Однако он еще не обладал достаточными навыками манипуляции, поэтому его магия неуклюже и неумело билась в толстую, непроницаемую стену силы.
Король Воров разразился хриплым смехом.
Хвалю тебя за смелость, дитя мое, сказал он. Я рад, что у тебя есть потенциал, но наивно полагать, будто твоя магия способна совладать с магией этого трона.
Приказав своей магии отступить, Зимри почувствовал, как румянец заливает его щеки.
«Наивно».
Однако твой поступок заинтриговал меня, продолжил король. Поэтому предлагаю перейти к сделке с вопросами, согласен?
Сглотнув, Зимри кивнул.
Да, мой король, согласен.
Очень хорошо. Хочешь ли ты, Зимри ДЭнье, занять при моем дворе место своей семьи?
Сердце Зимри забилось быстрее, он совсем не ожидал, что его личность интересует короля. И все же, едва задумавшись над вопросом, ответил:
Да.
Хочешь ли ты занять места Бриэллы и Халсона и стать моим ближайшим доверенным лицом?
Зимри ощутил непонятную радость.
Да.
Готов ли ты поклясться в верности этому трону и тайнам, которые он откроет?
Пауза, сердце Зимри бешено колотилось о ребра, когда слова матери снова всплыли в его памяти:
«И я знаю, однажды, сын мой, ты увидишь его таким, каким видим его мы с твоим отцом».
Готов, ответил он.
Словно по дуновению ветерка, густой дым, окружавший Короля Воров, исчез, открыв внушительную фигуру в белом.
Зимри разинул рот, увидев потрясающее существо, сидящее на троне из оникса. Роскошный костюм, украшенный жемчугом и слоновой костью, скрывал цвет кожи. Головной убор казался настоящим произведением искусства: он оплетал бороду короля, маскируя ее цвет, а затем переходил в маску, увенчанную острыми, закрученными рогами. А в центре покрытой пластиной груди красовался белый череп с черными зубами. Зубами, которые соответствовали затянутым пеленой глазам, наблюдающим за Зимри.
Тогда поклянись кровью, приказал Король Воров.
В одно мгновение Ачак снова оказались рядом с Зимри и вытащили серебряный цилиндр с замысловатой резьбой.
Приложи палец к светящемуся кончику, дитя, объяснили они.
Только Зимри сделал, как ему велели, и тут же почувствовал резкий укол. Втянув воздух, он отдернул руку и увидел, как на кончике пальца появляется алая капля. Кровь.
Тайный обет, спокойно объяснили Ачак, убирая предмет в карман. Что бы ты ни узнал и ни увидел у нашего короля, ты не сможешь никому рассказать об этом, даже если попытаешься.
Зимри открыл рот в попытках так и сделать, но его язык онемел, а в голове не осталось ни единой мысли. Пусть он ясно видел короля во всем его великолепии, он не мог вымолвить ни слова, чтобы объяснить то, что было открыто его взору.
Зимри встревоженно прижал руку с ноющим пальцем к груди.
Лучше начинай привыкать к боли, юноша, сказали Ачак. Ведь к утру появится еще больше секретов.
Магия Зимри нервно заметалась, вторя охватившему его страху. «Каких еще секретов? И действительно ли я хочу узнать их?»
Сегодня вечером ты порадовал этот трон, сказал король, детали его костюма колыхнулись, как рыбья чешуя, когда он откинулся на спинку своего трона с высокой, угрожающе заостренной спинкой, и несомненно порадовал родителей, ныне нашедших приют в Забвении. Теперь, когда ты выполнил свою часть сделки, я выполню свою. Сегодня, Зимри ДЭнье, тебя позвали сюда потому, что потеря твоих родителей оставила пустоту, которую чрезвычайно важно заполнить. И ты изъявил желание однажды занять это место. Целесообразное решение, учитывая, что согласно воле твоих родителей, если они погибнут, «Макабрис» станет твоим, как только ты достигнешь совершеннолетия.
Комната будто бы изменилась, когда магия Зимри загудела вместе с его учащающимся пульсом. «Макабрис» станет твоим». В его груди проснулась крохотная крупица надежды. Не все еще было потеряно для его дома.
«Макабрис» станет твоим как только ты достигнешь совершеннолетия». Надежда быстро сменилась сомнением.
«Десять лет. Мне нужно подождать десять лет».
А что будет с ним все это время, ваша милость? осмелился спросить Зимри.
Имуществом будет управлять банк твоих родителей Хранилище богатств, сказал король, постукивая пальцами в перчатках по подлокотнику. Но ты должен понимать, что с каждым водопадом песка люди и места меняются. Десятилетие слишком долгий срок, чтобы оставить «Макабрис» без хозяина. Вероятнее всего, часть клуба будет продана тому, кто сможет управлять им вместо тебя. Несомненно, когда ты вернешься, если пожелаешь, конечно, дела будут обстоять иначе. Но не беспокойся. Если тебе не суждено стать моим доверенным лицом с помощью «Макабриса», для этого существует множество других путей. И, безусловно, твои дары можно считать одним из вариантов.
Должно быть, зрелище было довольно занимательным наблюдать, как маленький мальчик решительно расправляет плечи перед могущественным королем.
Я верну себе дом своих родителей, ваша милость, сказал Зимри, отчаянно пытаясь поверить в собственные слова, и добьюсь, чтобы «Макабрис» существовал под управлением ДЭнье, как хотели того мои родители.
Король долго смотрел на него, а затем кивнул.
С нетерпением жду этого дня, юноша, но сегодня ты не вернешься в «Макабрис». Ты будешь жить со мной.
Зимри в замешательстве моргнул.
Но почему?
Неподобающая реакция, но обычно сирот не приглашали жить с королями.
По крайней мере, с Королем Воров.
О ценном принято заботиться, объяснил он. И, хотя сейчас я предстал перед тобой в образе Короля Воров, ты увидишь, что у меня есть и другой образ. Он наклонил увенчанную рогами голову. Конечно, если ты не желаешь попытать счастья на улицах нашего королевства.
Паника охватила Зимри.
Я нет, не хочу, ваше величество.
Тогда предлагаю принять мое приглашение и пойти за Ачак. Они отведут тебя в отдельную комнату, где ты будешь спать. Завтра нас ждет очень много дел.
Благодарю вас, ваше величество. Мысли Зимри закружились, когда он низко поклонился, а потом прошел за Ачак через потайную дверь, которая открылась в каменной стене в задней части тронного зала. Здесь, в окутанном тенями зале, воздух казался более прохладным, дышать было легче, и все же это никак не помогло успокоить мечущиеся в голове мысли.
Несмотря на сильную усталость, непреодолимое желание закрыть горящие от слез глаза, этой ночью Зимри никак не мог уснуть. Даже когда Ачак оставили его одного в большой спальне, где тепло потрескивающего огня омывало толстый ковер и роскошная кровать манила к себе, он не смог сомкнуть глаз.
Зимри расхаживал по комнате, снова и снова воспроизводя в памяти события сегодняшнего дня, магия кружилась в его крови вместе с нарастающей паникой.
«Как я буду жить здесь? подумал он. Во дворце Короля Воров?»
Можно ли детям вообще находиться в этих стенах? Разумеется, нет, учитывая рассказы о криках, наполняющих скрытые под дворцом подземелья. «А как же мои вещи, лежащие в комнате дома?» Или теперь, когда «Макабрис» перешел к банку его родителей, Зимри больше не мог называть это место домом? Силы небесные и морские, как же он хотел вернуть своих родителей!
Прокля́тые слезы снова грозили пролиться, затуманивая зрение Зимри, но теперь, оставшись один, он почувствовал, что наконец-то может лелеять свое горе. Опустившись в ближайшее кресло, он сорвал с себя маску, бросил ее на пол и дал волю подступающим к горлу рыданиям. Уронив голову на руки и дрожа, мальчик плакал от понимания, что никогда больше не обнимет своего отца, никогда не свернется калачиком рядом с матерью, никогда не почувствует аромат ее духов или его сигар. Он плакал, зная, что не успел сказать им, как любит их, до того как они погибли, и от того, что не мог вспомнить, когда они в последний раз шептали эти слова в ответ. Зимри заплакал, наполняя комнату тяжелым золотым облаком своих душевных мук: запахом испорченных фруктов. И только когда в комнату проскользнули тихие звуки фортепиано, он медленно успокоился. Вытерев нос рукавом накидки, Зимри поднял голову.
И с удивлением обнаружил, что его теперь приоткрытая дверь позволяла проникнуть внутрь спокойной, убаюкивающей мелодии.
Хотя он, без сомнения, никогда раньше не слышал эту музыку, она показалась ему знакомой. Ноты рассказывали о тоске, шептали о его сиротстве или, возможно, просто об одиночестве.
Словно в трансе, Зимри встал и, смахнув со щек последние слезы, вышел из своих покоев и пошел дальше, налево по затененному коридору вслед за мелодией. Лишь несколько бра вдоль стен освещали его путь, пока он не оказался перед дверью в другую комнату. Здесь тоже было темно, если не считать пузыря фиолетового света, окружавшего девочку, которая сидела в центре и играла на пианино. Ее пальцы легко порхали по клавишам, магия лилась из нее, освещая ночную рубашку цвета слоновой кости и длинные черные, как сама ночь, волосы, заплетенные в косы. Глаза девочки были закрыты, тонкие черты лица не скрыты маской. Она выглядела крайне умиротворенной, пока мягко раскачивалась в такт песне, которую исполняла. Для Зимри было так непривычно видеть другого человека, особенно ребенка, без маски, что он на мгновение забыл, что оставил свою собственную в комнате.
Хотя перед девочкой не было никаких нот, за которыми можно было бы следить, она играла так, будто уже много раз оживляла эту мелодию. Песня буквально струилась из ее пальцев. Но внезапно она открыла глаза, встретилась взглядом с Зимри и остановилась.
Сердце Зимри сжалось, первым инстинктом было бежать, но почему-то он не шелохнулся. Он стоял как вкопанный и смотрел на окутанную фиолетовым цветом девочку. Они оба изучали друг друга.
Маленький нос, немного заостренный подбородок, скорее всего, она была примерно того же возраста, что и сам Зимри. Но ее глаза, такие большие, голубые и выразительные, даже без даров именно по ним он мог прочитать ее эмоции.
В них светилось недоверие.
Вы находитесь в личных покоях моей семьи, раздался голос, на удивление оказавшийся слишком властным для такого юного и хрупкого на вид создания.
Меня привели Ачак, сказал Зимри охрипшим от слез голосом. Моя комната прямо по коридору от этой.
Ваша комната, повторила она, размышляя над услышанным. Кажется, вы чем-то опечалены, наконец сказала она.
Так и есть, откровенно признался Зимри. Он был слишком юн, чтобы юлить. Сегодня мои родители отправились в Забвение. Стоило правде сорваться с его губ, как волна тошноты накрыла Зимри, неотвратимая реальность заставила его сердце сжаться.
«Сегодня мои родители отправились в Забвение».
Девочке потребовалось мгновение, чтобы обдумать услышанное, она по-прежнему пристально смотрела на него.
Моя мама тоже там, после паузы сообщила она. Так что они в хорошей компании.
Напряжение в плечах Зимри немного ослабло, когда он услышал, что другой человек, одного с ним возраста, понимает печаль, поселившуюся в его израненной душе. И хотя больше он ничего не знал про девочку, Зимри не сомневался, что у них много общего. Причина крылась в Знании. Так случается, когда две нашедшие друг друга души обнаруживают, что во многом похожи.
Не хотите ли присесть и послушать? спросила она, а затем щелкнула по клавишам, посылая крохотную частичку своей магии в сторону соседнего, стоящего в тени кресла и освещая его.
Какое-то время поколебавшись, Зимри все-таки шагнул вперед, вышел из темноты и направился к ее свету.
Можете ли вы назвать свое имя? спросила девочка, когда он сел в кресло.
Зимри знал, что ему не следовало отвечать на такой вопрос, но она уже видела его лицо, и сегодня вечером уже произошла масса всего такого, чего вообще не должно было случиться, поэтому он услышал собственный голос:
Зимри.
Зимри, повторила она. Красивое имя.
Он почувствовал, как краснеют щеки. Никто не делал комплименты его имени, хотя Зимри вообще мало кто знал. Он был всего лишь сыном ДЭнье. Ребенком «Макабриса».
«Твое имя, сын мой, станет известно в королевстве тогда, когда будет что-то значить, сказал ему однажды отец, и даже тогда может оказаться так, что оно будет не тем, которое мы дали тебе при рождении».
Я Арабесса, сказала девочка.
Арабесса, повторил он, ощутив волнение. Несмотря на то что сам был ребенком, Зимри редко встречал других детей.
У тебя тоже красивое имя.
Знаю, ответила она и отвернулась назад к пианино.
А потом оба замолчали, и девочка начала колдовать над клавишами.
Зрелище было завораживающим, все равно что смотреть на огонь в очаге. Движения казались случайными, но на самом деле были преисполнены уверенности. Реакция. Подготовка. Зимри не мог отвести взгляд. Магия девочки сочилась из ее пальцев, переливаясь всеми оттенками пурпурного, пока она извлекала из фортепиано ноту за нотой.
Никогда раньше, слушая музыку, он не ощущал такого единения с мелодией. Выбранная Арабессой песня полностью отражала его чувства. Всю печаль, одиночество и скорбь. Все, что он потерял сегодня. И через что ему придется пройти завтра. В одиночку.
Однако сейчас, находясь рядом с девочкой, в окружении ее мелодии и теплых фиолетового цвета даров, которые касались краев его кресла, Зимри не чувствовал себя одиноким.
Впервые с тех пор, как узнал о смерти родителей, он почувствовал, что его понимают. И сделала это девочка, которая, закрыв глаза, мысленно улетела куда-то в другое место.
В место, где хотел оказаться сам Зимри.
Поэтому он закрыл глаза и тоже отключился от происходящего.
А когда снова открыл их, оказался на кровати в комнате, которую ему показали в первый раз, и гадал, была ли играющая для него девочка всего лишь прекрасным сном среди череды непрекращающихся кошмаров.
Арабесса.
Вскоре он узнает, что она более чем реальна. Еще один секрет, который нужно было хранить: старшая дочь Короля Воров.
И в будущем он полюбит ее.
Годы спустя, когда наступает время перемен
Глава 1
Арабесса Бассетт знала, насколько бесполезны крики.
Потому что сама вырывала полные агонии вопли из многих созданий.
Они никогда не пытались обуздать боль или помешать мучителю выпустить их на свободу.
Тем не менее это осознание ничуть не помогло уменьшить одолевавшее ее желание зарычать на толпу перед ней.
Простите, процедила она сквозь стиснутые зубы, проходя мимо еще одной группы в масках, которая толпилась на тротуаре и глазела на витрину. Пожалуйста, посторонитесь, снова попыталась девушка, но никто и не думал двигаться, они просто продолжали брезгливо, но в то же время восторженно указывать на то, что было выставлено на всеобщее обозрение. Ну-ка шевелитесь, вы, крысы! Терпение Арабессы наконец лопнуло. Или стоит добавить на витрину и ваши ноготки?
Завизжав от ужаса, они разбежались, освобождая путь.
Туристы, проворчала Арабесса, сверкнув скрытыми за маской глазами, а затем устремилась вперед. Но вспышка гнева совсем не уменьшила ее разочарования. Более того, теперь она даже слегка смутилась.
Обычно Арабесса не отличалась раздражительностью и не устраивала сцен.
Этим больше отличалась ее сестра Ния.
Но с приближением Затмения звезд Королевство Воров наводнили посетители.
И хотя обычно этот праздник, который случался лишь раз в девять лет, поднимал Арабессе настроение, спешка и необходимость маневрировать по оживленным улицам, заполненным глупыми зеваками, не способствовали хорошему расположению духа.
Ей нужно было кое-куда успеть, а до этого зайти в другое место.
И Арабесса не желала опаздывать.
Этим опять же славилась ее младшая сестра, Ния.
Сделав глоток прохладного воздуха пещеры, она попыталась унять раздражение, когда протиснулась мимо очередной группы медлительных туристов.