой и медленно надел перчатки, подняв взгляд на Теона.
Ты заметил? Верт стал нервный в последнее время.
Да, ответил Теон. Он волнуется за Берту.
Саймон задумался. Парень из окраины Гарденкрест не понимал, почему девчонка из элитного района Бостона усложняет жизнь себе и морочит голову Верту, сочиняя несуществующие проблемы.
В то время, как Берте делали французский маникюр, Саймон оттирал с рук машинное масло, чтобы прийти на уроки чистым. Он был вынужден бросить школу в тринадцать лет, помогая матери прокормить еще двоих братьев вместе с младшей сестрой. Как никто другой, он не понаслышке знал, что за каждый доллар нужно бороться, а фразочки из категории "богатые тоже плачут" считал высосанными из пальца.
Сегодня важный день, и черт знает, как он закончится, в салоне показалась темная голова Верта. Лишние проблемы сейчас ни к чему.
Не кипятись, все продумано и схвачено, ободряюще улыбнулся Саймон.
Он вылез из фургона, и за ним последовал Теон, закидывая на плечо увесистую сумку. Его лицо также скрывала темная маска.
Серыми глазами Верт уставился на длинный забор. Его остроконечные прутья были устремлены в ночное небо. Сверху мигнула красной лампочкой небольшая камера.
Сделаем все по-быстрому? Теон посмотрел на Верта.
Блэквуд ничего не ответил, пребывая в задумчивом молчании. Зерно сомнений разрасталось в груди назойливым сорняком.
Обычно, Верт держался спокойно. Но сейчас решил, что допустил ошибку, согласившись на это дело. С другой стороны, сегодняшний день должен поменять его жизнь. Наконец, он вместе с друзьями больше не будет рисковать свободой ради мелких поручений Кристофера. Хотелось играть по-крупному.
Здравый смысл постепенно растворил расцветающую тревогу. Кристофер бы не стал подставлять их. Зачем мешать тому, кто приносит прибыль и выгоду? Значит, и в этот раз все должно пройти гладко.
У нас пятнадцать минут после того, как вырубим сигнализацию, произнес Верт спокойным голосом. Затем в полицию автоматически поступает сообщение об отключении.
Саймон кивнул и подошел ближе к забору. Вынув из кармана пластиковый ключ, парень беззвучно открыл им дверцу. Трое мужских фигур оказались на чужой территории, ступив на черную тротуарную плитку.
Это по твоей части, Верт обратился к Саймону, указывая на сенсорный экран, расположенный рядом со входом.
Сигнализация, как девушки, ухмыльнулся тот и нажал на дисплей. К каждой нужен особый подход.
Пока Саймон возился с экраном, Верт плотно сжал губы. Секунды тянулись, заставляя нервничать.
Когда мягкий свет, заполняющий внутренний двор, погас, Блэквуд облегченно выдохнул. Под покровом ночи он направился к крыльцу особняка, бегло рассматривая фонтан с глубокой чашей и утонченные лавочки с вытянутыми спинками. В отдалении слабо виднелся пруд и топпиарии на идеально выстриженном газоне.
Тем же ключом Саймон открыл входную дверь и, перешагнув порог, включил фонарь. Его луч затерялся в темноте просторного холла.
Живут же люди, присвистнул Саймон, оценивая огромные масштабы дома.
Спальня на втором этаже. Работаем по прежней схеме, Верт посветил фонарем на Саймона, застывшего у стены. И ничего не тащим с собой.
Я не ворую. Я просто не люблю платить, махнул рукой Саймон, разглядывая картину в массивной позолоченной раме.
Он начал подниматься по лестнице вместе с Теоном. Верт шел последним и остановился у фотографий, висевших на стене. Его внимание привлек один из снимков. На нем улыбалась девочка лет десяти на вид с длинными темными волосами и большими карими глазами. Она обнимала женщину с похожими чертами лица. Понимая, что времени в обрез, Верт отвел тяжелый взгляд и отправился вслед за парнями.
Незваные гости миновали стеклянную дверь с выходом на веранду и прошли в коридор. Напольные часы из темного дерева мерно тикали в такт их шагов, но вскоре напряженную тишину нарушил неслабый гонг.
Когда механизм часов отстучал двенадцать раз, Верт застыл у одной из комнат. Он вытащил из-за пояса пистолет и уверенно толкнул дверь.
В рассеянной полоске света различалась большая кровать с двумя мирно спящими силуэтами. Их ровное дыхание перебил звук спуска затвора. Верт стремительно вошел внутрь и приложил дуло к сонному владельцу дома.
Дамы и господа, произнес Верт. У меня для вас плохие новости.
***
Алиса ловко соскочила со скейта и накинула капюшон объемной толстовки. В ушах играла какая-то новомодная песня. Алиса стянула с ног кроссовки, и прохладный песок побережья приятно остудил босые ступни. Свежий ветер дул в лицо, и она вздохнула полной грудью, наполняя легкие запахом свободы.
В одной руке Алиса держала доску, в другой обувь и не заметила, как пересекла пустой пляж.
Они часто любили приезжать сюда с мамой. Расстилали плед и прятались под зонтиком от ярких солнечных лучей. Разговаривали и смеялись под успокаивающий шум волн.
Вот и сейчас Алисе захотелось услышать дыхание океана. Усевшись прямо на песок, она поставила на паузу надоедливый трек. Яркий дисплей телефона показывал два часа ночи.
Алиса стащила наушники и небрежно убрала их в карман. Ее карие глаза неотрывно смотрели на темную воду, где плавали тысячи отраженных звезд. Обычно единение с природой оказывает на людей благоприятное воздействие. Но только не на Алису.
Миллионы мечтают оказаться на твоем месте.
Слова мачехи разжигали внутри ноющее, мерзкое чувство, словно об Алису тушили окурки.
Разве кто-то мечтает о том, чтобы стать одиноким? Неизлечимая болезнь отняла родного человека, а жизнь предложила взамен нелепую насмешку.
Алиса уже сто раз пожалела, что вернулась домой. Вчерашний случай с цветами добил ее окончательно, и она впервые задумалась.
Может, пора прекращать заполнять никчемное существование регулярными истериками, фальшивыми друзьями и однообразными гулянками? Пора сбросить старую шкуру и окунуться в неизведанный мир? Попробовать устроиться на работу, снять квартиру, познакомиться с интересными людьми, помимо стен ночных заведений?
Вот только получится ли у нее?
Привет, киска. Почему ты скучаешь одна?
Размышления Алисы прервал посторонний голос, и она резко обернулась. От увиденного ее зрачки расширились.
В ее сторону уверенно направлялось двое парней. На одном из них была спортивная куртка и драные джинсы, второго из-за недостаточного освещения было плохо видно.
Веселая ночка намечается, незнакомец плотоядно улыбнулся. Ты ведь не прочь поразвлечься?
Расстояние между ними неминуемо сокращалось, и от страха сердце Алисы забилось быстрее. Она резво подскочила и схватила скейт, начисто позабыв про кроссовки. Подступающая паника заставляла бежать со всех ног.
Куда ты собралась, дорогуша?
Не оглядываясь, Алиса неслась по песку. Он играл против девушки, замедляя скорость и отнимая силы. Глубокое дыхание рвало легкие.
"Давай! Еще немного, и я доберусь до асфальта. Когда я буду на доске, они не смогут меня поймать", сама себя успокаивала Алиса.
Ей показалось, что в отдалении моргнули фары. Дорога уже была близко, но перед глазами залетали сотни белых мошек.
Затылок Алисы настиг резкий удар. Она упала, инстинктивно выставив руки вперед и стукнувшись головой об скейт.
Решила поиграть в догонялки? Теперь поиграем по-взрослому!
Со всей дури один из парней врезал в лицо Алисе. Она почувствовала, как рот наполнился теплой жидкостью. От вкуса крови на губах новая волна паники накрыла девушку.
Отвали от меня! заверещала она и попыталась подняться.
Что ты нам сделаешь? Ты здесь одна. Так что лежи и не рыпайся.
Тот же парень пнул Алису в живот. От нестерпимой боли она согнулась пополам и не заметила, как из глаз хлынули слёзы.
Чужая жестокость и собственная беспомощность сковали ее сильнее, чем плотное кольцо из мерзких рук, сжавших запястья.
Нет! громко закричала Алиса, понимая, что это единственное, что она сможет сделать в эти минуты.
***
Ну как они мне? Саймон выставил вперед руку с золотыми часами и посмотрел на Теона.
Неплохо, тот окинул взглядом верхнюю одежду Саймона. Подходит к твоей ветровке.
Подлецу все к лицу, широко улыбнулся Саймон. Даже ветровка и «Ролекс».
Верт устало вздохнул и выехал на оживленную дорогу, сливаясь с потоком машин. Его серые глаза постоянно возвращались к боковому зеркалу, чтобы убедиться, что за ними не следовал хвост.
В задней части фургона расположились Теон и Саймон, расслабленно откинувшись на жесткие спинки сидений. Их безмятежные лица говорили о том, что все прошло гладко. Но Верт не разделял их позиции.
Какого черта, Сай? рявкнул он. Я просил ничего не брать!
Ну я уже говорил, Саймон развел руками. Я не ворую, я просто не люблю платить.
Верт ругнулся и помотал головой. Хрен бы с Кристофером и его требованием работать аккуратно. Но до скрежета зубов Верта напрягало, что Саймон и Теон перестали выполнять его инструкции.
Перед глазами Верта даже промелькнула картина, как Саймон открывает ящик в туалетном столике, как его зрачки расширяются, как он присвистывает, увидев целую коллекцию «Ролекс», одни из которых незаметно оказываются в кармане его ветровки.
В нашем деле анонимность превыше всего, сухо отрезал Верт. А по этим часам тебя легко могут найти.
Не волнуйся, Теон аккуратно складывал клюшку для гольфа в чехол. Самое главное, что все прошло рóвно.
Кроме негодования Верту больше нечего было возразить. Будь его воля, он бы натыкал этих двоих носом в собственные промахи, как нашкодивших щенков.
Но сейчас стало плевать. Абсолютно. Ведь даже звезды устают светить и гаснут.
Мы еще не закончили. Нужно дождаться, что скажет Кристофер, процедил Верт и бегло взглянул на папку с бумагами, брошенную на пассажирском сиденье.
Верт развернул фургон и притормозил на парковке, где стояла его машина. Затем обернулся к Теону. Так, чтобы он его глаза видел. Чтобы понял, что Верт был настроен серьезно.
Еще немного, и этот мистер подписал договор, харкаясь кровью. Он и так был согласен, зачем ты устроил долбанные соревнования по долбанному гольфу? разошелся Верт.
Ответом на его вопрос послужила равнодушная тишина, царившая в фургоне.
Значит так, процедил Верт. Нас трое. Каждый имеет свои обязанности. Моя обязанность брать заказы и контролировать, чтобы вы ничего не испортили. Капитаны не бросают свои корабли, но, видимо, я хреновый капитан, раз не могу привести в порядок команду, которая сама же тянет судно на дно своими ошибками. Поэтому я отчаливаю. Если кто-то метит на мое место я готов дать любому из вас полный карт-бланш, Верт вылез из фургона, громко хлопнув дверцей.
Я не мечу на твое место, прокричал ему вслед Саймон.
Я себе так не доверяю, как тебе, высунулся в окно Теон.
Верт ничего не ответил. Не оборачиваясь, он уселся в «Doodge» и завел мотор.
Его взгляд был полностью сосредоточен на дороге. Часы на приборной панели показывали почти два часа ночи. Верт открыл окно со своей стороны, и прохладный воздух с улицы проник в салон, взъерошив его темные волосы.
Был слышен гул автомобилей, из которых доносилась ритмичная музыка и чьи-то пьяные голоса. Создавалась иллюзия веселой ночной жизни, но внутри Верта не покидало удушающее чувство раздражения. Оно сдавливало, сжимало, и от этого вряд ли можно было избавиться, неторопливо катаясь по центру города.
Через несколько минут Верт летел по пустынной трассе, пытаясь отыскать успокоение в скорости. Она помогала сбросить напряжение, а сильный ветер выдул из головы все тревожные мысли. Притормозив у обочины, Верт погрузился ботинками в остывший песок побережья.
Он приехал сюда, чтобы побыть одному. Только он, и только шум океана, переходящий в умиротворенный шепот. Верт достал из багажника бутылку с ромом и вскрыл ее. Присев на капот, он смотрел, как луна создавала дорожку на темной воде, и пил прямо из горла.
Когда в бутылке осталось чуть меньше половины, Верту захотелось увидеть Оливию.
Он хотел ощутить ее тонкие руки на своих крепких плечах, сгрести ее в охапку и понять, нужен ли он ей? Такой, какой есть. Далекий до совершенства, в своих черных одеяниях, с подозрительными заработками и не менее подозрительными друзьями. Что он нужен в ее безупречном мире, в котором ее по-настоящему любят родители, в котором по всем дисциплинам высокие баллы, в котором все разложено по местам.
Может, пришло время вскрыть карты и рассказать Оливии, кто он на самом деле? Она до сих пор не знала о его прошлом и настоящем. При ней не велись разговоры, касающиеся работы Верта. Друзья осторожно соблюдали границу.
Верт не знал, примет ли она его после того, как узнает правду? Вдруг таинственный образ устраивает ее куда больше?
Достав из кармана куртки телефон, Верт прищурился и старался попадать по буквам.
23 October, Sun, 02:20 am
Blackwood: Что ты выберешь: горькую правду или сладкую ложь?
Прочитав свое сообщение, он состроил недовольную гримасу. Верт не привык пить, а тем более пить в одиночестве. Его дурацкое смс достойно поступка сопливого прыщавого парня.
Верт никогда никому ничего не писал. И не стоило начинать. От досады Верт опрокинул в себя остатки рома.
Внезапно раздался громкий женский крик и мужские голоса. Верт прикрыл один глаз, пытаясь понять, что происходит на пляже. Сознание подводило, передавая информацию медленнее обычного.
Блядь, выругался Верт. Только этого мне еще не хватало.
При ночной темноте было сложно рассмотреть лица, но тишина позволяла отчетливо услышать женский зов о помощи и отчаянные всхлипы. Верт не славился благородными, джентльменскими замашками, но одно слово заставило что-то повернуться в заржавевшем механизме.
Нет!
Верт помнил тот день так четко, будто это произошло вчера.
Нет!
Верт мчался на это слово по лестнице, подгоняемый животным страхом за Берту.
Нет!
Одно слово перевернуло его жизнь. Заставило уйти из семьи.
Верт приподнялся с капота и, слегка шатаясь, двинулся навстречу веселившимся отморозкам. Попил, блин, в одиночестве.
Оставьте девчонку, бросил он, приближаясь к месту потасовки.
Глава 5 «Временная амнезия»
Темные волны окончательно взбунтовались и громко шумели, ударяясь об берег. Ветер усилился и жестко хлестал песком в лицо. Единственное чувство, перекрывающее все остальные, была боль. Не ноющая, которую можно стерпеть, а сводящая с ума, толкающая в объятья агонии.