О, как я люблю тебя! Мне никогда не было так хорошо ни с кем! прошептала она.
Мне тоже очень хорошо с тобой, ответил Дионис.
Он приоткрыл свои глаза, покрытые усталой негой, и поцеловал девушку в губы. Наконец сон настиг их, и они забылись в спокойной дреме.
Начинало светать, и комната постепенно наполнялась лучами восходящего солнца. Оно осветило два прекрасных и уставших тела, лежащих на ковре.
А в верхней комнате спала Арида. И сон обещал быть долгим и крепким.
*Килик древнегреческий сосуд, неглубокая круглая чаша с широким устьем, на ножке, с двумя горизонтальными ручками по бокам.
ГЛАВА 4
День разгорался, и улицы стали наполняться шумом. Вот рабыни несут воду, чтобы приготовить ванну для просыпающихся господ. Вот гончар, лепящий на кругу свою утреннюю амфору. Толстый жрец в черной хламиде спешит в храм для утреннего жертвоприношения Зевсу. Сотрясая воздух, пронеслась быстрая колесница запряженная четверкой лошадей. Это богатый грек торопится к храму Гермеса для преподношения подарка, надеясь, что Гермес пошлет ему удачную торговлю. На его колеснице жалобно кричит связанная овца, предназначенная для храма.
Город ожил. В доме Эсфирь было тихо, все еще спали, когда в дверь сильно постучали. Протирая сонные глаза, Эсфирь подошла и открыла ее. На пороге стоял Костикос.
Утро доброе! А где Дионис? спросил он. У нас с ним срочные дела запланированы.
Эсфирь провела его в комнату, где на ковре сидел проснувшийся Дионис.
Вставай! Разве ты забыл, что нам сегодня проверять наделы? обратился к другу Костикос.
Помню, конечно! Уже встаю! сказал Дионис, вскакивая на ноги.
Умывшись из кувшина, поданного рабыней, он быстро оделся. И предстал перед Эсфирь свежим и прекрасным.
Я ухожу, но через два дня я приду к тебе, хорошо? спросил Дионис.
Эсфирь прижалась к нему и замерла на его плече.
Конечно! Я буду ждать тебя. Приходи скорей! прошептала она на ухо Дионису.
Хайре! попрощался Дионис.
Выходя, друзья столкнулись с Авраамом. Тот посторонился и пропустил их.
Что делает здесь этот тучный еврей? поинтересовался Дионис.
Понятия не имею! Может, Эсфирь должна ему денег? предположил Костикос. Ну как ночь?
О! Все было прекрасно, я в восторге! ответил Дионис. И друзья беседуя, скрылись за деревьями.
В это время Авраам вошел в дом своей дочери.
Кто эти молодые люди и что они делали тут? спросил он у Эсфирь.
О, Отец! Я влюбилась! И влюбилась с первого взгляда! воскликнула Эсфирь.
Доченька! У тебя это уже не в первый раз. Ты всегда быстро вспыхиваешь и так же быстро остываешь!
Нет, отец! запротестовала Эсфирь, такого у меня никогда не было. Я чувствую каждое его прикосновение! Мне достаточно просто находиться рядом с ним, и великое счастье наполняет душу! Мне никогда и ни с кем не было так хорошо! страстно говорила она.
И который это из них? спросил отец, потирая переносицу.
Тот, который пониже, ответила Эсфирь. Его зовут Дионис.
АДа, он симпатичный молодой человек. Только это все зря, лучше выброси его из сердца сразу.
Но почему? удивилась Эсфирь.
Он никогда не женится на тебе. Ты наполовину еврейка. Он не захочет пачкать свою кровь родством с твоей. Ведь ты знаешь, как плохо относятся к нам люди, печально говорил Авраам. Если бы не мои деньги, то давно уже толпы озверелых греков, египтян и финикийцев разорвали меня и тебя, и всех остальных евреев.
Но ведь ты отрекся от иудейского бога и стал поклоняться греческим богам, сказала Эсфирь.
Да, я это сделал ради твоей матери. Иначе мы никогда бы не были вместе. Но в душе я еврей и всегда им останусь. Так как бог един. А греки разделили сущность бога на мелкие кусочки и из каждого такого кусочка создали отдельного бога. И поклоняются каждой частичке отдельно! Как это глупо! воскликнул мужчина, раскинув руки в стороны.
Отец! с ужасом вскричала Эсфирь. Замолчи! Жрецы убьют тебя за такие слова! Ты кощунствуешь над великими богами! она схватила его за руку, желая успокоить.
О, доченька! Мне уже все равно. Я стар и немощен. Кто захочет лишить жизни такого старого и больного еврея. Ведь своими словами я никому не мешаю. Я сделал это только ради твоей матери. Бедная Эрис! Она не дожила до твоего пятилетия. Я всю свою жизнь воспитывал тебя сам. Как бы радовалась она сейчас, посмотрев на тебя. Ты ведь такая красавица! говорил Авраам, с любовью глядя на дочь. Слезы текли по его морщинистым щекам. Самое главное, чтобы ты была счастлива, доченька моя! Все свои деньги я отдам, лишь бы у тебя было все хорошо!
Отец! Не плачь! Я тоже тебя очень люблю! Эсфирь обняла отца и вытерла его слезы. Я бы так хотела быть всегда с Дионисом. Ах, Отец, прости, но кроме него ничего не идет в голову.
Доченька, надейся на худшее. Я знаю жизнь. Парень слишком молод и ветрен, он положил свою большую ладонь на голову дочери.
Но отец!
Я буду молиться всем богам о твоем сегодняшнем юноше, о твоем счастье. Может, они услышат, вздохнул Авраам.
Дверь сверху скрипнула, и по лестнице вниз сошла Арида. Растрепанные волосы обрамляли заспанное лицо. Увидев Авраама, она испуганно остановилась.
А это кто? изумился Авраам.
Это моя новая рабыня, для покупки которой я брала у тебя деньги, ответила Эсфирь. Подойди сюда Арида.
Арида? Гречанка? еще больше удивился Авраам. Откуда ты? спросил он у девушки.
Расскажи ему все о себе, попросила Эсфирь.
Арида рассказала свою историю. Авраам взял в руку медальон Ариды и открыл его.
Эта женщина мне кого-то напоминает, сказал он задумчиво, мне кажется я видел похожую еще в Египте, до того, как встретил мать Эсфирь.
Вспомни, прошу отец! Может, мы найдем родителей Ариды, Эсфирь посмотрела на изображение женщины. Авраам мучительно старался вспомнить.
Нет, не могу! Это было очень давно, с сожаленьем сказал он, закрывая медальон и отдавая его Ариде.
Не расстраивайся, Арида. Придет время, и мы поедем с тобой в Египет как я обещала, и побеседуем с оракулом, проговорила Эсфирь.
Заодно навестишь моего старого друга Моисея. Он до сих пор живет в Египте. Очень богатый. Пишет мне, что страдает от нападок египтян, задумчиво произнес Авраам.
Пусть приезжает к нам, предложила Эсфирь.
Он слишком стар для такого переезда, покачал головой мужчина.
Послушай, а может он что-то знает об этой женщине? предположила Эсфирь.
Все может быть. Пути богов неисповедимы, ответил Авраам. А она очень хорошенькая, посмотрел он снова на Ариду, ты держишь ее как рабыню?
Нет! Ответила Эсфирь, она живет как моя сестра. Ведь так? обратилась она к Ариде.
Да, Эсфирь, спасибо! Я ни в чем не испытываю недостатка, Арида улыбнулась Эсфирь.
Иди, умойся и оденься. Только не надевай свои лохмотья, выбери что-нибудь из моей одежды и приходи сюда. Мы будем завтракать.
Арида ушла, а Эсфирь приказала принести еду. На ковре появились: душистое мясо, протомленный в оливковом масле рис, фрукты, зелень, маслины, и конечно, вино в прозрачном зеленоватом кувшине. Рабыни поставили чаши и удалились. Музыканты заиграли тихую, спокойную мелодию. И отец с дочерью принялись за трапезу. Вскоре к ним присоединилась Арида. Свежая, словно цветок. Ее светлые волосы перевивала лента. Белый хитон колыхался от чуть заметного ветерка.
Зачем ты надела длинный хитон? спросила Эсфирь, на улице очень жарко.
Я не могу ходить с обнаженными ногами! пожаловалась Арида. Мне кажется, что мужчины разорвут меня, так огненны их взгляды.
Глупенькая! засмеялись Эсфирь и Авраам.
Просто ты им очень нравишься. Ты должна гордиться этим и делать вид, что не замечаешь их взглядов. А не краснеть и смущаться, объяснила Эсфирь.
Тебе легко говорить, возразила Арида, к тебе они не бросятся, у тебя такой независимый взгляд! Я так смотреть не могу. От каждого мужского взора я готова провалиться сквозь землю.
Ну ладно. Будешь учиться у меня независимому взгляду. И чтобы больше в этой простыне я тебя не видела! с чувством сказала Эсфирь. Садись и ешь. Она протянула Ариде чашу с вином.
Та отлив половину долила воды.
Да ты еще и трезвенница! улыбнулась Эсфирь. Откуда в тебе это? Ведь ты жила среди пиратов.
Я уже говорила, что главарь воспитывал меня как родную дочь. Он не позволял мне много пить, ответила Арида, принимаясь за еду. А как ты провела ночь?
Прекрасно! Я встретила человека, которого полюбила, ответила Эсфирь закрывая глаза, снова вспоминая Диониса.
А я, наверно, никогда никого не полюблю, вздохнула Арида, делая глоток из чаши. Я слишком бесчувственна после прожитого.
Ничего, оттаешь. Все забывается! И еще полюбишь достойного человека, успокоила Ариду Эсфирь.
А вдруг он меня не полюбит! Я ужасно боюсь неразделенной любви, переживала девушка.
Ты боишься Антероса*, с пониманием ответила Эсфирь. Но думаю, тебе это не грозит. Какой мужчина устоит перед взглядом твоих голубых глаз, да еще смотрящих со страстью!
Я тоже думаю, что тебе не стоит опасаться, подтвердил Авраам. Закончив с трапезой, он встал. Ну, дочка, я пойду на базар. Если что понадобится, забегай. А это тебе, Авраам достал изумительное ожерелье из сапфиров. Густо-фиолетовые камни ярко мерцали в лучах солнца.
О, Отец! Эсфирь подошла к отцу, и он застегнул на ее шее застежку. Темные камни подчеркивали белизну кожи.
Тебе нравится?
Без слов Эсфирь радостно закивала головой и поцеловала отца. Авраам направился к дверям.
Хайре, дочка! Смотри, не открывай всей души человеку, которого не знаешь. Иначе потом тебе будет очень тяжело, наставил мужчина.
Ах, отец! Не говори мне о Дионисе плохо! Я постараюсь сдерживать свои эмоции. Но мне это будет нелегко, ведь я люблю его! ответила Эсфирь.
Авраам, тяжело вздохнув, вышел за дверь, и направился на базар.
*Антерос бог взаимной («ответной») любви, а также бог, мстящий тем, кто не отвечает взаимностью на любовь или насмехается над теми, кто испытывает чувства.
ГЛАВА 5
Дверь отворилась, и в комнату влетел Дионис. Эсфирь, вскрикнув, бросилась к нему в объятья. Прижавшись, друг к другу, молодые люди замерли, Дионис покрывал поцелуями разгоревшееся лицо Эсфирь.
О, как я соскучилась! Я день и ночь думала о тебе, мой любимый! Ни на миг мысли о тебе не покидали моей головы. Каждую ночь разлуки ты снился мне, говорила Эсфирь в промежутках между поцелуями.
И я, тоже очень соскучился! Особенно последние часы перед нашей встречей я мучительно переживал, ответил Дионис, его глаза горели.
Взглядом он обжигал каждый дюйм ее фигуры.
Я принес тебе подарок, Дионис вынул из-за пояса большие, тускло мерцающие серьги из серебра. Необыкновенно искусной филигранью были отделаны сплошные окружности серег. В середине каждой было выгравировано имя Эсфирь.
Девушка взяла серьги, подбежала к зеркалу, примеряя их. Светлый металл выгодно осветил черные пряди волос. Сверкающие глаза девушки казались еще больше от этих украшений. Дионис подошел к зеркалу.
Ну как? Тебе нравится? спросил он.
Конечно! с восторгом ответила Эсфирь.
Какая ты хорошенькая! воскликнул Дионис. Он обнял сзади Эсфирь и притянул к себе.
Я люблю тебя! вдруг серьезно сказал он ей.
Эсфирь повернулась и посмотрела в глаза Диониса.
Этого не может быть, с недоверием проговорила она.
Я люблю тебя! Люблю, люблю, люблю тебя! шептал Дионис Эсфирь на ухо.
Голова Эсфирь закружилась, счастье переполняло ее. Она взяла Диониса за руку и потянула в спальню. Войдя в нее, Эсфирь сбросила одежду и прижалась к Дионису. Безумные, страстные ласки заполнили комнату. Ничто не могло отвлечь Эсфирь и Диониса друг от друга. Любовь владела ими всецело. Казалось, сам Эрос присутствует здесь и вершит свои дела. Никогда еще Эсфирь не получала такого наслаждения. Ее тело изгибалось, отвечая на прикосновения Диониса. Никаких запретов не было в их обладании друг другом. Безумные слова любви переплетались со стонами страсти. Дионис повернул девушку к себе спиной и положил руку на ее поясницу, заставив прогнуться. Его член вошел в лоно, проникнув очень глубоко. Эсфирь застонала и подмахнула бедрами, призывая к более активным действиям. Одна рука Диониса сжала ее грудь, а вторая проникла между ее лепестков. Нащупав набухший комочек, мужчина стал надавливать на него, в такт своим проникновениям. Импульсы, от действий любимого, вспышками пронзали тело девушки. Эти огненные волны превращались в пылающий океан, вознося на вершину оргазма. Эсфирь закричала на пике страсти. Любовь, прекрасная и божественная, наполняла все вокруг.
Незаметно промелькнул день.
Вечерние сумерки наложили отпечаток на лица влюбленных. Утомленные любовной битвой, они лежали, прикрыв глаза. Эсфирь приподнялась на локте и посмотрела на лежащего рядом Диониса.
Когда ты успел полюбить меня? Ведь прошло несколько дней с нашей встречи, спросила она.
Но ведь ты сама полюбила меня сразу. А я понял это, когда муки ожидания нашей встречи стали немыслимыми. Мне хотелось бросить работу и мчаться к тебе! ответил Дионис. Я понял, что обожаю тебя. проговорил он, бросая страстный взгляд.
А я тебя! воскликнула Эсфирь, покрывая поцелуями тело Диониса.
И опять Эрос начал свою игру. Прошло еще несколько часов, прежде чем Эсфирь и Дионис наконец устали.
Вошедшие рабы зажгли светильники и принесли пищу и вино.
Расскажи мне о себе. Кто твои родители? попросила Эсфирь.
Моих родителей нет в живых. Как я уже говорил, они познакомились на праздновании дня Диониса. Родители были не очень богаты. Кусок земли, дом и немного рабов вот и все чем они владели. Но и бедными их нельзя было назвать. Но пришла беда, и пожар уничтожил наше хозяйство. Как раз в это время моя мать должна была родить. Перенесенные переживания наложили отпечаток на ее здоровье и роды. Она умерла сразу, как только мой брат появился на свет. Моему отцу пришлось занять много денег, под процент у евреев, чтобы как-то поправить свои дела. Долги были очень велики и отец, отдав меня с братом в храм Диониса, уехал в неизвестном направлении на поиски золота. Прошло десять лет прежде, чем он вернулся с деньгами. Расплатившись с долгами, он слег. И жрецы отпустили ухаживать меня за больным отцом. Через несколько месяцев он умер. В храм я не вернулся, так как на мне осталось небольшое хозяйство купленное отцом после приезда. Брата я забрал и стал заниматься его воспитанием сам. С тех пор я ненавижу всех евреев, ведь это они виноваты в смерти отца. Если бы не проценты, моему отцу, возможно, не нужно было уезжать, и он не потерял бы свое здоровье, Дионис с ненавистью посмотрел в окно.
Эсфирь внутренне содрогнулась.
Ты несправедлив к этим несчастным! Они же не убивали твоего отца, и, наоборот, ссудили ему денег в трудную минуту
И забрали в три раза больше! перебил ее Дионис, лучше бы мы умерли с голоду сразу, чем продлевать агонию отца. Я собрал бы всех евреев и забросал их камнями!
А чему ты научился в храме Диониса? перевела на другую тему разговор Эсфирь. Ты обещал показать мне танец.
Яростно сверкающие глаза юноши постепенно успокаивались, взгляд, брошенный на Эсфирь, становился нежнее.
Хорошо, я сейчас покажу тебе танец, означающий выход Бога к смертным. Нагие юноши в дни празднования Бога с чашами в руках танцуют его. В их чашах вино и ни одна капля не должна вылиться во время танца. В самом конце, юноши приближаются к статуе Диониса и выливают вино на жертвенник. Дионис встал и поднял в руках наполненные чаши. Его стройная фигура четко вырисовывалась освещенная факелами. Напевая слова гимна, и, притоптывая ногами в ритм, Дионис двинулся по кругу. Тело красиво изгибалось, движения ног напоминали "сиртаки"*. Руки то поднимались, то опускались. Но вино, налитое в чашах, не шевелилось. Глаза Диониса разгорелись, щеки пылали. Казалось, сам Бог вселился в юношу. Эсфирь не могла спокойно смотреть на него, движения его тела возбуждали ее. Едва закончился танец, Эсфирь вскочила и бросилась к ногам Диониса.