Камилла скривилась, достала сигарету и пошла прочь. Подальше от кафе и его ароматов. Нужно было встретиться с адвокатом. Обсудить, как дальше себя лучше вести.
Маша
Остаток дня прошел на удивление спокойно. Часа через два, не увидев гневного письма из отдела кадров, я расслабилась и спокойно завершила дела. Никто не мешал. Даже Аркадий Федорович вел себя на удивление благоразумно. Ни с кем не ругался, никого не требовал уволить, не искал по офису потерянных носок. И даже не забыл напомнить про обед. А ближе к вечеру вообще шокировал, выйдя в приемную и напомнив, что рабочий день закончен.
Пойдем, Маша. Хватит на сегодня!
Я не верила своим ушам, глядя на шефа. Обычно, он просто забывал про время, и главного казначея «Сезама» приходилось насильно выпроваживать из офиса.
Не смотри на меня так! Всплеснул руками Бриль. Завтра много работы. Вадик тебя подвезет.
Не нужно, Аркадий Федорович. Я рядом с офисом сняла квартиру.
Глаза начальника чуть расширились от удивления. Но он ничего не сказал. Только кивнул, переложил поношенный портфель в другую руку и вышел из приемной. Все, что мне оставалось делать, последовать его примеру.
Антон
Свет в окне старого дома загорелся как раз в тот момент, когда Антон закончил разговор с адвокатом. Сначала Раймонд рассказал о деле Томы. Суд должен был пройти без осложнений. Но, на время заседания, адвокат советовал увезти ребенка в безопасное место.
Думаешь, этот трус пойдет на похищение?
Он идиот. А идиоты, и не на такое способны. Резонно заметил Раймонд.
Тома?
Она должна быть на заседании. Сам понимаешь, мы не в двадцатом веке, когда все можно было решить деньгами и связями. Антон кивнул. Ничего с ней не случится. Я возьму охрану. Ответит на пару вопросов и получит развод.
Спасибо.
Ты мне за это платишь. Что с Камиллой будешь делать?
Стольный неопределенно пожал плечами. Он сам не знал, что делать с бывшей любовницей. Содержать он ее не хотел. Дело было даже не в деньгах, а в принципах. Но и лезть в судебные разбирательства самостоятельно тоже не было смысла.
Не знаю. Подготовь все. Если она решит полезть в суды, хочу чтобы у нее не осталось ни одного шанса.
Раймонд кивнул и отключился. Антон увидел окно и женский силуэт. Теплый свет мягко обнимал женский силуэт. И не давал рассмотреть хозяйку квартиры. Антону почему-то захотелось оказать там, с незнакомкой. Смотреть в окно и пить Захотелось узнать, что у нее в кружке, чай или кофе. Это окно волновало его почти также сильно, как появление Ромашкиной в собственном кабинете.
И если незнакомка была сейчас недоступна, как чужая галактика, то с Марией Ромашкиной Стольный планировал встретиться.
Глава 7.
Маша
Снова снились кошмары. Я снова бежала за Рамусом. Звала, плакала, кричала. А он шел вперед. Сердце разрывалось от боли. Как будто этот мужчина был не просто романтическим приключением, а чем-то по-настоящему важным. По щекам текли слезы. Проснулась от собственных всхлипов. Волосы промокли от пота, нос был заложен, а тонкая наволочка насквозь промокла.
Несколько минут я смотрела в темный потолок. Ждала, пока сердце перестанет колотиться. Часы показывали четыре утра. Уснуть второй раз не получилось. Стоило закрыть глаза, появлялось лицо Ротмера. Его улыбка. Казалось, я даже чувствовала его запах. На глаза снова наворачивались слезы, и я в ужасе подрывалась с постели.
Ближе к пяти утра надежда на нормальный сон исчезла. Я сдалась. Поднялась с кровати и пошла приводить себя в порядок. Голова кружилась. Ноги были ватными. Желудок недовольно урчал. Через полчаса контрастного душа удалось уговорить себя, что все хорошо. Ничего такого в моей жизни не случилось. Наоборот. Благодаря полету на Марс я нашла семью отца. Узнала, кто он и что по-настоящему любил маму.
Марсиане верили в справедливость Элкары. Она никогда не оставляла своих детей одинокими. Стоя под струями горячей воды, я хотела верить, что там, за вечной гранью, мои родители вместе. И даже счастливы. А мне нужно было собираться и жить дальше.
Еще двадцать минут я рассматривала коробку, в которой в которую Юлька спрятала аппаратуру для съемок. С момента возвращения на Землю я ни разу не притронулась к ней. Нужно было разобрать записи. Смонтировать несколько роликов. Но в очередной раз отложила эту работу в сторону. Возвращаться к блогу тоже не хотелось. Я убеждала себя в том, что это усталость. Но на самом деле, просто не была готова снова встречаться с Марсом.
На работу снова пришла раньше всех. Как ни странно, офисная суета помогала отвлечься от прошлого и жить в настоящем. Зайдя в приемную, включила свет, изменила климатические настройки помещения, полила цветы и сделала заказ в кафе. День обещал быть долгим.
Антон
Проснулся Антон раньше, чем обычно. Всю ночь мужчину мучали кошмары. Он что-то искал в красной пустыне. Что-то очень важное. За спиной был старый храм. Он его не видел, но точно знал, он там стоит. А впереди бесконечные барханы. Иногда Антону казалось, что то, что он ищет, где-то очень близко. Очень-очень близко. Но стоило подойти ближе, как это «нечто» отдалялось.
Проснулся мужчина весь вымотанный и мокрый. Часы показывали четыре утра. Он тяжело дышал. Мокрые простыни неприятно липли к спине. Гудела система контроля климата. Еще полчаса Антон пробовал уснуть. Но ничего не получалась. Мужчина поднялся с постели, приказал системе включить новостную сводку и пошел босыми ногами в спортзал. По пути натянул на себя шорты.
Антон ненавидел плохие сны. И то липкое послевкусие, которое они оставляли. Единственное, что помогало ему отвлечься после таких неприятных ночей, был спорт. Тяжелые, изматывающие тренировки. Правда сегодня, он почему-то вспомнил о миленькой Ведьмочке. Которая вчера так неосторожно ворвалась к нему в кабинет.
Липкий налет кошмара отступил. В желудке потеплело. Антон еще не осознавал своих реакций на эту женщину. Но уже хотел ее увидеть. Проверить собственные догадки.
Рамус
Каково это?
Пока Маша собиралась в офис, а Антон успокаивался в спортзале, Ротмер Рамус сидел в своем кабинете. Он уже несколько недель буквально жил на работе. Начальство хвалило лорда малого Совета за старательность и пророчило невероятную карьеру. А Рамус пытался забыть ведьму.
На столе стояла статуэтка самурая. Напротив сидел Рабби. Они уже третьи сутки пытались подготовить более или менее приемлемое предложение для «Сезам». В этот раз Рамус собирался покончить со Стольным. Или заключить контракт, или просить Совет отправить на переговоры с землянином кого-нибудь другого.
Ты про что?
Рамус поднял взгляд на друга. Тот задумчиво курил и смотрел в окно.
Отказаться от меи после обряда?
Никакого обряда не было.
Не надо, Рамус. Не ври. Ты же специально оставил коммуникатор включенным. Чтобы выиграть спор.
Для обряда нужны свидетели. Там никого кроме нас не было.
То есть, то, что она твоя мея, ты не оспариваешь? Рабби прищурился. Ротмер погасил виртуальный экран.
Она землянка.
Только наполовину. У девочки хорошая родословная.
Она землянка, Рабби. И на этом давай поставим точку.
Как скажешь. Друг примирительно поднял руки. И что дальше?
Кром Клайток сделал интересное предложение. Я планирую согласиться.
Маша
Как и обещал Аркадий Федорович, день был насыщенным. Я носилась по «Сезаму» как робот курьер. А все потому, что господин Стольный попросил все отделы подготовить внеплановые отчеты.
Аркадий Бриль такими вещами всегда занимался сам. С чем это было связано, сказать сложно. То ли просто любил бумажную работу. То ли пользовался дополнительной возможностью проверить сотрудников. К слову, в его отделе все работало как часы. Чего нельзя сказать о других.
Пробегая мимо отдела продаж, даже подпрыгнула от испуга. Так громко Балынин орал на своего секретаря. Лена, глотая слезы обиды, пыталась объяснить, что никакого отношения к тому, что отдел продаж завалил недельный план, она не имеет. И вообще, ее дело маленькое, секретарское: кофе подносить, расписание составлять и выполнять мелкие поручения. Но никак не продажи. Балынину было плевать на ее доводы. А я радовалась, что не попала к этому тирану на работу.
Репутация у этого типа была так себе. Скверный характер, вечные жалобы, нарушение трудового графика. Как он вообще держался в «Сезам» оставалось для меня загадкой. Пожалев про себя Лену, побежала дальше. Хотела вернуться на рабочее место как можно скорее, достать из ящика стола кусок шоколада и съесть, пока Бриль куда-нибудь опять не отправил.
А еще, сегодня я пожалела о том, что надела туфли, а не какую-нибудь другую обувь. Бегать на тонких каблуках было неудобно. Шпилька с мягкой набойкой была рассчитана на неспешные прогулки и покачивания бедрами. И никак не годилась для забегов. Впрочем, забеги в «Сезам» обычно не практиковались. Для этого существовали механические курьеры. Но разве это можно объяснить взбалмошному начальнику?
Уже в кабинете, рядом с собственным столом, каблук не выдержал и треснул. От неожиданности я завалилась на бок. Пыталась судорожно ухватиться руками за столешницу и удержать равновесие. Но ничего не вышло. С визгом грохнулась на пол. Вслед за мной полетела стопка информационных карт. И как водится, в такие моменты, дверь приемной открылась, и перед носом появились дорогие ботинки.
Антон
Забрать секретаршу у Бриля было для Антона делом номер один на сегодня. Он бы мог воспользоваться статусом и подписать соответствующее распоряжение. Но делать этого не стал. Старик мог обидеться и нажаловаться Роберту. А тот, как водится, жизни не даст, пока Антон не вернет дядьке его драгоценную игрушку.
Поэтому, сначала Стольный решил попробовать полюбовно договориться с родственником. Даже сам пошел к нему на поклон. Чего вообще никогда не делал. Внутренний голос говорил, было бы эффективней встретиться с родственником на своей территории. Но все равно шел. Сам Антон пытался оправдать такой поступок вежливостью. Все же Бриль был человеком не молодым и со своими особенностями. Но на самом деле мужчине до зуда в пальцах хотелось увидеть Машу. Марию Григорьевну.
Григорьевна! Зачем-то произнес он ее отчество вслух.
Оно ему не нравилось. Слишком грубо звучало для такой хрупкой женщины. С этими мыслями Стольный дошел до нужной приемной. Как только рука коснулась ручки, из-за двери раздался женский визг и грохот. Антон дернул дверь и замер.
Маша сидела на полу. Растерянно смотрела на разбросанные карты. Рядом валялась туфля с оторванным каблуком. Первое желание бросится девушке на помощь, Антон в себе подавил. Не без труда. Не потому что помощь была чем-то для него постыдным. Нет. Он просто испугался собственного желания броситься на помощь. Раньше таких порывов он за собой не замечал. Как и того, что возбудиться, просто глядя на женщину сверху вниз.
Секретарша явно не ожидала его увидеть. Она хлопала длинными ресницами и не знала, что сказать. Антон тоже не знал, что говорить. Ситуацию исправил Аркадий.
Лысеющая голова дяди высунулась из кабинета. Мужчина прищурил маленькие глазки. Очки, опиравшиеся на толстые щеки, подпрыгнули вверх. Брови сдвинулись.
Маша! Нам нужен кофе! Голосом капризного ребенка сообщил Бриль.
Ромашкина, забыв про босую ногу и всю неловкость ситуации, быстро поднялась на ноги. Антон, заметил тоненькое кружево чулка на стройном женском бедре, и почувствовал, как напрягся пах. Маше, к радости Стольного, сейчас никакого дела не было до его возбуждения. Ну и Антон надеялся, что удлиненный пиджак несколько скрывает его нервное состояние.
Да Аркадий Федорович! Прощебетала Маша.
И Бутерброды. Такие. С колбаской. Как я люблю.
Да Аркадий Федорович! Еще раз пролепетала Маша и облизнула сухие губы.
И пригласи этого товарища в мой кабинет. Чего он топчется в приемной? Только нервирует нас!
Да Аркадий Федорович!
После последнего «Аркадия Федоровича» дверь в кабинет Бриля захлопнулась. Антон продолжал стоять на своем месте. Маша краснела, бледнела и вызывала в нем приступ невероятной нежности. Антону захотелось зажать ее маленькое лицо в ладонях и зацеловать.
Арка
Я слышал!
Вместо того чтобы зацеловать эту растерянную женщину, Антон переступил рассыпанные карты и скрылся за деревянной дверью. Маша осталась в приемной. Заказывать кофе и пытаться успокоиться.
Глава 8.
Маша
Антон Стольный с непроницаемым лицом скрылся за деревянной дверью. Если бы я когда-нибудь раньше видела его живьем, то ни за что не пошла к нему в кабинет. Да еще и так беспардонно. Сердце громко билось в груди, желудок скручивало, в висках стучало. Хотелось одновременно пить, есть, провалиться под пол.
Вовремя вспомнила, что я вроде как профессионал. И ничего страшного не произошло. Заодно немного высмеяла себя за глупость. Это же просто один руководитель пришел к другому руководителю. Ничего особенного. Такое происходит чуть ли не каждый день. Вот только туфли жалко.
Отправив срочный заказ в кофейню, собрала рассыпанные по полу карточки и достала запасную пару обуви. Черные лодочки на рюмочном каблуке. Подарок от Кирилла. Вполне себе милая обувь, но мою стопу она, мягко говоря, уродовала. Длинный, острый нос превращал ногу в лыжу. Дизайн каблука отдавал нафталином. Такие туфли больше подойдут пожилой леди, чем хорошенькой секретарше.
Чтобы не обижать бывшего, унесла туфли в офис. Сейчас, держа в руках черные лодочки, казалось, что это было когда-то в прошлой жизни. И не со мной. Выдохнула и вспомнила, что, кроме спорной внешности, у них еще был один огромный недостаток. Кирилл не угадал с размером. Пальцы уперлись в узкий мысок и немножко всплакнули. Нет ничего в мире хуже неподходящей обуви.
Дверь в кабинет открылась. Робот курьер принес заказ. Ничего не оставалось, как превозмогая боль нести кофе.
Антон
Кабинет дяди полностью соответствовал его чудаковатой репутации. Неподготовленный посетитель, попадая в царство Бриля, мог сойти с ума от обилия открытых виртуальных окон, говорящих голов, бегущих по стенам финансовых сводок и разбросанных бумаг, блокнотов, книг. Чтобы обезопасить посторонних, посетителей Аркадий принимал в отдельном помещении. За его презентабельным внешним видом тщательно следила Маша. А вот в основном кабинете никто не смел ничего трогать.
Антон, войдя в кабинет родственника, переложил коробку с информационными картами на стул и сел в кресло. Аркадий занял свое место. Сдвинул все бумаги в сторону. Посмотрел на Антона и спросил:
И что тебя заставило спуститься к бедному родственнику?
Оплывшее лицо господина Бриля озарила добродушная улыбка. Антон, несмотря на стриженную полубоксом голову, бычью шею и взгляд озверевшего питбуля, оставался для Аркадия Бриля все тем же тощим мальчишкой, которого растил его двоюродный брат.
Не такой ты уж и бедный. Лениво произнес Антон.
Это, смотря с кем сравнивать. Подмигнул Бриль. Так что надо? Отчеты я тебе еще вчера отправил.
А отдел чего гоняешь, раз все давно готово?
Чтобы не расслаблялись. И репутацию психа, знаешь ли, поддерживать надо. Но ты тему не переводи, племянничек. Зачем пришел?
Дверь открылась. В кабинет вошла Маша с подносом в руках. Две пузатые чашки, кофейник, блюдо с бутербродами и сливочные конфеты. Те самые, которые Антон мог есть килограммами. Сладость таяла во рту, разливалась на языке молочным привкусом. Антон сглотнул слюну и вспомнил, что так и не поел сегодня.