Valentina smiled, and she wanted to return home as soon as possible to express her love and gratitude to the red puss, even if he had nothing to do with her mission on Earth
March 19942. Грешница
Позавтракав яичницей и прихватив с собой пару бутербродов с сыром и колбасой, чуть не позабыв Евангелие и крест, приходской священник Алексий Прошкин не спеша отправился исповедать некую прихожанку Пелагею, умирающую от тяжёлой болезни. Батюшка не знал её, поскольку в той церкви служил всего с неделю.
Войдя в убогую комнатку, он увидел женщину около сорока. Казалось, та уже не реагировала на окружающие звуки, а взгляд её был прикован к окну, выходящему в сад, где радостно пели птицы и шумел весёлый ветер. Батюшка подошёл к Пелагее поближе. Черты её лица показались Алексию слишком знакомыми, но тщетно пытался он вспомнить, где мог пересекаться с умирающей, поэтому, присев на стул у её кровати, как и обычно в таких случаях спросил:
Мне передали, что ты хочешь исповедаться?
Да, слабым голосом произнесла умирающая.
Тогда поведай мне грехи и прегрешения свои, батюшка перекрестил женщину и приготовился внимательно слушать.
Пелагея стала рассказывать о своей жизни с самого начала: как в детстве разбила любимую мамину вазу, как часто ссорилась с сестрой и подругами, как не верила в Бога. Однако, оставшись без средств к существованию в пятнадцать лет, Пелагея пошла играть на флейте по улицам города, чтобы раздобыть денег на еду, но волею Всевышнего впервые оказалась в церкви, где для неё открылся совершенно иной мир. Рассказанное умирающей до этого момента не особо интересовало батюшку, он даже чуть-чуть всхрапнул, а, проснувшись, лишь периодически покачивал головой.
Иногда Алексию казалось, что он уже слышал нечто подобное раньше, но за свою жизнь батюшка успел послужить в стольких церквях, что тысячи историй, исповеданных ему прихожанами, давно перемешались в его голове и благополучно забылись, а новые не запоминались вовсе.
Тогда я встретила его, глаза умирающей вдруг заблестели, и она улыбнулась. Он был добрым и заботливым, красиво ухаживал, но почти ничего не рассказывал о себе говорил только, что любит меня и мы поженимся на Красную Горку. Однажды я случайно узнала, что жених мой учится в Духовной Семинарии, но перспектива стать женой служителя церкви меня совсем не испугала! Напротив, я даже обрадовалась, потому что сама верила в Бога! Но вскоре, когда я сказала, что у нас будет ребёнок, он запретил мне рожать нашего сына
Сына? батюшка нахмурил брови и затеребил Евангелие.
Да, Слава Богу, не приняла хоть этот грех на душу! Мы ведь так и не поженились испугался мой жених, променял меня на дочь богатого и влиятельного чиновника. А сын мой внешне копия своего отца, и я назвала его Алёшей.
И сколько лет мальчику?
Семнадцать.
Ты рассказала ему об отце?
Нет, батюшка. Мой сын поёт в церковном хоре и собирается поступать в Семинарию, и я не хочу, чтобы у него изменилось отношение к церкви из-за такого отца. Всё, что он знает, так это то, что они безумно похожи внешне
Алексий покачал головой. Его рука прикоснулась к руке Пелагеи. Он немного помолчал, но затем, резко отдёрнув руку, грозно произнёс:
Значит, дочь моя, ты соблазнила служителя церкви, затем не послушалась его вопреки тому, что женщина должна всегда находиться в послушании у мужчины, будучи созданной из его ребра, а в заключении ещё и сокрыла от него правду!
Батюшка, но попыталась возразить Пелагея.
О, грешница! Не написано ли в Библии, что всё, мною перечисленное, есть тяжкий грех?!
Я искренне каюсь во всех своих грехах и прошу простить меня!
А простил ли тебя тот человек?
Где же я разыщу его теперь?! уже в слезах прошептала несчастная. Неужели моя душа обречена скитаться по свету неприкаянным призраком?
Дочь моя, идёт Великий пост, так постись! Возможно, Бог и простит тебя, но не я
Батюшка возвращался в храм, явно будучи не в духе, но лишь одна мысль крутилась в его голове: «Боже, что делает время с женской красотой!» В тот же вечер Алексий оставил рясу дома и отправился с друзьями в кабак. Сильно напившись, на следующее утро батюшка прогулял службу и всю Страстную Неделю провёл с друзьями, вспоминая Страданья Христа, не расставаясь с бутылкой.
В Пасху, чтобы в очередной раз не лишиться работы, Алексию пришлось протрезветь. За праздничной трапезой после службы ему сообщили, что в пятницу Пелагею похоронили. Покойницу не отпевали по причине отсутствия денег у её сына, однако сорокоуст за упокой матери тот всё-таки заказал. Прихватив с собой церковного вина, Алексий отправился на могилу новопреставленной и столкнулся у кладбищенских ворот с красивым юношей. Батюшка узнал в нём сына, но сын не узнал бы в нём отца тот слишком плохо выглядел
28 июня 1994A Sinner
After a small breakfast of scrambled eggs, taking with him a couple of cheese and sausage sandwiches, and only by chance remembering to take also the Gospel and the cross, the parish priest, Father Alexey, slowly went to confess a certain parishioner Pelageya, who was dying of a terminal illness. Father Alexey didnt know her, as he had served in that church for a week only.
Entering a shabby little room, he saw a woman about forty. She seemed to no longer react to the surrounding sounds, and her gaze was fixed on the window overlooking the garden, where the birds were singing joyfully, and the cheerful wind was rustling. Father Alexey came closer to Pelageya. Her features seemed too familiar to the priest, but in vain he tried to remember where he might have crossed paths with the dying woman, so, sitting down on a chair by her bed, as usual in such cases, he asked,
«I was told that you want to confess»
«Yes,» the dying woman replied in a weak voice.
«Well, tell me your sins and transgressions,» the priest made the sign of the cross and prepared to listen attentively.
Pelageya started her life story from the very beginning: as a child she had broken her mothers favorite vase, too often she had quarreled with her sister and friends, and she hadnt believed in God. However, left without a livelihood at the age of fifteen, Pelageya went to play the flute in the streets to get money for food, and by the will of the Almighty, for the first time she found herself in a church, where a completely different world opened up for her.
What the dying woman had told him up to that point was not of particular interest to the priest, he even snored a little, and, waking up, only shook his head periodically. Sometimes it seemed to Father Alexey that he had already heard something similar before, but during his life the priest managed to serve in so many churches that thousands of stories confessed to him by parishioners had long been mixed up in his head and safely forgotten, and new ones were not remembered at all.
«Then I met him,» the eyes of the dying woman suddenly sparkled, and she smiled. «He was kind and caring, he courted me as a princess, but said almost nothing about himself, only that he loved me and we would get married after Easter. Once I found out by accident that my groom was a student at the Theological Seminary, however, the prospect of becoming the wife of a priest didnt frighten me at all! On the contrary, I was even delighted, since I already believed in God! But soon, when I told him we were going to have a baby, he forbade me to give birth to our son.»
«Son?» Father Alexey furrowed his brow and fiddled with the Gospel.
«Yes, thank God, I didnt take at least that sin upon my soul! After all, we never got married. My groom got scared, exchanged me for the daughter of a rich and influential official. And my son outwardly is a copy of his father, and I named him Alexey as well.»
«How old is the boy?»
«Seventeen.»
«Did you tell him about his father?»
«No, Father. My son sings in a church choir, he is going to the Seminary. I didnt want him to change his attitude towards God because of such a father. All he knows is that they are too similar in appearance.»
Father Alexey shook his head and touched Pelageyas hand. He was silent for a while, but then, sharply withdrawing his hand, said menacingly,
«So, my dear, you seduced a priest, then disobeyed him, despite the fact that a woman should always be in obedience to a man, being created out of his rib, and on the top of that you also concealed the truth from him!»
«Father, but» Pelageya tried to object.
«Sinner! Isnt it written in the Bible that everything I have listed is a mortal sin?!»
«I sincerely repent of all my sins and ask you to forgive me!»
«Have that man forgiven you?»
«Where can I find him now?» the unfortunate woman whispered already in tears. «Is my soul doomed to wander the world like a restless ghost?»
«My dear, the Great pre-Easter fast is going on, so you must fast! Perhaps God will forgive you, but not I.»
Father Alexey was returning to the church, obviously not in a good mood, but only one thought was spinning in his head, «My God, what does time make with a female beauty!» That same evening, Father Alexey left his cassock at home and went with friends to a pub. Having drunk heavily, the next morning he skipped the mass and spent the entire Holy Week with friends, remembering the Passion of Christ without parting with the bottle.
On Easter, in order to avoid losing his job again, Father Alexey had to sober up. At the festive meal after the mass, he was informed that Pelageya had been buried on Friday. The deceased had not been served by the funeral vigil due to the lack of money from her son, who nevertheless ordered a special 40-days prayer for the dead mother. Taking church wine with him, Father Alexey went to the grave of the newly departed and bumped into a handsome young man at the cemetery gate. The priest immediately recognized his son, but the son would have never recognized his father, since he looked too bad
June 28, 19943. Чаепитие
Зима «Мороз и солнце»6.
Пётр Сергеич Мирный шёл по главной аллее своей больницы. Вчерашняя метель замела почти все дорожки, по которым обычно прогуливались «ходячие» пациенты. Снег скрипел под ногами. Всё было хорошо, но странное предчувствие чего-то нехорошего не давало ему покоя.
Внезапно кто-то догнал Петра Сергеича и хлопнул по плечу:
С днём рождения!
Пётр Сергеич обернулся:
А, Миша, спасибо-спасибо! Отметим в обед обязательно!
Кого звать-то будешь?
Да как обычно: тебя, заведующую, медсестёр, ну и из морга наших. Часов этак в
Придём! И с собой к «чаю» принесём что-нибудь вкусненькое!
Пётр Сергеич подошёл к двери в хирургический корпус, и дежавю промелькнуло перед глазами по утрам он вздыхал, представляя, что открывает её в очередной день своей жизни, которая с каждым разом лишь укорачивается. В тот день открывать дверь совсем не хотелось он стал старше на год, чёрт возьми!
Набросав краткий план и пригласив коллег зайти к нему в ординаторскую на «чаёк» в обед, Пётр Сергеич отправился на обход больных.
Старушка из третьей палаты была совсем плоха.
«Выписать её, что ли?» подумал он.
А вот в палате 4 у Петра Сергеича внезапно защемило сердце. Одна из кроватей пустовала. Он собирался спросить медсестру, куда подевалась больная, но потом вспомнил, что вчера её перевели в другое отделение.
«И слава Богу!» подумал Пётр Сергеич и даже, наверное, перекрестился бы, если бы не рядом стоящая медсестра. Он вновь взглянул на пустующую кровать, тщетно пытаясь вспомнить, почему именно она вызывает в нём странные ощущения, аналогичные дежавю.
Что-то не так? взволновалась медсестра, которая боялась потерять прибыльное место работы в его отделении.
Нет-нет, Ириша. Я просто задумался.
Когда все собрались «чаёвничать» и заведующая поднялась, чтобы произнести тронную речь, дверь в ординаторскую внезапно открылась, и на пороге появилась больная из третьей палаты:
Простите, пожалуйста, но старушка она умерла, кажется
«Вот чёрт! Не успел выписать!» мысленно буркнул Пётр Сергеич и снова отчего-то поймал себя на ощущении дежавю.
Заведующая мгновенно опустошила стакан и сухо прокомментировала:
Если умерла, то и подождёт немножко. Не видите, у нас совещание?
Больная из третьей палаты послушно кивнула и закрыла за собой дверь, но тут же зазвонил телефон. Охранник с проходной доложил, что к Петру Сергеичу пришла некая Надежда, и поинтересовался, что с ней делать? Пустить?
«Только её мне тут ещё и не хватало!» недовольно пробурчал про себя Пётр Сергеич. Надежда была его тайной любовью и, действительно, последней надеждой, которую он ото всех прятал, в том числе и от своего родного коллектива.
Заведующая являлась близкой подругой его жены, поэтому Пётр Сергеич совсем не хотел видеть Надежду у себя на работе. Ни сейчас, ни когда бы то ни было вообще. Тем более, они договорились: он заедет к ней вечером после «чаепития», если же, конечно, будет в адекватном состоянии, чтобы вести машину.
Не надо пропускать! Это моя бывшая пациентка. Я сейчас сам подойду
Спускаясь по лестнице, Пётр Сергеич почувствовал, как сердце заныло сильнее. И в дверях на первом этаже он внезапно остановился, столкнувшись с девочкой лет двенадцати, невысокого роста с растрёпанными, слегка завивающимися тёмными волосами и огромными чёрными глазами. На её ресницах блестели снежинки
«Опять снег!» подумал Пётр Сергеич и невольно содрогнулся, а вслух зачем-то произнёс привычное:
Посещение больных с пяти до семи
Девочка продолжала молча гипнотизировать Петра Сергеича взглядом, будто бы она пришла именно к нему, а не навестить кого-то.
Вы к кому? почти шёпотом спросил он.
Девочка молчала. Она выглядела бедной старый полушубок, который ей явно мал, чёрная длинная юбка, вероятно, доставшаяся по наследству от старшей сестры, стёртые сапожки. И ещё у неё почему-то отсутствовали варежки и шапка
Петру Сергеичу вдруг показалось, что он видел эту девочку раньше. Туманное дежавю преследовало его с самого утра.
«Эти глаза уже смотрели на меня, эти же ресницы, брови. Господи, да где же я её видел? Только нос не такой Стоп! А какой нос я имел в виду? Что стало с моей памятью?! Неужели я так стар? Почему она молчит? Как она сюда попала?» размышлял он.
Пётр Сергеич! раздался сверху голос заведующей. С проходной звонили! Сказали, что Надежда Ваша не может больше ждать уходит! Возвращайтесь!
Да-да, иду, откликнулся ещё заворожённый видением хирург.
Девочка продолжала пристально смотреть ему в глаза, и внезапно он вспомнил! Ужас отразился в его зрачках. Девочка покивала головой и мгновенно исчезла!
Заведующая спустилась по лестнице к юбиляру, который держался рукой за сердце, и удивлённо спросила:
Вам плохо?
Это была пустая кровать её матери Ровно год назад
Чья кровать? Чьей матери? Вы выпили, друг мой, всё пройдёт!
Я был пьян ровно год назад и зарезал её мать на операционном столе! Как я мог забыть?!
Пётр Сергеич, что это такое Вы на себя наговариваете! Разве Вы выпиваете на работе?! засмеялась заведующая и, взяв его под руку, повела в ординаторскую продолжать «чаепитие»
27 мая 1990Tea Drinker
«Oh, winter Frost and Sun»7 thought Dr. Rip8, walking along the main road of his hospital. Yesterdays blizzard snowed almost all the paths that his patients usually strolled. The snow crunched underfoot. Everything was fine, just a strange premonition of something bad haunted him.
Suddenly, someone caught up with Dr. Rip and clapped him on the shoulder.