Рад, что тебе нравится, Ева, ответил он.
Она содрогнулась:
Откуда вы знаете мое имя?
У тебя хороший аппетит. Это чудесно, произнес он, словно и не слышал ее вопроса.
Ева затолкала в рот очередной ломтик картофеля, раздумывая о намерениях мужчины. Как правило, если Фрэнк выказывал излишнее дружелюбие, от него следовало ожидать какой-то гнусности. Ева недоверчиво смотрела на незнакомца.
Я хочу домой, прошептала она с мольбой в голосе.
Мужчина лишь улыбался, глядя на нее.
Ева поерзала на стуле. Мужчина вскинул руку, и она инстинктивно сжалась. Но он лишь указал пальцем на бокал рядом с тарелкой.
Прекрасный урожай. «Риоха» с нотками ванили. Ева, милая моя, попробуй.
Тон, каким он произносил ее имя, сбивал с толку. Он вкладывал в него столько тепла и участия Скорее даже нежность. Ева взяла бокал и сделала глоток. Вино действительно оказалось превосходным. В сущности, ничего лучше она и не пробовала. Фрэнк предпочитал пиво или что-нибудь покрепче, поэтому она давно не покупала вина. В общем-то, холодильник у них и так пустовал. Ева не любила ходить в магазин с синяками на лице меньше всего ей хотелось ловить на себе сочувственные взгляды и выслушивать разумные советы. Она вспомнила лицо доктора из больницы. Та смотрела на нее так, словно у нее не все дома. Особенно когда Ева сказала, что не хочет обращаться в полицию. У нее только один выход в этой гребаной жизни Она посмотрела на свои забинтованные запястья. Если бы все получилось, она сейчас не сидела бы здесь, гадая, чего хотел от нее этот тип в лыжной маске, в то время как Фрэнк, вероятно, разыскивал ее и неизбежно злился. Еве никуда нельзя уходить от него, он всегда доходчиво объяснял это ей. Она невольно коснулась пальцами заплывшего глаза.
Нравится вино? спросил мужчина. Его взгляд пронизывал насквозь.
Ева кивнула и осушила бокал.
Можно еще немного?
Мужчина широко улыбнулся. Теперь она ясно это увидела. Его полные губы обозначились под маской. Он поднялся и подлил ей вина. Ева уловила его запах. Терпкий, мужской, небезынтересный.
Мужчина встал рядом с ней. Теперь Ева могла различить цвет его глаз. Голубые, цвета морской волны. И он смотрел на нее с нежностью.
Почему я здесь? спросила Ева растерянно.
Он улыбнулся.
Для начала тебе нужно поправиться. Тебе многое пришлось пережить Я тебя знаю, Ева.
Но начала она.
Тсс, шепнул он и заботливо положил руку ей на плечо. Ты слишком много думаешь. У меня тебе будет хорошо, пообещал мужчина, при этом в его голосе было столько тепла, что у Евы голова пошла кругом.
Кто же, в конце концов, этот человек? Почему он решил заботиться о ней? Больше всего ей хотелось вскочить и убежать прочь. Но что-то ее останавливало. Его рука на ее плече, которая мягко, но недвусмысленно удерживала ее на стуле? Или голос, в котором было столько сочувствия?
Хотя ее разум надрывался от крика, Ева осталась сидеть. Она взяла бокал, откинулась на спинку и попыталась улыбнуться.
6
Повезло вам. В течение суток старые записи должны были удалить, сказал сотрудник службы безопасности, обеспечивающей видеонаблюдение в больнице. Его лицо почти целиком скрывала борода, редкие волосы были собраны в тонкий хвост. От него невыносимо пахло табачным дымом. Лаура заметила грубые пожелтевшие ногти. Очевидно, он курил как не в себя.
Словно в подтверждение, оператор хрипло закашлялся. Доктор Гебауэр поморщилась, явно сдерживаясь изо всех сил.
Вам бы срочно завязать с курением, герр Винклер, все-таки произнесла она поучительным тоном и заработала недоуменный взгляд.
Все мы умрем, рано или поздно, проговорил он равнодушно и кликнул по нескольким папкам на компьютере. Когда, говорите, эта пациентка исчезла из палаты?
Пару недель назад. К сожалению, не помню точно, в какой день. Нам нужны записи с лестничной клетки. Она ушла вместе с мужем по лестнице. Это было ранним утром, с пяти до семи.
Герр Винклер почесал косматую бороду и вывел на экран первую запись. Лаура пододвинулась к монитору. Макс до этого момента стоял в дверях, но теперь присоединился к ним.
Ровно две недели назад ничего нет. Посмотрим, что было на следующий день Винклер запустил следующее видео на ускоренном воспроизведении.
Поскольку выход на лестницу располагался в укромной нише, ею почти никто не пользовался. Когда кто-то из санитаров открыл дверь, Винклер нажал на паузу, но затем возобновил воспроизведение в ускоренном режиме. Запись со следующего дня также ничего не показала.
Это она? спросил Винклер, когда на следующей записи появилась женщина с длинными каштановыми волосами в сопровождении мужчины в бейсболке.
Лаура с первого взгляда узнала женщину.
Это убитая, которую обнаружили сегодня ночью.
Да, это она, проговорила доктор Гебауэр. А рядом с ней, вероятно, муж или партнер Черт, его толком и не разглядеть.
Макс наклонился почти вплотную к монитору.
Вижу темные волосы из-под кепки. А есть вторая камера, с другим ракурсом?
Винклер покачал головой.
Увы. На лестничных маршах камер не установлено. Следующая только на выходе, но и там его видно лишь со спины. Разве что он оборачивался
И все-таки мы посмотрим записи, сказала Лаура и повернулась к доктору Гебауэр. Может, кто-то из персонала сумеет вспомнить мужчину?
Нет. Я спрашивала у медсестер и санитаров как о пациентке, так и об этом человеке. Никто не видел, как он забирал ее. Я сама видела не больше того, что вы сейчас увидели на записи. Вот и прошлой ночью, когда пациентка исчезла из палаты, никто не заметил.
Винклер включил запись с наружной камеры, установленной над выходом с лестницы. Камера выхватывала из темноты всевозможные оттенки серого. Трудно было что-либо разглядеть. Будущая жертва и ее спутник на несколько секунд появились в нижней части экрана. По их неспешной походке непохоже было, чтобы они куда-то торопились.
Они идут не к парковке, заметила Лаура. Вот, поворачивают к мусорным бакам
Макс бросил на нее тревожный взгляд.
Но там тоже есть камеры. Герр Винклер, не могли бы вы включить запись?
Оператор, кивнув, пробежался пальцами по клавиатуре. Происходящее доставляло ему явное удовольствие.
Вот они. Им потребовалась минута, чтобы обойти здание.
Проклятье Не вижу машины, разочарованно сказала Лаура, глядя, как пара идет к подъездной дороге и скрывается из поля зрения.
Где-то же он должен был припарковаться Или, может, они живут где-то поблизости?
Запись продолжалась, но на экране ничего не происходило. Никто не проходил этим маршрутом среди ночи. Винклер стукнул по клавише, и экран погас. Вопрос Лауры повис в воздухе. Казалось, каждый думал о чем-то своем.
Ладно, проговорила наконец Лаура. Давайте просмотрим записи с прошлой ночи. Может, удастся вычислить эту склонную к суициду пациентку
Герр Винклер моментально нашел нужный файл. Он запустил запись с двух часов ночи. Картинка менялась с головокружительной быстротой, однако на лестнице редко кто показывался. Лаура устало прищурилась. Воздух в помещении застоялся, ей срочно требовался кислород.
Сожалею, но вашей пациентки не видно. Может, она спустилась на лифте? Сейчас посмотрим И Винклер вновь принялся за работу.
Вот! Тот же самый тип! воскликнул Макс, когда на экране вновь что-то мелькнуло, и прильнул к монитору, едва не касаясь носом. Присмотритесь.
Мужчина в надвинутой на лицо бейсболке вез перед собой женщину в кресле-каталке. Женщина, по всей видимости, спала.
Какой-то тип вывозит на каталке мою пациентку!.. Поверить не могу, возмутилась доктор Гебауэр. Когда я обследовала ее, она была в сознании. Должно быть, этот человек чем-то ее накачал.
Лаура присмотрелась к женщине.
Не могли бы вы сделать фото?
Винклер кивнул. Лаура оценила комплекцию мужчины. Сходство действительно было налицо.
Значит, никакой это не супруг и не партнер убитой, прошептала доктор Гебауэр. Но в таком случае кто это?
Никто в комнате не знал ответ. Однако один лишь факт, что этот человек дважды попал в поле зрения камер, говорил о многом. Ни Макс, ни Лаура не хотели что-либо обсуждать в присутствии посторонних. Они лишь молча переглянулись. Если все так, то перед ними убийца. И этой ночью в его руках оказалась еще одна жертва.
Лаура всматривалась в каждое движение мужчины.
Мы отправим видео нашим специалистам для анализа, сказала она.
Симон Фишер, настоящий компьютерный гений, из самого размытого изображения мог добыть массу информации.
Доктор Гебауэр, вы нам очень помогли. Но вам следует проследить, чтобы пациентов оформляли надлежащим образом. Может, вам известно о подобных случаях среди коллег?
Заведующая посмотрела на нее с недоумением.
В каком смысле?
Это скорее исключения или часто бывает так, что пациентам оказывают помощь прежде, чем запишут их данные? Лаура выдержала паузу. Нам лишь нужно знать, действует ли этот человек именно в вашу смену.
Доктор Гебауэр, сглотнув, помотала головой.
Нет, все зависит от загруженности. Вообще такое происходит не то чтобы часто Обычно мы оформляем пациентов при поступлении. И все-таки здоровье пациента для нас на первом месте. Так что да, в экстренных случаях мои коллеги также оказывают помощь и только потом улаживают формальности.
Понятно, ответила Лаура. Значит, не имеет значения, кто несет дежурство. Нужно только дождаться очередного наплыва пациентов и в суматохе исполнить задуманное
То, что не успели оформить конкретно этих двух пациенток, конечно, явное совпадение. Как правило, этим занимаются медсестры. Но, естественно, когда пациентов много, они постоянно заняты. В девяноста девяти процентах случаев все делается вовремя.
То есть ему просто повезло, заключил Макс.
Доктор Гебауэр кивнула, хоть и неуверенно.
Господи, теперь я ни в чем не уверена Голос у нее чуть подрагивал. Может, он все-таки наблюдал за мной и за медсестрами? Кто знает, сколько в итоге женщин он увел из больницы Если б не сегодняшняя моя находка, я вообще не заметила бы взаимосвязи. Она нервно провела рукой по волосам. Боже мой Значит, это серийный убийца, я права? Он уводит женщин из больницы и убивает их В голове не укладывается!
Расследование пока в начальной стадии, но, боюсь, ваши опасения могут подтвердиться. Лаура протянула ей визитную карточку. Если вы еще что-то вспомните, звоните в любое время, хоть ночью.
Когда Винклер отдал им записи с камер, Лаура и Макс вернулись к контейнерной площадке.
Работа криминалистов шла полным ходом. Вокруг мусорных баков трудилась целая команда. Сверкали вспышки камер. В коробках копился доказательный материал. Двое сотрудников на краю дороги изготавливали гипсовый слепок. Молодая женщина обыскивала редкий кустарник у стены дома. Тело уже увезли, и доктор Херцбергер должен был сегодня же провести вскрытие. Лаура хотела поскорее узнать причину смерти. Случай представлялся ей совершенно нетипичным.
Если судить по записи, то будущая жертва шла по доброй воле, заметила Лаура и взглянула на Макса.
Тот задумчиво поджал губы.
Согласен. Хотя картинка довольно размытая. Может, этот мужик держал в кармане пистолет или еще что Он шагал чуть позади. А вторая женщина едва ли добровольно села в кресло. Уж ее-то он определенно похитил.
Да, в этом есть логика Лаура подошла к машине и открыла дверцу с пассажирской стороны. Симон Фишер должен как можно скорее заняться анализом записей, чтобы точно знать, действительно ли речь идет об одном и том же человеке, рассуждала она, пока Макс запускал двигатель. Потом нужно пробить обеих женщин по базам данных. Если убитая действительно пробыла в руках убийцы одиннадцать дней, родные должны были заявить о ее пропаже.
«И будем надеяться, что вторая женщина еще жива и нам удастся вовремя ее разыскать», добавила она про себя.
7
Мужчина перед стойкой недвусмысленно кивнул. Меньше всего ей хотелось реагировать на него. Тело требовало отдыха. Она трудилась всю ночь. Приняла у себя в комнате больше двадцати человек и вот очередной клиент, которого требовалось обслужить Она покорно взглянула на Сашу: тот взирал на нее, приподняв брови. Он не терпел возражений. Она принадлежала ему и должна была исполнять все его требования. Этот урок она хорошо усвоила.
Она заставила себя улыбнуться и похлопала наращенными ресницами. Клиент, тощий пожилой мужчина с морщинистым лицом, похотливо осклабился. Он обхватил ее за талию и грубо прижал к себе. Затем подтолкнул к узкой лестнице, ведущей на второй этаж там располагались комнаты. В течение дня многие из них были свободны, а вот ночами становилось тесно, и девушкам следовало быть расторопнее. С каждым клиентом нужно уложиться в тридцать минут.
Но Марина и не собиралась затягивать. Ради чего, собственно? Старику много времени и не понадобится, а ей хотелось наконец поспать. По крайней мере, ей уже стало безразлично, когда ее трогали. Когда пользовались ею, словно вещью, ради удовлетворения похоти. Многие даже не знали ее настоящего имени и звали ее Илоной. Имя до сих пор звучало непривычно для ее слуха, как и немецкий язык, который она с трудом осваивала в последние месяцы.
Марина выбрала первую комнату по правую руку и жестом пригласила клиента. Тот сразу взгромоздился на кровать и окинул ее алчным взглядом.
Как тебя зовут? спросил он и лег на кровати.
Илона, ответила Марина и освободилась от платья.
Ей хотелось покончить с этим как можно скорее. Втянув живот, она подошла к кровати и взяла презерватив с тумбочки. Затем, оседлав мужчину, принялась расстегивать его брюки.
Старик закрыл глаза. Резкий запах его парфюма бил в нос. Марина скривилась и стянула с него брюки, ровно настолько, чтобы исполнить свои обязанности. Затем заработала бедрами. Хватило десяти, от силы пятнадцати движений. Его пальцы болезненно впились ей в ягодицы. В тот момент, когда уже сложно было сдерживать стон и хотелось стряхнуть его руки, он сам ослабил хватку и вялым мешком упал на матрас. Марина поспешно слезла с него, подождала, пока он откроет глаза.
Презик, сказала она и кивнула на ведро возле кровати.
Старик ухмыльнулся, стянул презерватив и бросил в ведро. Затем достал из кармана несколько банкнот и вложил ей глубоко в декольте. Слегка прикусил за шею.
Марина сделала над собой усилие, чтобы не отпрянуть, и брезгливо задержала дыхание.
Ты была хороша, проговорил он и отстранился от нее.
Марина выдохнула, глядя, как старик выходит из комнаты. Торопливо пересчитала деньги. Совокупление с ней стоило сто двадцать евро. Называть это как-то иначе не поворачивался язык, и само слово давало некую отстраненность. Еще восемь месяцев назад ей и в голову не пришло бы торговать собственным телом. Но за два месяца в темном подвале вместе с другими девушками Марина кое-что усвоила. Их избивали, содержали в холоде и морили голодом. От гордости не осталось и следа. Зато теперь она не мерзла, ела досыта и зарабатывала деньги, часть которых могла оставлять себе. Львиную долю, конечно, забирал Саша. За это он почти не бил ее. В отличие от других сутенеров, этот был по-своему добр. Девушки в большинстве своем у него выживали, а по достижении определенного возраста Саша их отпускал.
Марина была родом из маленькой деревни в Румынии. Провинциальная глушь. В пятнадцать лет мать отправила ее в Германию. Кроме нее, в семье росли еще пятеро детей, и это был неплохой шанс. Дальний родственник выхлопотал для Марины работу в далекой чужой стране. Она собиралась стать официанткой и начать самостоятельную жизнь Сколь торжественно Марина еще наивной девочкой покидала дом, столь скоро ей предстояло расстаться с иллюзиями. В свои шестнадцать лет она повидала столько мерзости, что теперь ей сложно было чему-то удивляться.