Зося вся разрумянилась от радости.
Жани, я справилась! Впервые в жизни!
Меня накрыло волной зависти. Я сжала кулаки, чтобы не выхватить контракт из рук сестры и не подписать его самой.
Моей сестре только-только тринадцать исполнилось, сказала я Ирсе. Она не может ехать одна. Поселите нас в одну комнату, дайте мне любую работу. Возьмите нас обеих.
Боюсь, это невозможно, ответила Ирса. Работу я уже дала ей. А переступить порог могут только гости и персонал.
Переступить порог то есть пробраться сквозь ту незримую стену. Вместе нам ее не преодолеть.
Не расстраивайся, сказала мне Зося, мы с кем-нибудь поговорим! Мы все уладим!
Она не понимала, что мне надо найти работу, чтобы меня пустили в отель. Я закрыла лицо руками. А когда подняла взгляд, Зося уже выводила в самом низу контракта свое имя.
Я подалась вперед и опрокинула чернильницу. Фиолетовая лужица растеклась по столу, а я выхватила у сестры ручку и протянула ее Ирсе. А потом опустила взгляд и так и ахнула. Чернильница стояла на месте, закрытая крышкой. Из нее не пролилось ни капли, хотя еще секунду назад я своими глазами видела, как чернила текли по столешнице!
Это магия, не иначе!
Твоей сестре надо вернуться в отель к шести часам. Ирса убрала в карман пиджака подписанный Зосей документ и удалилась.
Никуда ты не поедешь, сказала я, придавив ногой старую ночнушку, за которой как раз тянулась Зося. Она дернула рубашку на себя, делая вид, будто вовсе меня не замечает, и швы затрещали. Эй! Я тут! Я коснулась пальцами ее лба, и Зося недовольно нахмурилась. Ну наконец-то! Тоже мне, нашла невидимку!
По-прежнему не обращая на меня никакого внимания, Зося запихала старые мамины ноты в грубый мешок, где лежали прочие ее вещи. Из мешка выскочил паучок и прыгнул ей на палец. Зося вскрикнула, стряхнула его с себя и развернулась ко мне.
Вечно ты мне запрещаешь все, что я хочу!
Это неправда. Вообще-то я обещала за тобой присматривать.
Зося закатила глаза.
Это было еще до маминой смерти. А мне уже тринадцать. Ты и сама примерно в этом возрасте пошла работать на дубильню!
По-твоему, у меня тогда был выбор? А сейчас мне семнадцать, и я получше в жизни разбираюсь. А еще плачу за все это, я обвела жестом комнату, так что будь добра считаться с моим мнением!
За что ты платишь, за копоть? За насекомых, за вонь от гниющих зубов? Не ты же тут целыми днями рвешь на себе волосы и жалеешь, что нельзя сдернуть с себя кожу, чтобы только не чувствовать зуд и грязь! Если я буду получать по десять дублонов в неделю, я смогу присылать часть тебе! И к следующей зиме ты уедешь подальше от доков!
Как же можно прислать деньги, будучи на другом конце света?
Наверняка есть какой-нибудь способ!
Что-то я о нем ни разу не слышала.
Будь маман жива, она бы отпустила меня на эту работу. Верхняя губа у Зоси задрожала. Жани, а я думала, ты хочешь, чтобы я пела!
Да, хочу, ответила я, и сердце у меня сжалось. Правда, что делать дальше, я не понимала. Но только чтобы я была рядом, а не как сейчас! Прости.
Зося сорвала с головы лиловую шляпку и швырнула ее в коридор. Я шагнула было за ней, но резко остановилась. Из Зосиного мешка выкатилась жемчужная сережка.
Мамина сережка.
Когда мы были маленькие, Зося часто надевала эти сережки и заводила громкие песни, представляя себя на сцене, а я подпевала ей немелодично, точно ослица, которой медведь на уши наступил. Последний раз Зося надевала их на свое первое и до сегодняшнего дня единственное прослушивание в Дюрке.
Я погрузилась в воспоминания. В тот день я, решив, что с сережками Зося будет выглядеть старше, надела их ей на уши и дала ей свое старое розовое платье. Она походила на взволнованный трепетный цветочек, но нам очень нужны были деньги, да и Зося грезила об этом прослушивании.
А я же теперь мечтала стереть этот день из нашей с ней памяти.
Я повертела сережку в пальцах. Конечно же, это была подделка под жемчуг: блестящая белая краска уже слезала, а под ней виднелась дешевая деревянная бусина. Когда прослушивание провалилось, я попыталась продать украшение ювелиру, а он меня высмеял. Но Зосе я так и не рассказала, что мамины серьги ничего не стоят.
Послушай. Как только я накоплю нужную сумму, я оплачу паром в Алиньи. Я взяла сестру за руку. Она попыталась вырваться, но я держала ее крепко. А вдруг ты к этому времени еще не успеешь вернуться? Вдруг что-то случится и мне придется еще куда-нибудь уехать? Вдруг отель не вернется через десять лет? Мне представилось, как я буду возвращаться с работы в пустую комнату, и к горлу подкатил ком. Я не хочу оставаться одна, призналась я с содроганием.
По щеке Зоси сбежала слеза. Немного помолчав, сестра крепко сжала мою руку своими тонкими пальцами. Потом села.
У меня так волосы запутались под этой шляпкой. Поможешь расчесать?
Я медленно выдохнула.
В тот вечер Зося уснула рано, а ко мне сон все не шел. Когда дюркские часы пробили одиннадцать раз, в животе забурчало от голода: последний раз я ела несколько часов назад. Я тихо вышла из комнаты, спустилась по лестнице, подняла лиловую шляпку теперь она была вся в грязи, но в остальном день, слава богу, обошелся без жертв.
Потом пробралась в кухню Безье, отложила шляпку в сторону, открыла буфет с жалкими остатками съестного и стала искать, чем бы поживиться. В хлебнице валялась заплесневелая корочка, и только я к ней потянулась, как дверь скрипнула. Я замерла. В такой час все девочки обычно спали. Я схватила стакан с деревянными ложками, вскинула его, точно оружие, и обернулась.
На пороге стоял юноша.
Как-то поздновато для визитов, если честно.
Он смерил взглядом помятую шляпку, потом меня. Я узнала в нем того самого швейцара, с которым говорила днем. Только он был без шляпы, прикрывавшей раньше его черные волосы до плеч. Он убрал темную прядь за ухо, и у меня перехватило дыхание. Вместо одного из пальцев у него был начищенный до блеска, тщательно выточенный кусочек дерева.
Сгибался он совсем как настоящий.
Опасность. Это слово пронеслось у меня в голове. Я подняла стакан с ложками еще выше. Юноша выгнул бровь. Я завела руку назад.
Что надо? спросила я.
Я не за тобой пришел, если только ты, конечно, не прятала днем эту шляпку под юбкой. Он коснулся лиловой ленты. Я ищу хозяйку этой вещицы. Юную леди, подписавшую контракт.
То есть Зосю.
Ее здесь нет.
Мой ответ швейцара не убедил, и он переступил порог. Нет, это уже слишком близко! Я швырнула стакан с ложками ему в голову, но промахнулась, и он попал в стену. Деревянные приборы посыпались ему на плечи.
Отличный бросок. Он достал ложку из-за ворота. Я, конечно, люблю поиграть в игры, но сейчас мне некогда. Я пришел за хозяйкой шляпки, чтобы сопроводить ее в отель.
Кто ты такой?
Меня зовут Кор. Где она?
Этот самый Кор не вызывал и капли доверия.
Никуда она с тобой не пойдет.
Так значит, она все же здесь.
Я едва не ругнулась вслух.
Кор развернулся к выходу. Нужно было его остановить. Я схватила с разделочного столика большой заточенный нож, кинулась к двери и закрыла ее собой. Схватилась одной рукой за дверную раму, а второй приставила нож к животу Кора.
Ну что, по-прежнему считаешь меня глупой девчонкой?
А как же.
Хм Ну, это если сделаешь еще хоть шаг, пожалеешь!
Даже не сомневаюсь. Он щелкнул своим деревянным пальцем, и из него выскочило лезвие. Лезвие ножа.
Кор кинулся на меня и прижал к двери. Теперь его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Кухонный нож выпал из моих пальцев. Я чувствовала кожей его дыхание. Если нас с ним сейчас застанут, наверняка ошибутся с выводами.
Я покраснела от этой мысли и попыталась вырваться из его рук, но он держал крепче некуда. Лезвие зависло у самой моей шеи, а Кор, наклонившись вперед, вдохнул и поморщился.
В Дюрке что, мыла нет?
Я в ответ зарычала и плюнула ему в лицо. Он вытер подбородок о плечо. Городские часы пробили половину двенадцатого.
А не пошел бы ты отсюда, а?
Кор ругнулся и поднес лезвие еще ближе.
Тебе нечего бояться.
Что-то сомневаюсь.
Слушай. Мне нужно к полуночи провести твою подругу в вестибюль. Она подписала контракт. Смирись с этим.
В его взгляде читалось отчаяние я так привыкла видеть его в собственном отражении, что сразу узнала это чувство. По опыту знала, что отчаянные всегда принимают худшие решения.
Тут полно комнат. Ты не успеешь ее найти. Дай и мне работу, и тогда я отведу тебя прямиком к хозяйке той шляпки.
Кор пнул кухонный нож, и тот отлетел в сторону. Потом он шагнул еще ближе ко мне мои плечи вжались в стену.
Ты не понимаешь. Уже почти полночь.
Последнее слово полночь он произнес с благоговением, ведь именно в этот час отель отправлялся в путь.
Тебе нечего бояться, повторил он.
Я готова была поверить в то, что он не горит желанием причинять мне боль, но по взгляду понимала: если придется, то он готов на это.
Тебя накажут, если ты вернешься без нее? спросила я. Должна же быть причина, по которой он идет на такие риски и хочет разыскать Зосю во что бы то ни стало.
Никто меня не накажет. Но как-то жестоко лишать девочку работы, тебе не кажется?
Невероятно.
Ты же сам мне советовал держаться от отеля подальше, какая тебе разница, сможет ли там работать моя сестра?
Сестра? переспросил он. Ее судьба меня не волнует.
Тогда дай работу и мне.
Нет.
Ну, значит, оставь нас в покое.
Кор недовольно зарычал.
Хватит уже. Я должен ее найти, так что тебе придется уйти в сторонку. Одной рукой он обвил меня за спину, второй схватил за шею, так крепко, что мамино ожерелье, которое он подцепил большим пальцем, едва не порвалось.
Я вцепилась в него ногтями. Пальцы нащупали у ключицы что-то твердое. Меня отдернуло в сторону, и я схватилась за запястье.
Из-под его пиджака показалась тонкая цепочка, на которой висел ключ. Никогда прежде я не прикасалась к магии, но другого объяснения тому, что я теперь ощутила, попросту не было. Вот только, если верить слухам, магия течет в жилах сюминаров, а не таится в посторонних предметах. Наверное, он как-то заколдовал ключ!
Ты сюминар, да? спросила я.
Кор зловеще улыбнулся, и душа моя ушла в пятки. Он спрятал ключ под рубашку, не сводя глаз с моего запястья, которое я по-прежнему поглаживала другой рукой.
Дай мне работу, снова попросила я. К счастью, слова мои прозвучали храбро, хотя мне было очень страшно.
Его лицо приняло странное выражение будто он всерьез задумался о моей просьбе.
Ты всегда такая невыносимо упрямая?
В твоем случае да. Ощутив прилив смелости, я осклабилась. Так что, берешь меня на работу?
Все не так просто. У меня при себе нет чернил, а никто не может попасть в отель, не подписав контракта или не получив приглашения.
Я округлила глаза.
А если я попаду внутрь?
Это как же, интересно?
Достану приглашение.
Кор отпустил меня.
Если ты его раздобудешь, я съем эту жалкую пародию на шляпу.
Готовь вилку и дай мне пять минут.
Одну.
Я помчалась на третий этаж, в гостиную Безье, сорвала приглашение в рамке, висевшее над камином, разбила стекло и выхватила бумагу. Торопливо спустилась по лестнице, запыхавшись, влетела на кухню и помахала своей добычей перед лицом Кора.
Вот, этого хватит?
Он взял у меня из рук бумагу.
Это сколько же ему лет?
Этого хватит?
На моей памяти никто с такими древними приглашениями в отель еще не попадал. Он вернул мне лист. А теперь веди меня к сестре. Мы десять минут назад должны были выйти.
Кровь стучала у меня в ушах.
Ты дашь мне работу?
Не то чтобы у меня был выбор.
А он вообще-то был. Вот только Кор почему-то не желал уходить без Зоси. Он задержал взгляд на приглашении.
Если мы сможем пробраться внутрь и эта штука тебя пропустит, я возьму тебя на испытательный срок.
Что это значит?
Будешь бесплатно работать две недели ровно столько же у нас проводят гости. Докажешь, что чего-то стоишь останешься с нами.
И буду получать десять дублонов в неделю?
Пять.
Меньше, чем Зося. Но больше, чем сейчас.
То есть моя судьба будет зависеть от тебя?
Дай угадаю, тебя такой расклад не устраивает?
Неправда, процедила я, хотя от мысли об этом у меня челюсть свело. А если что-то пойдет не так?
Тебя вышвырнут с работы. То есть вернут сюда. Без денег и Зоси. Предложение крайне щедрое.
Даже не сомневаюсь. Три года назад я пришла на дубильню Фреллак в поисках работы. Из-за возраста меня тоже взяли на испытательный срок, а потом устроили как полагается. Кор теперь предлагал мне точно такую же схему. Я справлюсь. Я подняла глаза. Можно ли тебе доверять? А вдруг он меня обманывает?
Конечно, я очень надежный.
И я должна поверить тебе на слово?
А это уже твое личное дело.
Как жаль, что рядом нет маман. Вот уж кто придумал бы, что делать.
Поклянись мамой, что не обманешь, быстро попросила я.
Кор тут же помрачнел.
Матери я даже не помню.
Ой прости, смущенно сказала я, а сердце у меня екнуло. Я подумала об отце, которого тоже толком не помнила. Мой взгляд упал на ключ на шее Кора. Тогда поклянись своей магией.
Идет. Клянусь своей магией, что дам тебе работу. А теперь надо бежать, если хотим успеть.
По рукам. Мне представилось, как мы с Зосей выйдем из отеля и наконец вернемся домой, в Алиньи. От радости я даже рассмеялась, и Кор с недоумением поглядел на меня, а потом зажал мне рот рукой. Я посмотрела на лестницу и задумалась. Если придется бежать, Зося за нами не угонится.
Понесешь ее на руках, велела я Кору и поспешила по ступенькам. Он ринулся за мной. Спустя несколько мгновений уже закинул Зосю себе на плечо, точно мешок брюквы. Зося испуганно открыла глаза и сперва попыталась вырваться, но я быстро изложила ей наш план.
Это еще кто? одними губами спросила она и игриво вскинула брови.
Боже.
А ну прекрати! Я щелкнула ее по носу.
Кор поглядел на нас.
В чем дело? спросила я.
И впрямь ведь не отпустила бы ее со мной, удивленно заключил он.
Как ты верно подметил, я невыносимо упрямая!
Его губы дрогнули казалось, он прячет улыбку.
Не потеряй приглашение, пока мы в отель не попали, напомнил он и поспешил по коридору.
Зосин мешок, наполненный вещами маман, оставшимися с тех времен, когда она преподавала музыку, по-прежнему лежал на полу. Как и жемчужные серьги.
И тут до меня наконец дошло: Зося будет петь перед настоящими зрителями, как всегда и мечтала! Все эти годы, когда мы едва сводили концы с концами, были не зря!
За несколько месяцев мы скопим сумму, которой нам хватит на много лет жизни в Алиньи. Но сперва можно будет попутешествовать вместе с отелем, повидать мир. Звучит так волшебно, что и поверить сложно!
А побыстрее можно? окликнул меня Кор.
В доме послышались шаги. Мы разбудили кого-то из девочек.
Я схватила мешок Зоси, заселенный паучками, и поспешила за швейцаром, несущим мою сестру.
4
Маман как-то сказала мне, что истинный дар всегда отыщет способ проявиться. В год, когда мне исполнилось одиннадцать, я наконец поняла смысл этих слов.
В начале осени в Алиньи всегда проводили Fête de la Moisson праздник урожая. Взрослые попивали под звездным небом малиновое вино и обменивались фруктами и овощами, уродившимися в их огородах, а маман и ее ученики выступали, чтобы собрать пожертвования для музыкальной школы.
В тот год Зося упрашивала маму разрешить ей спеть на празднике. «Рановато тебе пока, ma petite pêche[3], ответила маман. Ты еще слишком мала». Мне же казалось, что моя сестренка до того талантлива, что сможет немного подзаработать, к тому же мы с ней хотели купить баночку карамелек, увиденных в витрине одного магазина. Конфетки были прелестные завернутые в золотистую фольгу, и в каждой из них можно было найти маленький вкладыш со сказкой. Я твердо решила, что мы их раздобудем. Вплела ленты Зосе в волосы, стащила из дома ящик с яблоками, и после заката мы пошли на окраину города, где и проходило торжество.