И какие сейчас ты будешь искать причины, объясняющие твое отсутствие?
Тавор дотронулся до своей бледной щетинистой щеки, словно вместо этого вопроса он получил пощечину. Ему хотелось что-то буркнуть в ответ, но он был слишком умен, чтобы создавать себе проблемы.
Слушай, ЛевИна, а зачем мне изворачиваться, если есть правда. Я был занят на службе, высокомерно ответил он.
Женщина пригладила свои длинные, непослушные, вьющиеся рыжие волосы, чемто напоминающие львиную гриву и, подходя к мужчине, нежно промурлыкала:
Тавор, никому не понятно, что между нами. Мы же хотели пойти в Партеногенарий.15
Что не понятно? Как и положено квиритам16 Конгломерата, у нас отношения, основанные на межпланетном кодексе. И потом, мы не хотели пойти, мы лишь обсуждали возможность, предложенную «Системой».
Посмотри на свой браслет, нервно повысив голос, вскрикнула девушка, у тебя самое время к деторождению, еще немного, и ты будешь уже не годным для этого.
Тавор криво усмехнулся, явно что-то вспомнив и, игриво заиграв глазами, проговорил:
Ну есть и другие способы.
Красивое изумрудное лицо Левины искривилось, она высунула язык и, почувствовав брезгливость, и неприязнь, непроизвольно отрыгнула.
Мужчина весело рассмеялся, а молодая женщина лишь презрительно процедила:
Я терпима к твоему доисторическому торий-мобилу, я даже принимаю твое нежелание жить в столице, потому что ты предпочитаешь глушь и одиночество. Но разговор о первобытном скрещивании, она вся съежилась и ее передернуло, это слишком даже для тебя. Я не понимаю, как можно одновременно иметь такие высокие вибрации и пренебрежительно относиться к нормам нравственности и благопристойности.
Вибрации от Божественной Пустоты, управляющей Вселенной, а законы и нормы выработаны телесными правителями, и это не факт, что они правильные, голос Тавора моментально стал серьезным и деловым.
В бюро повисла тишина.
Ты что наслушался речей бунтарей из «Клики недовольных»? широко раскрыв глаза, еле слышно растягивая слова пробормотала Левина.
Тавор пристально смотрел на девушку, словно стараясь добраться взглядом до ее нутра. Его взору предстала не внешняя оболочка, а бестелесная форма со сдвинутыми энергетическими каналами. Из-за зарождающегося страха вместо яркого красного свечения, которое и так было слабым у Левины, появилось огромное темное пятно, блокирующее продвижение энергии. В этот момент браслет на руке девушки запищал, сообщая о нарушениях в ее организме. Она посмотрела на индикатор и считала с него:
Учащение сердцебиения, расширение сосудов в головном мозге, сужение сосудов слизистых оболочек. Таблетка номер 5.
Мужчина попытался взять девушку за руки, чтобы внушить ей чувство спокойствия и уравновешенности, но она, брезгливо одернув их, поспешила к «аптечке».
Я лечу на Терру. Мне нужна информация по планете. Когда вернусь не знаю, голос Тавора был успокаивающим, его сочный баритон словно обволакивал голову Левины (во всяком случае, ей так показалось, или это ужу начала действовать пилюля). Но обещаю, я все хорошенько обдумаю. Ты же знаешь, я никогда не спешу с принятием решения. Кстати, вместе с материалами по Терре скинь мне законодательство и инструкции по партеногенезу, искусственной матке и клонированию.
Левина резко повернулась, ее лицо сияло, словно озаренное внутренним светом, румянец смущения покрыл ее щечки.
Тавор, идя к выходу, не оборачиваясь, крикнул:
На радостях не забудь об информации по Терре. Мне нужно знать все от захвата планеты до сегодняшнего дня.
Так ты куда? удивленная легкая хрипотца вырвалась из груди Левины. Давай закачаю сведения напрямую тебе в мозг.
Дойдя до двери, Тавор остановился, обернулся и, загадочно улыбнувшись, подмигнул и громко прошептал:
Дома посмотрю. Всю информацию, Левина, всю, и об отношениях между особями тоже.
И он залился смехом, напоминающим орлиный клекот.
ххх
«Итак, Терра, размышлял Тавор, гоня кар к космопорту, хорошо хоть с Азаваком, он самый толерантный догон в Конгломерате и один из лучших у «Псов». Слетаю на Змееносец, потом свяжусь с ним, обсудим детали. Ему уж точно есть что рассказать про планету, особенно того, чего нет в «Снежинке».
Кар проносился по зеленым улицам небольшого Бетельгейзе, и Тавор мысленно сравнивал его с ненавистной ему столицей, где запрещено было использовать личный транспорт только скоростной общественный и тот был перенесен под землю, наверху оставались сады, парки, прогулочные дорожки и игровые площадки. Чтобы защитить столицу от внешних явлений, снаружи она была обнесена стеной, а сверху от зноя укрыта зонтами «подсолнухами». Здесь же на Бетельгейзе по старинке стояли «зеленые» крыши в качестве термоакустической защиты, прозрачная пленка на основе органических фотоэлектрических элементов, как теплоколлектор и световые купола для максимального использования естественного освещения.
Тавор решил слетать на Змееносец по нескольким причинам. Во-первых, это было место, где он провел свое детство и юность до момента поступления в академию «Артели», а во-вторых, ему нужен был совет старого друга, знающего о ментальных змеях все.
Он конечно же мог воспользоваться порталом, это было бы быстрее, но Тавор ненавидел эти прыжки. Ненавидел это состояние, когда тело сжимается и кажется, что внутренним органам нет места, и они с силой давят на стенки, словно желая вырваться наружу. Из-за повышенного давления сдавливался спинной и головной мозг, снижалась острота зрения, порой до полной слепоты. Он не переносил этот ужасающий контраст между жаром на лице и холодеющими конечностями.
Совсем другое дело космолет никакого накопления инертных газов в организме, никакого дискомфорта, а наоборот, милые крюдессы17, готовые выполнить любое твое желание. Лишь одно раздражало в космолете пассажиры. Но из двух зол, как говорится, выбирают наименьшее: чем сжатие мозга, лучше уж распухшая голова от мыслей окружающих, тем более, что Тавор знал, как этого избежать, просто уснуть.
Змееносец делил созвездие Змеи на две части. На его территории проживали различные рары18: из разных частей Змеи, из созвездия Орла, находящегося по соседству и с Геркулеса.
Тавор любил бывать на Змееносце: величественные горы, сменяющие бескрайние степи, делали это место таким притягательным для него. Здесь присутствовало обилие света и тепла. Но самым милым его сердцу был Рас Альхаге, с его высокими вершинами, бурными реками и самыми глубокими ущельями. Вершины каменных уступов почти полностью закрывали небо, а кое-где и вовсе скрывали его. Даже солнечным летним днем тут было темно и зябко.
Взяв беспилотник Тавор быстро добрался до нужной ему пещеры, под названием «Сандрильона». Он долго стоял у входа, морально готовясь сделать шаг. Он физически ощущал, как повышается содержание адреналина в крови, как из печени и селезёнки она оттекает в сосуды тела, пополняя объём циркулирующей в них крови.
Впереди был мрак, подземный мрак. Даже самая черная космическая дыра все-таки носила на себе след света, а здесь была в полном смысле полнейшая темень, ноль света. Тавора всегда преследовало чувство непреодолимой угрозы, исходящей от пещер. Это чувство не комфорта было вызвано страхом удушья и страхом ограничения пространства. Казалось, он знал «Сандрильону» как свои пальцы, каждый поворот, каждый зал, камеру, тупик и все равно, неприятное чувство охватывало его каждый раз перед входом.
Тавор зажег фонарь и вступил в темноту. Внутри было холодно, местами мокро. Поскользнувшись, мужчина про себя выругался и, стараясь держать баланс, продолжил свой путь. Он долго шел по лабиринту ходов, пока вдалеке перед его глазами не блеснула яркая точка. Через узкую прорезь он протиснулся в огромный пещерный зал. От круглого дна, заваленного глыбами, вверх поднимались отвесные стены, на огромной высоте сходящиеся в купол. Каменный свод зала был испещрен множеством тектонических трещин и отвальных отверстий. Через эти жерла в пещеру поступал воздух, вода и немного света.
Тавор негромко свистнул. На стене пещеры показалась огромная тень.
Зачем пришел? голос был тихий и мелодичный, немного завораживающий.
За мудростью.
Из-за огромного камня показалась голова. Черные с проседью волосы, словно посыпанные смесью из соли и перца, были красиво собраны на затылке в виде раковины. На Тавора смотрели небольшие, темные, почти черные глаза с желтоватой радужной оболочкой.
Все нас ненавидят и боятся, а как появляются проблемы, вспоминают за нашу мудрость.
Вслед за головой из-за камня вылезло удлиненное, если так можно выразиться, стройное тело и хвост. Несмотря на то, что кожа была покрыта небольшими блестящими чешуйками, поблескивающими в отсвете фонаря, она была гладкая. Существо, верхняя часть тела которого была женской, а нижняя змеиной, подползла к мужчине. Волнистые движения были плавные, немного эротичные, казалось она танцует румбу.
Ханна, ты знаешь, что это не про меня. Я всегда восторгался твоей уникальностью, выдержкой и терпением, говоря это, улыбаясь, он, нарушая один из законов Конгломерата, обнял худые плечи старой знакомой.
Тавор не собирался льстить и задабривать змею, он знал, что это совершенно бесполезное занятие, потому что у Ханны вообще не было чувств, и налаживать эмоциональное общение было бы глупым содроганием воздуха.
Пожалуй, Ханна была одной из немногих в Империи, кто находился в половинчатом состоянии тела. Обычно, любой гражданин выглядел как Хомо19 из семейства гоминид, но при определенных обстоятельствах или по желанию, его тело переходило в то состояние, которое было присуще его собратьям по планете, откуда он родом: в образ ползающего, прыгающего, летающего или плавающего существа.
Джен был прав, говоря, что Тавор знает змей, как самого себя. Время, проведенное среди змеевидных на Рас Альхаге в созвездии Змееносца, сформировало его мировоззрение, закалило его характер. Именно у них он научился всегда поступать обдуманно, не делать никаких лишних движений, не наказывать без надобности. Так же как и змеи, Тавор любил одиночество и старался быть безэмоциональным.
За мудростью говоришь? немного с сарказмом спросила Ханна. Я тебе уже однажды сказала, что такое мудрость: умей контролировать свои чувства и поступай, как велит разум. Вот и вся мудрость.
На мужчину смотрели подслеповатые глаза с неподвижными, абсолютно не моргающими веками.
Я должен лететь на Терру, скрестив руки на груди громко выпалил Тавор, пришел посоветоваться, и он исподлобья посмотрел на змею.
Метеорская хрычовка! выругалась она и сморщила нос, как же ты, Тавор, воняешь страхом.
Ханна всегда говорила то что думает, не заботясь о том, как это воспримет собеседник.
Поэтому и пришел, без обиды оправдывался Тавор.
Ты же боишься не змей на Терре, ведь так?
Мужчина молча кивнул, а потом немного подумав, тихо произнес:
Из-за смешения крови террян и аспидов сейчас трудно отличить кто есть кто.
После захвата планеты многие радагийцы перешли на сторону пришельцев. Возможно, из-за страха смерти, возможно, от того, что не надо думать о чистоте своих вибраций. Аспиды клонировали многих жителей. Сейчас новый радагиец, то есть террянин, имеет только оригинальную оболочку, а внутренний мир одурманен. Никто больше не думает о духе. Это больше не «мир причин», это «мир последствий». Забывая о внутреннем, не заботишься уже и о внешнем, о природе. Всё используется только для низменных потребностей и основанных на них страстях. Так что, ты не ошибешься, на Терре практически не осталось никого с высокими вибрациями.
А маги? Служители в башнях? удивился Тавор.
Многие с сомнительной репутацией, многие жадные до денег, корыстолюбивые, карьеристы, лживые и распутные. А что хотеть от одноэтажного мира, где все крутиться вокруг физических потребностей, усмехнулась Ханна, впрочем, естественно, есть особи, которые думают о вечном, но их голос очень тих в этом террариуме низменных страстей.
И как же спасти планету?
Змея засмеялась, вернее, этот смех больше походил на тоненькое, тягучее шипение, чем на веселый хохот. И если бы не выразительные движения мышц лица, губ, глаз, показывающие доброжелательность, можно было бы принять это звук за агрессию.
Эта не твоя забота, мальчик, успокоившись, сказала Ханна, но после этого, опять хихикнула. Очистить планету от паразитов можно только увеличением чистоты своих вибраций. Но терряне должны пройти этот путь сами. Твоя задача прекратить вредительство на башнях, чтобы Конгломерат мог наблюдать за ними, и вмешаться только в случае глобальной катастрофы, грозящей всем галактикам.
Тавор молча закивал головой, показывая, что понимает, о чем говорит Змея. А потом пожав плечами удивленно выпалил:
Но как так вышло? Аспиды такие же змеи, как и ты, как большинство здесь и на созвездии. Но вы не такие.
Тебя преследует прошлое, лишь вздохнув промолвила Ханна и украдкой утерла скатившуюся слезу.
Но зоркий глас Тавора уловил это движение: «Эмоции?! У Змеи?!». Он попытался поймать ее энергетическое поле, но неожиданный звук, идущий из ближайшей залы с потрясающей акустикой, отвлек его от этого. Это было пение. Песня была тягучая, немного печальная. И голос ее исполнявший проникновенный и мелодичный. Тавор поймал себя на мысли, что не может сконцентрироваться и растворяется в этом чарующем, немного колдовском пении. Не сказав ни слова, он пошел на манящие звуки, Ханна неслышно «протанцевала» за ним.
Посередине залы стояла женская особь человеческого рода и, словно находясь в каком-то трансе, она, закрыв глаза, раскачивалась и одновременно пела. Тавор отметил про себя, что кости этой особи выдержаны в пропорции, близкой к золотому сечению, что делало тело идеальным. У нее были мягкие черты лица: не высокий, но выпуклый лоб, нос уточкой и пухлые, нечетко очерченные губы, причём верхняя губа была больше нижний, что создавало впечатление, что у девушки «перевернутый» рот. Разглядывая певунью, он невольно остановил свой взгляд на точках перегиба20 ее фигуры.
Словно почувствовав чье-то присутствие, девушка открыла глаза и, заметя посторонних, замолчала. Большие, очень выразительные глаза, в которых словно была отражена «нептунианская» мистика, без страха смотрели на потревоживших ее.
Ханна подползла к девушке и, погладив ее шелковистые темные волосы, улыбаясь, представила:
Стэя21, это Тавор. Тавор Стэя.
Лучезарная улыбка коснулась пухлых губ девушки, и мужчина увидел, как вибрации гармонии и спокойствия устремились вверх, отчего поле вокруг Стэи стало переливаться различными цветами.
А я тебя знаю.
Она моргнула пушистыми ресницами, и ее кроткий взор немного смутил Тавора, вопросительно посмотревшего на змею.
Я хотела сказать, я много слышала о тебе, поправила себя Стэя, Ханна любит рассказывать о Таворе с созвездия Орла. Полагаю, ты и есть этот Тавор.
Мужчина не мог произнести ни слова, от девушки исходила какая-то завораживающая магия. Он никогда не испытывал ничего подобного. Широко расставив ноги, он рефлекторно втянул живот и напряг мышцы. Ему ужасно захотелось сорвать с руки его браслет, который начал сдавливать запястье, словно тисками, пульсируя и подавая знаки о повышении давления, с рекомендацией взять таблетку номер 1.
Ханна, хитро улыбаясь, предложила всем покинуть пещеру и отправиться в находящуюся по близости тратторию22, отметить встречу. По дороге змея, как бы ненароком, сообщила Тавору, что родители Стэи с Терры и зачет-то подмигнула ему. Мужчина был немного удивлен: от девушки исходили высокие частоты, да, это не были высокие вибрации его уровня, но для террянина из «одноэтажного мира» это было потрясающе.