После изъятия купюры рыжий с оскорбленным видом процедил:
Вообще-то, на его месте мог быть бы я.
Напьешься будешь! на автомате отмахнулся я. Ты ещё здесь? Твой друг умирает без чая и уже начинает думать про печенье!
Рыжий с бурчанием про зашибленную голову отправился в сторону проводницы. Я же повернулся к Сергею:
Рассказывай.
Тот набрал в грудь воздуха, как перед нырянием в холодную воду, и начал говорить.
Чего говорить-то? Ты вон какой злой стал. До того, как грохнулся, вообще был рохля рохлей. А теперь тебя даже Леха слушается.
Ближе к делу, скомандовал я.
Вот о чем я и говорю, буркнул Сергей. Вообще резкий стал, как понос.
Я стиснул зубы и поиграл желваками.
Всё-всё-всё, не раздувай ноздри. Меня зовут Серега Матвеев. Это Мишка Ерин, рыжий у нас Леха Забинин. Себя-то хоть помнишь, как зовут?
Вроде Сеня, ответил я.
Семен Валерьевич Епифанов, подал голос Мишка. Это ты так перед девчонками представляешься.
Ясно. Со знакомством мы всё пояснили. Куда едем?
В Москву. Ты хоть родителей помнишь? Как они тебя собирали? спросил Сергей.
Вот этого не помню. Может позже что всплывет. А зачем мы едем в Москву? И откуда?
Из Омска едем. Мы летом поступили в Военно-инженерную академию имени Валериана Владимировича Куйбышева. Едем обучаться по направления от нашей школы. Мы все вместе выбрали факультет военно-промышленного строительства. Так что сдали экзамены в школе, скатались в Москву, подали документы, сдали вступительные экзамены, прошли дома курс молодого бойца и вот уже едем учиться. Ты что, вообще ничего не помнишь?
Может, у него сотрясение мозга? встрял Михаил.
Из Омска. И в Военно-инженерную академию. И Михаил Ерин. И похож
Вот жеж жеваный каблук! Занесла меня нелегкая в далекие дали. Прямо как в фильме «Назад в будущее» какая-то там часть И что теперь?
Эй, Сень, у тебя есть сотрясение мозга? тронул меня за коленку Сергей.
Да было бы там чему трястись, хохотнул рыжий по имени Леха, который в обеих руках нес по два подстаканника с горячим чаем.
Я вздохнул. Что же, будем разбираться по ситуации. Если я тут появился, значит сверху это кому-нибудь нужно.
А что? Когда кругом свистят пули и взрываются мины, то во всё что угодно поверишь. А когда увидишь своими глазами, как по минному полю проносится лихой джигит и ни одна падла не попадает ему под копыта, то невольно уверуешь в высшие силы.
Вряд ли я просто так занял чужое тело. Просто так даже кошки не родятся.
Садись, Алексей. Осторожно, не разлей! скомандовал я.
А чего если и разолью? Вытирать-то вон есть чем, он скосил глаза на мокрый пиджак, который повесили у окна на просушку.
А вот это ты брось. Ты разольешь, твоим пиджаком и вытрем, отрезал я. Каждый сам отвечает за свои косяки!
Какие косяки? Алексей огляделся. Тут вроде и дверей нет.
За свои ошибки, поправился я. Видно после ушиба слова сами собой заменяются.
Блин, а ведь между нами языковая разница почти в пятьдесят лет. Если я тут начну разговаривать как со своим личным составом, то меня через пень колоду будут понимать. Хорошо если отнесут это на счет падения. А если нет? Так и будут всю дорогу переспрашивать?
Ой, а что с моим пиджаком-то? встрепенулся вдруг Михаил. Он испорчен?
Да ну, махнул я рукой. Вечерком отстираешь. Дело-то житейское.
Ага, отстираешь. Рвота же впитаться может. А знаешь, каково это в холодной воде валандаться? нахмурился Михаил.
Знаю, Миша, знаю, кивнул я в ответ.
Я в самом деле знал. И научил меня этому как раз Михаил Ерин, мой отец.
В конце девяностых годов я как раз поступил в институт. Так как с деньгами было туговато, то отец познакомил меня с директором Химлеспромхоза. Меня взяли на лето сборщиком живицы.
Что это за работа? На свежем воздухе, в постоянном движении. Мы были помощниками вздымщиков. Один вздымщик, применяя специальный инструмент-хак, обслуживал несколько тысяч сосен. Вздымщик размечал карры места на стволе для добычи смолы, «подрумянивал» их, очищая от верхнего слоя коры, наносил разрезы-желобки и устанавливал воронки для сбора смолы. А также заправлял приготовленные им же химические стимуляторы в хак, чтобы из разрезов живица стекала активнее и быстро не зарубцовывалась.
А сборщики потом приезжали с ведрами, специальными ножами, похожими по форме на тупые мастерки. И вся работа сборщика заключалась в том, чтобы подбежать к дереву, при помощи ножа опустошить воронку засохшей живицы в ведро и вставить воронку на место. Как только ведро набиралось, то его тащили к стоящей двухсотлитровой бочке.
За смену как раз и надо было набрать такую бочку одному человеку. Бывали участки с хорошей поверхностью для бега, а бывали и заросшие, сквозь бурелом приходилось пробираться и продирать ведро.
Прибавьте к этому прелесть в виде комаров, клещей, слепней, дождей и гроз получите примерное представление о работе в лесу.
И вот на такой работе я пробегал два месяца перед обучением. Зарабатывал на одежду и на первое время жизни в другом городе. Заработал тогда три миллиона. Не такие уж большие деньги, но зато на них я купил модную джинсовую куртку!
Ещё несколько сотен тысяч взял на вечеринку с друзьями. Пили дешевый самогон, закусывали огурцами, помидорами, бульонными кубиками «Магги». На колбасу уже не хватало. Но мы, молодые и ранние, похожие на этих четырех в плацкарте, решили тогда, что закуска градус крадет.
Когда же я на рогах пришел домой, аккуратно (как мне казалось) разделся и лег на кровать, то «прилетели вертолеты». Они и вынудили мой желудок опорожниться. Я не догадался тогда подставить тазик
Свет включился и на пороге возник мой отец. Он посмотрел на меня, неторопливо снял новенькую джинсовку с крючка и бросил её на пол.
Вытирай, сказал тогда отец.
Пап ты чо пытался я поднять, но смог только промычать только невнятное что-то.
Вытирай, иначе будешь ночевать в свинарнике.
И сказал он это таким тоном, что я сразу ему поверил. Я знал, что у нас нет свинарника, но откуда-то возникла уверенность, что отец найдет и бросит меня туда. Кое-как, с трудом, соплями и глухими проклятиями я привел комнату в порядок.
Только после этого отец позволил мне замочить джинсовку в тазу с водой. Он ещё сказал тогда нужные слова, которые мне врезались в память.
И вот сейчас, глядя в покрасневшие глаза своего молодого отца, я с некоторым злорадством произнес:
Тряпки это наживное. Ты можешь порвать зашьешь. Ты можешь испачкать постираешь. Ты можешь продать и купить новое. А вот совесть ты не зашьешь, не отстираешь, не купишь новую. Замаранная совесть это навсегда. Поэтому я так и сделал. И это будет твоим лучшим уроком ты никогда больше такого не повторишь.
Морализатор хренов, прошипел Мишка.
Морализатор, не морализатор, а эффект налицо. Хочешь ещё выпить? спросил я.
Мишку передернуло, после чего он прильнул к стакану с чаем.
Вот то-то и оно, кивнул я в ответ. Где мои вещи?
Вон, коричневая, показал Серега на верхнюю полку.
Я посмотрел на дорожную сумку из потертого кожзама. Вещей немного, но надо бы посмотреть, что там внутри. Я встал, дернул за крупный язычок молнии. Небогатый набор вещей. Носки, трусы, рубашки, майки. На дне была небольшая баночка меда.
Что же, вполне сгодится. Я достал её и снова застегнул сумку.
Ты куда это? спросил Мишка, когда я забрал подстаканник и двинулся в сторону.
Надо, ответил я туманно.
Искомый дедок оказался в паре мест от нас. Он сидел и грустно смотрел на пробегающие мимо деревья, подперев рукой морщинистую щеку. Его соседями была грузная женщина и двое веселых мальчишек, один постарше, а другой помладше.
Извините, пожалуйста, можно присесть? откашлялся я.
Зачем? обернулся на меня старик.
Вы извините меня за те глупые слова. Я не со зла их ляпнул. Сгоряча. Вот, угощайтесь, пожалуйста, я поставил на столик стакан с чаем и баночку с медом. Это самое малое, чем я могу искупить свою вину. Пусть оно слегка подсластит ту горечь, которую я доставил.
Старик посмотрел на мед, перевел взгляд на меня:
Студенты?
Да, кивнул я охотно. Едем в столицу. Вот, немного увлеклись свободой.
Увлеклись вздохнул старик. Ладно, забыли. Спасибо за мед. Пусть вон, ребята полакомятся. Марин, у тебя же сода есть?
Изжога замучила? подняла бровь женщина.
Нет, ты дай вот ему. Сынок, ты скажи свому другу, пусть он пиджачишко-то посыплет. Так легше потом простирнуть будет.
Чего ещё давать, начала было женщина, но под взглядом старика осеклась и полезла в сумку.
Вскоре в моих руках оказался свернутый в несколько раз газетный пакетик. Отсыпали половину не пожадничали.
Спасибо вам от всей души. Хорошей вам поездки. И ещё раз извините, сказал я и легонько щелкнул по носу одного из свесившихся пацанов. Блямс!
Мальчишки засмеялись и забились под одеяла. Я же отправился к своим.
По приходу меня ожидал сюрприз в виде двух парней из тамбура. Они сидели на нижней полке, убрав постельное белье в сторону. Напротив них сидели мои спутники.
А вот и ещё один пожаловал, сказал курильщик, который растягивал слова. Присаживайся, в ногах правды нет.
Глава 4
Ну вот, всё-таки привязались. И что им легко-то не жилось? Зачем до студентов решили докопаться?
И снова здравствуйте, ответил я. Что тут происходит?
Всего лишь дружеская беседа. Говорим о том, о сём Правда, ребята? подмигнул сиплый.
Сень, они говорят, что во Вьетнаме были, сказал Алексей. Вот, шли мимо и решили поболтать.
Я оглядел парней. Вояки из них, как из шоколада кукуруза. Да и синие перстни на пальцах говорили о том, что тюремные шконки им больше знакомы, чем койки казарм.
Походу, вешают лапшу на уши моим спутникам, разводят на что-то.
На «что-то» Понятно на что на деньги. И это нищих студиозуосов? Вот вообще понятий никаких.
Ребята, у нас денег нет, сразу же сказал я, присев на краешек лежанки. Сами студенты, едем на учебу. Первая стипендия не скоро
А кто говорит о деньгах? деланно удивился сиплый. Не нужны нам ваши деньги. Мы так, боевым опытом поделиться. Вы же будущие вояки? Так чтобы и не рассказать, каково там, на войне?
Я чуть не усмехнулся. Мда, этому пареньку бы я и сам мог рассказать каково там, на войне. Да только вот вряд ли он будет слушать. Ему важнее самому как можно больше рассказать. Навешать лапшу на уши.
Со временем сами всё узнаем, откликнулся я.
А ты чего такой? спросил сиплый. Мы же к вам с добром, можно сказать, с открытой душой. А ты в неё сморкаешься своим отношением. Или ты борзый какой? Или за спиной кого имеешь?
Вот и пошли вопросы. Тут как не отвечай, а всё одно найдут способ докопаться, да потом ещё и виноватым выставят. Сам бы я ответил так, что им потом и спрашивать не захотелось бы, но кругом люди. Если возникнет свара, или драка, то ссадят с поезда и кукуй до следующего прихода.
Я обычный, буркнул я в ответ. Мы едем сами по себе и никого не трогаем. И нам вовсе не нужны неприятности.
Малой, так неприятности никому ненужны. Они как названные гости приходят сами, а потом хрен отделаешься. Вот так же америкосы пришли во Вьетнам Суки
Он что, собрался играть на патриотических нотках? Железный занавес решил лизнуть?
Думаешь, так легко просыпаться среди проклятых джунглей? начал спрашивать сиплый. Вот просыпаешься, встаешь и не знаешь удастся ли тебе лечь поспать сегодня или упадешь с простреленной башкой? Там это тебе не тут Кстати, а почему это вы едете так поздно? Как же курс молодого бойца?
А это вон, батя Лехи подсуетился, Сергей кивнул на рыжего. Мы прошли курс дома, а уже едем напрямую на учебу.
Я едва не усмехнулся. Блат он и в Африке блат.
Как там было в переделанной песне? "Блат ты мне или не блат? Рад ты мне или не рад?"
Ясно, это чтобы мамкины пирожки подольше не высирались, усмехнулся приблатненный. А вот у нас такого не было. Сразу же после присяги в полымя кинули. С проклятой буржуазией сражаться Они ведь знаешь Больницы бомбят, дома взрывают, напалмом целые деревни выжигают.
Чешет, как будто политинформацию читает. Прямо по памяти газетную статью цитирует.
Ребят, всё это интересно, но давайте как-нибудь в другой раз нам расскажете? Сейчас нам надо себя в порядок привести, да ещё и обедом заняться, проговорил я.
Обедом? Так мы с этим можем и помочь. Заодно расскажем, как Сайгон отстояли, хмыкнул сиплый.
Во как, хотят на хвоста упасть. Пожрать на халяву, пока станут байками по ушам ездить. Ну да не на тех напали. Хотя, судя по тому, как заблестели глаза у моих спутников на тех. Эти балбесы ведь на чистую воду принимают лапшу, которую им охотно вешают на уши.
Ребят, а разве у вас не секретная миссия была? спросил я. Разве о ней можно распространяться? Ведь СССР как бы в войне-то не участвует
На меня сверкнули злым глазом. Вот я реально был неудобной косточкой для этих псов.
Нам можно, мы контуженные, проговорил сиплый. Я вон всё здоровье в подземных ходах потерял. А там тараканы размером с палец, скорпионы, мухи цеце
Подожди, а разве мухи цеце обитают во Вьетнаме? Они же вроде как только в Африке водятся? Или они через Индийский океан на ореховых скорлупках переплыли?
Моя улыбка бесила двух парней больше всего. Им никак не удавалось оседлать гребень волны разговора. Я постоянно их с неё сбивал.
Это америкосы завезли, чтобы легче было вьетнамцев истреблять, процедил сиплый.
Понятно, кивнул я. Динозавров там не было? Чтобы с самолетов сбрасывать?
Там было много умников Вот вроде тебя, протянул приблатненный. Но как только начались ковровые бомбардировки, так от умников и следа не осталось. Какие-то засранцы получились
Конфликт между нами понемногу накалялся. Всё-таки ссоры было не избежать. Я не давал парням присесть на уши друзьям, а они явно не собирались просто так сваливать в туман. Похоже, что придется нам всё-таки куковать на вокзале.
Ребят, у нас тут яички остались, послышался дребезжащий голос того старика, которого недавно угощал медом. Вы их возьмите себе, а то ведь испортятся
Он уставился на парней, взглядом зацепился за наколотые на пальцах перстни. Моментально оценил обстановку и присел рядом с парнями. Протянул мне газетный сверток с пятью яйцами. После этого снова воззрился на парней
Ты чего, отец? спросил сиплый. Принес покушать и спасибо на этом.
Хиляйте отсюда, босота, проговорил вполголоса старик. Тут вам ничего не отколется. Ребята едут со мной.
Может ещё и обзовешься, отец?
Я самый обычный пассажир. Вот только Кирюшу Конторского знаю. В друзьях он меня числит, так что жутко обидится, если меня вдруг кто посмеет огорчить.
Всё это было сказано негромко, но как-то весомо. Вроде как имеющий уши, да услышит. Похоже, что парни услышали.
Парни переглянулись, потом уперлись ладонями в колени и встали. Сиплый зыркнул на меня злым взглядом, но вслух произнес:
Мы же так, хотели пожелать хорошей дороги и приятного пути. Спите спокойно, друзья-товарищи. Приятного аппетита и приятных снов.
Они двинулись вдоль по коридорчику. Мужчина с газетой "Советская культура" проводил их насмешливым взглядом. Похоже, что он понял зачем подходили эти двое.
Спасибо вам огромное, сказал я старику. Присели рядом и давай про Вьетнам задвигать
По поездам всякие-разные шляются, вздохнул старик. Но вы, ребята, не робейте. Держитесь друг дружку и тогда не пропадете. Кушайте яички, а то вот они как раз пропасть-то и могут. Вы же до Москвы едете? Эх, жаль, что мы вскоре выходим Ну да ладно, там немного останется.
Спасибо вам! Спасибо! вразнобой ответили мои спутники.
Старик кивнул, махнул на прощание рукой и двинулся на своё место.
Ребята, нам нужно организовать дежурство на ночь, проговорил я, когда исчез старик. Каждый по два часа караулить будет. В случае чего криком поднимет остальных. Потом от пассажиров отбрешемся, что кошмар приснился. Зато нас не обчистят.