Руки! заорал я. Освободи мне руки!!!
Не положено, проговорил Гаврилюк. Командир скажет, тогда
Речь Гаврилюка я слушал, уже падая набок, так как практически прозрачный силуэт двинулся в нашу сторону.
Он не торопился. А чего спешить, когда добыча вот она, теперь уже никуда не денется. Медлительная, бестолковая, доступная. Подходи, бери сколько нужно, ешь А точнее пей, так как эти монстры Зоны хоть и умеют есть мясо, но предпочитают ему свежую кровь.
То, что ктулху а это был именно он выпьет всех нас, я не сомневался. Двухметровый взрослый мутант запросто осушает несколько человек, после чего уходит, поддерживая лапами раздувшееся брюхо и оставив за спиной несколько обескровленных трупов. И, что самое паскудное, шансов выжить у меня не было слишком уж основательно зафиксировал мне запястья здоровенный, но туповатый борговец, который сейчас бестолково вертел головой, пытаясь понять, что за неведомая сила так эффективно вырубила командира и куда по этому поводу надо стрелять.
А я думал
Думал о том, что если «Бритва» в моей руке находится в состоянии полужидкой субстанции, то обязательно ли через ладонь она должна выходить наружу? Просто я привык, что нож извлекается из моей руки именно таким образом, но, может, можно его достать и как-то по-другому?
И я, закрыв глаза, принялся представлять, как клинок цвета ночи вылезает у меня из середины предплечья И немедленно непроизвольно заскрежетал зубами от невыносимой боли. Ощущение было, что у меня на живую, без наркоза вытаскивают из руки лучевую кость. В глазах потемнело, я был реально готов потерять сознание и удерживал его только усилием воли, чувствуя, как из моей руки, раздвигая мясо и кожу, лезет наружу сгусток дикой, концентрированной боли.
Выход «Бритвы» через ладонь был болезненным, но к той боли я уже привык, и все проходило как бы по накатанной. Сейчас же мой нож шел новым путем, куроча мою плоть и раздвигая кости, словно ледокол, проламывающий себе путь через ледяные торосы.
И при этом мне еще нужно было сохранять контроль движения клинка, чтобы он шел куда нужно, и подгонять мысленно: «Быстрее, мать твою, шевелись, иначе сейчас твои живые ножны подохнут на хрен!»
«Бритва» и правда будто пинок получила задвигалась шустрее, и я почувствовал, как распадаются наручники на запястьях. Правда, боль в предплечье меньше не стала по ходу, сейчас из него рукоять выходила. Да бллллиииин!!! Когда ж это закончится?
Над моей головой застучал автомат видать, Гаврилюк наконец рассмотрел противника. Правда, очередь тут же и прервалась, и следом рядом со мной плюхнулась нехилая гора безжизненного мяса. Да уж, лесной кровопийца если ударит, то это смерть на девяносто девять процентов. Там силища нечеловеческая
А «Бритва», между тем, из моей руки вышла полностью, и до хомута, стягивающего пальцы, лезвие не достало. Совсем немного, думаю, пары сантиметров не хватило. При этом я ощущал кончик клинка ножа, зажатый между ладонями, и понимал: еще мгновение, и нож упадет на землю. А еще я видел ноги ктулху, который, поймав туловищем очередь Гаврилюка, утратил невидимость, что, впрочем, нисколько не мешало ему оставаться совершенной машиной убийства. Регенерация у ктулху бешеная, и автоматные пули им особого вреда не наносят поврежденные ткани моментально восстанавливаются. Потому, чтоб завалить этого монстра, нужно стрелять в него из нескольких стволов одновременно, дабы регенерация не успевала за наносимым ущербом. Или всю очередь в башку выпустить, что во время боя практически невозможно ктулху тварь не только сильная, но и экстремально шустрая, которая не будет стоять на месте и ждать, пока ты опустошишь свой магазин.
В общем, у меня была секунда, чтоб принять решение до того, как монстр расправится со мной как с более легкой добычей, валяющейся под ногами. Да, его с двух стволов поливали свинцом оставшиеся члены небольшого отряда, но надолго ли их хватит? Сейчас у боргов опустеют магазины, и ктулху, метнувшись вперед, посворачивает им головы а перед этим, разумеется, одним ударом ноги раздавит мне голову. Просто чтоб не оставлять у себя в тылу хомо пусть связанного, но еще живого, а значит, опасного.
И тогда я рванулся изо всех сил, чувствуя, как проклятый пластиковый хомут тут же врезался в пальцы, просек мясо, уперся в кости и лопнул, потому что рывок был и правда мощным. Кровь немедленно хлынула из моих больших пальцев, но это было уже неважно и не особо больно на фоне той боли, что не успела утихнуть после выхода «Бритвы» из предплечья. Да и не до переживаний по поводу боли было, потому что ктулху уже занес ногу над моей головой
Однако инерции моего безумного рывка хватило, чтоб я, добавив скрутку телом, резко перекатился вбок и прямо перед моим лицом в землю врезалась когтистая лапа, одного удара которой хватило бы, чтоб моя голова лопнула как воздушный шарик.
Но теперь в моей руке была «Бритва», рукоять которой я поймал липкими от крови пальцами и сжимал изо всех сил, чтобы она не выскользнула из руки. И когда в десяти сантиметрах от моих глаз появилась лапа ктулху, я из положения лежа наотмашь рубанул по ней ножом и сразу же, крутанувшись несколько раз, откатился в сторону, понимая, что сейчас будет.
Жуткий, нечеловеческий рев разнесся над лесом. Оно и понятно. Мой нож, способный прорубать проходы между мирами, сквозь плоть и кость прошел так, будто их и не было. И когда ктулху поднял ногу вторично, чтобы еще раз ударить вертлявую жертву, то нога-то поднялась, а вот ступня осталась стоять на земле. И какая б у тебя ни была бешеная регенерация, с ходу отрастить кусок конечности никак не получится. А еще, хоть у ктулху и очень высокий болевой порог, думаю, потерять ступню это все-таки больно. Как и наступать на свежую культю. Ктулху попробовал, опустил обрубок ноги на землю и, не выдержав экстремальных ощущений, упал. И пополз ко мне, растопырив лицевые щупальца, вылупив белые глаза без зрачков и ревя как бегемот.
Жуткая картина, если честно, но я такое уже не раз видел. Потому, поднявшись из положения лежа на четвереньки, рубанул «Бритвой» по выброшенной вперед когтистой лапе.
Попал.
Отвалилась лапа так же, как и стопа до этого, спасибо моему ножу. Мутант же, потеряв равновесие, ткнулся башкой в серую траву.
И тут я ударил еще раз. Сверху вниз, словно бревно рубил.
И на этот раз тоже не промахнулся.
Клинок «Бритвы» рассек морду ктулху надвое, как раз между глаз прошел. Я же, не останавливаясь, ударил еще раз и череп монстра развалился на две половинки.
Все. Теперь можно быть точно уверенным, что эта паскуда не оживет.
Повезло мне еще раз? Наверно, да. Многие говорят, что у меня уровень личной удачи зашкаливающий. Может, и так. Хотя если б я плюнул на все и лежал себе, ожидая, когда лапа ктулху вобьет мою башку в землю Зоны, то на этом моя удача бы и закончилась. Кто не вертится, как карась на горячей сковородке, уходя от ударов судьбы, тому и везет как утопленнику.
Это ты точно сказал, раздалось сверху.
Я поднял голову.
Рядом со мной стояли двое боргов из тех, что сначала шли позади нас с Гаврилюком, а потом пытались стрелять в разъяренного мутанта. Разумеется, безуспешно, потому что в грудь ктулху палить бесполезно. Только в башню. Молодые еще, стреляют туда, куда могут попасть, а не туда, куда надо.
А я, получается, вслух размышлял. Опять расфилософствовался после боя, а может, и во время тоже. Со мной это бывает. Нормальные люди орут с перекошенными рожами, адреналин вырабатывают, а я какую-нибудь философскую пургу мету, получается, не всегда мысленно, иногда и вслух. М-да. Вот уж точно, каждый по-своему с ума сходит.
Лихо ты мутанта разделал, продолжил борг. И это Благодарим. Думаю, кранты б нам, если бы не ты.
Обращайтесь, сказал я, морщась от боли, так как попытался большие пальцы согнуть. Гнутся, хоть и хреново, но это хорошо. Сухожилия хомут не перерезал, ну и ладушки. А мясо и кожа нарастут.
Ну ты это, вставай, сказал красно-черный, вытаскивая из чехла на поясе новые наручники. Идти надо.
Я внимательно посмотрел на него. Ну да, благодарность благодарностью, но миллион долларов это миллион долларов.
А не пошел бы ты на хрен.
Это ты зря, сказал борговец, направляя на мою ногу ствол автомата. Я могу и без браслетов обойтись. Колени прострелю, носилки мы соорудим и за лям баксов уж как-нибудь до Куписты тебя дотащим. Просто геморроиться неохота. Ну как, сам пойдешь в браслетах или на носилках прокатишься?
Ладно, убедил, сказал я, поднимаясь на ноги.
Молодец, кивнул борговец, кидая мне наручники. Только нож свой не трогай, ладно? Чтоб непоняток между нами не было, а то мало ли. Сам понимаешь, ничего личного, просто бизнес. Упаковывайся, и пошли.
Ключ дай, сказал я.
Чего?
Я показал ему руки, на которых были защелкнуты старые наручники с перерезанной соединительной цепочкой.
Примечания
1
Страна Токоё «страна вечного мира». Мир смерти, в представлениях древних японцев находящийся далеко за морем.
2
События, о которых говорит Андрей Макаренко, описаны в романе Дмитрия Силлова «Закон Фукусимы» литературной серии «СТАЛКЕР».
3
Ками (яп.) души людей и предметов, способные к автономному существованию вне тела и обладающие собственным разумом. По представлениям японцев не тело имеет душу, а душа управляет приданным ей телом.