Вот-вот! Лема кивала головой, соглашаясь. О чем я только думала? закатив глаза, вздыхала она.
Но девушек особо не занимают такой работой! удивилась Пачи.
Я решила попробовать, ответила ей Лема. Когда-нибудь и моя очередь придет надеюсь, не скоро!
Пачи потянулась к Леме и обняла подругу за плечи, нежно поглаживая по голове.
Позвала бы меня на помощь!
Ты была далеко, улыбнулась Лема, мы навещали родню по материнской линии в другом селе.
Вот почему я не видела тебя несколько дней, подметила Пачи, разводя руками.
Я не успела предупредить, оправдывалась Лема, да и ты нечасто показывалась на улице последнее время.
Пачи отвела взор, дабы не выдавать своих чувств к прекрасному юноше, что мешали ей вести привычный образ жизни с момента их нечаянной встречи. И девушка встряхнула головой, лишь на мгновенье погрузившись в свои мысли.
Ты обработала рану? участливо спросила она.
Да, мама присыпала ее золой, ответила Лема, если не трогать, я почти не чувствую боли.
Это хорошо, обрадовалась подруга. А что за рисунок будет на ковре? отвлекая Лему, поинтересовалась Пачи.
Возможно, он будет повторять петроглиф8, высеченный на одной из их родовых башен9, ответила девушка, пожимая плечами. Не знаю, женщины обсуждали разное, но, вероятнее всего, набьют пожелание прибавления потомства! Ковер готовят в подарок молодой семье.
Наверное, согласилась Пачи.
Не рисунок же, предупреждающий об опасности? рассмеялась Лема своему предположению.
Тебе бы все веселиться? улыбнулась Пачи в ответ, прикрываясь рукой от слепящего солнечного света.
А чего грустить в такой красивый летний день? сказала Лема, подставляя свое лицо солнцу.
Кругом раскинулись зеленые горные склоны, покрытые сочной травой и деревьями с густыми кронами. Меж склонов бежала бурная река, с шумом неся свои воды к равнинам. На ясном небе воцарилось солнце, снисходительно поглядывая на одинокие белые облака, неподвижно зависшие в ожидании ветра.
Побереги свою белую кожу! преграждая собой поток солнечных лучей, произнесла Пачи.
Уйди, ради Бога, шутя попросила Лема, отстраняя подругу, не мешай мне радоваться жизни!
Можешь радоваться, продолжая путь! предложила Пачи, указывая рукой нужное направление.
Жаль, что нельзя, забыв обо всем, просто гулять, наслаждаясь красотой вокруг! проговорив с придыханием эти слова, Лема закружилась, широко разведя руки.
Говори-говори, будто нас и не ждут в доме у брата моей матери! напомнила Пачи.
Да знаю я, поджав губы ответила девушка, пойдем уже! и она зашагала вперед, подхватив подругу за руку
Войдя во двор своего родного дяди, Пачи выдохнула с облечением, увидев знакомые лица многочисленных родственников. В обычной жизни их не часто увидишь всех вместе, другое дело такие вот значимые события, которые объединяют всю родню в одном месте. Можно пообщаться, увидеть тех, кого давно не видала. Пачи любила и почитала своих родных и всегда радовалась возможности побыть в их кругу этой особенностью своего народа она гордилась больше всего.
Пачи с Лемой тут же окружили другие девушки, защебетали о своем, радостно приветствуя вновь прибывших. Улыбки не сходили с лиц. Перебивая друг друга, девушки быстро увлекли двух подруг в глубь двора к небольшому глиняному дому, облицованному неотесанным камнем, с маленькими, утопленными в стены окнами. Позади дома, шумя буйною листвой, возвышались деревья хозяйского сада, что открывался в широкое поле, за которым начинался густой лес. Разглядев среди присутствующих, занятых своей работой, родного брата матери, Солтама́ка, и его жену, Ма́рет, Пачи поспешила к ним навстречу, потянув за собой Лему. Крепкий мужчина и статная женщина средних лет в неброской одежде, на мгновенье отвлекшись от утомительных хлопот, радостно закивали, увидев племянницу и ее подругу. Широко улыбаясь, Пачи, как подобает, приобняла их по очереди: сначала дядю, затем его жену. Лема учтиво поздоровалась, обменявшись привычными заученными фразами о благополучии родных и близких. Спросив у хозяев, чем они могут быть полезны, и получив нужные указания, подруги поспешили к дому, где их дожидались остальные девушки. Громко переговариваясь, все вошли в дом. Здесь, бесшумно перемещаясь из комнаты в комнату, безраздельно хозяйничали женщины, занимаясь внутренним убранством дома.
В отсутствии невесты, которая вместе со старшими родственницами отлучилась недалеко для примерки свадебного наряда, Пачи с Лемой и другими девушками не спеша принялись разбирать приданое. Шутя и подначивая друг друга, девушки безмятежно смеялись каждому острому слову, брошенному невзначай. То вдруг начинали распевать песни, то замолкали, увлеченно занимаясь каждая своим делом. Пачи сосредоточенно раскладывала вещи невесты в большие сундуки, когда кто-то со двора попросил сходить к роднику за водой. Она тут же растерянно посмотрела на Лему, памятуя о недавней встрече с теперь уже желанным юношей. Ей очень хотелось увидеть его еще раз, но она приняла решение больше не думать о нем. Так зачем мучить себя напрасными надеждами? «А вдруг он и впрямь будет там?» терзалась сомнениями Пачи.
Идешь с нами? участливо спросила Лема, понимая тревогу подруги.
Пачи часто замотала головой из стороны в сторону.
Нет, я лучше останусь, делая Леме упреждающие знаки глазами, ответила Пачи, вдруг Либи вернется.
Навряд ли невеста будет скоро! встряла высокая девушка с зычным голосом. Примерка свадебного платья может затянуться надолго!
И все же я останусь. настаивала Пачи. Вы и без меня справитесь, а я тут пригожусь и, может быть, сестру дождусь.
Ладно, пойдем уже! скомандовала Лема, уводя девушек за собой, а то нас сейчас пристыдят за промедление. Повернувшись к Пачи, она бросила на подругу беглый взгляд, та кивнула головой в ответ.
И девушки звонкой стайкой поспешили за водой
Время летело незаметно, день клонился к завершению, невесты все не было. Полностью отдавшись своим переживаниям, Пачи выполняла монотонную работу в ее комнате. Кто-то иногда заходил к ней, что-то спрашивал, она отвечала, не отрываясь от своих дел, укладывая вещи, приготовленные невестой в приданое. Сделанные собственными руками вязанные детские вещи, кружева, платки, одеяла и подушки все это Пачи бережно раскладывала, воображая картины замужней жизни. В какой-то миг в дверях возник знакомый женский силуэт. Пачи смотрела, как женщина разводит руками, хмурит брови, видела, как шевелятся ее губы, но не слышала слов. Телом девушка находилась в комнате, а душа витала где-то там, у родника, средь высоких деревьев вдоль быстрой реки, летела над зеленой травой, проливалась прозрачной водой, сверкая в лучах солнца, там, где она повстречалась с прекрасным юношей, пленившим ее сердце. Но женщина, стоящая напротив, была настойчива, и душа вернулась в тело, а вместе с ней и слух.
Что с тобой?! Я к тебе обращаюсь! наконец донеслось до Пачи. Ты что, оглохла? возмущалась мать невесты, приближаясь к растерянной девушке.
Не вини меня. Я, наверно, задумалась, оправдывалась Пачи, стыдливо отводя взор.
Не знаю, что за мысли тобою завладели настолько, что я не могла дозваться тебя, гони их прочь! взволнованно говорила женщина. Мне нужна твоя помощь!
Да, конечно. участливо ответила Пачи. Что я должна сделать?
Сходи к нашим башням и принеси несколько хорошо выделанных овечьих шкур, я хочу положить их в приданое Ли́би, сказала Марет, недоверчиво глядя на Пачи, та утвердительно кивнула головой.
Ты меня правильно поняла, Пачи? переспросила женщина.
Я все поняла, ответила девушка, сейчас же пойду и принесу лучшие шкуры.
Ну хорошо, если так, я могу доверить это только тебе! заключила Марет. Но если тебя что-то беспокоит и ты не справишься, то я сама схожу.
Нет, не нужно, со мной все в порядке, просто задумалась, заверила Пачи, не беспокойся.
Тогда поторопись, пока светло еще, Марет еще раз внимательно взглянула на девушку. Пачи мило улыбнулась ей в ответ.
Ну иди уже, чего ты стоишь?! настойчиво подгоняла беспокойная женщина.
Да, конечно! спохватившись, ответила Пачи и прошла к выходу мимо Марет, склонив голову.
Когда вернешься, найди меня во дворе, окликнула та в дверях.
Хорошо, согласилась Пачи и вышла из дома.
После душного помещения, которое не успело еще остыть от дневной жары, здесь, на улице, прохладный воздух приятно обдувал лицо и успокаивал легким цветочным ароматом, доносившимся с луга. Пачи вдохнула полной грудью, окинула взором знакомую местность и, поправив платок, устремилась в горы.
Девушка поднималась по крутому горному хребту, на гребне которого возвышались родовые башни. Как безмолвные стражи, стояли они, устремившись в небеса, охраняя покой окрестных селений. Возведенные несколько веков тому назад для защиты от вражеских набегов, они и теперь завораживали своим величием.
Преодолевая сопротивление высоты и встречного ветра, Пачи шла, чуть наклоняясь вперед всем телом. Подол платья перекатывался большими волнами, волосы, выбиваясь из-под платка, тонкими прядями падали на лицо. Пачи, часто дыша, одной рукой прижимая платье, другой поправляя непослушные волосы, приближалась к высоким боевым башням. Сложенные из дикого горного камня, прямоугольные у основания, сужающиеся к верху, высотой в четыре этажа, завершались они ступенчатой крышей с выступающими пластинами черного сланца и пристроенным на вершине выпуклым камнем. В двух противоположных стенах на уровне каждого этажа были прорублены небольшие арочные окна и множество бойниц. Под самой крышей висели каменные балкончики без пола, через которые в былые годы, отражая нападения, бросали булыжники и выливали кипяток. Все это Пачи знала из рассказов отца о тех неспокойных недалеких временах, когда, защищая свою землю и угодья, предки воздвигали неприступные башни вокруг горных селений. У каждого рода была своя башня, с особенным знаком высеченном на фасаде. Всякий раз, глядя на этих грозных великанов в желтовато-серых каменных одеяниях с черными крышами-шапками на вершине, что непреступными островами были разбросаны по всей горной Ингушетии так, что из одного селения было видно другое, Пачи изумлялась и восхищалась мастерством и изобретательностью своих предков.
Меж боевых башен стояли жилые. Они отличались плоской крышей и небольшой высотой. К одной из расставленных по горному склону башен спешила Пачи. Узнав среди прочих нужную, она прибавила шаг.
У входа в башню стояли молодые люди, о чем-то негромко переговариваясь. Заметив приближающуюся девушку, они всполошились и подались ей навстречу. Пачи остановилась, понимая их беспокойство, выпрямилась и подняла голову.
Пачи, это ты? узнав родственницу, сказал худощавый юноша в пышной белой папахе. Это дочь сестры нашего Солтамака, обращаясь к остальным, объявил он.
Парни одобрительно закивали головами, приветствуя девушку и тут же отводя взоры.
Зачем ты пришла сюда в столь поздний час? поинтересовался юноша, встав напротив Пачи.
Меня прислала Марет забрать кое-что из башни, прямо ответила Пачи.
Солнце скоро сядет за горизонт, внутри башни темно, ты ничего не разглядишь! беспокоился молодой человек. Я провожу тебя.
Он отступил в сторону, пропуская Пачи вперед.
Зажгите факелы! тут же скомандовал он другим юношам.
Светло еще, я справлюсь сама! возразила Пачи, смущаясь невольно причиненному неудобству.
Иди, делай что тебе говорят! настаивал юноша. Я подожду у входа. Скажешь мне, если что-нибудь понадобится.
Хорошо, согласилась Пачи и направилась к башне.
На первом этаже было пусто. Дневной свет, тонкими струйками пробивавшийся сквозь небольшие продухи, устроенные в стенах, едва освещал просторное помещение. Посередине стоял опорный четырехгранный каменный столб, проходивший через всю башню и служивший опорой для основных толстых балок межэтажных перекрытий, деливших строение на этажи. От стен веяло холодом, притоптанный земляной пол местами прорастал зеленой травой. Это место в башне предназначалось для домашнего скота. Пачи осторожно прошла внутрь, нашла у стены приставную лестницу и приладила ее к лазу в потолке. Ловко взобравшись по ступенеобразным зарубкам на толстом бревне, Пачи оказалась на втором этаже. Здесь было светлее. Оконные проемы с полукруглыми арками щедро дарили солнечный свет. У стен стояли широкие деревянные скамьи, что прежде придвигались к домашнему очагу, над которым на очажной цепи висел котел для варки пищи. Теперь же на скамьях сушились многочисленные овечьи шкуры, огонь в очаге погас. Пачи огляделась по сторонам. Глиняный пол покрылся густым слоем пыли, в углах висели нити паутины и оборванные концы веревок, что протягивались вдоль стен для развешивания одежды, на стенах в специальных нишах застыли свечные огарки. Видно было, что жильцы давно покинули свою башню, перебравшись на более ровную плоскость у подножия горы, но былое жилище не оставляли вниманием, найдя ему иное применение. Приподняв подол платья, Пачи подошла к ближайшей скамье и присела с краю. Переведя дыхание и утерев испарину со лба, девушка медленно провела рукой по мягкой шерсти овечьей шкуры, что лежала подле. Потом встала и прошла к противоположной скамейке, где взор ее упал на белоснежное густое руно, что блестело в лучах закатного солнца. Тут же, в углу, она приметила другое золотисто-каштановое, завитое мелкими кудряшками. Пачи обернулась и увидела еще одно серое с белыми островками, уложенное крупными волнами. Девушка свернула все три шкуры в рулоны и по одному спустила ко входу в башню. Справившись с последней, она отставила лестницу, поправила свою одежду и шагнула к выходу.
Ты закончила? спросил Пачи молодой человек, ожидавший ее снаружи, когда она вышла на свет, стряхивая пыль с рук.
Да, я взяла все, что мне было нужно, ответила Пачи.
Дай я помогу, вызвался юноша и, схватив три рулона, перевязал их толстой веревкой, так будет легче нести, заверил он.
Ноша была нелегкой, впрочем, все горцы были приучены к тяжелому физическому труду с раннего детства и Пачи в их числе. Да и спускаться было легче, чем идти в гору.
Едва оказавшись возле дома дяди, она сняла связку из-за спины и присела тут же, у стены, передохнуть, прежде чем отыскать Марет и передать ей принесенные овечьи шкуры.
Мать невесты хлопотала во дворе, беспокоясь, чтобы ко дню свадьбы все было готово. Она осталась довольна выбором Пачи и, поблагодарив девушку за хорошо выполненное поручение, отправила ее уложить ковер ручной работы истинг, что предназначался для приданого невесты. Пачи вернулась в комнату и снова погрузилась в мысли о том, кто не шел из сердца, надеясь, что, может, он все же ищет ее.
И лишь громкие голоса вернувшихся с родника девушек заставили ее отвлечься. Она выглянула в окно, нашла глазами Лему и вопросительно посмотрела на нее. Та, чувствуя настроение подруги, виновато глядя на Пачи, отрицательно замотала головой. Пачи шумно выдохнула, проведя рукой по лицу и обхватив ею шею. «Значит, и думать не о чем», мысленно уговаривала она сама себя с некоторой досадой. Отвернувшись от окна, Пачи прильнула спиной к стене и прикрыла глаза, пытаясь унять охватившее ее волнение. «Все к лучшему! Надо поскорее выкинуть его из головы!» думала она, тяжело дыша, как вдруг знакомая мелодия лезгинки своим зажигательным ритмом разлилась вокруг. Бросив всех, Лема ворвалась в комнату невесты и, схватив Пачи за руку, решительно потянула ее на улицу.