«Надо принять душ», произносит она, словно душ способен чем-то помочь. Отражение в точности повторило её мимику. Очень аккуратно, без резких движений, чтобы не задеть участок кожи, где жжёт, она снимает сорочку. Поворачивает краны. Раздаётся звук падающей воды.
Она осторожно залезает в ванну, старается не намочить грудь, задёргивает шторку, споласкивает руки. Осторожно прислоняет ладонь к месту, где чувствуется жжение. Сначала ничего не меняется, но через несколько мгновений жжение ослабевает. Она облегчённо вздыхает.
Если бы стало хуже, она придумала бы способ, как принять душ, не задевая злосчастный участок кожи, но ей этого не хотелось.
Внезапная мысль: состояние «всё в порядке» лишь иллюзия, как часто бывает, например, при температуре выше 37 градусов. Кажется, всё отлично, чувствуешь себя замечательно, но уже в следующий момент ощущаешь, как сгораешь изнутри.
«Ладно, уже всё равно намочила». В воображении она машет на этих словах рукой, опираясь на веру и надежду, что ничего страшного не произойдёт. «Быстро помыться и вылезать».
Вода тёплыми струями падает на мокрые волосы и стекает по спине, грудям, бёдрам. Жжение совсем прекратилось, и она больше не думает о нём. Теперь она испытывает наслаждение от струящейся по телу тёплой воды. Но приятные ощущения от душа всё-таки не успокаивают. Она инстинктивно закрывает глаза, чтобы в них не попала вода, но почти сразу старается их открыть. Ей кажется, кто-то или что-то присутствует рядом. Кто-то или что-то смотрит прямо на неё, когда она закрывает глаза. Оно опасно. В то же время она боится смотреть: а если увидит кого-то или что-то прямо перед собой?
«Не думай об этом, не думай о плохом. Это всё воображение», мысленно утешает она себя и продолжает мыть голову, не открывая глаз. Старается не думать, насколько это возможно.
Она почти домыла голову, когда слышится одиночный слабый стук. Она замирает. Сердце бьётся так сильно, что видно, как вздымается и опускается грудь, повторяя ритм его ударов.
Она старается расслышать тишину, перекрываемую шумом падающей воды. Этот шум, думает она, выдаёт её, её присутствие. Она вслушивается, не двигаясь. Хочется открыть глаза, но мешают вода и остатки пены от шампуня. Теперь ещё страшнее она не может видеть, воспринимает мир только на слух.
Не домыв голову, она быстро споласкивает лицо, промывает глаза. Теперь она не думает, стоит ли кто-то перед ней, она боится, что кто-то находится в квартире. Боится кого-то, а не чего-то.
С открытыми глазами спокойнее, однако напряжение не уходит. Она стоит всё так же не двигаясь и изо всех сил вслушиваясь. Выключить воду? Но тогда она не только выдаст своё присутствие (хотя какая уже разница), но и свои подозрения относительно того, что кто-то находится в квартире. Впрочем, разве выключение воды не означает, что она просто закончила принимать душ? Эта мысль оказалась слабее предыдущей.
Несколько секунд длились слишком долго. Она глубоко вдохнула; медленно. Оказывается, она перестала дышать, едва услышала слабый стук. Следующие несколько таких же звуков её уже не напугали. Она была готова услышать их. И в каком-то смысле даже надеялась на это. Стуки стало ясно раздавались от соседей этажом ниже.
«Господи, ну и напугали вы меня!» Она выдохнула с облегчением. Наконец расслабившись, она снова откинула голову назад, закрыла глаза, с наслаждением домывая волосы, слушая их приятный скрип. В последний раз она сполоснула лицо. Открыла глаза. И застыла, охваченная волной холодного ужаса.
«Просто твоё воображение?» Это сказала маленькая девочка. Она стояла перед Олей, наклонив голову вниз. Её светлые волосы, казавшиеся мокрыми, закрывали плечи и лицо, опускаясь на грудь.
«Да, мама?» добавила девочка и стала медленно поднимать голову. Но её лица Оля не увидела. Подступила тошнота, по телу разлилось тепло, словно вся кровь стала переливаться в ноги; стены, шторка, ванна, белокурая девочка всё расплылось перед глазами. Сердцебиение замедлилось, мышцы обмякли, в ушах зазвенело. Оля схватилась за шторку, не в силах устоять на ногах.
«Да, мама?» снова услышала она, на этот раз как будто издалека, сквозь шум, и потеряла сознание.
Сорванная шторка наполовину укрыла Олю, лежащую на коврике.
На горизонте, большая часть которого, правда, была скрыта высотными домами, появилась узкая полоска зари. Фонари ещё горели, на улице никого.
В комнате полумрак, рассеиваемый только экраном монитора и слабым светом уличных фонарей. Наверное, стоило бы немного поспать, но Илье спать не хотелось. Забыв о времени, он с головой ушёл в мир новой компьютерной игры. Все домашние за городом, на даче, и никто не мог его отвлечь. Практически не моргая, он смотрел в экран, стараясь не упустить ни секунды игры. В наушниках пока не было ни звука.
С шести лет Илья начал погружаться в виртуальный мир, полный приключений, возможностей и крови. Nintendo Famicom (Dendy), Sega, Sony PlayStation, PC много всего. Не было разве что Xbox. Он и сам точно не знал, сколько сотен игр прошёл. Игроман так его называли другие, да и он сам так о себе думал. Стены в его комнате заклеены постерами различных игр, одни приходили на смену другим: Silent Hill, Resident Evil, StarCraft, Dragon Age, Diablo, Bioshock и множество, множество других. Стратегии и экшны, хорроры и квесты он представлял себя их героем. Много воображал, говорил в соответствующем языковом стиле и бесконечно рассуждал о том мире, в котором «находился» или хотел бы оказаться. Он был лучшим собеседником, если дело касалось игр. Кое-как закончил девять классов, зато знал толк в играх, замечал мельчайшие детали и недоработки. У него всегда можно было найти самые новые игровые журналы, самые современные игры (конечно, не все сразу, но часть точно). Почти все свои деньги он тратил на три вещи: комплектующие для компьютера или новую консоль, новые игры и пиво. Обновлять оборудование приходилось не слишком часто, раз в три-пять лет, поэтому в основном траты приходились на новые игры и в большей степени на пиво. Сегодня ночью пива не было. Как бы Илья ни любил выпить, он делал это не каждые сутки.
Илья никогда не брал новую игру просто так, не обдумав свой выбор как следует. Его можно было бы назвать профессионалом в области компьютерных и видеоигр он оценивал их реалистичность, графику, атмосферность, сюжет, физику и т. д., но он предпочитал называть себя игроманом.
Несмотря на свою щепетильность, разборчивость, гурманство, Илья решил опробовать новую игру, ровным счётом ничего о ней не зная. Он никогда нигде ни от кого про неё не слышал; ни в одном журнале, даже в интернете, про неё ни строчки. Он даже не понял, каким образом нашёл её.
Сама страница выглядела предельно просто всего три слова чёрным по белому:
Недолго думая, Илья нажал на ссылку about. Что-то звуковое Возможно, описание игры, но очень странное и жуткое. Такое он слышал впервые. Да и вообще не мог припомнить подобное, звуковое, описание игры.
Уже через минуту сердце учащённо билось, ладони вспотели, а сам он сидел весь бледный, оглядываясь чуть ли ни при каждом звуке в наушниках. Пару раз даже снимал их и вслушивался в тишину в квартире, нервно оглядываясь. Ему хотелось включить свет, но он всё-таки оставался на месте, получая некое удовлетворение от испытываемого страха. Такого чувства Илья не переживал с тех пор, как, будучи ещё школьником, впервые ночью один играл в Silent Hill. Сейчас ему тридцать. Он сразу нажал на ссылку закачки, которая появилась, едва закончилось воспроизведение описания.
Пока шла закачка, Илья решил найти более детальную информацию об игре. Однако поиск ничего не дал. Впрочем, эта неудача его даже порадовала, поскольку напомнила японский фильм «Проклятие-3D». Только там видеозапись, а здесь компьютерная игра. Возможно, его заинтриговала именно эта похожесть, поскольку он обожал всё таинственное, загадочное и жуткое (на протяжении многих лет любимейшими играми были Silent Hill и Resident Evil, позже к ним добавились Call Of Cthulhu: Dark Corners of the Earth, Amnesia: The Dark Descent и ещё несколько других); возможно, решающую роль сыграло забытое детское чувство страха. Скорее всего, и то и другое.
Илья кликнул на закачку и через пару часов, уже под утро, запустил «Твою Игру». В предвкушении он смотрел на чёрный экран, ожидая увидеть какую-нибудь ужасную заставку: не мясо и кровь, а нечто затягивающее в другой мир, держащее в напряжении, в усиливающейся тревоге, перерастающей в ужас Ничего такого не случилось.
В центре чёрного экрана одна за другой возникли буквы, которые сложились в приветствие:
Здравствуй, ИльяЗатем курсор передвинулся на следующую строку и стал мигать, словно ожидая ответа. Илья несколько секунд тупо смотрел на это приветствие, потом вслух спросил: «Это что за фигня?»
На какое-то мгновение его охватила злость: потратить столько времени на закачку такого отстоя! Но вспомнились чаты с так называемым искусственным интеллектом, имитирующие обычное человеческое общение. Когда-то ему даже нравилось так початиться, а потом стало скучно и вообще непонятно, зачем их придумали.
Но сейчас перед ним не чат, а игра, которая довольно долго закачивалась по-любому дальше будет что-то интересное. Надо отдать должное разработчикам: то, что поначалу Илью разозлило, теперь приняло совсем другую форму. Единственное непонятно: откуда они знают его имя?.. Может быть, главного героя игры так зовут по умолчанию?.. Хотя намного таинственнее и гораздо более жутко представить, что игра сама «узнала», что игрока зовут Илья.
Не стоит спешить с восторгами, посмотрим, что будет дальше. И Илья напечатал:
Приветствую тебя, о, Великий РазумПосмотрел на напечатанное, улыбнулся и нажал Enter.
Через пару секунд на экране возник так же, буква за буквой ответ:
В этой игре можно всё. Это Твоя Игра. Ты готов?Он напечатал:
ДаЭкран погас. Через секунду в нижнем левом углу появилась полоска загрузки, и приоткрылась часть игрового мира. Никаких настроек сразу игра. Однако первого впечатления хватило, чтобы напрочь забыть про них.
Бросилась в глаза чёрно-белая графика: только чёрное и белое, никаких серых оттенков. Всё было словно нарисовано чёрной ручкой. Чёткие линии, границы, никаких зазубрин в наклонных линиях, словно по умолчанию было включено сглаживание, никаких разрывов в пересечениях идеально, как будто реальность спроецирована чёрными чернилами на белый фон суперпрофессиональным художником.
Охренеть Такой графики он ещё не видел: невзрачная, бедная по цветам, но идеально дублирующая реальность. При этом игровой мир казался загадочным и пугающим. Не только из-за графики или из-за тишины, царившей в нём. Возник графический экран монитора, точь-в-точь дублирующий экран Ильи; на нём ещё один, точно такой же, на том такой же и т. д., пока этот «тоннель», уходящий вглубь, не заканчивался одним чёрным пикселем, словно бесконечностью.
Не зная управления, Илья по привычке (как в большинстве игр) повёл мышкой по коврику. Камера (или голова главного героя, как представлял себе Илья) повернулась налево именно с такой скоростью, к какой он привык чувствительность мыши была идеальной. Он увидел дверь с наклеенным постером игры Bioshock, слева от неё микроволновую печь на небольшой тумбочке, рядом с которой вдоль стены разместился невысокий шкаф. Направо от двери, как раз напротив невысокого шкафа, ещё один, узкий и высокий, с одной приоткрытой дверцей, на которой висела футболка. Сверху, на шкафу, какая-то коробка. Перед ним, ближе к главному герою, вдоль стены, диван, не слишком аккуратно застеленный. На нём валялись игровые журналы и ноутбук. Напротив этого дивана ещё один, поменьше, ничем не застеленный.
Илью пробрало смешанное чувство тревоги и восхищения. Он сдвинул мышку в противоположную сторону. Камера повернулась вправо. Системный блок на столе, задёрнутые на окне шторы.
Круто Его захватил восторг. Очень впечатлительный, с богатой фантазией, он представил, что там, в игре, его комната. Присмотревшись, Илья убедился, что виртуальная комната совершенная копия его реальной комнаты. Это ничуть не удивило, напротив, очень понравилось, атмосфера действительно жутковатая. Сколько игр ему известно, воспроизводящих место, где он в данный момент находится, да ещё так детально? Ни одной!
Сам вид игрового мира пробуждал приятное возбуждение и в то же время внушал жуткое чувство. Ну, какие ещё есть возможности? Он направил камеру вниз, на клавиатуру, которая, как он и ожидал, была идентична его реальной клавиатуре, на мышку, представляя, что увидит свою руку. Руку, правда, он не увидел, но увидел, что мышка движется точно так же, как двигает её он, только будто сама по себе.
Потрясно Ему не нравилось, что он не видит руки персонажа (хотя, возможно, только пока в них нет оружия), но сама атмосфера, созданная чёрно-белой графикой с таким совпадением с реальностью действительно нечто. На отдельные недоработки можно закрыть глаза.
Так, пройдёмся по комнате. Он нажал клавишу с буквой W, зная, что обычно в играх от первого лица за движение вперёд отвечает именно она. Персонаж задвигался. Илья посмотрел на стул, на котором сидел. Но посмотрел не сразу, перед этим вообразив, что увидит себя. На секунду ему захотелось встать и рассмеяться (игра супер), но он сдержался и просто повернул персонажа. Никого. Впрочем, это логично, ведь там только что сидел главный герой.
Потрясающая графика! Хоть ничего не настраивай! Вероятно, игра сама определила, что можно поставить всё на максимум. Нет, даже на ультра! И хотя нет эффекта белого шума, атмосфера жуткости создана идеально. Что же это за игра, откуда она, кто производитель и почему Илья про неё ничего никогда не слышал и не читал? Ладно, сейчас это не важно, он позже поищет информацию.
Илья развернул главного героя и направил его к двери, у которой нажал клавишу с буквой E. Ручка повернулась, щёлкнув замком, и дверь без скрипа открылась. Илья чуть вздрогнул от неожиданности и автоматически повернул голову, чтобы посмотреть на дверь в свою комнату. Ему послышалось замок действительно щёлкнул. Глазам, привыкшим к свету монитора, нужно было привыкнуть к мраку, поэтому Илья смотрел не на саму дверь, а чуть выше, чтобы видеть очертания. Вроде закрыта
Жуткое чувство чьего-то присутствия не в комнате, где он сидел, а за дверью. В воображении ему рисовалась картина поворачивающейся ручки, медленно открывающейся двери, а затем Он прервал эту фантазию. Он всё-таки себя переоценил не учёл свою впечатлительность. Смартфон показывает шестой час утра. На улице стало чуть светлее. Надо бы поспать, но спать не хотелось. Он играл всего несколько минут, даже не играл, а «пробовал на вкус», но этого хватило, чтобы оценить жуткую атмосферу игры на десять баллов из десяти. Впрочем, он не исключал возможности, что его мозг устал и потому он воспринимает игру именно так. Но игра ему определённо нравилась, и хотелось посмотреть, что там дальше. С другой стороны, он ощущал необходимость выключить её, чтобы снять нервное напряжение. А если выключит сейчас, то продолжит только ночью.
Для хоррора и триллера лучше всего подходит ночь, когда сидишь дома один, с задёрнутыми шторами, в наушниках и без света. И желательно, чтобы никто не отвлекал (не звонили по телефону или в домофон). Только тогда достигается максимальный эффект. Только тогда по-настоящему испытываешь тревогу, страх, ужас. А если ты эмоциональный и впечатлительный, то можно доиграться до галлюцинаций.
Но проверять свои нервы Илья всё-таки решил ночью; а сейчас нужно поспать.
Перед тем как заснуть, он думал об игре и о том, что, когда проснётся, обязательно расскажет о ней Серёге.
На этот раз кошмары Олю не мучили. Правда, состояние, в котором она находилась несколько секунд назад, вряд ли можно было назвать сном. Но сейчас она об этом не думала, поскольку и приснившегося не помнила. Зато чувствовала лёгкую тошноту и тупую боль в голове. Слышала шум падающей из душа воды. Попробовала сесть. На мягком коврике особого дискомфорта не чувствовалось, однако тошнота не проходила, а голова заболела сильнее.