То есть вы все-таки программные, подхватываю я стискивая подлокотник. Подаюсь вперед к нему, а говоришь, что такой же человек как и я. Выходит что это не так.
Он молчит, сжимая в руке свои очки с датчиками. По-прежнему смотрит в планшет, но я готова поклясться, он отвлечен.
Подпираю кулаком подбородок и снова выбиваю дробь стопой об стекло проекции.
Похоже у интернала нервы все-таки есть и они немного сдают. Отложив в сторону очки с гаджетом, он выпрямился. С плохо скрываемым раздражением откинулся на спинку дивана и все-таки поднял на меня взор.
Еще вопрос? прищурился, наклонив голову на бок.
А по какому принципу система вас формирует? Бывают сбои? Как определяют, кто попадет в тот же совет десятерых? Ты для него довольно молод, почему ты там?
Похоже от меня прилетело слишком много вопросительных слов, его матрица сейчас рухнет. Во всяком случае, я на это надеюсь. Интернал сканирует меня пронизывающим взглядом, будто пытается проверить возможность телепатически забраться мне в голову. Отвечает, но не сразу:
У системы есть установки. Принцип работы формируется на природной генетике людей и в задачах стоит убрать недостатки и сгенерировать нужные качества. Но она недостаточно совершенна и заложенная генетическая программа иногда выдает ошибки.
Незапланированные недостатки всплывают?
Верно, он ждет. Понимает, что я не успокоюсь.
Надо же, у нас с ним в прямом смысле завязывается диалог. Возможно я одна из немногих людей, прообщавшаяся с интерналом больше двух минут. Не могу упустить возможность узнать больше, уточняю от балды:
Выходит, у тебя оказалось меньше недостатков и ты попал в совет несмотря на свой возраст?
Я не знаю сколько ему лет, но он точно молод. Редкость для такого карьерного роста. Мой вопрос добавляет пристальности его взору, которым он впивается мне в зрачки. Кивает. Я задумываюсь и решаю спросить:
Данные, которые ты хочешь получить от меня, связаны с системой которая вас создает?
С ней тоже, интернал отвечает после небольшой паузы и в голосе проскакивает напряжение. Он сразу дает понять, что дальше данную тему обсуждать не будет, для тебя достаточно информации.
Хорошо, соглашаюсь только потому, что не хочу упустить ниточку возможности разнюхать больше, но попозже. Интернал осторожничает, мне тоже стоит.
Он возвращается к работе, но не выглядит сосредоточенным. Мои глаза бегают по углам помещения, что-то ищут. Возможно я хочу найти полезные зацепки, но даже не знаю, что ищу. Верховная элита не сильно помешана на бытовых ностальгических мелочах.
Заправив влажные пряди волос за ухо, косо посматриваю на него и ловлю его взгляд на себе. Недолгий и мимолетный, вызывающий во мне бурю смятения и необъяснимого едкого чувства. Как только наши взоры схлестываются, его интерес переключается. Интернал отводит глаза и опять пялится в свой планшет.
Он потирает пальцами виски и явно пытается сосредоточиться. Едва слышный выдох тоже не скрывается от меня.
Я никогда не видела среди интерналов женщин. Они существуют? спрашиваю не из любопытства, а чтобы привлечь внимание. Исподтишка наблюдаю за ним.
Нет, подняв голову, он в очередной раз убирает планшет.
«Прости ублюдок, но работать у тебя сегодня не получится» ехидная мысль подстегивает мое желание его достать. А лучше вывести из себя, заодно проверить, насколько они не эмоциональны.
И каково это? закинув ногу на ногу, скрещиваю пальцы на колене.
Что именно?
Придумываю по ходу. Мне нравится, в какое русло уходит наш диалог. Чем больше вижу не выраженную, но заметную реакцию интернала, тем больше нравится.
Жизнь без женщин. Разве вам так не скучно? У людей отношения важная составляющая.
В чертах Йолана проскальзывает напряжение и отголосок растерянности. Видимо над подобным он никогда не задумывался и мое любопытство завело его в тупик.
У нас нет таких потребностей, тембр пропитывается металлом. Он раздражен и избегает зрительного контакта.
А как же секс? этот вопрос сам собой слетает с губ.
Живя с кочевниками, я наблюдала только потребность в семье, но с переездом в город обнаружила феноменальную востребованность в индустрии развлечений. Мужское население горожан очень даже интересовалась близостью. А как дела обстояли с этим у интерналов? Технически они же мужчины или я ошибаюсь?
Я не заметила как в моих глазах заиграли чертики. Пустившись в безумный пляс в моей голове, они устроили настоящий апокалипсис. Я покраснела, но любознательность вспыхнула с новой силой. Мне стало душно.
Интернал поднял бровь. Он видел мое любопытство и реагировал на него неоднозначно, во всяком случае для бесчувственных интерналов. Я отметила как по четкой линии его губ скользнуло удивление.
Почему тебя это интересует? задумавшись, он явно искал в моем вопросе подвох и как же он на самом деле был прав.
Просто интересно, как вы устроены, пожав плечами, я подняла ладонь к линии волос над ухом и неторопливо поправила прядь. Следила за его реакцией и она последовала. В одну долю секунды холодные глаза задержались на моей руке и в них что-то промелькнуло.
Вот значит как. В моем сознании раздался щелчок.
8. Совместный ужин
Мы погрузились в молчание. Сидя друг напротив друга, я чувствовала как подогревается воздух. Щеки немного пощипывало, но я решила продолжить донимать его по откровенным темам. Меня забавляла его реакция.
Мужчин обычно интересует секс.
Я интернал, он немного подается вперед мне на встречу, кладет руку на подлокотник.
То есть ты не мужчина? Прикусываю губы, дабы сдержать свои эмоции, то ли смущения, то ли саркастичной радости.
Бровь интернала изгибается еще выразительнее. Он всматривается мне в глаза и на едва уловимое мгновение взглядом опускается ниже по моему лицу и возвращается обратно. Жгучий след остается, вызывая ощутимые полыхания на коже. Я догадалась куда он смотрел и сама отвожу взор. Смещаю на его руку, сжимающую подлокотник. Она расслабляется. Интернал возвращает себе контроль. Говорит спокойно и безразлично:
Мужчина, но я не живу первобытными инстинктами. Не думай, что присущие вам потребности для меня имеют значение, палец его руки на подлокотнике слегка ударяет по кожаной обивке дивана. Йолан будто подводит черту и ставит точку, это причина нашего превосходства над вами. Ваши пороки в нас исключены при рождении, добавляет он и от его слов я чувствую разливающуюся кислоту, бегущую по венам.
Он указал мне мое место. Как и все интерналы, в очередной раз подчеркнул ничтожность людей. Может они были правы, поэтому мы и проиграли? Войны не было, мы просто постепенно стали тем, чем стали, а они взяли верховенство, как более совершенный и приспособленный вид. Они презирали нас за наши людские интересы и желания и они победили.
Резко поднявшись, интернал приближается и его плавные, совершенно спокойные движения сливаются с искусственным огнем проекции. Мой мозг рисует ассоциацию с дьяволом, который вот-вот протянет ко мне свои когти и затащит в ад.
Пугающее наваждение растворяет последние остатки сомнений передо мной действительно не человек. Похоже я слишком сильно в эту секунду погрузилась свое воображение. Вся зала в одночасье запылала огнем и легкие обожгло жаром. По инерции я вжалась в спинку кресла, в ужасе уставившись в горящие веки и упавшую на лицо кровавую тень интернала.
Остановившись в полушаге, он слегка наклонил голову на бок и жуткие грезы развеялись, но мой пульс продолжал сходить с ума, затрудняя дыхание.
Ужин через час. Могу дать тебе успокоительного, сообщил интернал, люди во время нервозного состояния подвержены рискованным поступкам.
Нее, не нужновсе нормально, отрицательно мотаю головой.
Хорошо, он отворачивается, направившись к лестнице.
Слежу за ним. Йолан скрывается за дверью одной из комнат. Я почти на сто процентов уверена, что там его спальня. Он же должен где-то спать.
Я долго смотрю не моргая на площадку второго этажа и от сухости глаза пощипывает. Одна мысль не дает мне покоя почему он притащил меня именно сюда, в предположительно свой дом. Я не вижу других интерналов и тут его немногочисленные вещи, он распоряжается всем как личными апартаментами, значит это именно его жилище. Но почему сюда? Задавая снова и снова себе этот вопрос, я запустила пальцы в волосы, до отрезвляющей боли стянув виски. Прошлась в одну и в другую сторону. Он был прав я нервничала и сильно. Невроз заполнял разум рывками, периодически отступая, чтобы захватить новую площадь сознания. Из-за нехватки способности к самообладанию, я вполне могла наделать глупостей. Опрометчивость была моей частой подругой. Спасало то, что организм поддавшись шоку, защищался и пока блокировал полное восприятие картины происходящего. Только благодаря этому я сохраняла относительное спокойствие. Нужно стараться разработать план и заранее обдумать каждый свой дальнейший шаг, пока меня не накрыла паника. Мое воображение только что дало сбой и интернал стал свидетелем. Врятли он понял, но я хорошо знаю себя и как излишняя взбудораженность со стрессами подстегивает мой поток сознания.
Я легла на пол в центре проекции. Прикрыв глаза, погрузилась в свои ощущения, навеянные грезами. Несуществующий огонь обрел для меня форму и обогрел кожу под тонкой тканью пижамы. Неплохой релакс. В отсутствии интернала расслабляться выходило качественно и быстро.
Я думала и анализировала. Абстрагировалась от окружающей реальности и погружаясь в себя, тянулась к самым тонким и неуловимым деталям. Нащупывала их и разбирала на мелкие фрагменты. Одна вещь цепляла и не давала покоя. Одна маленькая деталь в одночасье стала решающей. Я рассмотрела ее с разных углов, примерила в рамках нескольких ситуаций и резко открыла глаза, уставившись на широкие квадратные лампы под высоким потолком. Одна теория у меня сложилась, но ее надо проверить и убедиться в точности хода своих мыслей.
Оттолкнулась от пола и села вытянув ноги. Даже в сидячем положении меня подозрительно покачивало от легкой слабости и в районе импланта чувствовала воспаление. Прикоснулась. Кожа горела. Надо бы напомнить сволочи из совета десятерых про то, что подопытная его эксперимента страдает.
Негромкие шаги, донесшиеся с лестницы, вернули меня в горькую реальность.
Неужели час моей временной свободы уже иссяк. Жаль, а мне так нравилось не видеть его все это время.
А что, время ужина пришло? осведомилась у него.
Он ответил бесстрастным взглядом, жестом пригласил следовать за ним. Точнее приказал. Я вскоре увидела его кухню с полноценной столовой. Площадь на которой можно устраивать вечеринки. Длинный стол, за которым могла бы уместиться очень большая семья и оборудование готовящее автоматом нужную еду.
Йолан вбил нужную команду, выбрал блюда. Я стоя у него за спиной, заметила, как невелик был выбор. Всего пять позиций поделенных на подгруппы: протеин, углеводы, клетчатка. Мне даже грустно стало, всегда считала, что элита может позволить себе более роскошное питание, чем мы простые люди. Скучно. Поставив на другой конец стола тарелку с мясом, зеленым горошком и еще неведомой мне растительности. Он разместился по другую сторону.
Прежде чем сесть за стол, я на секунду представила, каково это все время завтракать, обедать и ужинать одному. Я за период своей сознательной жизни никогда не была одна. Даже арендуя комнатушку в городе, делила кухню с кучей других соседей.
Подняв на него глаза, я изучила каждую черту. Идеальный профиль и выраженные линии, обрисованные светом, который идеально распределялся по гладкой коже. Интерналы очень красивы, как все искусственное, но в этом и крылась их однотипность. Они все были похожи, лишь мелкие детали и возраст добавлял им различия. Йолан мало чем отличался от своих собратьев. Светлые, платиновые волосы, голубые подобно льдинам глаза, от которых исходил сковывающий холод и твердые, хорошо очерченные, но ничего не выражающие губы. Красив, но так бессмысленно и пусто. Зачем им нужна привлекательность? Для кого? Друг друга не смущать, раз радовать глаз кого либо они не могли?
Распиливая мясо ножом, он делал это совершенно бесстрастно, так же как и разговаривал и жил. Смотря на него, я видела одинокую хорошо сложенную фигуру, олицетворяющую до дикости бессмысленное существование.
Они хотели нас втянуть в такую же жизнь
Злость и обида внезапно подступили к горлу и рука, опущенная на стол по инерции, сжалась в кулак. В этом месте, где покоилась моя ладонь, должны были лежать столовые приборы, но их не было. Хоть бы китайские палочки выдал или боится, что я воткну их ему в глаз?
Нет он не боится. Страх слишком сильная эмоция для интерналов. Так в чем проблема? Мои мысли лихорадочно метались в поисках ответа. Этот гад зачем-то предпочитает держать кухню закрытой. Неужели из-за наличия столовых приборов. Вряд ли я ножом и вилкой смогу разворотить решетку вентиляции.
Повернув голову к кулинарному автомату, соображаю, насколько он связан с системой дома. Может переживает, что я его поврежу и что себя покалечу, тем самым испортив ему эксперимент?
В мозге формируется каша. Спутанный клубок догадок и предположений мечется из стороны в сторону. Не выдерживаю и подняв кулак, с гулким ударом опускаю его на столешницу.
Можно мне нож с вилкой? спрашиваю я достаточно громко, чтобы он резко поднял на меня глаза.
Нет.
Почему? Как мне есть?
Смотрит. Черные зрачки сужаются, придавая светлым глазам хищный окрас. Вытерев губы салфеткой, швыряет ее на стол. С шумом отодвинув стул, направляется ко мне. Я исподлобья слежу за ним. Меня смущает то, как он сжимает в руке столовый нож. Стараюсь не выдавать себя, но ритм сердца ускоряется. Дышу ровно и медленно, но кислород болезненно застревает в горле. Интернал становится за моей спиной. Наклоняется и ощутимое онемение проходит по моему телу. Краем глаза ловлю блеск холодного металла ножа и машинально отодвигаюсь, когда его торс касается моей спины.
Вилка проносится рядом и вонзается в кусок мяса на моей тарелке, нож в его твердой руке делает надрез и у меня спонтанно дергается глаз. Я не обращаю внимание на то, как шелковистые светлые пряди прикасаются к моей щеке и виску. Замерев жду, когда он отодвинется. С продуктом справляется быстро и протягивает мне вилку, но не нож. Хотя он больше и не нужен. Как минимум для резки стейка. Интернал по-прежнему стоит очень близко, я не чувствую даже сантиметра расстояния между нами, от чего сильно напрягаюсь и не могу полноценно дышать. Кажется я лопатками чувствую его сердцебиение и пытаюсь абстрагироваться.
Скажи честно, ты переживаешь что я зарежу тебя или себя, если в моих руках окажется столовый нож? задираю голову насколько могу, пытаясь заглянуть ему в глаза.
Я переживаю за то, что мне придется это сделать с тобой, если ты нарушишь мое доверие, буднично и беспристрастно сообщает он. Откинув нож, интернал хватает меня за все еще сжатый кулак, от чего я дергаюсь ударившись об его каменную грудь. Разжав мою ладонь, он всовывает в нее вилку и сжав мои пальцы, наклоняется настолько близко, что наши лица едва ли не соприкасаются. Обжигая дыханием говорит, негромко, но очень доходчиво, кредит моего доверия зависит от тебя.