Считаешь, он там заперся у себя? спросила она.
Не знаю, честно признался я. Корабль большой, боюсь, он может быть вообще где угодно.
Ну так, может, ты поищешь его, прежде чем ломиться к нему в комнату?
Для начала я всё-таки хотел бы заглянуть к нему в каюту. Даже если его там нет, возможно, её осмотр позволит нам понять, что именно сейчас происходит у него в голове.
Хорошо, сейчас буду. Она отключилась.
Через пару минут я увидел, как из зева радиального перехода показалась парочка знакомых изящных ножек. Спустившись вниз, Даша подошла ко мне, спросила:
Уверен, что нам стоит это делать?
Да, открывай.
Девушка сняла с шеи карту и поднесла её к считывателю. Коротко пикнув и подмигнув нам зелёным светодиодом, замок на двери открылся.
Уилл, вы там? Нам надо поговорить, постучавшись, спросила она. Как и мне, ей никто не ответил.
Командир осторожно отодвинула дверь в сторону, нашему взгляду открылось маленькое помещение, аналогичное по размеру и убранству апартаментам Даши. Андерсона здесь не было. Мы вошли, и я закрыл дверь.
Ну и кавардак! воскликнул я, оглядывая царивший вокруг беспорядок.
Вещи профессора были разбросаны по всей комнате: одежда, книги, нижнее бельё всё это валялось теперь на полу.
Это совсем на него не похоже, разглядывая весь этот бедлам, произнёс я.
Да, Андерсон всегда был чистюлей, согласилась со мной Даша. Всё это больше походит на твою каюту. Она улыбнулась, бросив на меня мимолётный взгляд.
Я, конечно, тот ещё неряха, но всё же не настолько изучая раскиданные по рабочему столу бумаги, ответил я. Эй, взгляни-ка! Я продемонстрировал Даше одну из них.
Она приняла у меня из рук лист формата А4, весь исписанный математическими символами.
Похоже на какой-то баллистический расчёт, изучив записи, произнесла девушка. Да, это расчёт траектории полёта к Сатурну, но не нашего, смотри, она ткнула пальцем, характеристики отправной орбиты совсем другие. Я не знаю, что это за миссия, но она должна была стартовать не с Земли. Наклонение, долгота восходящего узла, эксцентриситет Это больше похоже на орбиту какого-то астероида. Ни чёрта не понимаю! Она вернула листок мне.
Это не почерк Андерсона, вновь осмотрев бумагу, сказал я. Эти записи были сделаны кем-то другим.
Что всё это значит? Даша растерянно посмотрела на меня.
Я положил листок обратно, навёл на него камеру своего планшета и сделал снимок.
Потом изучу это всё на досуге, пояснил я.
Остальные документы, лежавшие на столе, никаких вопросов не вызывали, так как имели то или иное отношение к нашей миссии. Поворошив всю эту кипу бумаг, я обнаружил похороненный под ней персональный планшет. Взяв устройство, я провёл пальцем по экрану, разблокировав его.
Эй, мне кажется это уже лишнее, запротестовала командир.
Слушай, мы и так уже влезли в каюту и копаемся в его вещах! возразил я. Что такого в том, что я посмотрю его планшет?
Но там же личные файлы!
Вот именно! воскликнул я, глядя на подругу. Возможно, они дадут нам ключ к пониманию того, как ему помочь!
Первое, что я увидел на экране, уведомление о пропущенном вызове. Звонившим являлся некий Фёдор Фролов. Смахнув пальцем сообщение, я сразу же оказался в разделе «Фото и видео», который, видимо, был открыт Андерсеном ранее. С планшета на меня смотрели дети профессора: смуглый, темноглазый старший сын Тоби и его младшая сестра, светловолосая и голубоглазая Скай. На этом снимке ребятам было где-то лет двенадцать и десять соответственно.
«Моему сыну сейчас четырнадцать, и, когда я вернусь, он станет уже взрослым», вспомнил я слова Андерсена, произнесённые им в ходе одного из интервью незадолго до отлёта.
Я стал листать снимки: вот Уилл с детьми и женой где-то на отдыхе, вот они жарят мясо на заднем дворе своего дома, вот снимок с какого-то дня рождения. Попалось мне также и видео: короткий сорокасекундный ролик, в котором дочь профессора играет на лужайке с собакой.
Даша всё это время стояла рядом, так же, как и я, изучая фотографии. Наконец она не выдержала и забрала у меня планшет. Аккуратно положила его на стол.
Хватит, Федь, сказала она, кладя его обратно. Мне кажется, всё и так понятно.
Как думаешь, они могли выжить? глядя на девайс, спросил я.
Они из Сан-Франциско, после долгой паузы ответила напарница. Очень крупный город очень крупный промышленный узел. Обычно такие находятся в списке первоочередных целей для удара.
Я кивнул.
Мы продолжили молча осматривать каюту начальника экспедиции.
Федь, Даша стояла возле кровати профессора, я приблизился к ней.
На развороченной постели виднелись следы крови.
Чёрт, выругался я.
Похоже, дело совсем плохо. Она с тревогой посмотрела на меня.
Он же не он ведь не того самого? Я провёл пальцем возле шеи, испуганно глядя на подругу.
Надо найти его, сказала она.
Ванная! высказал я страшную догадку.
Мы синхронно бросились к двери, ведущей в санузел, я рванул её в сторону, готовясь к худшему. Внутри было пусто. Унитаз, душевая кабина и небольшая стальная раковина, профессора здесь не было. Но откуда, чёрт возьми, взялась кровь? Осмотрев помещение более внимательно, я, кажется, начал понимать, что к чему: небольшое зеркальце, висевшее над умывальником, было разбито, его осколки валялись на полу, на котором также виднелись и засохшие капли крови. При этом ниша с индивидуальной аптечкой была открыта, а сама аптечка распечатана.
Он просто разбил зеркало. Я облегчённо выдохнул. Просто разбил чёртово зеркало, и всё! Никаких попыток суицида.
Я сел на корточки, уперевшись спиной в стену. Даша присела рядом со мной и стала внимательно изучать осколки стекла на полу.
Всё равно мы должны найти его, сказала она, крутя в руках крупный, сантиметров пять длиной, треугольный кусок стекла со следами крови. Даже если он ещё не не навредил себе, возможно, он уже близок к этому.
Мы вышли из каюты профессора, и Даша, воспользовавшись своим ключом, вновь закрыла дверь на замок.
Окей, сделаем так я возьму на себя переднюю центрифугу: кают-компанию, кухню, спортзал и склад. Ты, она глянула на меня, осмотришь заднюю: лабораторию, обсерваторию, медотсек и так далее. Первым делом загляни в медотсек, возможно, Уилл пошёл к Ямагути, чтобы тот обработал его порезы.
Хорошо. Я кивнул. Если не найдём его в кольцевых отсеках, встретимся в стыковочном хабе и вместе осмотрим «Дедал», второй склад и криогенный отсек.
На этом мы разошлись. Я двинулся в сторону кормы ко второй центрифуге. По пути осмотрел теплицу, обнаружил в ней Ингрид Ларсен и Джейсона Ву наших гидролога и геолога. Ребята были заняты сбором урожая огурцов.
Я ищу Андерсона, не знаете, где он? спросил я, пролетая мимо них.
Нет, я его вообще со вчерашнего вечера не видел, ответил Ву.
Пролетев гидропонику, я оказался в осевом отсеке кормового гравитационного кольца. Сходу занырнув в один из радиальных переходов и спустившись по лестнице, я оказался в вотчине нашего корабельного врача, Юхиро Ямагути. Пройдясь по залитым ярким светом помещениям, я обнаружил доктора в одном из кабинетов. Он расставлял какие-то склянки в большом, серебристом холодильнике.
Док, позвал я.
Он обернулся ко мне.
О, Фёдор! Здравствуй! Ямагути улыбнулся. Чем могу помочь? Тебя что-то беспокоит?
Нет, если вы про моё здоровье, то у меня всё прекрасно. Я ищу Андерсона, он не заглядывал к вам случайно?
Да, он был здесь где-то с час назад. Приходил за медицинской помощью.
С ним что-то случилось?
Да, он здорово порезал руку, ответил врач. Мне даже пришлось наложить пару швов.
Как же он умудрился? спросил я, делая вид, будто не в курсе произошедшего.
Сказал, что неудачно ухватился за что-то в невесомости. А в чём, собственно, дело?
Ни в чём, просто мне нужно кое-что обсудить с ним, а он не отвечает на мои звонки, ответил я. Вы не знаете, где он сейчас?
Нет, Ямагути отрицательно покачал головой.
Ладно, пойду гляну, может быть, он в обсерватории. Я направился к выходу.
Фёдор! окликнул меня врач.
Я развернулся и посмотрел на него.
Скажите, Фёдор Вы не замечали, что Уилл стал вести себя в последнее время Ямагути замялся, стал вести себя как-то странно?
Я задумался, размышляя над тем, что ему ответить.
Нет, ничего такого я не замечал, соврал я. Ну разве что он стал каким-то неразговорчивым, что ли.
Мне кажется, его гложет что-то, но я никак не могу понять что. Я попытался расспросить его об этом сегодня, но он отмахнулся от меня и ничего не сказал. С ним явно что-то происходит, и мне это совершенно не нравится.
Я молча кивнул.
Может быть, это как-то связано с потерей связи? продолжил врач. Знаете, многие из нас переживают, что не могут связаться с семьями.
Я понял вас, доктор, сухо ответил я. Спасибо, что поделились со мной своим беспокойством относительно Уилла. Я присмотрюсь к нему.
«Чёрт, теперь ещё и Ямагути начинает что-то подозревать», покидая медицинский отсек, мрачно подумал я.
Ситуация начинала постепенно выходить из-под контроля, нужно было срочно принять какие-то меры, вразумить Андерсона, привести его в чувство. В противном случае последствия могли оказаться самые непредсказуемые. Конечно, если профессор станет совсем плох, мы уложим его в капсулу и усыпим, однако это был крайний вариант, и мне категорически не хотелось бы прибегать к нему.
Поднявшись наверх, в осевую часть корабля, я нырнул в соседний переход, который вёл в секцию, где располагалась обсерватория. Спустившись по лестнице, я оказался в просторном отсеке, сплошь заставленном компьютерами и различным научными приборами непонятного мне назначения. Именно из этой комнаты производилось управление всеми астрономическими инструментами корабля. Кроме того, отсюда же посылались команды нашим автоматическим зондам, таким как «Ахиллес».
Я двинулся вдоль рядов аппаратуры, выискивая взглядом Андерсона. Профессор обнаружился в дальнем конце отсека, он сидел спиной ко мне за терминалом управления главным телескопом, сосредоточенно глядя в экран.
Достав из кармана планшет, я отправил Даше короткое текстовое сообщение: «Нашёл его. Обсерватория».
«Сейчас буду», пришёл через несколько секунд ответ.
Уилл, позвал я.
А, Фролов, он повернулся ко мне.
Я огляделся вокруг, дабы убедиться, что мы одни.
Уилл, нам надо поговорить, сказал я, подходя ближе.
Иди сюда, Фёдор, я хочу показать тебе кое-что. Он поманил меня забинтованной рукой.
Приблизившись и встав рядом с ним, я посмотрел на монитор.
Гляди! Это наша Земля, сказал Андерсон, указывая на белое размытое пятно в центре экрана. А вот и Луна, произнёс он, слегка отдалив изображение так, что на нём появилась ещё одна белая точка меньшего размера. Здорово, правда?
Уилл, это начал было я.
Жаль что мы так далеко, с такого расстояния плохо видно детали, прервал он меня, разглядывая изображение.
Что у вас с рукой? спросил я, глядя на его перебинтованную правую кисть.
А? Андерсон удивлённо посмотрел на меня, затем на свою подбитую конечность. А, это. Так, ерунда. Немного не рассчитал скорость на повороте, когда пролетал через теплицу.
Разговаривая с профессором, я не услышал, как сзади подошла Даша. Коснувшись моего плеча, она спросила:
Здесь больше никого нет? Мы одни?
Похоже на то, кивнул я.
Окей, тогда, если вы не против, я закрою этот отсек, чтоб нас никто не подслушал.
Достав свой планшет, она ввела команду. Послышалось пневматическое шипение, и герметичная дверь в дальнем от нас конце обсерватории захлопнулась.
Уилл. Она внимательно смотрела на профессора. Как вы себя чувствуете?
Он молчал.
Я знаю, что вам сейчас тяжело, признаться, мне и самой хреново. Мои родители, моя сестра остались там, и и я понятия не имею, что с ними сейчас
Я имею, тихо ответил Андерсон. С вероятностью девяносто девять процентов твои родители и сестра мертвы. Его глаза мрачно смотрели на Дашу. Или умрут в ближайшее время.
Профессор начал было я.
Помолчи, пожалуйста, оборвал он меня. Лучше взгляните оба сюда. Андерсон указал рукой на монитор. Что вы видите?
Землю? Сказала Даша.
Да. Андерсон кивнул. Данное изображение получено буквально только что, пятнадцать минут назад. Это оптический спектр, здесь плохо видно, но, судя по всему, планета покрыта плотным слоем облачности. Но это не столь существенно, более существенно другое. Он нажал несколько кнопок на клавиатуре, переключив изображение. Вот картинка в инфракрасном спектре. Судя по ней, средняя температура на Земле сейчас составляет одиннадцать с половиной градусов Цельсия, а это на четыре градуса ниже нормы. И на целых три десятых градуса ниже результатов, полученных мною полторы недели назад. Планета остывает. Андерсон жёстко посмотрел на нас. И очень быстро.
И что это значит? растерянно спросил я.
Уилл взглянул на меня как на полного идиота.
Это значит, что в скором времени там наступит новый ледниковый период, начал разжёвывать он. Ядерные взрывы и возникшие из-за них пожары подняли в атмосферу огромное количество сажи. В основном это частицы диаметром в пару микрон. Достигнув стратосферы, эта дрянь разлетелась по всему миру и теперь блокирует солнечный свет. Полагаю, если динамика не изменится, к концу года глобальная температура на планете упадёт градусов на двенадцать-тринадцать, а в отдельных регионах, может быть, и на все тридцать сорок. Огромные территории к северу и югу от экватора покроются ледниками. В вашей России, даже в летние месяцы, средняя температура не будет превышать ноля градусов. В Америке из-за того, что она расположена южнее, будет несколько теплее, но не сильно. От такого резкого изменения климата растительный и животный мир Северного и Южного полушария погибнет, сельское хозяйство будет уничтожено, начнется глобальный голод.
Постойте, но что насчёт экватора? Африка, Центральная Америка, Индия там ведь там ведь будет тепло? с надеждой в голосе спросил я.
Да, глядя на меня, ответил Андерсон. Положительная температура сохранится в зоне примерно между тридцатыми параллелями северной и южной широты, однако едва ли это поможет живущим там. Из-за аэрозольной взвеси в атмосфере количество осадков на планете сократится процентов на сорок пятьдесят, возникнет засуха, и плодородность почвы многократно упадёт. Так что все эти территории, расположенные возле экватора, едва ли смогут прокормить даже своё собственное население, не считая тех, кто ломанётся туда с севера и юга, спасаясь от холода.
И как долго это, по-вашему, продлится? спросила Даша.
Пока вся поднятая взрывами дрянь не осядет обратно. Сколько это займёт? Профессор пожал плечами. Не знаю. Трудно сказать. Может быть, десять лет, может, двадцать. В любом случае человеческая цивилизация этого не переживёт. И это я ещё не говорю о том, что вся поверхность планеты: почва, вода всё будет отравлено радиоактивной пылью. Так что даже если людей не убьёт голод, это сделает радиация.
Повисла тяжелая тишина, мы стояли, глядя в пустоту, думая обо всём сказанном Андерсеном.
Я всегда думала, что ядерная зима это лишь теория, прервала молчание Даша. Страшилка от экологов и пацифистов.
До сегодняшнего дня это так и было. Но наши политики провели прекрасный научный эксперимент, и теперь данная теория подтверждается фактами, саркастически ответил Андерсон.
Вот дерьмо только и смог выдохнуть я.
Так что твоя семья, профессор жёстко глядел на Дашу, моя семья, его семья, он ткнул пальцем в меня, все они мертвы.
Между нами вновь повисла тишина. Я вдруг вспомнил о своих друзьях, о пенсионере-отце, о моей двоюродной сестре Лизе, которая вышла замуж незадолго до нашего отлёта и у которой где-то с полгода назад родился сын. Трудно было поверить, что их больше нет. Может быть, конечно, кто-то из моих знакомых и близких выжил, но, судя по предсказанию Уилла, это было лишь временным явлением.