Значит, были у вас?
Это к делу не относится, сказала, как отрезала, депутатша. Это мое личное дело, с кем я сплю. Муж у меня давно стал в этом отношении человеком несостоятельным, а я В общем, к убийству мужа это никак не относится.
Ну, версии мы будем рассматривать разные как бы самому себе вполголоса сказал Гуров и, покосившись на Патрушеву, заметил, как она недовольно нахмурилась, а верхняя губа у нее дернулась в нервном тике. Это говорило о том, что женщина злится, и обсуждение этой темы ее адюльтера ей очень даже не нравится. Так когда же вы обнаружили, что ваш муж пропал? сменил Гуров тему.
Вечером третьего числа. Это было примерно в семь вечера. Когда я вернулась домой, то думала, что Кирилл Исаевич задержался в клинике. По расписанию у него был рабочий день. Но он не пришел и к девяти часам. И я решила позвонить ему по телефону. Телефон был отключен, и я даже подумала, что он завел с кем-то роман, а потому отключил свой мобильный. Я не стала больше звонить. Забеспокоилась только утром четвертого числа, когда мне позвонила из клиники его помощница и спросила, не знаю ли я, где Кирилл Исаевич. Его, оказывается, не могут найти со вчерашнего дня. На работу он не приехал, на звонки не отвечал. И вообще его телефон все время был отключен.
И тогда вы поехали в полицию?
Нет, Регина Михайловна глянула на Гурова недовольным взглядом. Тогда я поехала в «Ариэль» и стала выяснять, кто и когда видел его в последний раз.
И что же вы узнали?
Последним, тридцать первого декабря в шесть вечера, его видел охранник, когда Кирилл Исаевич уходил домой. По его словам, муж сам закрыл двери клиники и сам включил сигнализацию. Стоматология у нас двухэтажная и стоит отдельным зданием, пояснила Патрушева. Охранник распрощался с мужем у входа, сел в свою машину и, пока прогревал ее, видел, как Кирилл Исаевич завел свой «Ниссан» и уехал. С тех пор никто его больше не видел. После этого я поехала в полицию и написала заявление.
А у кого еще, кроме вашего мужа, есть ключи от стоматологии?
Обычно первыми приходят дежурный охранник и дежурная регистраторша, которая отвечает на звонки и ведет запись на прием к разным врачам. Ключ находится у регистраторши, а отключает сигнализацию охранник.
Ну хорошо, кивнул Гуров. Регина Михайловна, а у вас есть какое-то предположение, кто бы мог убить вашего мужа? Были у него враги или недоброжелатели?
У Кирилла Исаевича враги? театрально ужаснулась Патрушева. Какие еще враги! Откуда? Он в своей жизни никого не обидел и не оскорбил! Несмотря на его нелюдимый характер, он был весьма интеллигентным человеком, повернутым на своей работе, старых книгах и классической музыке. Общался он мало даже с постоянными своими клиентами, предпочитая заниматься только их зубами. Я представления не имею, кто бы мог желать ему плохого.
А почему вы с ним не развелись, раз ничего общего у вас не было? спросил Гуров.
Привычка, ухмыльнулась Регина Михайловна. Когда живешь с человеком много лет, то привыкаешь к нему. Как к любимому креслу, например. Вы уж извините, что я так откровенно говорю. Но лучше уж быть циничной и честной, чем утверждать, что все было прекрасно, и лгать. А потом, вы ведь все равно узнаете правду. Не от меня, так от других. Я человек публичный, да и Кирилла Исаевича многие в городе хорошо знали. Так что от сплетен и слухов никуда не денешься. Да мне и скрывать нечего. Говорю как есть. Меня моя жизнь устраивала.
Теперь вы свободны и от сплетен, и от пересудов. Гуров, чуть склонив голову, посмотрел на Регину Михайловну.
Вы так думаете? Тогда вы плохо знаете людей. Народ у нас злой и часто несправедливый. Он всегда найдет тему для сплетен. Даже смерть Кирилла Исаевича людишки вывернут так, что убийцей окажусь я.
Эти людишки, как вы их называете, выбрали вас своим депутатом, напомнил Патрушевой Гуров. Доверие вам оказали.
Депутатша недобрым взглядом зыркнула на полковника, но тут же отвернулась.
В Суздаль въезжаем, сказал она. Говорите, куда ехать.
Лев Иванович назвал водителю адрес морга и позвонил Варежкину.
Привет, Антон. Я вернулся. Еду в морг с женой Проппа, везу ее на опознание. У тебя есть какие-то новости?
Объявления распечатали, я отвез их в ЖЭК. Завтра всем дворникам их раздадут и вдобавок вывесят на всеобщее обозрение. Будем надеяться, что кто-нибудь и отзовется, доложил капитан. Успел позвонить в пару фирм по предоставлению услуг по загрузке-разгрузке. Спросил насчет крана и грузовика, но пока ничего. Никто у них в праздничные дни не нанимал технику.
Что ж, работай дальше, вздохнул Гуров. Если результат по фирмам в Суздале будет нулевым, звони по владимирским объявлениям.
Лады, сделаю, как пионер, бодрым голосом ответил Антон. Но этим я уже завтра с утра займусь. Сегодня рабочий день у многих закончился. Во всяком случае, у конторских. У вас какие новости?
Свои новости я тебе потом расскажу, вечером. Пока не могу говорить, покосился на смотревшую на него с легкой усмешкой Патрушеву Лев Иванович.
Уже через десять минут после разговора с Варежкиным Гуров и Регина Михайловна вышли из машины и направились к неприглядному зданию городского морга. Взглянув на Патрушеву, Лев Иванович обратил внимание, что бодрость и самодовольство депутатши словно куда-то испарились и на их месте на побледневшем ее лице читались растерянность и страх.
«Ну хоть что-то эту бой-бабу может пронять, беззлобно подумал Гуров. Смерти боятся даже такие уверенные в своей нерушимости и гордыне депутаты. И тут же ему в голову пришла нежданная и, по сути, посторонняя мысль. И зачем женщины в политику идут? Это же сплошная грязь! Как только не боятся запачкаться?»
Глава 14
Станислав Крячко после совещания у Сладкова сразу же направился в «Ариэль». Адрес стоматологической клиники в интернете нашел Ренат. Позвонив по данному на странице сайта телефону, Крячко узнал, что работает клиника до семи часов вечера. Так что время спокойно поговорить с персоналом у Станислава было.
Молоденькая дежурная регистраторша, внимательно изучив протянутое ей удостоверение, засуетилась и вызвала по телефону помощницу Проппа женщину лет сорока, худую и плоскую, с черными строгими глазами, спрятанными за толстыми линзами очков.
Берестова Алла Григорьевна, представилась она Станиславу, протянув ему худую, с длинными пальцами ладонь. Пойдемте ко мне в кабинет, там и поговорим, сказала она и, строго посмотрев на дежурную, на бейджике которой значилось имя Виола, проговорила: Меня ни с кем не соединять. Перенаправляй всех к Роману. Он все равно сейчас без дела сидит.