Однако не успел он опустить дверную ручку, как престарелая Мата Хари ожила.
Во-первых, я не имущество, чтобы меня возвращать. Поднявшись с кресла, она испепеляющим взглядом окинула всех присутствующих. А во-вторых Вы что, даже не позволите мне проститься с внуками? Выставите за дверь, будто меня и не было?
Всегда можно сказать, что бабушке стало плохо. Возраст и все такое. Я посмотрел на Белова.
Тот одобрительно кивнул.
Может, вы им еще и мою могилку покажете? Ну чтобы уже точно новой встречи не потребовали.
Если нужно, можем и моги без разрешения начал Белов, но сразу же заткнулся.
Константин Сергеевич, для детей это будет травма. Причина неожиданной молчаливости начбеза вышла вперед и грудью встала между бабкой и Сергеем. Они так обрадовались бабушке Для них это был такой праздник Варя закусила губу.
А я изо всех сил постарался удержать взгляд на уровне ее лица.
«Ни сантиметра ниже!» сурово приказал себе.
«Ни сантиметра выше!» еще более грозно скомандовал собственному телу.
Девочка дело говорит, проскрипела старушка. Рука устанет слезы утирать.
Она больше не изображала крылатую мигрантку из рая. Передо мной сидела самая настоящая Шапокляк. И на ее фоне я почему-то чувствовал себя крокодилом. Не из мультика, а из Амазонки.
Предлагаешь устроить торжественные проводы всей семьей? обратился к Варе.
Да. Она потупила глаза. Дети, конечно, расстроятся, но это будет гуманнее.
Обещаю не соглашаться на их просьбы задержаться или приезжать почаще. Бабка была подозрительно сговорчивой.
Наверное, уже поэтому нужно было сразу отказаться и усадить «родственницу» в машину Белова. Ради блага все тех же детей! Но несчастный взгляд няни, влажный, будто она готовилась разрыдаться прямо сейчас, заставил закрыть рот.
Это лишь отсрочит ваш отъезд, заговорил я спустя долгую минуту. После прощания здесь вы не останетесь, пока ушлая гостья не выкатила какие-нибудь условия, озвучил свои.
А вы не безнадежны. Бабка одернула полы пиджака и гордо вскинула подбородок.
Да. Только не могу избавиться от ощущения, что заключаю сделку с дьяволом.
Я махнул Белову, чтобы увел старушку. И рукой показал, чтобы запер ее комнату на ключ.
Уже знакомая мне Аделаида Генриховна просто не могла обойти своим вниманием такие слова и жест. Однако, будто все наши решения были для нее детскими забавами, бабка иронично хмыкнула и вышла следом за Сергеем, оставив меня наедине с растерянной, румяной Варей.
Глава 7. А ночка темная была
Костя
Няня ожила сразу, как только хлопнула дверь. Словно воровка, застуканная с поличным, она ссутулилась и бочком двинулась в сторону выхода. Совсем не боевая заступница сирых и убогих, которая с пламенной речью выступала здесь пару минут назад.
Уже поздно. Если хотите, можете остаться на ночь. Свободных комнат в доме хватает.
После нашей эпопеи с чердаком я просто обязан был как-то загладить свою вину.
Нет, что вы?! Будто я предложил переночевать в своей спальне, Варя снова залилась краской. Остановка здесь недалеко. Автобус вроде бы еще ходит. Потом мне на метро. Всего одна пересадка, и буду дома.
То есть автобус. Метро. И снова метро? Я посчитал на пальцах до трех.
Для нормальных людей, наверное, получалась ерунда. Вряд ли кто-то в Питере добирался до дома быстрее, чем за час. Но лично для меня выходило много. Подозреваю, терпение лопнуло бы еще на первой пересадке. А если бы кто-то оказался рядом на соседнем сиденье то и раньше.
Это близко. Правда. Да и час пик давно закончился. Автобус минут за двадцать доедет до метро, как инопланетянину или умственно отсталому, пояснила Варя.
Вы предлагаете мне отпустить вас в таком виде ждать автобус, потом трястись неизвестно сколько до метро и затем бегать между станциями? Пока говорил, самого почему-то злость взяла.
Я осторожно. Няня обхватила себя руками.
Сомневаюсь, что специально, но от того, как блузка облепила верхние «девяносто», градус моей злости подскочил до отметки «критическое состояние».
Сам не понял, как так произошло. То ли день выдался слишком нервным. То ли что-то не то было с фазой луны. Идея родилась мгновенно.
Осторожно я вас отвезу.
Можно было, конечно, вызвать такси или отправить Варю с дежурным охранником, Степаном. Однако при мысли о том, как няня садится в салон к чужому мужику, у меня подозрительно громко щелкнула челюсть. А от воспоминаний, как Степан закапал слюной весь пол, пока рассказывал о побеге Генриховны, резко захотелось сменить персонал.
Мне будет спокойнее!
Не позволив няне сказать ни слова, я взял со стола ключи от машины и взглядом указал на дверь.
В ответ эта упрямица начала мямлить «нет» и «не надо». Ее щеки из красных стали белыми. Но мне уже так понравилась собственная идея, что готов был закинуть Варю на плечо и поработать доставщиком насильно.
* * *
Дорога до дома няни оказалась чуть дольше, чем я рассчитывал. Пробки действительно рассосались. Однако вместе с ними, похоже, рассосались и мозги в головах некоторых водителей.
Одни вместо поворотников упрямо включали щетки. Другие вечно путали педали тормоза и газа. А третьи неслись по трассе, словно гонщики, которым приперло в туалет, а ближайший оказался на другой стороне города.
Обычно мне хватало минут пятнадцати такой поездки, чтобы начать звереть и с тоской вспоминать прежний дом и вертолетную площадку.
Только, как ни странно, сегодня ничего не брало.
Поток машин летел вперед. Редел на поворотах. А у меня в салоне было тихо. И рядом как зайчик, замерев в одной позе, сидела Варя.
Наверное, стоило ее растормошить, каким-нибудь дурацким разговором заставить расслабиться. Но так непривычно было ехать с молчащей, не пытающейся забраться ко мне в штаны и не болтающей по телефону девушкой, что не хотелось пугать это чудо.
Вместо разговоров я косился порой в ее сторону. Кожей иногда ощущал на себе пытливый взгляд. И не мог избавиться от глуповатой улыбки на губах.
Варя раскрыла рот, только когда мы въехали в ее двор.
Можете здесь остановить. Дальше слишком узкая дорога.
Протиснемся. Когда-то именно в таких дворах я и учился водить машину.
Двор действительно был похож. Даже детская площадка с железными качелями и натертой до блеска горкой. Как в прошлое вернулся.
Вы не всегда были бодро начала Варя и, не договорив, прикрыла рот рукой.
Богатым? догадался я.
Простите. Иногда я слишком любопытна.
В машине было темно, и фонари у подъездов горели слабо. Нереально было рассмотреть, какого сейчас цвета щеки девчонки. Вроде ерунда. А казалось важным.
Странная вы девушка. Готовы были бороться за мечту моих детей. А из-за мелочи извиняетесь.
Они хорошие. Варя до побелевших костяшек сжала ремешок сумочки. А из-за моей идеи с бабушкой у вас сплошные проблемы.
Идея была хорошей. Исполнитель подкачал. Слишком поторопился с поиском.
Не думала, что вы наймете кого-то в доме престарелых. У меня даже фантазии не хватило бы представить подобное. Варя тихо прыснула.
И я заметил, как в темноте блеснули глаза.
К сожалению, настоящих бабушек и дедушек у моих детей нет.
Так и хотелось добавить: «Как и нормальной матери», но не стал пугать девчонку. Такая чистенькая, молодая, она, небось, и не представляла, как оно бывает во взрослой жизни. Не мне было разбивать розовые очки.
Ваши мама и папа
Мне было семь. Автомобильная авария.
Извините По пересохшим пухлым губам быстро скользнул розовый язычок. А родители их мамы?
Ее родители тоже умерли. Отец раньше. Мать позже.
Может быть, у нее остались какие-то другие родственники или, например, мачеха?
В упрямстве девчонка немного походила на самих детей и нашу фиктивную бабку.
Мачеха была. Но Наташа говорила, что они не близки.
Я остановил машину у нужного подъезда и отстегнул свой ремень.
С мачехой не близки?..
Словно я признался в чем-то страшном, нижняя губа Вари дрогнула, и сама она вся осунулась. Как замерзла.
Удержаться и не обнять это растроганное чудо оказалось адски сложно. Руки сами тянулись к тонкой фигурке рядом. Кончики пальцев аж покалывало от желания коснуться. Проверить: настоящая или плод буйной фантазии.
Взялась же такая на мою голову! Укротительница маленьких монстров с глазами ангела и губами
Почти не соображая, я качнулся вправо. Будто примагниченный, остановился в паре сантиметров от лица Вари. Ничего не мешало закончить поцеловать. Желания было хоть отбавляй! Но неожиданная обида и слезы на ее глазах охладили не хуже ледяного душа.
Завтра не опаздывайте, проклиная свою внезапную хрипоту, скомандовал я. С Аделаидой попрощаемся утром. Отстегнул на Варе ремень. Потом они полностью ваши. А у меня дела.
Глава 8. Тайное становится явным
Варя
Я так и не смогла рассказать маме о Нате.
Подбирая слова, полночи прокрутилась в кровати без сна. Пытаясь найти хоть какое-нибудь оправдание сводной сестре, раз за разом прокручивала в голове последний разговор с Арбениным. Потом отключилась. Уставшая. Без идей. И без мыслей.
А ночью вместо счастливого озарения приснился Арбенин. Как и на чердаке, он прижимал меня к своему горячему твердому телу. Что-то говорил. Чуть хрипловато, на ухо. И целовал.
Нежно. Осторожно. Опасно.
Не так, как целовали предыдущие парни. Их было немного, всего двое. Но ощущения отличались как небо и земля. Константин Сергеевич не спешил и не волновался. Он делал с моим ртом такое, что пальцы на ногах поджимались и почва уплывала из-под ног.
Ничего не соображая, я держалась за его широкие плечи. Гладила сильную шею, кончиками пальцев трогала короткие волосы на затылке. И кажется, чувствовала животом то самое
В общем, позорный был сон. В зеркало смотреться утром было стыдно. За завтраком я не смогла в себя впихнуть ни кашу, ни кофе.
На работу собиралась через не могу и не хочу.
Хоть увольняйся! Тем более что причин оставаться в доме Арбенина больше не было.
Внутренний голос двумя руками был за. Так и подзуживал: «Не нужно тебе это», «Все равно ничего не изменишь». Сдержалась с трудом. Только ради племянников, которым сегодня и так предстояло одно невеселое расставание.
На работе была тише воды и ниже травы. Словно Константин Сергеевич мог догадаться, чем занимался со мной во сне, я старалась не показываться возле его кабинета и всеми силами избегала злополучной беседки в саду.
К моменту прощания с Аделаидой Генриховной, которое немного задержалось, я почти поверила, что пронесет.
Будто произошло какое-то чрезвычайное происшествие, к боссу каждые пять минут забегали охранники. Самый главный из них устроил под дверью кабинета оперативный штаб и вечно ругал кого-то по телефону. Даже дети не требовали папу.
Все складывалось как нельзя лучше! Оставалось лишь проститься с бабушкой и как-нибудь дотянуть до конца дня.
Но в двенадцать Арбенин отправил куда-то всю охрану, и Аделаида Генриховна позвала меня в кабинет босса.
У нас с вами неважно все началось, завела она свою шарманку, столько недопонимания Хотелось бы по-человечески попрощаться.
Старушка растянула губы в улыбку. Милую, добродушную. Однако от этого ее миролюбивого оскала мои внутренние датчики опасности затрещали, как счетчик Гейгера возле шахты с ураном.
Если боитесь, что я уменьшу ваш гонорар, то зря. Можете не беспокоиться. Деньги уже отправлены. Возвращать ничего не собираюсь, сухо выдал Арбенин, глядя исключительно на Аделаиду Генриховну.
Ну что вы! Я, конечно, не святая, но и не настолько алчная. Она поморщилась и небрежно махнула рукой.
Очень правдоподобно. Если и играла, то на Оскар.
Мне кажется, я переживу без знания всех ваших добродетелей. Все так же не глядя на меня, Константин Сергеевич тяжело сглотнул.
Вы интересный молодой человек. Незлобный, умный и при этом богатый. Исчезающая порода. Будь я помоложе, вряд ли устояла бы. Сейчас Что уж?
Бабуля повернулась ко мне и подмигнула. Не незаметно, а наоборот очень даже демонстративно.
Наверное, стоило поблагодарить, что по плечу не похлопала для пущей убедительности.
Если с выяснением моей породы закончено, думаю, нам уже можно прощаться. Проигнорировав последний жест, Арбенин кивнул на дверь.
Да-да, конечно же.
Бабуля даже не дернулась с места. Быстро зыркнула на часы. А когда снова уставилась на босса, в дверь постучали.
В отличие от охраны или Генриховны, повариха Валентина даже нос в кабинет хозяина дома не решалась сунуть без разрешения. Арбенину пришлось дважды кричать «Можно», прежде чем она вошла, и трижды «Что это?», перед тем как Валентина поставила на стол поднос с чайным сервизом и открыла рот.
Это Словно у нее спросили об устройстве адронного коллайдера, повариха растерянно уставилась на чашки.
Но наша бабушка тут же пришла ей на выручку.
Это чай. На посошок, так сказать. Она первой взяла чашку и сделала глоток. Я попросила дорогую Валечку приготовить нам на троих ваш любимый черный с бергамотом.
То есть, чтобы вы уехали, нам еще и чай надо выпить? Арбенин по-собачьи склонил голову набок.
В доме престарелых, к сожалению, только ромашковый, горько вздохнула старушка. Я не смогла лишить себя последней радости.
Будто у нее в чашке не чай, а что-то совершенно невероятное, Аделаида Генриховна вдохнула аромат и сладко зажмурилась. До лучиков-морщинок у глаз и целой россыпи лучей в уголках губ.
Чтобы повторить ее подвиг, Константину Сергеевичу понадобилась минута. Он долго смотрел на Валентину. Внимательно изучил взглядом ближайшую чашку. Лишь потом взял ее в руки.
Я последовала его примеру после первого же глотка. На миг стало жалко загадочную бабушку, которая вынуждена давиться ромашковым чаем. Подумалось о расстроенных детях. Они тяжело пережили новость об отъезде Аделаиды Генриховны. Целый час убеждали ее вернуться к ним как можно скорее.
Потом опять почему-то вспомнился сегодняшний сон, горячие, как чай, губы Арбенина. Изо рта вырвался зевок. Перед глазами все поплыло. И словно издалека послышался скрипучий голос: «Устали, наверное. Такие молодые и так много работают. Ну да ладно. Чаю попили, теперь мне пора».
* * *
Пробуждение вышло эпическим. Голова раскалывалась, глаза слипались, но дети так громко кричали над ухом, что продолжить спать было невозможно.
Папа, Варя, ну чего вы уснули?! День еще! пританцовывая, вопил рядом Кондратий.
Давайте! Поднимайтесь скорее! Бабушка чемодан забыла! не менее громко скандировала Даша.
Из-за дикой головной боли мне было плевать на чемодан и тем более на бабушку. Что уснула в кресле средь бела дня, волновало намного сильнее. Однако глава семейства, кажется, не разделял моего сонного равнодушия.
После очередного крика Дарьи Арбенин резко дернулся и поднял голову. Синие глаза кое-как сфокусировались на детях. И будто получил укол адреналина прямо в сердце, Константин Сергеевич мгновенно перешел к активным действиям.
Твою ж Стиснув зубы, он проглотил следующее слово. Но взамен выдал аж два приказа: Даша, зови сюда повариху тетю Валю. Поскорее! Кондратий, мигом за охраной. Дежурного в мой кабинет срочно.
Словно папа предложил им поиграть в любимую игру, дети не задали ни одного вопроса и даже не попытались изменить правила. Первой в коридор выбежала Дарья. Следом со всех ног бросился брат.
Когда за стеной стихли звуки, Арбенин усилием воли отлепил себя от кресла.