Отбой. Я лежал в кровати, предвкушая восьмичасовой сон. Никогда ещё он не был столь желанным. Кто-то щёлкнул свет и прокричал «Отбой!».
Послышался лязг кроватных прутьев со всех углов казармы. Тела нашли свои койки.
Однако тишина могла найти меня лишь во снах.
Ах ты гандон! кто-то радостно прокричал, упав с кровати.
Ха-ха! Получай! крикнул тот, кто, вероятно, помог кому-то упасть.
«Чёрт! И эти мудаки за весь день не выдохлись?» подумал я, переворачиваясь. Подушка нагрелась от возмущения, и казалось, моё лицо скоро зажарится на сковородке. Раздражающий смех продолжался.
Кто-то еле слышно выкрикнул:
Тихо! Тихо!
Стали слышны шаги. Все замолкли. Я перевернулся на кровати и увидел Гоху, который ходит между рядами кроватей.
Он прошёл несколько метров, прислушиваясь к скрипам кроватей, после чего довольно произнёс:
Так, так, так Первая ночь! И ночь такая лунная! Подъем!
Стадо баранов, сносящих друг друга, ломанулось к началу взлётки.
Я спал на верхнем ярусе. Моя попытка слезть увенчалась болезненным падением. Нога запуталась в одеяле, и щуплый Бахрам ощутил на себе массу моего тела.
Гоха воскликнул, подгоняя:
Быстрее! Пиздели вы с большим энтузиазмом!
Через секунду образовалась шеренга из полуголых курсантов.
Он продолжил, обводя испуганные лица курсантов взглядом:
Пришло время вам принять взрослую жизнь! Заметьте, не войти во взрослую жизнь, а принять её! Ха-ха-ха! Смирно!
Все напряглись.
В корпус зашло ещё несколько офицеров. В руках они держали свинцовые трубы.
Гоха остановил взгляд на Артёме:
Ну что, Попов. Настало время тебя отвечать за базар. Шаг вперёд!
Тот продолжил стоять на месте.
Офицер подошёл к нему вплотную и посмотрел в глаза:
Ты чего-то не понял, Попов? По-моему, в прошлый раз ты был более сговорчив!
Молчание.
Гоха схватил его за шкирку и выкинул из ряда курсантов вперёд. Артём устоял на ногах и снова встал неподвижно.
Твой папка тебя неплохо берёг. произнёс старлей, обходя Попова со стороны. Это нормально, что родители любят своих детей. Но тут ты уже не ребёнок!
Один из пришлых офицеров передал Гохе трубу. Тот подержал её в руке, примеряясь и оценивая вес.
Старлей обвёл взглядом Артёма:
Ну что-ж, мы как вторая семья! Довоспитываем за первой!
С последней фразой на ногу Артёма обрушилась свинцовая труба. Удар был размашистым, без капли сожаления.
Кости затрещали. Артём вскрикнул, повалился на пол и из последних сил схватился за ногу.
Стой смирно! прорычал Гоха, обрушивая второй удар по руке.
Это зрелище меня ошеломило. На моих глазах ломали парня, которому в последние дни и так немало досталось. Я хотел закричать и прекратить эту бойню.
Хватит!..
Я услышал слово, которое кричало в моём уме. Но мои губы оставались бездвижны.
О, смельчак! с удовольствием произнёс Гоха, приближаясь к Макару. Он осмотрел его с головы до ног. Ты выглядишь поплотнее. Явно выдержишь больше, чем два удара!
Макар поднял голову и пристально взглянул в глаза Гохи:
А ты сам сколько выдержишь?
Тут же на спину Макара обрушилась труба. Я понял, только повернув голову влево. Там притаился другой офицер, выжидающий команды Гохи.
Лицо парня скривилось, но тело не содрогнулось. Вдогонку Гоха ударил по его плечу. Офицер сзади ударил по бедру.
Макар повалился на колени. Я уже хотел закричать и броситься на помощь, но внутренний страх остановил меня.
«Я им ничем не помогу, только приму удар на себя. Что я могу сделать?..» подумал я.
Гоха размахнулся и завершил казнь ударом в челюсть. Звук разламывающихся костей, вытекающие изо рта ручейки крови, выбитые зубы всё перемешалось в моей памяти. То, что казалось мне тюремной камерой, в конце концов оказалось пыточной.
Макар рухнул на пол. На его лице оставалась вызывающая ухмылка, которая своим видом подначивала: «Это всё, что ты можешь?».
Гоха равнодушно взглянул на тело и произнёс:
Вы двое. Тащите его в санчасть! он указал пальцем на меня и на Седого.
Мы взяли Макара под руки и понесли его по центральной тропинке.
«Что здесь происходит?! Что это за место?! Эти садисты нас поубивают!». запаниковал я, тяжело дыша.
Я взглянул на побитое лицо товарища: челюсть явно была не на своём месте, большинства передних зубов нет, один глаз полностью закрыт, другой полуоткрыт, и всё его изъеденное шрамами лицо окроплено кровью.
Меня охватил страх:
«Не станет ли это его кончиной?.. Нужно скорее нести его!».
Мы протащили крупное тело Макара ещё несколько сотен метров, как раз до двери, на которой висела красная табличка: «Медицинская часть». Дверь была открыта.
Ложите на кушетку! Опять какой-то дятел залетный! пролепетала бабка, сидящая внутри.
Мы занесли тело внутрь.
Что с ним бу? не успел я договорить, как бабка закрыла перед нами дверь.
Мы вышли к аллее перед санчастью.
Седой достал пачку сигарет, посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет офицеров, и закурил:
А ведь тяжелый, скотина!
Имей хоть каплю сочувствия. Он получил немало и к тому же пытался остановить бойню. сказал я, возмущаясь поведением циника.
Да если бы он не подал голос, то остался бы цел! Нечего лезть на рожон! Тут есть устав и его нужно придерживаться!
Ты вообще в себе? Там избивали Артёма, а он за него вступился. Какой здесь устав?!
Седой приложился губами к сигарете, затянул в лёгкие дым и отрывисто произнёс:
Офицеры всё правильно делают. Пиздить вас надо.
Градус моего терпения накалился:
Прикрой рот, осёл. Ты один из нас и также бы получил по своей пустой башке.
По мере словесной баталии мы становились всё ближе и ближе друг к другу. В такие моменты мысли в моей голове заканчивались, и происходящее неслось в тартарары.
Седой возмутился, расправляя плечи:
Чего бля?! Да я тебе!
Я думал, что всё предугадал. Мой кулак летел с молниеносной скоростью, но его колено оказалось быстрее. Подпрыгнув, он зарядил мне в солнечное сплетение.
Моё тело скрутило, и я начал жадно хватать воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Мне пришлось подойти к ближайшему дереву и упереться в него рукой. Отдышка усилилась. Я упал на колени.
«Сволочь В этот раз он оказался быстрее. Но я не забуду, что сказал этот мудак!»
Бабка вышла из санчасти и нудно произнесла:
Всё, можете идти. Забирать его не придётся.
Что?! Как?.. спросил я, восстановив дыхание.
Его отправят в госпиталь. Это уже не ваша забота. хрипло продолжила она и зашла обратно.
Седой походкой победителя побрёл к казармам.
«Но как же так? Его избили, но всем как будто плевать! Неужели им насрать, даже если кто-то умрёт?!»
Я побрёл к казарме другим путём, чтобы не пересекаться с Седым.
Меня охватило чувство одиночества. В этом месте, вдали от дома и друзей, которые могли мне хоть как-то помочь, я был абсолютно беспомощен. У меня нет ни телефона, ни интернета, ни даже возможности выбраться в город. Всё, что остаётся разделить горе с подобными мне мучениками и попытаться выжить.
Полночь. Все уже лежали в кроватях, когда я зашёл внутрь. Дневальный медленно возил швабру по полу, пытаясь минимальными усилиями отмыть пятна крови. Он взглянул на меня с испугом и продолжил монотонную работу.
Я забрался на кровать, понадеявшись, что завтра снова всё будет как прежде: тёплая постель, над которой висят постеры моих любимых рок групп, дом, ставший крепостью моего детства, родители, которые ещё не хотят, чтобы я стал копией своего отца. Глупо надеяться, что всё произошедшее окажется лишь страшным сном.
Но утром всё было как прежде. Этот холодный и чуждый мне мир, в который я попал по ошибке, продолжил существовать.
Подъем! На зарядку! провопил дневальный с первыми лучами солнца.
Я неохотно поднялся, подождал, пока соседи снизу освободят проём, и спрыгнул с кровати.
Какая форма? спросил один из курсантов.
Голый торс.
Накинув штаны и зашнуровав берцы, я выскочил с остальными и встал в строй. Прохладный ветер отрезвил меня. Тело с непривычки покрылось мурашками.
Мы встали на плацу, ожидая солнцеликого. Вокруг нас уже жужжали готовые к пиру комары.
Ну и где этот хрен?!
Вечно нам его ждать Олух поганый! послышались возмущения из строя. Раннее утро не лучшее время для добрых слов.
Через несколько минут перед нами предстал пухлый мужичок в спортивном костюме. На его заплывшем лице появилась лёгкая улыбка. Он радовался, что его курсантские годы прошли.
«Будто очередной папаша вышел выбросить мусор и заодно зайти за пивом». подумал я, сдерживая смех.
Ветер принёс в курсантский строй едкое облако перегара. Гоха сказал:
Сейчас значит это зарядка! Выстраивайтесь в колонну по двое и бежите по тропинке вокруг полигона. Я буду смотреть за вами из своего командирского домика. Кто остановится, тот сразу пенделя получит! Во-о-о-от Ну давайте. Бегом марш!
Мои ноги вспомнили о вчерашней дороге. Я еле отрывал их от земли, и каждый шаг отзывался неимоверной болью в коленях.
Наконец, спустя пол часа бега, Гоха крикнул:
Всё, закругляемся! Без построения в составе групп двигайтесь к столовой.
Кажется, вчера кто-то напился Нам же лучше. сказал Бахрам, обращаясь ко мне. Кстати, как там Макар?
Медсестра сказала, что положат в госпиталь. ответил я, глядя на землю.
Бахрам опустил голову и еле слышно произнёс:
Бедняга Надеюсь, он сможет воплотить свою мечту в жизнь.
Тем же днём я заступил в наряд с Артёмом. Мы были обязаны нести службу на КПП.
Двоих ребят мы сменили ближе к ночи. Наш объект был до ужаса прост: небольшая деревянная кабинка, внутри которой перекладина, чтобы сидеть. На узких досках висели распечатанные листы устава. Кроме того, повсюду на дереве были нацарапаны надписи. Каждый здесь оставил что-то своё: кто-то похабную шутку, кто-то страх будущего, кто-то ностальгию по временам детства.
Рядом с нашим постом сияло озеро, в котором отражался блеклый свет луны. У его подножия жабы исполняли баллады, то и дело экспериментируя с созвучиями. Артём был хмур и подавлен. Впрочем, такое настроение нынче часто встречалось у курсантов.
Наступила полночь. Мой товарищ сидел в деревянной будке, то и дело прикрывая глаза от усталости. Я же стоял у шлагбаума, пытаясь всмотреться в сумеречную даль.
После часа молчания я решил, что разговор поможет не уснуть:
Как ты? Тебе тогда сильно досталось.
Артём помолчал, пытаясь полусонной головой осмыслить вопрос:
Всё нормально. Это не имеет значения.
Как же? Я без подколов говорю. Просто всё это действительно скверно. Ты не расскажешь родителям?
Я уже не уверен, что это поможет. Родители сюда меня и отправили, что я «повзрослел». недовольно произнёс Артём, выделяя последнее слово.
Но это ведь бесчеловечно. Не такими методами должно всё решаться.
Мне это тоже не нравится, но что с того? У меня никогда не было выбора. С самого детства я сидел в золотой клетке, во всём потакая отцу. «Ты должен учиться, сын! Ты должен общаться с теми, с кем я тебе говорю, сын! Ты должен вести себя по правилам в богатом обществе, сын!». произнёс Артём, парадируя своего отца. А что хотел я? Меня никто не спрашивал. Из меня сделали то, что посчитали нужным, но нужна ли такая жизнь? Быть игрушкой в чьих-то руках? Ни забот, ни хлопот. Ты всем обеспечен! И в то же время мне нечего добиваться!
Он помедлил, переводя дыхание после пламенной речи.
Я бы хотел всё это потерять и никогда больше не встречать. Стать свободным от всего! Убежать от этого мира, который вечно кричит тебе на ухо: «Ты должен!»
Меня впечатлило откровение Артёма. Теперь он мне не казался простоватым выходцем из богатой семьи, который только и знает, как прожигать жизнь. Его боль куда глубже, и эта боль мне знакома.
Я тебя понимаю. Меня тоже всю жизнь готовили к тому, что я должен занять своё место. Наверное, за меня всё решили ещё до рождения. ответил я, ковыряя берцем гальку. Освободиться Но ведь есть семья, есть нормы и правила Всё так сложно. Да и кто сказал, что это будет правильным выбором? Ведь в любой момент можно потерять жизнь!
Артём вылез из будки и взглянул на меня:
Если всего бояться, то можно и не начать жить. А кому будет польза после стольких лет игры по чьему-то сюжету? Разве ты будешь доволен?
Я поразмыслил, пытаясь найти деталь, которую Артём упустил из виду. Но нашёл только истину в его словах.
Ты прав И что же ты предлагаешь? Что собираешься делать? спросил я.
Я Не уверен, что тебе можно рассказывать. неуверенно ответил он.
Если ты придумал что-то стоящее, то расскажи! Неужели непонятно, что этот вопрос для меня важен.
Артём взглянул на луну, мысленно спрашивая её о том, как поступить.
Ладно Не думаю, что ты фальшивил. Тем более мне нужна будет помощь.
Я спросил с нетерпением:
Что там?
Я собираюсь сбежать отсюда. На выходе из леса меня будут ждать друзья, с которыми я смоюсь в другой город, или, если понадобится, в другую страну.
И это твой план?! Просто взять и сбежать, ничего не учитывая?!
Чёрт! Доверился идиоту и теперь доказывай, что делаешь всё правильно! сказал он со злостью в голосе. Всё просто! Ты либо помогаешь мне сбежать, и может, я возьму тебя с собой, либо просто молчишь, не пытаясь испортить мне жизнь. Всё понял?
Понял. иронично ответил я. Ты думаешь, что тебя тут же не соберутся искать?
Соберутся конечно. Но в лесу человека не так просто найти.
А давно ты в лесу был? По твоему виду можно сказать, что ты скорее любишь поваляться в джакузи.
Слушай, Платон. Когда у тебя есть цель и мечта, то вцепись в неё зубами и не отпускай! Не смотри назад или под ноги, а только вперёд!
Слова Артёма были настолько же просты, насколько и гениальны. Я понял, что он куда смелее меня.
После паузы он спросил с вызовом:
Ты со мной или против меня?
Сомнения разрывали мою душу:
Я не знаю Это всё сложно, да и я до сих пор не понял, что мне нужно
Всё ясно. отрезал Артём. По крайней мере не мешай. А ещё лучше, если направишь их в другую сторону.