Никто точно не знал, что именно с ней случилось. Ворона провалила заказ, и не просто провалила. Её жертва избалованный богатый сынок совинского головы узнал о Воро́не, о её заказе, обо всём братстве. Ворона сама ему проболталась. Ей нравилось играть с жертвой, нравилось пугать, точно кошка мышку. Сынок головы рассказал обо всём отцу, они собрали отряд, устроили настоящую облаву. Белый, Грач и Ворона расправились со всеми поодиночке, зарезали кого в собственной постели, а кого прямо в нужнике. Потом, когда они втроём вернулись к матушке, никто не проговорился. Никто ни о чём не сказал. Никто, кроме Галки. Кроме Галки, которой вроде бы и вовсе с ними не было. Не она расправилась с совинским головой, не она уходила от погони, не она по одному вырезала весь отряд преследователей.
Но это Галка шла за ними по пятам, подслушивала и подглядывала. И она же первой добралась до матушки. И когда Грач, Белый и Ворона вернулись, завершив дело, матушка Ворону не ругала. Она дала ей мешочек семян и велела идти в лес.
Ворону больше никто не видел, а спустя несколько лет Белый заметил в лесу, недалеко от дома, поляну маков. Они цвели пышно, ярко, и пахло от них тошно. Люди верили, что маки не давали чародею восстать из могилы. Ворона была чародейкой. Только она и Грач из всех Воронят. Поэтому матушка её и ценила. Поэтому Белый и Галка ей завидовали.
И Ворона, кажется, была самой живой из них четверых. Живее мертворождённого Белого, сильнее Грача с седыми висками и выносливее Галки с огромным шрамом на груди. Их, пожалуй, не должно было быть. Но госпожа одаривала их своей милостью, пока они верно ей служили.
Ворона госпожу подвела.
И меньше всего Белый хотел повторить её судьбу.
С обеда у реки прошло не так много времени, но Галка успела проголодаться и теперь уплетала кисель за обе щёки. Белый лениво попивал квас.
Дай! Вадзим опёрся одной рукой о стол, и тот зашатался, другой он выхватил у Белого квас и, громко глотая, быстро осушил всю кружку. Милка!
Ох, как ты меня достал, раздался раздражённый голос с другого конца зала. Чего тебе?
Принеси кваса!
Я не буду за тебя платить, тихо предупредил Белый.
Что ж ты за человек такой? Вадзим рухнул на лавку рядом, упёрся локтями в стол, пряча лицо за ладонями. Я ж это
Спорить с ним не хотелось, поэтому Белый промолчал. Пришла Мила, принесла вместо кваса воды, грохнула кувшин на стол так, что он чудом не разбился, и Вадзим схватился за виски.
Да за что вы так со мной? простонал он, обнимая кувшин.
Вроде взрослый дядька, хмыкнула Галка, а всё как ребёнок.
Хых, он присосался к кувшину.
Терпение подходило к концу.
Давай, Вадзим, думай. Где искать мальчишку с девчонкой?
Вадзим не отвечал и громко пил.
Вадзим
Хлюп. Хлюп. Хлюп.
Вадзим!
А-а, да не кричи ты так, простонал гусляр. Надо поговорить с одним человечком, который знает других человечков, которые знают всех в округе. Они должны кого-нибудь найти. Но я бы
Он снова сделал глоток и опустил голову на стол, засипел тяжело:
Я бы нашёл того, кто это устроил.
Заказчика?
Заказчиков. Не верю, что наш заказчик мог позвать ещё и других Воронов Дорого и глупо. Хотя
Кто он? Кто мой заказчик?
Вряд ли стоило ожидать, что Вадзим ответит. Они все были связаны клятвами с госпожой. Все боялись её наказания. Когти клялись выполнять договоры. Клювы клялись заключать договоры между Когтями и заказчиками. Даже имя жертвы позволялось узнать только после того, как на запястье вырезался знак клятвы: четырёхпалая лапа ворона. Один договор одна незаживающая рана, что будет ныть и жечь, пока договор не выполнят.
Как Когтям нельзя было не выполнить договор, так и Клювам запрещалось разглашать его условия.
Белый, ты же знаешь не имею права.
Этот человек мог пожелать уничтожить Воронов? Скажи хоть так
Нет, Вадзим поднял голову и уткнулся лбом себе в ладонь. Хотя он мог бы легко это осуществить, если бы захотел.
Белый тут же придвинулся ещё ближе.
Мог бы? переспросил он. Значит, у этого кого-то есть деньги.
И влияние, добавила сипло Галка.
Кто это? Белозерский?
Нет! вскрикнул Вадзим. Не знаю! Не скажу. А-а-а! Чтоб вас Пустошь поглотила. Не могу. Знаешь же, что не могу. Чем доставать меня, лучше найди посыльного.
Можно было и дальше прожигать Вадзима взглядом, только бесполезно. Да, он пьяница, но не дурак. Иначе бы не стал Клювом. И точно бы не проработал так долго. А они с Белым уже не один год заключали договоры. Вадзим находил его и в Приморском, и в Твердове. Однажды даже они вдвоём почти добрались до Холодной горы. И всё это время матушка была довольна их работой.
Ла-адно, прожигая его взглядом, Белый поднялся и вышел из «Кабанчика» на улицу.
Искать посыльного долго не пришлось. У Красных ворот часто крутились мальчишки, которые за небольшую плату могли обежать город и отнести весточку с одного конца Старгорода на другой.
Мальчишку привели в корчму, дали ему монетку и записку, накорябанную кривым, неразборчивым почерком Вадзима. Белый попытался прочитать, но гусляр вырвал из его рук бересту и отдал посыльному.
Отнеси Игучке из Белых Берёз. Он живёт
Знаю, кивнул мальчишка, пряча монету в рукаве. Игучку мы все знаем.
Белый недоверчиво посмотрел вслед посыльному:
А этот твой Игучка сможет понять, что́ ты накорябал своей куриной лапой?
Игучка меня и научил так писать, оскорбился Вадзим. Чтобы никто не обученный ничего не понял.
И когда ждать от него вестей?
Иди поспи пока, посоветовал Вадзим. Оттого что ты прожигаешь меня взглядом, посыльный быстрее не вернётся. А я пока ещё парочке человечков напишу.
Белый проспал почти до заката, а когда проснулся, нашёл Вадзима всё там же за столом корчмы.
Ну? спросил он нетерпеливо.
Ему молча передали записку.
Белый пробежал по ней глазами:
Какого хрена тут написано?
А? Ой, Вадзим забрал бересту. Совсем забыл, что там всё тайным языком. В общем, мальчишку, кажись, вывезли из города. Утром на север отплыла ладья с фарадалом и каким-то мальчишкой.
На север? Белый присел, упёрся локтями о стол. Зачем Грачу везти мальчишку на север?
Потому что на юг уплыть нельзя?
Он мог поехать на лошадях. Нет, я не про это. Я про то, кто мог заплатить ему за похищение ребёнка.
Кто угодно.
А кто заказал его убийство?
Вадзим прищурился и, усмехнувшись, погрозил пальцем:
Не держи меня за дурака. Я не проболтаюсь.
Стоило попытаться.
Они поужинали, дождались Галку.
Есть вести о девке? спросила она первым делом.
Есть, неохотно кивнул Вадзим. Лучше сядь.
Оглядевшись, Белый убедился, что поблизости никого не было.
Я и так сижу, пьянчуга.
А сейчас ляжешь. Меня просят заключить новый договор на Велгу Буривой.
Что? Как это возможно?
Провели обряд, сказал он, поднося к губам кружку с пивом, вызвали меня сегодня днём
Тут? перебила Галка. В Старгороде? Тот же заказчик или новый?
Он фыркнул, не успев отпить, и пена брызнула в стороны.
Так я вам и сказал. Правила есть правила. Вы, Когти, выполняете договоры, а мы, Клювы, эти договоры заключаем. Давайте не влезать в работу друг друга. Не я придумал эти правила.
Ненавижу правила, пробурчала Галка. Так что за заказ?
Не совсем заказ, пусть обряд и проведён но я его не принял. Объяснил заказчику, что он нарушил правила.
Дело обретало всё более любопытный оборот.
Так что за заказ?
Один человек предлагал перекупить договор, чтобы отменить его. Вадзим сделал глоток и облизнул губы, наслаждаясь то ли вкусом пива, то ли вытянувшимися лицами Белого и Галки.
Отменил договор?
Да. Он просит не убивать Велгу Буривой и предлагает за это кучу денег.
Зачем?
Как зачем? Чтобы она жила.
Мотая головой, Белый попытался собраться с мыслями. Тот, кто сделал этот заказ, скорее всего, и был первоначальным заказчиком. Иначе как он узнал, что за Велгой послали Воронов? И почему передумал?
Это невозможно. Нельзя отменить договор, если его благословила госпожа.
Я так и сказал.
Тогда что ещё ты узнал? левое запястье зудело там, где горели выжженные знаки. Они не потухнут, пока Белый не убьёт младших Буривоев. Нашёл Велгу?
Нет. Но если она где и будет сегодня, так это на кладбище
На кладбище она отправится, когда мы с ней встретимся, процедил Белый.
Не-е, ты не понимаешь, помотал головой Вадзим. Это обряд такой у старгородцев: старший в роду должен провести три ночи на могиле убитого родственника. Иначе мертвец восстанет, чтобы отомстить обидчикам. Если Велга жива и невредима, то она сегодня пойдёт на кладбище.
Вадзим! Белый резко подскочил с лавки. Сразу нельзя было сказать?
Нельзя тратить время. Солнце уже было низко над землёй.
Я с тобой, кинулась следом Галка.
Даже не вздумай, огрызнулся Белый. Сунешься ляжешь рядом с ней. Это мой договор.
Она обиженно насупилась, а Белый удивился её сговорчивости. Слишком легко сестра смирилась с его решением.
Стоило надеяться, что Галка не встанет больше у него на пути. Белый не хотел вызвать на себя гнев госпожи. Пусть случилась ужасная ошибка и один заказ достался двум Во́ронам, но, быть может, на то и была воля госпожи? Может, она желала, чтобы её дети прошли это испытание?
Белый кивнул на прощание Галке с Вадзимом и прошёл к выходу.
Когда заплатишь за Вадзима? крикнула ему вслед Мила.
Он не ответил и вынырнул на улицу. От «Кабанчика» до городского кладбища идти было не близко: через детинец на другой стороне Вышни и от Скотьих ворот пешком. Белый уже почти дошёл по опустевшей к закату мостовой до Торговых рядов, когда позади послышались неровные шаркающие шаги. Кто-то догонял его со всех ног, только ноги эти заплетались.
Стой! голос Вадзима сорвался на карканье, но Белый уже никуда не спешил, остановился, дождался.
Что ещё?
Вот, он помахал в воздухе свёрнутой берестой. Вот только что прислали, он отдал записку Белому. Говорят, мальчишку Буривоев повезли к жениху Велги. Это как раз на севере.
Этому можно доверять?
Ага, задыхаясь, закивал Вадзим. Я им плачу хорошо вот, кстати, надо бы дашь, а?
Не глядя достав пару монет из мошны, Белый вручил их протянувшему руку Вадзиму.
Зачем он понадобился жениху живым? Разве не выгоднее его убить? Тогда всё наследство достанется Велге.
Спрятав монеты в кулаке, гусляр скривил лицо. Говорить он явно не желал, значит, знал больше, чем было нужно, чтобы чувствовать себя в безопасности.
Кому-то выгоднее убить, согласился он. Кому-то перетянуть на свою сторону. Так или иначе, у мальчишки сильное имя. А такое имя может принести многое. В прошлый раз имя вернуло Белозерским Старгород.
Так кому они нужны?
А ты подожди и посмотри, кто попробует заполучить её живой, а не мёртвой.
От загадок свело зубы.
Помог так помог, процедил Белый. Я тебе за что плачу? За сказки с прибаутками?
Он чувствовал, как разгоралась ярость в груди, и Вадзим, привыкший к его холодному, неизменному спокойствию, вдруг побледнел.
Да не могу я Да погоди ты Кажется, Буривои много кому нужны живыми и много кому мёртвыми. Только вот мальчишку повезли на север. Ни хрена не ясно. Кто, кого, куда одно только точно: тот, кто хочет мальчишку живым, не подпустит к нему никого, кроме его сестры.
У девчонки тоже есть имя, задумчиво пробормотал Белый. Как ты говоришь: «сильное имя». Значит, оно приведёт меня к нему.
А дальше дело за малым. Чик, он провёл большим пальцем по грязной небритой шее. И готово. А дальше: плоть земле.
Душу зиме.
* * *
Колючая щётка так сильно тёрла спину, что Велга не выдержала и взвизгнула:
Больно!
Терпи, господица, сердито велела холопка. Хочешь беленькую кожу, так терпи.
Она вся кра-асная бу-удет.
А как ты хотела? Чтобы водичкой облили? Вон какая ты грязная. Щётка царапнула ещё больнее.
Я не грязная, Велга вырвалась, плеснула водой и прижалась к стенке купели, прикрываясь руками. Оставь меня!
Княгиня велела
Оставь! Вон!
Круглое лицо пожилой, отъевшейся на службе у княгини холопки побагровело то ли от гнева, то ли от пара, что поднимался над водой. С засученных рук стекали капли прямо на пол. Толстые пальцы сжали щётку.
Княгиня
Пошла прочь! Велга вскочила, вырвала щётку и кинула её в холопку. Пошла!
Она целилась прямо в лицо, но поскользнулась, упала, ушла по голову в воду и закричала, захлёбываясь. Мыльная пена попала в глаза, зад ударился о стену купели, а нога подвернулась. Её грубо дёрнули за волосы, вытащили, встряхнули.
Маленькие глаза на круглом лице холопки сверкали гневом.
Пош тьфу пошла, отплёвываясь, пропыхтела Велга.
И как только её отпустили, она снова нырнула под воду, схватилась за края купели и вынырнула, тяжело дыша. В стороне хлопнула дверь.
Долго оставалось тихо, так тихо, что слышно было только плеск воды и далёкий звон кузнечного молота во дворе. Вдруг залаяли собаки, и Велга повернула голову на звук. Не Рыжая ли это? Но нет, лай был грубее, ниже. Как так получилось, что она научилась отличать голос своей собаки от чужих? Ведь это была всего лишь глупая псина, как и сотни, тысячи других таких же.
Велга осторожно подняла руку из воды, наблюдая, как по розоватой коже стекали капли.
Нужно было помыться нужно было привести себя в порядок, но
Она сжалась, пытаясь согреться. Вода остывала.
Снова хлопнула дверь. На пороге замерла, точно истукан, Далибора. Лицо строгое, злое лицо. И тонкие, поджатые губы. Раньше, до свадьбы, тётка была очень похожа на своего брата, отца Велги. Но каждый год, прожитый во дворце князя Белозерского, точно вымывал из неё всё, что делало её Буривой: крепкое тело стало худым и иссушённым, яркие глаза потускнели, и даже волосы, пусть и не рыжие, как у отца, посерели и совсем потеряли цвет. Нянюшка говорила, что Белозерские точно рыбы: холодные, бездушные. И Далибора из господицы Буривой стала истинной княгиней Белозерской.
Ты до сих пор не привела себя в порядок, заключила она недовольно.
Мне нужно ещё время, пролепетала растерянно Велга, опуская глаза.
Времени прошло достаточно. Вода уже поди остыла.
Она обошла её полукругом, закрывая собой свет из окошек. Было видно, как клубилась золотистая в солнечных лучах пыль следом за прямой, точно жердь, княгиней. Далибора остановилась напротив окна, со всех сторон её окутало яркое свечение, и лицо стало невозможно разглядеть.
Хватило ледяного голоса, чтобы понять, насколько она сердилась.
Мне сказали, ты избила Тихону.
Никого я не била.
Она давно и верно мне служит. У меня нет причин не доверять её словам.
А я твоя племянница.
Ты вздорная, избалованная девчонка.
Велга прикусила губу и погрузилась глубже под воду, оставив над поверхностью только вздёрнутый нос и глаза.
У нас не принято бить холопов за то, что они выполняют мой приказ. Зато вспыльчивых, невоспитанных девчонок иногда стоит отлупить.
Не посмеешь, вынырнув, воскликнула с жаром Велга. Я княжеская
Кто? она сделала шаг к племяннице.
Небольшой, резкий, пугающий, точно удар ножа, шаг.
Я
Помни, кто ты такая, и не зазнавайся.
Прав был отец, когда ругал Далибору, называл её глупой и спесивой гордячкой, обвинял в предательстве рода. Она не Буривой, она не имела права
Батюшка всегда говорил, что ты злобная
Она хотела добавить и другие слова, что говорил про сестру Кажимеж Буривой, да прикусила себе язык.
Мой брат спесивый дурак.
Цокая каблуками, Далибора обошла купель ещё раз. Она не поворачивала головы, смотрела в сторону. Замерла, дёрнула носом, но так и не глянула на Велгу.
Вот и нарвался на кого-то Держи язык за зубами, Велга. Князья в Старгороде только одни. Это Белозерские.
Их кровь, точно вода из Белого озера, пресная, мутная. Они не князья, выбранные богами, не князья по праву происхождения. Предатели и убийцы.