А жалоба этого человека такова: старший оперуполномоченный капитан Еремин превысил свои служебные полномочия и практически сфабриковал дело на племянника Инсафа Галиакберова Фатыха Зарипова. А он к делу о хищениях муки из пекарни хлебозавода, производящей формовые сорта хлеба и армейские сухари, никакого отношения не имеет. И вообще, Зарипов человек честный и законопослушный, ни разу не замеченный в каких-либо противоправных проступках. И он, старший следователь прокуратуры Татарской Автономной Советской Социалистической Республики, с погонами советника юстиции, что практически тождественно званию подполковника, в выходной день вынужден тащиться в одно из городских отделений милиции и разбираться с каким-то там оперуполномоченным, нагородившим несуразное в незначительном уголовном деле. И это когда вся страна законно отсыпается после встречи Нового года.
Впрочем, «тащиться» сказано, конечно же, для красного словца. На самом деле Валдиса Давидовича привезла «Победа», приписанная к прокуратуре республики, чаще всего возившая до того орденоносца, старшего следователя прокуратуры республики Николая Ефимовича Бабаева. После его выхода в отставку автомобиль был передан в распоряжение старшего следователя Гринделя, чтобы советник юстиции не тратил свое служебное время на поездки в общественном транспорте и приносил республике максимум пользы
Когда Валдис Давидович в сопровождении майора Мишина и находившегося в отделении участкового Бабенко вошел в комнату оперов, то застал там Еремина. Помимо него, в кабинете находилась миловидная молодая женщина, которую капитан допрашивал.
Что тут происходит? хорошо поставленным строгим голосом просил Гриндель.
Здравия желаю! Веду допрос гражданки Веры Ивановны Кругловой, задержанной в ночное время конным нарядом милиции по подозрению в занятии проституцией, энергично отрапортовал вскочивший со стула опер Еремин.
А это не Вера Круглова, вдруг подал голос прямодушный и бесхитростный участковый Бабенко. Ему, в связи с ночным вызовом на Грузинскую улицу, надлежало в это время не старшего следователя республиканской прокуратуры сопровождать, а дрыхнуть без задних ног в постели со своей супружницей Мариной, уткнувшись ей под мышку. А он, как доблестный служака, продолжал исполнять свой долг и даже ни разу не заикнулся начальнику отделения, что в данное время ему положено отдыхать. Это Нина Александровна Печорская. Вдова повесившегося вчера вечером, а может, и убитого это пока выясняется коммерсанта Модеста Вениаминовича Печорского. Несколько часов назад я самолично присутствовал при ее допросе и осмотре квартиры гражданина Печорского на Грузинской улице.
Вот как? Очень даже интересно, оглядел Гриндель Нину, мгновенно потеряв интерес к Еремину, якобы состряпавшему фиктивное уголовное дело, ради чего он и прибыл в отделение милиции. А кто ведет дело этого Печорского? обратился советник юстиции к Бабенко.
Начальник отдела по борьбе с бандитизмом и дезертирством городского управления милиции майор Щелкунов, отрапортовал Бабенко.
Валдис Давидович еще раз внимательно оглядел Нину:
Задержанную Печорскую я забираю с собой. Приготовьте все бумаги по ней и передайте мне. Даю вам на все про все, он глянул на наручные массивные часы и произнес: шесть минут!
* * *
После дежурства Виталий Викторович проводил Зинаиду до дома. Она проживала на улице Малая Красная, которая была расположена неподалеку от места происшествия. В какой-то момент майор поймал себя на том, что ему доставляет большое удовольствие идти рядом с симпатичной девушкой. За всю дорогу они произнесли всего лишь несколько фраз, но молчание совершенно не тяготило. У Щелкунова было приподнятое настроение, и тому были причины: перешагнули в новый год, который обязательно должен быть лучше прежнего; ему нравилось, что первый день наступившего года был тихим и снежным; он радовался, что впереди у него целые сутки отдыха и можно вдоволь поспать, совершенно ни о чем не думая. И вообще, жизнь хороша, остается только пожалеть того бедолагу, что сунул голову в петлю (если ему, конечно, не помогли). А ведь у Печорского было все, чтобы жить счастливо и дальше: рядом с ним была молодая красивая жена; он имел прекрасную квартиру и хороший доход, придававший ему уверенность в завтрашнем дне. И должно было случиться что-то очень из ряда вон выходящее, чтобы в один миг отказаться от всего, что было завоевано большим трудом.
Вот мы и пришли, произнесла Зинаида, остановившись на углу дома. Я здесь живу, в этом доме. Кухонное окно справа, а другое выходит из моей комнаты, указала она на два высоких окна на втором этаже.
И как тебе здесь?
Хотя квартира коммунальная, но все равно нравится.
Очень тихая и красивая улица, согласился Виталий Викторович. Рядом с Казанкой. В конце улицы Фуксовский сад, я нередко туда прихожу и смотрю на реку.
Вот как? удивилась Кац. Никогда не думала, что вы романтик. Мне тоже очень нравится это место. Почему же мы тогда не встретились, если вы часто сюда приходите?
Не знаю, пожал плечами майор, наверное, не судьба была.
А вы знаете о том, что мы сами делаем свою судьбу, насупившись, возразила девушка. Об этом еще товарищ Сталин упомянул в своей книге «Диалектический и исторический материализм». Вы чего улыбаетесь, я вам, товарищ майор, серьезно говорю, как сознательный комсомолец коммунисту.
Я не над твоими словами смеюсь, просто подумал о другом
О чем же?
Если я скажу, так ты будешь смеяться.
Не буду, признавайтесь!
Нам бы о любви говорить, а мы с тобой о диалектическом материализме. Думаю, что товарищ Сталин нас бы не одобрил.
Девушка неожиданно отвернулась.
Вот вы всегда смеетесь надо мной.
Даже не думал А ты знаешь о том, что вот в этом доме, указал Виталий Викторович на противоположное здание, до революции находилась частная типография Гросс. У моей бабушки до сих пор хранятся книги, напечатанные в этой типографии. В основном это были русские сказки, любила она мне их читать по вечерам. В голосе Щелкунова прозвучала легкая грусть.
Как интересно, удивленно проговорила Зинаида. Я вас никак не представляю малышом, сидящим на коленях у бабушки, которая читает любимому внуку сказки.
И тем не менее это было А вот дальше, на пересечении с улицей Бассейная, находится дом, в котором когда-то жил и работал писатель Максим Горький. Он так и писал о себе: «Живу в узком пространстве между шкафом магазина и стеной».
Откуда вы все это знаете, товарищ майор? невольно удивилась Зинаида.
Просто интересуюсь историей родного города. Жалко, что литературы об этом мало А почему улица Бассейная имеет такое необычное название, можешь сказать?
Повалили снежные хлопья, накрывая город словно марлей. На улице ни ветерка. Самая новогодняя погода. Вряд ли такая замечательная погода надолго синоптики обещали через неделю крепкие морозы.
Ну не знаю, неопределенно пожала плечами девушка. Может, внизу по улице какой-то бассейн раньше был. Но сейчас-то его точно нет.
Правильно соображаешь, товарищ младший лейтенант, сразу видно, что следователь Был там бассейн. И предназначен он был для противопожарных нужд. Ну а потом его за ненадобностью засыпали.
Щелкунов обхватил девушку за талию и притянул к себе. Почувствовал на своей шее легкое девичье дыхание. Некоторое время они стояли неподвижно. Мимо прошла шумная молодежная компания, громко поздравила их с наступившим Новым годом и с веселым смехом последовала дальше. Тепло девушки чувствовалось даже через толстый драп пальто.
А правду говорят, что у вас была девушка, которую вы очень любили? неожиданно спросила Зинаида.
Правда, признался Виталий Щелкунов.
И как ее звали?
Людмила.
И почему же вы тогда с ней расстались, если так крепко любили?
Возникла пауза, которую Зинаида не желала прерывать, терпеливо дожидалась ответа. Прошлое, засыпанное пеплом давно умерших переживаний, удалось извлечь не без труда.
Я с ней не расставался Она была врачом и в сорок втором добровольцем пошла на фронт. Щелкунов говорил так, будто ковырялся в своей душе ржавым гвоздем. А через полгода Людмила погибла, мне даже неизвестно, где она похоронена.
Я этого не знала, Виталий Викторович. Извините Представляю, как вам было горько.
Там, где была рана, теперь большой кривой рубец. Порой он сильно ноет. Мы ведь с Людмилой вместе решили пойти на фронт. Думали, что и служить будем где-то рядом. Только вот ее взяли, а меня нет После ее гибели я три раза подавал рапорт с просьбой отправить меня на фронт, но ответ всегда был один: «А кто будет граждан защищать, которые своим трудом помогают фронту?»
Девушка осторожно отстранилась.
Уже холодно, нужно идти домой. Спасибо, что проводили.
Что ж, я пойду, после длительной паузы произнес Щелкунов. Непростой был день. Нужно отдохнуть.