Родители прислали меня узнать, не нужно ли тебе чего, словно прочитав его мысли, сказала Лейла.
Иди передай родителям, чтобы не беспокоились, я уже встаю, отозвался Таиб, поднимаясь с кровати. Шурша подолом юбки, Лейла медленно удалилась от комнаты деда.
Таиб умылся, оделся и вышел на крыльцо дома сделать глоток свежего воздуха. Он посмотрел вдаль, и его взору открылся знакомый с детства горный пейзаж: величественные горные цепи с выдающимися вершинами то в каменном обличье, то покрытые зеленью, а то и вовсе заснеженные. Лишь только окинешь взглядом эту вековую красоту, ощутишь свою родовую принадлежность к этим бескрайним просторам, душа наполняется светлой радостью и счастьем, оттого что в этом огромном мире у тебя есть свое место и оно так прекрасно
Во дворе все были заняты своими делами. Заметив Таиба, сразу засуетились вокруг него, пытаясь угодить.
Вот так умру, а вы и не заметите! будто обиженный ребенок, обратился к окружающим пожилой мужчина. К нему тут же подошли сын со снохой поздороваться и спросить о самочувствии. Сын внешне походил на отца, но был выше ростом и с густой черной бородой. Его жена была крупной высокой женщиной, сродни мужу. Ответив на их приветствие, Таиб с радостью подался к внукам, которые друг за другом спешили к деду, обнимали его и отходили в сторонку. Уделив всем внимание, довольный старик, улыбаясь, глядел на своих наследников, частью которых являлась семья его старшего сына. Затем, не сговариваясь, все домочадцы неспешно вернулись к своим привычным занятиям. Девушки хлопотали на кухне, женщины возились с домашней птицей и скотиной. Мужчины кто постарше, работали в поле, другие и те, кто помоложе, помогали по двору или выполняли иные поручения вне дома.
Быстро позавтракав, Таиб послал за Лейлой, памятуя о ее вчерашней просьбе. Внучка не заставила себя долго ждать.
Ты звал меня, Дади? терялась в догадках взволнованная Лейла.
Собирайся, прогуляемся немного! Тут недалеко, скомандовал Таиб.
Хорошо! радостно отозвалась Лейла. Я только скажу маме.
Я буду ждать тебя в саду. Поторопись! сказал Таиб, нарочно делая акцент на последнем слове. Воодушевленно закивав головой, Лейла побежала в дом
Ожидая внучку, Таиб прохаживался среди плодовых деревьев, с любовью высаженных заботливыми хозяевами. Широкие яблони, стволы которых были похожи на растрескавшуюся от засухи землю, тонкие, устремленные ввысь сливы, стройный абрикос, дикая груша, вишня с черешней, а по периметру ровные ряды черной и красной смородины
Таиб потянулся к поспевающей черешне, и тут же больная поясница дала о себе знать, но упрямый старик завершил задуманное, полакомившись сладкой мякотью и сплюнув маленькую твердую косточку.
Лейла появилась через несколько минут. Молча они прошли через сад и направились к лесной поляне той самой, что Таиб видел ночью во сне. Лейла шла чуть позади деда, осторожно осматриваясь по сторонам.
Что ты сказала матери? поинтересовался Таиб, заглядывая через плечо.
Правду! не колеблясь ответила Лейла. Ты решил прогуляться, а я буду рядом на случай, если тебе что-нибудь понадобиться, да и веселее вдвоем, заверила девушка.
А что ты взяла с собой? спросил старик, указывая на небольшой холщовый мешок у нее в руках.
Да так, ничего особенного: воду, несколько кукурузных лепешек, сыр. Вдруг ты проголодаешься или тебя замучает жажда, невозмутимо ответила она. Таиб одобрительно кивнул головой, и они устремились вперед.
«Замечательная внучка у меня подросла, а я и не заметил, подумал Таиб поглядывая на Лейлу. Жизнь течет своим чередом, как вода в горной реке: то бежит, сметая все на своем пути, то замедляет ход, набираясь сил для нового рывка за следующим поворотом».
И вот уже они достигли заветной цели. Здесь, на этой широкой лесной поляне, усыпанной полевыми цветами и выстланной сочной зеленой травой, среди привычных и родных природных пейзажей, Таиб чувствовал себя умиротворенно: «Мать часто приводила меня сюда. Как же давно это было Мы дурачились, играли в прятки, просто валялись в траве, собирали цветы. Мама вплетала их в венок, распускала свои длинные косы и водружала его на голову, как корону. Потом брала меня на руки и кружила, кружила крепко прижимая к себе, а я, маленький мальчик, визжал от восторга. Оттого, что мама рядом и никто и ничто в эти минуты безмерного счастья не может нам помешать! Через поляну бежала небольшая, но очень быстрая речушка. Она и сейчас шумит где-то неподалеку. В жаркий летний день мы садились на ее берег, опускали в прохладную воду ноги и поднимали брызги такой высоты, что мгновенно промокали с ног до головы. Радости моей не было предела! Мама смотрела на меня с любовью и нежностью, широко улыбаясь. Под палящим солнцем мы тут же обсыхали. Вдоволь нарезвившись, мы укрывались в тени тутового дерева. Мама расстилала покрывало, устраивалась на нем, я садился рядом и клал голову на ее колени, а она гладила рукой мои волосы, что-то тихо напевая. Я безмятежно засыпал, и до тех пор, пока не высплюсь, мама сидела неподвижно, боясь пошевелиться, чтобы ненароком не потревожить мой сон. В конце июня, когда созревали плоды тутового дерева, они осыпались тут же на покрывало так, что, проснувшись, я с удовольствием лакомился ими. Эти чудесные мгновенья мне не забыть никогда! Мое счастливое детство это заслуга моей матери! Порой мне так отчаянно ее не хватает! Она была моей опорой и защитой! Одна только мысль, что она живет в этом мире, придавала сил, вселяла надежду на то, что все будет хорошо, потому что есть человек, который любит тебя не за что-то, а просто так, безусловно. Я прожил долгую, насыщенную яркими событиями жизнь, и память все чаще играет со мной в странные игры, путая в своих лабиринтах, но есть воспоминания, которые останутся со мной навсегда!»
Мы пришли, выдохнул Таиб, отвлекаясь от своих мыслей.
Лейла стояла рядом, теряясь в догадках и не очень понимая сути происходящего.
Красивое место, но зачем мы здесь? поинтересовалась она.
На этой поляне я видел мать во сне прошедшей ночью, ответил старик, касаясь рукой высокой травы. В этих местах прошло мое безмятежное детство.
Лейла с удивлением глядела на деда.
Ты все еще хочешь узнать о Пачи? многозначительно спросил Таиб, взглянув на девушку. В тот же миг ее глаза загорелись от радости и неожиданно открывшейся возможности услышать желанную историю. Лейла закивала головой.
Давай присядем, где-нибудь, предложил Таиб, оглядываясь вокруг, дорога меня утомила.
Конечно, Дади! согласилась Лейла.
Отойдя на несколько метров к лесной полосе, Таиб сел прямо на траву меж ветвистых деревьев, прислонившись к одному из них. Лейла устроилась у другого, пообещав присесть рядом, если устанет стоять.
Догадываюсь, о какой «легенде» ты спрашивала меня вчера, начал Таиб, немного отдышавшись. Тебя, наверное, интересует «загадочная» предыстория моего появления на свет? продолжил мужчина, взглянув на внучку.
От тебя ничего не скроешь, Дади! сказала Лейла. Ты знаешь все!
Я слишком долго живу на этом свете, с некоторой горечью в голосе констатировал Таиб.
Не говори так, Дади, тебе просто нездоровится, успокаивала его девушка.
А знаешь, какая легенда больше всего мне по душе? оживился Таиб. Говорили, когда, будучи грудным младенцем, вдоволь насытившись материнским молоком, я отрыгивал ртом лишний воздух или делал это иным способом, моя мама раздавала сладкие угощения соседской ребятне от радости, что я здоров и чтоб и впредь оставался таким!
Лейла широко улыбнулась.
Но вернемся к той истории, что интересует тебя, предложил Таиб. Моя мама рассказала мне ее лишь однажды, и думаю, не сделала бы этого вовсе, не будь на то крайней необходимости. Она понимала, что нам обоим может быть неловко, переживая некоторые моменты, но правду я мог узнать только от нее. Ты напомнила мне мою мать, и, наверное, поэтому я откроюсь тебе. Надеюсь, ты правильно поймешь мою откровенность, да и стар я уже, сентиментальным стал.
Лейла с благодарностью за доверие взглянула на деда.
Эта удивительная история началась одним ясным теплым летним днем, быть может, таким же, как сегодняшний, восемьдесят лет тому назад! начал свой рассказ старик. Жаркое лето только-только набирало свою силу. Кругом все утопало в зелени, по земле мягким ковром расстилалась зеленая трава, птичьи голоса распевали на разные лады. Чистый горный воздух, смешиваясь с запахом луговых цветов, сладко пьянил. Две юные девушки, две близкие, неразлучные с детства подруги шли по воду к роднику с высокими кувшинами наперевес. Они заливисто смеялись, время от времени что-то нашептывая друг другу на ухо, будто боялись, что кто-то услышит их самые сокровенные мысли, хотя вокруг не было ни души. Солнце уже стояло в зените, щедро расточая свое тепло. Обе девушки были хороши собой: в длинных платьях прямого кроя, перехваченных на талии широкими поясами, на ногах летние сафьяновые туфли. Одна невысокого роста, с копной густых темных волос, заплетенных в две тугие косы, что спускались ниже пояса, раскачиваясь в такт движениям ее стройного тела. Легкий платок цвета неба покрывал ее голову, переплетаясь на длинной шее, падал на плечи, свободными концами уходя за спину. Цвет платка выгодно оттенял ее смуглую кожу с персиковым отливом, большие, чуть раскосые карие глаза. Широкие брови поднимались крутым изгибом. Маленький словно выточенный носик, пухлые, аккуратно очерченные губы. Другая высокая, стройная, с волосами цвета осенней листвы, вьющимися мелкими кольцами, прибранными в толстую косу. Платок прикрывал ее непослушные волосы, переплетаясь на правом плече так, что один широкий конец ложился на грудь, а другой струился по спине. Белокожая, синеглазая, с чуть вздернутым небольшим носом, который она морщила всякий раз, выражая свои живые эмоции. Девушки были разными не только внешне, но и внутренне. Та, что невысокая, кареглазая Пачи была немногословная, всегда сдержанная в проявлении своих чувств, а та, что выше ростом со светлой кожей, Ле́ма открытая, в противоположность подруге, неунывающая, отличалась веселым нравом.
Они нарочно выбрали этот полуденный час, чтобы наговориться вдоволь вдали от сторонних глаз, пока еще не было других девушек, пришедших по воду, и парней, желающих украдкой взглянуть на юных девиц, как это обычно бывает у родника в утренние часы и ближе к вечеру. Следуя суровым законам гор, строго ограничивающим общение молодых людей, юноши и девушки пользовались этой случайной возможностью обменяться невинными взглядами, обозначив свою симпатию, перекинуться парой фраз и не более того. Но иногда у родника вершились судьбы: парень мог заручиться согласием девушки на будущую женитьбу и попросить в залог какую-нибудь принадлежащую ей вещь. Сходить к роднику за водой было не только жизненной необходимостью. Здесь негласно дозволялось то, что в других местах строго возбранялось! Молодые люди беспрекословно подчинялись воле родителей, в том числе и в выборе будущих мужей и жен, и лишь немногие смельчаки отваживались делать это выбор самостоятельно. Впрочем, Пачи с Лемой были не из робких, сердца их были свободны, и они безмятежно наслаждались общением и радовались, что никто не мешает им вдоволь наговориться, насмеяться, отвлечься от домашних хлопот. Они свернули с главной дороги, чтобы спрятаться от палящего солнца в тени высоких деревьев, и поспешили к роднику окольной дорогой. Пачи и Лема знали друг друга с детства, живя по соседству, семьи их общались почти по-родственному.
А помнишь, как мы впервые пришли сюда? спросила Лема, улыбаясь.
Забудешь такое! подхватила Пачи, С нелепым маленьким ведерком одним на двоих вместо медных кувшинов!4 девушка наигранно закатила глаза наверх и покачала головой.
Нам было, наверное, лет по семь? вспоминала Лема.
Точнее, мне почти восемь! добавила Пачи.
Да! согласилась Лема. И родители решили, что с большими кувшинами мы не справимся!
Зато теперь, когда мы стали в два раза старше, у каждой есть свой! кивая на высокий кувшин в руках, улыбнулась Пачи.
Посмотри только, как блестит мой кувшин! хвасталась Лема, подняв кувшин к небу. Вокруг тут же заиграли бесчисленные солнечные блики, падая на деревья, на траву, на лица девушек. Пачи прищурилась, прикрывая глаза свободной рукой.
А почему твой не начищен до блеска? Наверное, снова все утро верхом на лошади проскакала? обращаясь к подруге, стыдила Лема. Смотри, доскачешься, продолжала она, ни один парень тебя за муж не возьмет, узнав о твоем невинном увлечении!
Тише ты, зачем же так кричать? полушепотом произнесла Пачи, оглядываясь по сторонам и бросая на подругу недовольный взгляд.
Да ведь нет никого вокруг, и не кричу я вовсе, обиженно ответила Лема, невольно переходя на шепот вслед за Пачи. И знаешь что, подруга, иди-ка ты первая к воде, а то и в самом деле кого-нибудь встретим, и твой нечищеный кувшин испортит все впечатление.
Пачи с улыбкой взглянула на Лему:
Ну чего ты надулась? Да научу я тебя ездить верхом, пусть даже не так быстро, как я думала!
Можно подумать, мне больше не чем заняться! ответила Лема, отворачивая голову. А ты иди, иди, вновь обернувшись к Пачи, настаивала Лема, и посмотрим, кто из нас окажется на коне!
Пачи лишь покачала головой:
Как скажешь, подруга.
Девушка стремительно понеслась к роднику, на ходу размышляя, надолго ли хватит у Лемы терпения, прежде чем она поспешит вслед за ней, как вдруг, заметив мужскую фигуру в нескольких метрах впереди от себя, едва успела остановиться, ухватившись за дерево. У родника, развернувшись боком, опустившись на одно колено, сидел красивый юноша, раскинув полы своей темной черкески5, надетой поверх черной шелковой рубахи с длинными рукавами, отведя за согнутую ногу длинный кинжал, погруженный в серебряные ножны, закрепленный на тонком кожаном пояске. Рукава черкески были закатаны до середины плеч в широкий манжет. Плотное сукно, облегая его мускулистую фигуру, обозначало все ее достоинства. Невысокая серая папаха лежала подле него на траве. Юноша опускал руки к роднику, набирал в них воду и подносил ко рту. Неподалеку стоял его конь и пил воду из реки, в которую впадал родник. Жеребец был под стать своему хозяину. Он вальяжно переставлял свои стройные ноги, вытягивал к воде длинную шею, гладкая, блестящая шерсть лоснилась под солнечными лучами. Утолив жажду, юноша встал в полный рост спиной к реке, расправив широкие плечи. Солнечный свет, упав на металлические крышечки газырей6, расположенных в двух маленьких кармашках с обеих сторон на груди, осветил его лицо. Прямые, черные как смоль волосы мягко ложились на высокий лоб, легко касаясь широких бровей, падали на выступающие скулы, впалые щеки, обозначая четкий, чуть вытянутый овал лица. Прямой нос, красивые губы на гладкой белой коже лица завершали приятный облик. Пачи осторожно разглядывала его, вытянув голову из-за широкого ствола липы, разводя в стороны ее тонкие ветви.
Будто почувствовав чье-то присутствие, юноша вдруг резко посмотрел точно в то место, где стояла Пачи. Она тут же оторвала руки, ветки задрожали, громко шумя растревоженной листвой. Пачи спрятала голову, прижавшись всем телом к дереву, словно хотела прирасти к нему.
Только бы он меня не заметил! Только бы не заметил! шептала она, зажмурив глаза. Юноша медленно повернулся к роднику, поглядывая через плечо в укрытие Пачи.
От кого это ты тут прячешься? неожиданно налетела на нее Лема.
В один миг Пачи оторвалась от дерева и потянулась к подруге. Девушка прижала одну руку к губам Лемы, а указательный палец другой приложила к своим губам. Испуганно взглянув на подругу, она часто-часто замотала головой из стороны в сторону, затем вдруг замерла и, пристально глядя на Лему, вопросительно подняла брови. Изумленная Лема осторожно кивнула головой. Пачи медленно отняла руки.