Ну и пусть. Если он здесь. Если все шло к этому.
Или все совсем наоборот. Ведь это то, о чем он так долго мечтал. Та, с которой говорил. Он притянул ее. Призвал. Из миллионов людей на Земле. Ее. Здесь и сейчас. Среди этих миллионов нет ее. Можешь искать до конца жизни. Большинство не находит никогда.
Ему обязательно надо взять себя в руки. Он не имеет права упустить это время. Он себе никогда не простит. Не забудет. Он будет не нужен самому себе. Кто он тогда?
Инвалид. Недоделок. Половина. День без ночи.
Что он будет делать потом, если не скажет ей самого главного? Если не объяснит ей все, что он чувствует. Если она его не услышит. Если он будет мяться, как всегда. Дрожать. Запинаться.
Только не в этот раз. Ни за что.
Пусть говорят тысячи теток. Все тетки мира. Их клоны. Пусть пытаются вдолбить в его голову свои понятия. Свое отношение к жизни. Разложить перед ним свои принципы. Вовлечь в свою религию. Сделать его таким, как они. Одноклассники, уставшие учителя, коматозные пассажиры метро. Нет!
Он не странный. Его правда здесь. Его дорога.
Вот, что он должен сделать. Вот она, судьба. Смотрит ему в лицо. Протягивает руку. Говорит с ним. Ждет от него поступка. Правильного. Самого важного.
Твой силуэт я на стекле
Туманном
Оставил, подарил себе.
Он будет здесь
Во мраке рваном,
Что ты оставила во мне.
Отец пришел рано. Она как-то сразу попрощалась и ушла.
Не хочу мешать вашему общению, сказала она. Вы так долго не виделись. Посидите в мужской компании. Поговорите по душам. Я все приготовила. Побросайте потом посуду в раковину. Приду с утра, уберу. Хорошего вечера!
Какое общение? Если ты уходишь. Посмотри, как станет тихо. Посмотри, что случится.
Выйди за дверь и прислушайся. Все имеет смысл только, когда ты здесь.
Что мы будем делать в этом большом доме, когда ты уйдешь?
Остался лишь запах цветов в прихожей. Как эхо.
Она ушла туда, где была жизнь. Воздух. Смех.
Она унесла все. Больше, чем у него было. Выключила свет. Словно дом выдохнул и застыл. Со всеми своими атрибутами, мебелью, книгами и пластинками, масками и другими мужскими игрушками. Задышал старой холостяцкой машиной. Все наслоения трех поколений застыли и замерли. Почти нелепо. Как драгоценные камни на дряблой старушечьей шее.
Хотелось кричать. Включить музыку на полную громкость. Грохнуть вазой об пол. Сделать что-нибудь, чтобы прогнать эту тишину. Чтобы стены задрожали. Чтобы встряхнуть хоть ненадолго это ужасную кому. Это оцепенение. Эту потерянность.
Словно смотришь из окна на поднимающийся гриб ядерного взрыва и понимаешь, что бежать некуда. Нет смысла. Все и так решено. Потеряно. Перечеркнуто.
Лучше бы она и не появлялась вовсе, чем выстужать внутренности этой громадины. Одним своим отсутствием. Как будто старого пса бросили подыхать на пустыре. Не дали дожить свои последние дни на знакомом месте.
Неужели он будет умирать так каждый вечер? Зачем проходить через эту клиническую смерть? Возвращаться к жизни и снова пищать ровной линией.
Разговор с отцом не клеился.
Да, все ок. Прилетел без проблем. Да, встретил. Привез. С чемоданами помог.
Школу закончил неплохо. Мама в порядке.
Он и не ожидал ничего другого. Но сегодня было хуже, чем обычно.
Он получил надежду. И потерял.
Не удержал. Отпустил.
Опять чувствует себя виноватым.
Она тебе понравилась? Милая, правда? Хозяйственная, культурная. Отлично готовит. Мне не нравится присутствие посторонних в доме. Ты знаешь. Но, она вписалась. Сразу. На сто процентов. Согласен? Своя. Путевая. Компанейская.
У папы по-другому не бывает. Все четко. С первого раза.
И красотка. Фигура что надо.
Верно?
Вот и все слова, чтобы рассказать о ней.
А ты? Думал. Подбирал. Сочинял.
Пацан.
Отец говорил, но он не слышал и половины. Дыхание упало камнем. Грудь сдавило ожиданием.
Все было потеряно. Нет ни завтрашнего дня, ни звездного неба за окном, ни мягкой южной ночи.
Я вижу, ты клюешь носом. Давай в душ и спать. Вещи разберешь завтра. Не к спеху сейчас. Селин тебе поможет. Я сказал ей, чтобы пришла пораньше.
Он только и услышал, что ее имя. И что она придет завтра. Пораньше. Утром.
Надо быстрее лечь спать, чтобы ночь закончилась.
Ночь. Его любимое время.
Нет. Уже не любимое. Если оно отделяет его от встречи с ней.
Темная река, которую надо переплыть.
Как можно быстрее. Ныряй, давай.
Он долго ворочается. Из лунного света со стены смотрит маска.
Черными глазницами. Ждет.
Знает что-то. Чего не знаешь ты. Твое завтра.
В голове складываются строки. Ломаются. Собираются заново.
Он думает о том, чтобы их записать и засыпает.
Сразу.
Маска
В окружающем ее пространстве что-то менялось.
Как-будто кто-то кричал сквозь толщу воды.
Мутно, приглушенно, неразборчиво.
Вибрация. Что-то знакомое.
Струны волнений человеческих.
Быстротечных, как стрекозы в душной ночи.
Искры от костра, что тают, пытаясь подняться к звездам.
Люди и звери, пожираемые временем.
Превращающиеся в одно белые кости на желтом песке.
А потом и в сам песок. Стирающий все.
Чтобы начать заново.
Она их не видела. Они были ей не интересны.
Только страсти. Только боль. Ненасытное желание.
Сжигающее изнутри. Сильнее самого хозяина.
Исступление. Эйфория.
Ярость.
Что-то менялось. Рядом с ней.
Что-то знакомое.
Серым пеплом лунный свет
Укрывает
Город мертвый. Жатву лет
Собирает.
Он сотрет меня за миг
Краткий.
Не услышишь ты мой крик,
Растворившийся в любви
Без остатка.
Дэн видит себя в отражениях зеркал. В этом доме их немало. Смотрят отовсюду. Он никогда не смотрел на себя так часто. И никогда ему еще не было так ненавистно свое отражение.
Он высок и худ. Локти торчат, как коленки кузнечика. Волосы кустарник. Он не придавал им особенного значения. До этого момента.
Он старался поддерживать себя в форме. Утренняя зарядка обязательная процедура для него. Но в этих зеркалах все мышцы куда-то исчезли. Остались только тонкие руки и ноги, прямые, как вешалка, плечи, впалый живот. Суставы. Позвонки.
Скелет из кабинета биологии.
Дом отворачивается от него. Стыдится.
Портреты на стенах морщат носы. Маски скалятся, не понимая, что он такое.
Когда она приходит, он снова запинающийся, неуклюжий подросток. Голос ломается. Проходит все октавы снизу и доверху. Никогда еще он не казался себе настолько жалким.
Слишком много света. Слишком мало тайны.
Она невероятно красива. Он
Что она может в нем увидеть? Она улыбается только потому что так надо. Этикет. А как же иначе? Как можно смотреть на него и не пугаться? И как с ним разговаривать, если он запинается на каждом слове?
Но спустя час он отвлекается от самобичевания. Отец отвез их в парк развлечений. Она первая превратилась в непоседливого ребенка и бежит впереди них от одной вывески к другой. Они в одной команде. Втроем. Шайка сорванцов. Они против автоматов. Объединены общей целью. Подзадоривают друг друга. Кто первый? Кто лучше? Кто больше? Так их, так! Они стреляют из водяных пистолетов в розовых уток, гоняют электрические машинки психоделических цветов, бросают баскетбольные мячи в гремящую цепями корзину, набивают синяки на кулаках, колотя по пластиковому грибу. Они усталые и счастливые. Все ненужное в нем пока спряталось. Все странное. Затаилось. Они едят мороженое и подсчитывают призовые талончики.
Потом сеанс кино. Этот фильм он уже смотрел, но ему все равно. Если она рядом, он готов посмотреть его еще несколько раз.
Хотя, на экран он, конечно, не смотрит.
Она сидит между ним и отцом.
Она совсем близко. Он чувствует ее тепло. Ее руку на подлокотнике. В темноте кинозала он пожирает глазами ее профиль, словно припорошенный лунным светом. Она смешно приоткрывает рот. Он умирает от желания поцеловать ее.
Губы. Шею. Мочку уха. Это место, под самыми волосами на затылке.
Прижаться к ней. Ощутить тепло. И замереть.
Отпустить одиночество. Дышать ею.
Они возвращаются под вечер. Уставшие. Разомлевшие.
Он сидит с ней на заднем сиденье машины.
Так хорошо, что здесь темно. Как и в кинотеатре.
Он может разглядывать ее, сколько хочет. Обводить глазами. Каждую линию. Закрывать их. Растворять моментальный снимок на внутренней стороне век. Открывать их снова.
Она смотрит в окно. На лице улыбка.
Уже по дороге Дэн переживает близкое расставание.
Стесненное дыхание. Одиночество. Ожидание его.
Второй день подошел к концу.
Он молчит, пока отец и Селин неторопливо обсуждают фильм и говорят о планах на завтра.
Кажется, они едут на море. Все вместе. С самого утра.
Лето в этом году несется вскачь.
Но утро подвело. Погода внесла свои коррективы.
Обойдетесь сегодня и без моря, решил кто-то.
Серость. Ветер. Дождь.
Сонный дом. Окна закрыты.
Тоскливо тараторит телевизор. Ни о чем.
Она гремит тарелками на кухне. Он что-то подбирает на гитаре. Фальшивит.
Пальцы деревянные.
Она в доме. Он прислушивается к ее движениям.
Отец сбежал в город. Будни его угнетают.
Идеи для развлечений исчерпаны.
Для порядочной выпивки еще рано.
Но Дэна ждет подарок. К которому он, как всегда, не готов.
Незаслуженный.
Кто бы мог подумать?
Хотя
Рядом с ней многое становится возможным.
Ау! Привет. Я там все закончила. Делать больше нечего. Маюсь.
Ты чего засел? Куксишься? Грустишь. Созрел для уроков игры на гитаре? Я все никак не решусь. Боюсь такого строгого учителя. Вот какие у тебя глаза. Будешь недоволен. Начнешь ругать, если что не так.
Завтра. Завтра точно буду готова. Наверное. Или с понедельника. Идет?
У меня другая идея. Тебе понравится. Или нет. Не знаю. Сам смотри.
Давай-ка я тебя постригу. Серьёзно. Абсолютно. А что? Я младшего брата стригу с детства. Ничего, пока не жаловался.
Не веришь? Тащи ножницы и доверься профессионалу.
Домашнего разлива.
Он не успел сообразить. Как обычно.
Ответить. Отреагировать.
Пока шел за ножницами.
Что учитель он не строгий. Он вообще, никогда еще не был учителем.
И с ней он не может быть строгим. Строгим? Он? Каким образом?
Когда она сидит рядом.
Когда он увидит, как ее пальцы перебирают струны.
Но, стрижка это еще лучше. Намного лучше.
Он готов стричься хоть каждый день. До самого последнего волоса.
И пусть у нее не получится с первого раза.
Так даже лучше.
Начинают.
Как в самом настоящем салоне. Атмосфера.
С одной только разницей.
Его опять отбрасывает на метры от земли. Срабатывает катапульта.
Ввысь. Нет гравитации. Нет веса. Ни грамма.
Управление потеряно. Отказало.
Он падает в небо.
Не верит своему счастью.
Сердце раздувается и опадает. Гигантским куполом.
Медным гонгом. Дэн!
Она сажает его на стул, закрывает простыней. Обходит. Оценивает фронт работ.
Все очень серьезно. Мастер за работой.
Он сидит ровно. Словно в корсете для осанки.
Она проводит руками по его волосам. Медленно. Ладони сходятся. Прикасаются к щекам. Так в фильмах притягивают лицо для поцелуя.
Зачем мы здесь? Что делаем?
Подходит близко.
Расстояние сокращается до сантиметров.
Ее лицо еще ближе.
Осторожно. Как стыковка в космосе.
Она смотрит на его волосы. Он смотрит на нее. Не может оторваться.
Понимает, что пора отвести взгляд. Слишком настойчиво. В упор.
Пока понимает. Пока не теряет слабую связь с реальностью.
Но, ничего не может сделать. Плевать. Будь, что будет.
Янтарные точки на поле цвета весеннего леса.
Вспышка сверхновой в рентгеновских лучах.
Золото заката в зеленой воде.
В них вся она.
Ничего нет, кроме ее глаз. И дыхания. Касающегося самых губ.
Солнечным шелком.
В доме ни души. Только они. Вдвоем. За окном резко проступают звуки.
Крик дрозда. Шелест листьев.
Ты еще здесь? Ты в сознании?
У тебя есть руки, лицо, губы. Помнишь?
В доме тишина. Кто-то отключил звук. Здесь свершается таинство.
Все его тело поднимается. Независимо от него. Притягивается ее движениями.
Как пассы экзорциста. Гипнотизера.
Ее запах. Утренний. Свежий. Немного пряный. Аромат лета.
Ее кожи. Мыла. Хлопковой ткани. Крема от загара.
У воздуха ягодный привкус ее помады. И оттенок перечной мяты. От жевательной резинки.
Она словно танцует вокруг него. Повторяет одни и те же движения.
Легко поворачивается на носках. Изгибает шею.
Танцовщица Дега.
Он считает каждый такт. Он уже изучил эту технику. Быстро. Схватил на лету.
Она не знает, но у него в голове музыка. Незнакомая ему. Он подчиняется ей.
Порхание сзади. Сверху. Справа. Слева. Глубокий нырок в меняющее цвет озеро глаз.
Застывшее в вечном движении.
Она проверяет, что получилось. Все ли симметрично. Ровно.
Виски. Затылок. Пробор.
Она увлечена своим делом. Опять смешно приоткрывает рот.
Как тогда, в кинотеатре. Сосредоточена. Как учительница в первый свой день в школе.
Когда просматривает классный журнал.
Морщит нос. Прищуривает глаза.
Только ли? Неужели, только это?
Неужели она не чувствует то же самое? Хоть половину? Хоть одну тысячную.
Ему кажется, что весь дом насыщен его энергией. Она струится вокруг него. Создает напряжение в тысячу вольт. Она в этом поле. Накопленном за все четырнадцать лет.
Почти пятнадцать. Нерастраченное. Свёрнутое в пружину. Гудящее от раздирающих его сил.
Дикий крик, засевший в груди. Острый. Режущий.
Сзади. Сверху. Слева. Справа. Сближение.
Танец. Дикий. Магический. Вводит в состояние транса.
Стрелки в углах глаз. Звездочки на щеке.
Кончик языка между зубов.
Любопытного. Подглядывающего.
Повтор. Повтор. Сближение. Несколько сантиметров.
Еще. Еще. Он смотрит на ее губы.
Ты меня слышишь? Я говорю с тобой. Здесь. В этой черепной коробке. Под той самой челкой, что ты сейчас подравниваешь. Мои мысли стучатся. Бьются взаперти. Если ты та самая. Моя. Ты не можешь не слышать. Не можешь не знать. У меня все написано на лбу. Читай. Пойми.
Я не могу врать. Никогда не получалось. Со мной и так все понятно.
Все это знают. И ты должна.
Но, если знаешь, что скажешь? Чем ответишь?
Почему ты прикасаешься ко мне? Почему мы с тобой одни в целом доме. Заперты в круге, рассчитанном на одного человека.
Мы молчим. Оба.
Думаем. Вместе.
Он смотрит в упор. Она смотрит на длину волос.
Жесткие завитки падают на пол. Лепестками невысказанного чувства.
Ее руки на его затылке. Шее. Щеках. Она держит его голову. Он чувствует ее тепло. Она прижимается к нему грудью, плечом. Она кладет подбородок на его макушку и смотрит в зеркало.
Пол поднимается под ним. Пространство меняет форму.
Нечем дышать.
Сближение.
Стыковка.
Ой! Ты Ты, что? Дэн, ты что это? Дэн? Извини, если ты Это я виновата. Извини, извини. Я совсем не подумала. Что ж я так?! Глупая!
Он убегает в свою комнату. Хлопает дверью. Он за ней. Закрыт. Спрятан от глаз. Лицо горит. Простыня еще на плечах. Душит его. Он стягивает ее. Она путается. Липнет. Обматывается плотнее. Прямо, саван.
Зеркала смеются над ним. Их любимое занятие.
Сосунок в пеленках.
Давно тебя не было, мальчик. Что ты там учудил на этот раз?
Отмочил. Вытворил. Выкинул.
Он буквально слышит дружное ржание всей школы.
Ну, ты кадр! Чувак, ты даешь!
Волосы подстрижены наполовину. Зрелище то еще. Глаза наполняются слезами. Почти пятнадцать. Почти взрослый.
Маменькин сынок. Первый поцелуй. Настоящий.
Украденный. Не твой.
Весть проносится по коридорам, вылетает на улицу.
Теперь, вместе со школой надрывается весь город. Соседи. Тетки. Пассажиры в самолете.