Дорога была пуста, крестьяне после уборочной и сева озимых занимались заготовками продуктов на зимний период и из своих хозяйств выезжали только по крайней необходимости. К мосту на реке Яузе подъехали засветло, здесь была Сокольническая застава засечной стражи, последняя перед Москвой. На подступах к переправе деревья рубили так, чтобы создать завалы, непроходимые для конницы. У дороги был частокол и вышка, на которой стоял смотрящий лучник, чтобы заранее увидеть отряд монгольской конницы или татей. Увидев издалека дружину Боеслава, старший сторож, улыбаясь, поднял руку в приветствии.
Боеслав дал команду дружинникам подготовиться к бою:
Лучники Стырята, Ивка, Яким выбиваете стражу, которая бревном может загородить нам проезд на мост. Петрко для тебя сторож на вышке, остальные рубят. Все работают после того, как я выхватываю меч, а сейчас достать луки.
Как только подъехали ближе, старший сторож крикнул:
Боеслав, тебе бумага от княжича! и достал из сумки свиток.
За старшим стояли два угрюмых воина стражи без щитов и шлемов, засунув обнаженные кисти рук за ратные пояса, и всем своим видом не проявляли никакой агрессивности. Уступом построились, подметил Боеслав, а сам крикнул:
Давай! и направил коня к старшему сторожу, который улыбался широкой доверчивой улыбкой. Боеслав ответил ему такой же улыбкой и протянул левую руку к свитку. А правой вдруг резко выхватил из ножен на сапоге свой боевой нож и воткнул его в грудь старшего сторожа засечной стражи по самые гарды, крикнув своим:
Руби!
Резко оттолкнув тело старшего ногой в руки сторожа, стоявшего сзади, выхватил меч и проткнул второго сторожа, пытавшегося схватить коня Боеслава под уздцы. А затем резким взмахом меча снес голову сторожу, на которого повалился старший. Амбал, почуяв кровь битвы, сделал скачок, сбив еще одного сторожа, пытавшегося схватить его за поводья, и растоптал копытами, а затем, почувствовав команду хозяина, рванул во весь опор в сторону моста.
Кинув меч в ножны, Боеслав поднял на дыбы коня, чтобы посмотреть, как воюет его дружина. Дружинники Боеслава действовали быстро и точно, сторож на вышке был сбит первой стрелой, а сторожа, пытавшиеся загородить дорогу к мосту, уже висели на заградбревне, пронзенные стрелами. Остальные сторожа засечной стражи, увидев, что старшего убили, героизма проявлять не стали и забежали за частокол, схватившись за луки.
Щиты на спину и вперед! скомандовал Боеслав своей дружине и помчался к мосту. Увидев спрятавшегося в кустах у моста стража с луком, он выхватил из-за пояса хазарский чекан и метнул его в сторожа. Длинное лезвие чекана, сверкнув в воздухе, попало лучнику в шею. Хлынул фонтан крови, и лучник, выронив лук, покатился по крутому берегу Яузы в реку, сверкая кольчугой.
Когда его воины заехали на мост, Боеслав крикнул:
Бус со мной, остальные вперед! Сбрось мешок и подержи моего коня, добавил он уже Бусу, прикрываясь щитом от стрел. Достал трут, поджег веревку мешка и, забросив щит на спину, пришпорив коня, помчался во весь опор вместе с Бусом за своей дружиной.
Как только Боеслав поравнялся со своими воинами, раздался оглушительный взрыв. Высоко в воздух поднялись доски разрушенного моста и тела коней и сторожей, отправившихся в погоню за ними. Кони дружины Боеслава обезумели от страха и неслись по дороге, почти не касаясь копытами земли. Только у первых московских построек Боеслав остановил коня и собрал своих дружинников вокруг себя.
Что это было? крикнул любопытный Бус.
Вопросы потом! Сколько раненых? спросил Боеслав, отмечая не без удовольствия, что его дружина проскочила засаду без потерь. Оказалось, было двое раненных в ноги и один в руку, торчали стрелы и из коней, но серьезных ранений не было. Да и у Амбала из холки торчала стрела, отчего он недовольно раздувал ноздри и сильно храпел.
Похлопав его по шее, Боеслав ласково сказал:
Ничего, дружище, на Дону бывало и хуже.
Бус не удержался и спросил:
Как же это мы своих?..
Где ты своих видел?! зло крикнул Боеслав. Но вопросы потом, а сейчас скачем до тайной палаты Ближней государевой думы. Я с Бусом беру мешки, захожу внутрь. После того как Бус выйдет, вся дружина скачет вместе с ним на наше подворье. Раненых дружинников и коней к лекарям, и отдыхать до моего прихода и ни с кем не болтать о нашей поездке. А если кто спросит, скажите, что на охоту ездили, много медов выпили и постреляли случайно друг друга А сейчас скачем на Варварку, сказал Боеслав, махнул рукой, и вся дружина рысью поскакала за ним.
Глава 2
Тайная палата
В тайной палате, в здании из белого камня недалеко от Кремля, Боеслава ждал одетый не по чину роскошно очень юный и честолюбивый княжич Юрий. Он сидел на красивом арабском стуле со спинкой и подлокотниками, справа от него стоял умный и опытный наставник старец Савва.
Зайдя в зал, Боеслав с Бусом поставили мешки и дорожную сумку к стене и, сняв шлемы, поклонились княжичу. Когда Бус вышел, хранивший молчание княжич назвал Боеслава не по имени, а по должности стольником, из чего можно было сделать вывод, что, несмотря на спокойный голос, он весь кипит от гнева:
Ну, стольник, вижу, что прибыл в шлеме и брызгах крови на одежде значит, дрался в пути. Мешка одного не хватает, и взрыв даже здесь слышали Бей челом и кайся, что пошло не так. А я послушаю и решу, как тебя наказать за то, что ты моего наказа ослушался сделать все тайно и тихо. Может быть, напрасно мы тебя возвысили из сотников в стольники.
Савва положил руку на плечо Юрия, успокаивая его буйный нрав.
Извини меня, холопа твоего, великий князь, за ослушание, но не мог поступить иначе. Опустившись на колени и умышленно назвав Юрия великим князем, так как он мог наследовать этот титул, начал свой доклад Боеслав. Предатель в Троицком монастыре завелся и литовцам наши планы выдал. Засады мне учинили в двух местах, знали, что поеду, но не знали с чем, и ждать долго нельзя было, чтобы более хитроумного плана не придумали. Прорвались с боем без потерь, несмотря на засаду большую на Сокольнической засечной переправе на Яузе, сабель в тридцать. Одним мешком пожертвовать пришлось, отбиваясь от погони.
Выслушав Боеслава, после небольшой паузы княжич сказал:
Савва, вызови ко мне Боброка Волынского. Хочу поинтересоваться у него, как литовские дружины без помех по княжеству московскому воюют, а великий князь Дмитрий ничего не знает. Дьяка опытного с людьми и охраной отправь к Сокольнической засечной заставе и в монастырь следствие чинить и скажи, пусть письмами докладывают тебе каждый день. А ты, Боеслав, сказал княжич уже спокойно, жди до конца проверки со своей дружиной моего решения в Москве.
Когда Боеслав подъехал к усадьбе своего отца на Бронной, переданной ему для размещения ратников, даже любопытный Бус, увидев его, сразу все понял и с вопросами не приставал. Лекари закончили свою работу и, поклонившись Боеславу, ушли. Воины уплетали в трапезной картошку со шкварками, запивая квасом. Когда Бус снял с него кольчугу, Боеслав спросил:
Баню топят?
Бус ответил, что скоро будет готова, и добавил, что рану его коня уже осматривает конский лекарь. После бани Боеслав сел на топчан в своей комнате и попросил Буса принести еды. Бус терпеливо ждал, когда Боеслав поест, и по его лицу было видно, как его разбирает любопытство.
Боеслав отставил в сторону пустую тарелку и, опережая вопрос, сказал:
Могло быть и хуже Умные люди разберутся, если заслужил, накажут.
Ты, сотник, хоть расскажи, что мы везли? спросил Бус. Такую охоту на нас устроили, неужели из-за пороха?
Нет, конечно, потянувшись, сказал Боеслав, за моей дорожной сумкой охотились. Я родился в Сирии, там жили мои родители в Русской крепости. Мои предки начали воевать еще в дружинах Олега Вещего, и вот после одного успешного похода за Каспий их дружина возвращалась на Русь через Хазарию. За проход через их земли дружина обещала отдать половину всей военной добычи, но жадный хазарский каган пожелал забрать все, убив наших воинов. Дружина была измотана походом и против хазарского войска устоять не смогла бы. Поэтому приняли решение вернуться назад и построить на Востоке крепость в устье реки, которую стали звать Русской. Так и сделали, это была крепость, в которой жили и ходили в боевые походы наши воины, а на родину ездили небольшими отрядами как купцы. В крепость прибывали русские воины после неудачных военных походов. Хазарский император Иосиф начал войну с Византией и потребовал принять участие в этом походе русские дружины на морских ладьях. Отказать хазарам не могли и выставили 10 тысяч кораблей с ратниками по сто воинов в каждой ладье. Но Византия была сильна, и оружие у них было невиданное по тем временам Греческий огонь. Огонь выбрасывался как огненная вода, далеко вперед уничтожая все на своем пути. Наши воины проиграли морское сражение Византии и, высадившись на берег, оказались между двух огней. С одной стороны Византия, с другой хазары. Хазарский командующий Песах получил указание убивать всех проигравших битву русских воинов. Вот они и вынуждены были прийти к моим предкам в Русскую крепость Так в этих божественных местах собралось целое русское войско.
А откуда у хазар была такая сильная армия? спросил Бус.
Боеслав перешел на кровать, улегся поудобнее и продолжил:
Хазары охраняли Шелковый путь из Китая в Европу и на Восток. Китайский шелк всегда ценился очень дорого. Он красив, прочен, его с большого расстояния даже стрела не пробивает, поэтому воины Чингисхана были в шелковых рубашках под кольчугой. Самое главное, что в нем не заводятся вши и прочая гадость, поэтому шелк всегда был по цене золота. На одну чашу весов кладут шелковую ткань, а на другую золото. Китайские купцы очень щедро платили за охрану, и этот путь шел по Руси и приносил нам много бед. Сначала хазары со своим наемным войском, потом монголы. Всем им нужен был Шелковый путь, остальная территория Руси их не очень интересовала.
Боеслав продолжал свой рассказ:
В сирийский крепости мои предки встретили европейских грабителей, которые под видом крестовых походов пришли грабить на Восток, но только первый поход был у них удачным. Среди русских воинов было много православных, поэтому крестоносцы их не трогали. А потом и помощи попросили. Когда рыцарей тамплиеров стали сжигать во Франции на кострах, многие приехали прятаться в Русскую крепость и оставили на хранение Копье Судьбы. Это наконечник копья, которым был убит Иисус Христос во время казни. Много тамплиеров было переправлено на Русь вместе с драгоценностями, а наконечник копья так и оставался в крепости. Копье Судьбы считается христианской святыней, которая служит только светлым силам, а не темным. Оно обладает божественной, небесной, невероятной силой, является символом всемогущей власти. Кто владеет этим копьем, тот владеет миром. Турков-сельджуков мои предки не боялись, их не подпускали к Латакии мамлюки, многие из которых были славяне и поэтому защищали этот маленький островок Руси на Востоке. Мамлюки это египетские воины-рабы, почти наполовину состоящие из славян. Египтяне скупали у крымских и казанских татар, ходивших в боевые походы на Русь, мальчиков, захваченных теми в полон, и делали из них воинов. Проблемы возникли при Тамерлане. Тимур точно знал, что хранится в Русской крепости, и его воины приближались все ближе и ближе, а противостоять воинскому умению Тамерлана и его великолепным наемникам никто не мог. Он брал в войско тех воинов, кто на всем скаку мог нанизать на острие копья обручальное кольцо. Это тебе, Бус, не монгольские скотоводы, хотя они тоже хорошие воины, но до воинов Тамерлана им далеко.
Чтобы уберечь жителей крепости, я и отправился как купец на Русь с Копьем Судьбы и доставил его в монастырь Сергия Радонежского, а он, когда благословлял великого князя Дмитрия Ивановича на бой, на Куликовом поле дал ему это копье. Копье Судьбы участвовало в битве на Дону и было возвращено в монастырь. А теперь я его привез из монастыря, и оно будет замуровано под одной из башен Кремля тайно в фундаменте, чтобы ни Москву, ни Кремль с бою никто не взял. Хватит с нас последнего набега Тохтамыша на Москву Правда, приступами взять каменные стены монголы не смогли, а ворвались в крепость хитростью сами москвичи ворота открыли, поверив предателям. Вот почему все так переживали за наш поход: нельзя было больше держать Копье Судьбы в монастыре.
Митрополит Киприан в Москву рвется, а великий князь его не пускает, не верит ему после его бегства из Москвы, окруженной войсками Тохтамыша. Митрополит Киприан с тверскими и литовскими князьями дружбу водит, а литовцы как коршуны над Русью кружатся и хотят выслужиться перед папой Римским, особенно молодой Ягайло, а с ними заодно и отдельные русские князья безродные. Уже три войны с литовцами было, три раза во время литовщин пытались Кремль взять приступом, но не получилось у Ольгерда ничего. А насылал врагов этих тверской правитель Михаил Александрович с помощью свояка великого князя Литовского Ольгерда и прятался потом у него в Литве, когда наш великий князь после третьего похода литовцев с девятнадцатью русскими князьями пошел войной на Тверь. Он и сына своего, преемника Ивана Михайловича, женил на Марии, дочери великого князя Литовского Кейстута Гадеминовича, чтобы у него в дальнейшем поддержка была со стороны ее родного брата Витовта Кейстутовича. С Тамерланом у нас хорошие отношения, заключен мир, но помяни мое слово придет время, и он придет к стенам Кремля за этим копьем, и будет лучше, если никто не будет знать, где оно замуровано. Тогда Тамерлан уйдет без боя.
Скажи, спросил Бус, а откуда ты знаешь, что с Тамерланом у нашего князя мир?
Очень просто: я вожу Тамерлану тайные письма как купец, поставляющий к его столу меды. Любит Тимур вина и хмельные меды наши пить во время пиров своих. Я родился и жил на Востоке, языки и обычаи знаю. Кому, как не мне, все эти поручения выполнять и о том, что происходит в этих краях, докладывать. Тимур не любит Тохтамыша, предавшего его, хочет забрать у него власть и пустить Шелковый путь по своим территориям под контролем и охраной своих людей, таких как Эдигей. Вот в этом его интересы и интересы наших князей сходятся.
Скажи, сотник, а почему мы не можем от монголов избавиться, зачем наши князья их терпят?
Вначале они нужны были друг другу, ответил Боеслав, ведь князьями они стали при монголах, когда ханов монгольских царями признали. Это монголы власть над славянами им дали. Кто они были до монголов командиры дружины, и никто их к вопросам управления не подпускал, всем командовали народное Вече и общины крестьянские. Монголы не хотели иметь дело с народным Вече, им для управления покоренными народами нужен был один человек, отвечающий за все своей головой. Только тогда князья, как их называли в своих грамотах монголы, стали получать ярлыки на правление в славянских землях, которые в этих бумагах называли княжествами. Вот тогда они получили полную власть над землями вятичей, кривичей и других племен. А за сотню лет приучили к этому славянские народы и пугали их тем, что если они не будут им подчиняться, то придут монгольские воины и вырубят их, как это сделали в Киеве.