Нет, нет! закричал он, закрывая лицо руками.
Я полицейский, успокоил его Карвер. Тебе нужно убираться отсюда.
Подойдя к мальчишке, он помог ему встать. Штаны у того были мокрыми.
Как тебя зовут? спросил Карвер.
М-мика.
Мика, все собрались на баскетбольной площадке. Пошли.
Карвер вывел его из класса в коридор. И в этот момент уловил какое-то движение. Развернулся, прикрывая парнишку своим телом.
К нему подкатывала девушка в инвалидном кресле. Карвер поспешил к ней. У нее кровоточила губа.
Ты ранена?
Меня сбили с кресла, ответила она, поморщившись.
Давай-ка я тебе немного помогу. Он подтолкнул ее кресло к выходу, обогнув по дороге чей-то брошенный рюкзак. Дальше сама справишься?
Да. Ухватившись за колеса, девушка быстро покатила к дверям.
Шум с улицы был оглушительным. Крики, сирены, автомобильные гудки По сравнению с этим внутри школы было устрашающе тихо.
Ты не видела, там кто-нибудь еще остался? спросил у нее Карвер, продолжая одной рукой направлять кресло.
Не знаю. Все побежали, а я упала. Ударилась головой. Я слышала, как наш учитель кричал, выгонял всех на улицу Не знаю, до сих пор ли он там. Губы у нее задрожали.
Ты молодец. Просто дуй к остальным на баскетбольную площадку.
Наконец она выкатилась за дверь. Карвер обернулся, внимательно прислушиваясь. Опять шаги. Он сделал несколько шагов на звук, обшаривая взглядом коридор.
И тут из-за угла вывернул какой-то мужчина. Крупный. Коротко подстриженные волосы. Что-то держит в руке.
Не двигаться! крикнул Карвер, направляя на него пистолет.
Мужчина немедленно отскочил назад. Палец Карвера придавил было спусковой крючок, но он на долю секунды заколебался, подумав, что это мог быть кто-то из учителей.
Неизвестный исчез за углом. Бросившись за ним, Карвер опять уловил взглядом движение. И пистолет, нацеленный в его сторону.
В коридоре оглушительно грохнул выстрел, и Карвер прижался к стене, вскинув свой пистолет и стреляя в ответ. Выстрелы трескучим эхом отдавались в тесном пространстве. В ушах у него звенело, глаза были прикованы к тому углу, выискивая руку с пистолетом, но та уже исчезла.
* * *
В ужасе, не сводя взгляда с монитора, на который транслировались изображения с камер наблюдения, Гусеница смотрел, как Шляпник пытается выбраться, бросив его и Альму. И как какой-то незнакомец, появившийся в поле зрения другой камеры, помогает девушке в инвалидном кресле.
А потом началась перестрелка. Он услышал у себя за спиной выстрелы целую серию выстрелов, донесшихся из коридора, и увидел это на экране. Шляпник появился на одном из маленьких кадров, а второй мужчина судя по всему, полицейский сразу на двух других.
И теперь Шляпник убегал, возвращаясь тем же путем, которым пришел. Исчезал из поля зрения одной камеры и вновь появлялся на картинке с другой, со скривившимся в злобной гримасе лицом.
Полицейский все еще стоял, направив пистолет в угол. Потом медленно шагнул вперед, недрогнувшей рукой выставив перед собой ствол.
Шляпник вел к ним полицию.
Нам нужно уходить, сказал Гусеница Альме.
Ничего не выйдет. Голос у нее звучал, как хруст битого стекла, каждый слог в нем был надтреснут. Она стояла у окна, выглядывая на улицу. Снаружи уже стоят две полицейские машины.
Ты! рявкнул на директора Гусеница. Здесь ведь есть и запасной выход, точно? Я уже видел его с улицы. Как туда пройти?
Он вам нужно спуститься на первый этаж пересечь спортзал Отсюда налево запинаясь, пробормотал директор.
Забудь, они будут и возле запасного выхода тоже! крикнула Альма. Мы в ловушке!
Он посмотрел на нее, а потом на мужчину, лежащего на полу, бледного, истекающего кровью.
Этому человеку нужна помощь, проговорила Альма дрожащим голосом. Нужно отвезти его в больницу. Мы расскажем им, почему оказались здесь. Мы ведь не хотели, чтобы это случилось!
Гусеница кивнул. Она права. Они должны сдаться. И чем только Шляпник думал, открыв пальбу?
Нет, копы все поймут. Он все им расскажет. О похищенных детях. И и
Полиция под контролем у Круга. Если сдаться властям, то, считай, они уже покойники. Гусеница знал это. И Альма знала это. Нет, должен быть какой-то другой способ.
Он еще раз глянул на монитор. Полицейский свернул за угол. Шляпника нигде не было видно. Наверное, нашел где спрятаться. Или, может, уже успел выбраться
Как мне включить громкую связь? спросил он у директора.
Что включить?
Сам знаешь! Интерком! Ту штуку, которую вы используете для общих объявлений!
Систему оповещения?
Да, блин, систему оповещения! Как она тут включается? Гусеница дрожащей рукой направил на директора пистолет.
Тот сглотнул.
Пожалуйста Сейчас я вам покажу.
* * *
Никаких признаков стрелка́. Карвер колебался. Нужно отступить. Группа быстрого реагирования уже на подходе, и она сумеет гораздо лучше справиться с этой проблемой.
Но девочка в инвалидном кресле и тот мальчик, Мика, вероятно, были не единственными оставшимися в школе учениками. Он не мог так вот попросту оставить в опасности других детей. Карвер сделал еще шаг, потом еще. Чувствуя себя незащищенным, зная, что стрелок может оказаться за любой дверью. Если тут и вправду только один стрелок. Ребята в отделе упоминали про целую группу. Может, их и больше. Может
Громкий, пронзительный электрический визг.
Внимание, внимание! Нервный голос, полный резких нот и острых углов, эхом отдающийся повсюду. У нас здесь директор. И секретарша. Если ты не уберешься, мы их пристрелим!
Карвер стиснул зубы значит, стрелок все-таки не один. Но все равно продолжал продвигаться вперед.
Я не шучу! Проваливай ко всем чертям! Скажи ему! Скажи ему, чтоб убирался!
А потом другой голос, испуганный:
Да, пожалуйста, уходите. Они вооружены.
«Скажи ему, чтоб убирался» Они присматривают за ним. Карвер огляделся. Заметил камеру наблюдения. Черт бы ее побрал
Если они смотрят трансляцию с камер, то наверняка находятся в административной части школы.
Он бросил последний взгляд на камеру, объектив которой немигающе уставился на него в ответ. И наконец двинулся уже пройденным путем к выходу.
Глава 15
Эбби всегда изо всех сил старалась возвести мысленную стену между своей работой и остальной частью своей жизни. Это было нелегко большинство копов в итоге все-таки позволяли полицейской работе просочиться в нее. В этом-то и основная причина, по которой уровень разводов среди копов настолько высок. Но обычно ей вполне это удавалось.
И вот теперь работа Эбби лоб в лоб столкнулась с ее обычной жизнью, прорвав эту тонкую, как бумага, стену, настолько жестко и неожиданно, что у нее перехватило дыхание.
Школа Саманты. Место, в котором Эбби бывала десятки раз, подбрасывая туда дочь по дороге на работу. Здание, которое она рассматривала как часть незыблемой и привычной жизненной рутины. Она никогда по-настоящему не обращала на него внимания, что только лишний раз доказывало, что, по ее мнению, оно было совершенно безопасным.
Но в данный момент это место было далеко не безопасным. С завывающими отовсюду сиренами, кружащим где-то над головой вертолетом, фургоном группы быстрого реагирования у тротуара Она махнула удостоверением, чтобы проехать мимо полицейского в форме, который перекрыл дорогу, перенаправляя движение.
Эбби уже долгое время занималась урегулированием кризисных ситуаций, и все это было частью ее повседневной жизни. Но только не здесь. И внезапно все эти бойцы ГБР в шлемах и бронежилетах, рассредоточившиеся вокруг школы, показались чем-то неправильным, неуместным и зловещим.
Эбби в сотый раз проверила свой телефон. Она уже не раз пыталась дозвониться до Сэм, написала ей: «Ты в порядке?» Сообщение все еще оставалось непрочитанным. Убрав телефон, Эбби припарковала машину и вышла, оглядываясь по сторонам.
Знакомое лицо. Карвер. Что он тут делает? Школа ведь не на его территории
Тот беседовал с миссис Прэтчетт, замдиректора школы, худощавой женщиной в сером жакете и длинной коричневой юбке. Эбби быстро подошла к нему, делая глубокий вдох и пытаясь собраться с мыслями.
Карвер, произнесла она. Голос у нее прозвучал пронзительно, в нем был страх, который мог услышать любой. Что тут происходит?
Он повернулся к ней лицом. Несколько лет назад у приемного отца Эбби, Хэнка, случился сердечный приступ. Эбби и ее мама стояли тогда в приемном отделении неотложной помощи и ждали. Когда врач наконец вышел, назвав их имена, Эбби принялась лихорадочно изучать его лицо. Пытаясь понять, написаны на нем плохие или же хорошие вести. За те несколько секунд, прежде чем он сказал им, что с Хэнком все в порядке, она зафиксировала каждую черточку его лица, пытаясь оценить, что те могут значить. Он не улыбался ничего хорошего это не обещало. Он хмурился но, возможно, лишь потому, что был занят и с другими пациентами. Губы у него плотно сжаты плохие новости? Или это просто его профессиональное выражение лица? Глаза его казались усталыми но, вероятно, это говорило о том, что близился конец его смены.
Теперь Эбби вновь ощутила эту потребность прочитать выражение лица Карвера, понять, не собирается ли он сказать ей что-то ужасное. В его темно-зеленых глазах отражалось беспокойство, но не откровенный страх. Его каштановые волосы были растрепаны, но он вроде этого не замечал.
Эбби, сказал он, мы все еще пытаемся оценить обстановку. Была стрельба, и, насколько можно судить, стрелявшие не из этой школы.
Есть жертвы? Она хотела, чтобы он сказал, что никто не пострадал. Хотела, чтобы все это прекратилось.
Мы пока не знаем. Пока что пытаемся перевести всех детей в безопасное место. Как раз это мы и обсуждали сейчас с миссис Прэтчетт.
Мы собрали всех детей на баскетбольной площадке, добавила замдиректора. И сейчас проводим перекличку по системе контроля посещаемости. Недосчитались только четырех учеников.
Кого именно? У Эбби сжалось горло.
Фрэнка Ховарда, Барри Джонса, Лисбет Рейнольдс и Руби Аллен.
Эбби выдохнула, чувствуя, как ее переполняет облегчение. С Сэм все в порядке. Уже отходя, она повернулась к баскетбольной площадке, желая разыскать дочь и крепко обнять ее.
У стрелков внутри есть заложники, добавил Карвер.
Эбби замерла и обернулась.
Те ребята, которых не хватает?
Карвер покачал головой.
Насколько нам известно, нет. Они взяли в заложники директора школы и его секретаршу. И пригрозили пристрелить их, если мы не уйдем.
Они угрожали расстрелять заложников? Кто с ними разговаривал?
Никто. Я был внутри. Они использовали систему громкой связи.
Значит, они в кабинете директора, насколько я понимаю? спросила Эбби, поворачиваясь к миссис Прэтчетт.
Или в моем кабинете, ответила замдиректора. Или использовали микрофон секретаря. У нее он тоже есть.
Они сказали что-нибудь еще?
Нет, сказал Карвер. Они подозвали к микрофону директора, и он повторил то, что они сказали. Попросил меня уйти.
Эбби требовалось знать точные формулировки и то, как они звучали. Но с этим можно было пока подождать.
Уже известно, кто они такие?
Я видел одного из них. Крупный детина с короткой стрижкой, в джинсах и пальто. Он выстрелил в меня, я выстрелил в ответ, но он убежал. Согласно нескольким заявлениям, которые я получил от учеников, их либо двое, либо трое точно пока не знаю. Но незадолго до стрельбы ФБР уведомило диспетчера о том, что на форумах Стражей замечены какие-то переговоры касательно этой школы.
Стражей? Эбби нахмурилась. Она была смутно знакома с этими сторонниками теории заговора. Это движение набирало обороты уже довольно давно, и согласно статье, которую она прочитала несколько недель назад, у него насчитывалось более миллиона «последователей», как они себя называли. Естественно, единственное, что требовалось, чтобы оказаться в числе этих последователей, это делиться соответствующими мемами на «Фейсбуке» или в «Твиттере». Скоропалительные теории Стражей успели распиарить также несколько признанных знаменитостей, и основательно встряхнуло всю страну заявление какого-то конгрессмена, во всеуслышание поддержавшего их деятельность.
ФБР следит за их перепиской? спросила она.
Да, ответил Карвер. Несколько месяцев назад какой-то тип в Оклахоме угрожал взорвать местную библиотеку. Оказалось, что это стало результатом теорий, выдвинутых Стражами. Бюро классифицировало их как угрозу внутреннего терроризма.
Понятно, сказала Эбби, поглядывая на фургон группы быстрого реагирования. Пойду-ка переговорю с
Тут у миссис Прэтчетт зазвонил телефон.
Простите, сказала она. Тут уже звонили родители
Голос ее сошел на нет, когда замдиректора посмотрела на экран телефона и глаза у нее расширились.
Что такое? насторожилась Эбби.
Это из кабинета директора!
Погодите! поспешно сказала Эбби, потянувшись к телефону, но женщина уже приняла вызов.
Да? Генри? произнесла миссис Прэтчетт, задыхаясь. Затем лицо у нее застыло, на нем отразился страх. Она несколько секунд послушала, после чего прошептала: Хорошо. Протянув телефон Карверу, сказала дрожащим голосом: Это один из них. Он хочет прямо сейчас поговорить с полицией.
Карвер нацелился взглядом на Эбби. Лишь долю секунды поколебавшись, она взяла телефон из руки женщины.
Меня зовут Эбби. Голос ее прозвучал негромко, спокойно, медленно. Это был голос человека, контролирующего ситуацию. С кем я разговариваю?
Глава 16
Гусеница сидел, крепко прижав телефонную трубку к уху. Своим собственным мобильником он воспользоваться не мог только если не собирался сообщить полиции и ФБР свои полные личные данные, включая номер социального страхования, домашний адрес и даже, черт возьми, свою любимую марку овсяных хлопьев. Сесть за директорский стол, на виду у снайперов и вертолета, кружащего снаружи, не осмелился, поэтому пристроился у стены под окнами, скрытый от посторонних глаз, телефонные шнуры натянулись до предела, а сам телефон болтался в нескольких дюймах над полом.
Меня зовут Эбби, произнес женский голос. С кем я разговариваю?
Я сказал, что хочу поговорить с копами! рявкнул Гусеница в трубку. Глянул через дверной проем на заложников, сидевших бок о бок. Альма держала их под дулом пистолета. Кто-то застонал он так и не понял, кто-то из заложников или сама Альма.
Я из полиции. Голос собеседницы звучал расслабленно, непринужденно. Она вообще понимает, что, черт возьми, происходит? Как вас зовут?
Скажите копам, что если хоть кто-нибудь я хочу сказать, вообще кто угодно войдет в здание, то мы расстреляем заложников, понятно?
Вообще-то он так и поступил бы. Ему и вправду этого хотелось. Наверняка они работали с Кругом. Способствовали торговле дети. Он имел полное моральное право угрожать их жизням.
Да, я поняла. Ее голос оставался ровным, непоколебимым. В школу никто не войдет. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.
Ну вот и отлично. Болтающийся над полом телефон оттягивал запястье, рука уже начинала уставать. Мы вооружены, у нас заложники, и мы можем видеть вас через камеры, так что просто держитесь подальше отсюда.
Это понятно. Похоже, у вас там очень напряженная обстановка, и должна вам сказать, что люди здесь тоже всерьез обеспокоены. Все мы хотим, чтобы эта ситуация разрешилась так, чтобы никто не пострадал.
Тогда держитесь подальше! И не пытайтесь сделать какую-нибудь глупость вроде отключения электричества или телефонной связи. Мы знаем, как работает полиция, вам все понятно? С нами шутки плохи!