Он долго не решался. Но когда на лёд сиганули даже младшие мальчишки. Платону стало стыдно перед товарищами, и он решился:
Ладно! Будь что будет!
Оттолкнувшись от берега, он шагнул далеко, сразу хоть и на уже зыбкий, но на всё ещё относительно толстый лёд, и пошёл. Платон с опаской смотрел на былой лёд, ставший рыхлым под лучами весеннего солнца.
Его ноги утопали, но глубоко в воду не проваливались. Он специально шёл быстро, но осторожно, ставя сразу всю ступню, чтобы не провалиться. А следы он оставляя существенно глубже, чем младшие его мальчишки, но старался на их следы не наступать, а ступать рядом на чуть вспухшую ледяную кашицу.
А вот и берег! Слава богу, что на середине я не провалился здесь уже мелко! понял он, попытавшись теперь оттолкнуться от снежной кашицы и широк шагнуть на спасительный берег.
Но его толчковая нога вдруг начала проваливаться. Тогда Платон со страху поспешил, не разбирая дороги и уже под смех некоторых ребят проваливаясь под лёд почти до колена. На берегу Платону даже пришлось вылить воду из ботинок и немного отжать обшлага брюк.
Чёрт меня дёрнул поддаться на слабо и пойти за всеми, боясь показаться трусом!? Я ведь даже плавать не умею! Утонул бы! И что тогда? Как бы мои родители и Настя с бабушкой потом были?! после этого про себя ещё долго терзался Платон, решив больше никогда не экспериментировать с опасностью для своей жизни.
Вот так наверно и погиб наш кот Кузя, поскользнувшись на скользком карнизе!? после этого решил он.
А произошло это совсем недавно в начале марта, когда пришедший из школы мальчишка не обнаружил дома своего любимца. Взрослый котёнок Кузя был принесён в дом Алевтиной Сергеевной ещё в начале осени. Он и жил у Кочетов всё это время, доставляя радость, прежде всего детям. А они из-за ухода за ним, стали ответственней и серьёзней.
Ведь мама обещала им кота только при условии, что они будут ухаживать за ним, прежде всего, менять ему песочек.
И Платон каждый день ходил на улицу за новой порцией песка, выбрасывая старую.
А кормили его все, прежде всего бабушка и Настя. Зато главным игруном с котёнком был Платон, сделавший ему искусственную мышку на верёвочке и придумывавший разные игры с ним. И Кузя больше привязался к Платону, надолго садясь к нему на колени, когда тот делал уроки.
Однако со временем у кота обнаружились глисты. Мать и бабушка пытались их вывести своими способами, но безрезультатно. Возможно, это и явилось причиной пропажи Кузи.
А доброму сыну мать сказала, что пока он был в школе кот опять пошёл погулять по подъезду, забрался на самый верхний этаж и вылез на подоконник, с которого потом и упал, разбившись насмерть.
Вспомнив сейчас про кота, Платон опять загрустил. А пока он шёл домой, его ноги замёрзли, и на следующий день он заболел.
Тем временем участившиеся в СССР запуски искусственных спутников Земли наводили теперь на мысль, что процесс освоения околоземного космического пространства пошёл активнее.
Это подтвердилось ещё и 9 марта запуском 9-го советского спутника.
Когда после болезни Платон пошёл на поправку, мама сварила ему традиционный куриный бульон, заправив его мелкими самодельными сухариками, которые по давней привычке заготавливала бабушка, но теперь, в основном, из кусков недоеденного белого хлеба.
«Насть! А ты чего теперь не хазишь и не просишь бульон, как раньше просила тюрю Платона из молока и сладких сухарей?!» спросила бабушка внучку, вспомнив, как до конца 1958 года Платон ел её, а Настя завидовала ему. «Бабань, да сухарики не те, не сладкие!» засмеялась в ответ внучка.
Даже во время болезни Платона больше интересовали международные события, особенно если они носили позитивный характер. Поэтому сообщение, что 21 марта правительство Антуана Гизенги в Стэнливиле объявило о низложении президента Конго Жозефа Касавубу за нарушение конституции страны, обрадовало его. Но в столице Конго Леопольдвиле это решение не было признано.
«Платон! Мне думается, что в Конго гражданской войны тоже не избежать!» поделился Пётр Петрович мыслью с сыном.
А 25 марта был запушен уже 10-ый советский искусственный спутник.
Но 27 марта неожиданно сорвалась попытка США получить поддержку членов СЕАТО для начала интервенции в Лаосе. На проходившей в Бангкоке сессии этого военного блока Англия и Франция не поддержали США и высказались за созыв международного совещания по лаосской проблеме.
И Платон был доволен. К тому же после болезни он, наконец, пошёл в школу. Второе полугодие они занимались во вторую смену. И в этом тоже были свои плюсы. Ведь после школы он весь вечер посвящал активному отдыху играм во дворе и своим делам дома. Зато утром сразу брался за уроки, первыми всегда делая письменные математику и русский язык, оставляя на закуску литературу. В отличие от многих мальчишек, утром он никогда не гулял, а, пообедав, направлялся в школу.
В классе он сидел за одной партой с Сашей Сталевым. Тот ещё в четвёртом классе выбрал Платона себе в друзья, став в некотором роде его покровителем из числа местных аборигенов. Ведь он был коренным жителем Реутова. А однажды он даже предотвратил возможную драку между новичком Платоном и своим другом и соседом крупным и вспыльчивым Васей Симаевым, назначившим повздорившему с ним «москвичу» встречу после уроков.
Его отец Сталев Михаил Порфирьевич родился 5 сентября 1910 года в селе Куньи Выселки Серебряно-Прудского района Московской области, с детства познав крестьянский труд. Во времена начавшейся индустриализации страны он 1928 году переехал в фабричный посёлок Реутов, став рабочим фабрики и поселившись у своей сестры двенадцатым жильцом её шестнадцатиметровой комнаты.
В 1932 году он женился на Наталии Антоновне и переехал жить к ней в посёлок Мальцево на территории того же Реутова.
В 1942 году Михаил Порфирьевич был призван в армию и в должности повозочника сапёрного подразделения 83-ей отдельной штурмовой бригады прошёл боевой путь от Ленинграда через Прибалтику и Польшу до Берлина.
На своей повозке он перевозил мины, не раз рискуя жизнью, иногда попадая под обстрелы. И однажды он получил ранение в кисть руки, повредив пальцы.
Михаил Порфирьевич был награждён медалями «За оборону Ленинграда» и «За взятие Берлина». После войны работал слесарем высокой квалификации на заводе имени М. И. Калинина в Москве.
Супруги имели двух сыновей рождённого ещё до войны Михаила и послевоенного Александра, ставшего школьным товарищем Платона.
«Платон! А почему ты в футболе болеешь за «Динамо», а в хоккее за ЦСКА? Надо болеть за какой-то один клуб и по всем видам спорта!» спросил он как-то своего соседа по парте.
Но особенно этим вопросом Кочета донимал сосед и друг Сталева ярый болельщик «Динамо» их крупный ровесник Вася Симаев, с которым он познакомился ещё в четвёртом классе, когда дело чуть было не дошло до их драки, но возникший конфликт между своими друзьями погасил Саша.
Но с этим, да и с любым «болением» Платона за какую-либо команду вообще, не согласился, после санатория заехавший к ним в гости его двоюродный дядя Витя Заикин. Во время службы в армии с 1955 по 1958 годы он занялся штангой и повредил позвоночник, фактически став инвалидом. Не помогла ему ни операция, ни лечения в санаториях. Но Виктор не сдавался, женился на Нине Антоновне и теперь ожидал первенца.
Как самый младший из всех, надоевших ему своими постоянными нравоучениями, братьев и сестёр и истовый экстраверт он любил поучать своего самого старшего из всех племянников Платона, этим как бы беря реванш хотя бы у его матери педагога. Потому его подход к нравоучениям и освещению своего опыта был антипедагогичным, что сразу почувствовал сын бывшей учительницы.
«Платон! Что же ты так учишься?! Практически на одни тройки! Ни то, ни сё! А знаешь что это такое? Это место между жопой и пй!» сообщил он ранее неизведанное двенадцатилетнему мальчику.
Он же потом научил Платона шевелению ушами. И Платон вскоре продемонстрировал своё умение пред товарищами, не раз выигрывая споры. Мальчишки вообще любили спорить, иногда с кулаками доказывая свою правоту. А вот бравировали они друг перед другом не знаниями и умениями, не только силой и ловкостью, а больше своей безрассудной смелостью и бесшабашностью. И однажды Платон чуть ли не стал жертвой такой коллективной бравады. На Пасху, пришедшуюся в этом году на 9 апреля, мальчишки их двора, подстрекаемые Вовой Мироновым при участии Юры Гурова, которые жили в однокомнатных квартирах друг над другом и только с верующими соответственно с бабушкой и матерью, решили поучаствовать в крестном ходе в Никольскую церковь.
Но мало кто из мальчишек согласился. Ведь люди были в основном уже не верующими.
Это приглашение вызвало у Платона воспоминание, как в Москве на Пасху соседка Татьяна Тихоновна угощала атеистов Кочетов крашеными яйцами, и по всей квартире и даже дому тогда разносился вкусный пряный ароматный запах свежеиспечённого кулича. В этом угощении Платона, не вдававшегося в подробности, интересовала всего лишь потребительская польза и вкус круто сваренных яиц.
Их крашением на Пасху в Реутове хотела было заняться и бабушка Нина. Но в 1960 году она на Пасху оказалась в своей деревне, а в этом году до них просто руки не дошли. Да и понимания семьи она бы не нашла. Как не нашла она и благодарности дочери, жалующейся на неё в письме младшему брату Евгению: «Мать стала бестактна. А когда я тактично с ней разговариваю молчит, упрямится и делает по-своему, кое-как. А когда повышаешь тон обижается. А перед соседом кривляется. Порой такое отмочит, что я со стыда сгораю. Иногда неуместно смеётся. Видно старческое. В последнее время часто стала повторять, что ей скоро в «могилёвскую». Помощница в воспитании детей плохая, но по хозяйству, конечно, мне с ней легче. Надеюсь, общий язык постепенно будет найден».
В том же письме, уставшая от судебной тяжбы, Алевтина Сергеевна проинформировала брата и о судебных делах: «Мои жилищные дела в суде. 6 апреля была в Мосгорсуде, решение народного суда о выселении Петра ко мне отклонено, но ещё будет рассматриваться в Мосгорсуде по первой инстанции, в другом составе с привлечением свидетелей.
Товарищи меня поддерживают. Думаю, что недолго уж мотаться придётся. Жалоба моя в ЦК попала к тому, на кого жаловалась, пока никакого решения по ней нет».
А на заседании этого суда прокурор сделал заключение в пользу Кочетов: «Решение нарсуда вынесено с нарушением статей 5 и 118 по необследованным материалам. Жилплощадь была предоставлена третьему лицу в порядке улучшения жилищных условий, но с включением ответчика. Брак расторгнут. Ответчик просил исключить его из списка и ордера и исполком исключил. После решения был выдан новый ордер, уже без ответчика. У исполкома не было оснований выносить третье решение об обратном включении ответчика в ордер. Решение нарсуда следует отменить».
И это опять было маленькой победой Кочетов и здравого смысла.
Но Пётр Петрович не обольщался, решив продолжать давление на сутяг, послав повторное письмо депутату Е. К. Рагозину, на это раз прося совета, как ему поступать дальше.
А в письме Алевтины Сергеевны брату Евгению досталось и, в отличие от сестры, теперь Платону: «Настя учится на «5» и одна «4». Платон на «3», но две «4» сдал темпы, злой стал, раздражительный, обидчивый, драчливый».
А причиной того конечно стало его половое созревание.
К тому же взрослые не раз говорили вслух о вреде онанизма и его разрушительных последствиях. Платон, конечно, старался избегать так понравившихся ему упражнений, но организм требовал своё и подросток не в силах был этому сопротивляться. И этот коренное противоречие между понятиями «очень хочется» и «категорически нельзя», которому он не мог сопротивляться, раздражало и злило его, заставляя сбрасывать прущую из него энергию каким-то другим способом.
Изменения в его поведении заметила и бабушка, ещё раз намекнув об этом в своём письме младшему сыну: «Платон уж очень, знаешь!».
А про Настю она написала: «Скоро опять дача, будем там торчать все. Насте что-то не хочется туда. Она ни с кем на даче не гуляет, вот ей и скучно. Просится в деревню, но меня ведь там нет, и коровы с курами и гусями нет. Если соскучится по Реутову и телевизору, уезжаем с дачи».
А вскоре новые события и эти планы бабушки постепенно свели на нет.
Днём в среду 12 апреля, уже сделавший уроки, собравший ранец и подготовившийся к походу в школу Платон с кухни вдруг услышал вопль бабушки, до этого дремавшей в полной тишине после возвращения с ночного дежурства в больнице:
«Платон! Иди скорей, слушай! Человека в космос запустили!» восторженно вскричала она, поворачивая на всю громкость ручку репродуктора.
Платон почти подбежал, и они, прослушав новость, вместе закричали:
«Ур-ра!».
Он слушал и ушам своим не верил.
Неужто свершилось! Это надо же? Недаром спутники так часто запускали! сверх радостно проносилось в его сознании.
А через день Москва уже встречала Гагарина, и Кочеты с соседом Константиновым следили за этим в новостях по их общему телевизору.
«Альк! Иди скорей! Гагарина кажут!» позвала Нина Васильевна к телевизору, вошедшую в квартиру, приехавшую с работы дочь.
А по телевизору показывали Гагарина перед полётом и во время встречи в Москве и на Красной площади.
Глядя, как на некоторых плакатах написано «Чур, я второй!» сосед не удержался от вопроса:
«Платон! А ты наверно теперь захочешь стать космонавтом?!» сверкнув очками, спросил Борис Григорьевич.
«Нет! Я высоты боюсь, и меня укачивает!» неожиданно для него ответил подросток.
«У него лучше получится быть конструктором космических кораблей! Он здорово рисует и хорошо чертит!» поддержала сына, и уточнила мать.
«Да и воображение у него очень богатое!» добавила сестра.
«Да уж!» согласилась и бабушка.
К тому же он большой выдумщик и изобретатель!» на радость сына и всей семьи поставила жирную точку мать.
Но радость оказывается тоже одна не приходит. Ещё через два дня, 16 апреля лидер кубинской революции Фидель Кастро выступил с публичным заявлением о социалистическом характере кубинской революции. Однако на следующий день в заливе Кочинос (Свиней) на малонаселённое побережье Кубы высадились подготовленные ЦРУ эмигранты.
Высадка этих полутора тысяч наёмников-контрреволюционеров производилась при поддержке эсминцев и боевых самолётов США. Они пытались, прежде всего, захватить аэродром в районе Плайя-Хирон.
Целью захвата аэродрома было принятие потом на него самолётов с подкреплением, боеприпасами, вооружением и другими грузами.
Но кубинская армия дала надлежащий отпор интервентам, ударив по их позициям самоходками СУ-100 и танками Т-34. А командиром головного танка был сам Фидель Кастро, своим энтузиазмом увлекавший бойцов. И за три дня с интервенцией было покончено. Кроме того молодая кубинская армия потопила четыре судна и сбила пять самолётов. Было убито 82 интервента-наёмника «гусанос» и ещё 1.197 человек сдались в плен. Таким образом, первая интервенция, подготовленная США в Латинской Америке, потерпела поражение, а Куба сумела отстоять свою свободу и независимость.
Но ещё 18 апреля в Москве у здания посольства США прошёл стихийный митинг протеста против их вторжения на Кубу.