Вы, Алла Петровна, едете со Славой. А мы тут приберемся и вас догоним, распорядилась она.
Славик и Алла Петровна пробежали к машине и поехали в сельский дом Ашота. Это оказалось не близко, на полпути от Гагры до Сочи.
Начавшийся дождь перешел в тропический ливень. Дворники едва успевали смахивать потоки воды с ветрового стекла. Алла Петровна сжималась от ужаса при каждом повороте на горной дороге.
Ливень стих лишь на подъезде к селу. Славик остановился у калитки добротного грузинского дома, и они с Аллой Петровной перебежали на его веранду под крышу крыльца. Славик знал, где хозяин оставляет ключ, отомкнул дверь, и они вошли внутрь. Здесь было уютно, чисто, приятно пахли сложенные у камина дрова.
Тут же появился Ашот. Он приехал следом, был не многословен, отнес кастрюлю с мясом на кухню, на ходу предложил Алле Петровне самой включить проигрыватель и выбрать пластинку из стоящих на полке. Она поставила диск Фаусто Папетти. Чувственно-хрипловатый звук саксофона наполнил комнату.
Ашот наскоро разжег камин. От живого огня стало сразу тепло и еще уютнее. Алла Петровна начала щелкать пальцами в такт музыке. Нервная суета хозяина её не беспокоила. Ашот вручил Славе шампуры с мясом, и показал, как установить их в камине, когда спадет пламя.
Дальше вы сами, поднялся он от камина, Мне в город надо. Важная работа остался не законченной.
А Кира Юрьевна? удивилась Алла Петровна, Они же сюда поехали.
Дождь помешал. Тут дорога чуть без асфальта, муж Киры побоялся, пожал плечами Ашот, А вам что надо? Слава здесь всё знает. Вино, чача есть, мясо зарумянится, и готово. Отдыхайте.
Ашот уехал, как он выразился, завершить «важную работу». Алла Петровна и Слава остались в его уютном дом
Глава 6. Все начатое непременно завершится
Рабочий день на Пищекомбинате закончился, пришла уборщица. Кира с уважением относилась к уборщикам, в студенчестве ей самой приходилось этим заниматься. От кухонных рабочих она требовала в конце смены наводить порядок на своих местах. Уборщице оставались лишь полы. Два часа и готово. Но та все равно ворчала:
Таки площадя, а Галине Федоровне никто и копейки не добавит, остановилась она у дверей «Разделки».
Уборка этого помещения в её обязанности не входила, дверь туда была заперта. Галина Федоровна огляделась по сторонам, вынула из кармана халата припасенный ключик, открыла комнату «Разделки» и прошмыгнула внутрь.
Прикрыв за собой дверь, она взяла нож и направилась к холодильнику. Делала она это не впервые. Действовала быстро и уверенно. В первом холодильнике стояла огромная емкость с мясным фаршем. Его приготовили на завтра. Уборщица ткнула в подмороженный фарш ножом, он ей не понравился, и она не стала его брать, ей хотелось чистого мяса без жира и жил.
Уборщица открыла второй холодильник, где висели еще неразделанные свиные туши. Она потянула одну из них, примеряясь где ей лучше рубануть мяса и увидела на полу мужские ступни в цивильных туфлях. Она раздвинула туши и в ужасе отпрянула. В морозильнике лежал закоченелый труп.
Галина Федоровна захлопнула дверцы холодильника, положила на место нож, вышла из «Разделки». Дрожащими руками она вставила ключ в замочную скважину, замкнула дверь и быстро пошла прочь.
Переодевшись в подсобке, она чуть успокоилась, взяла себя в руки и пошла на проходную. Вахтер мирно дремал в своем кресле, склонив голову на бок. Уборщица толкнула вертушку, он встрепенулся, поднял на нее глаза.
Ты что-то раненько сегодня управилась, потянулся спросонья вахтер.
До дому спешу, нетерпеливо дернула уборщица вертушку, вахтер нажал педальку, она вышла за проходную и быстро пошла по улице.
Пройдя с полквартала, Галина Федоровна замедлила шаг, потом остановилась, вернулась к телефонной будке, зашла в нее и сняла трубку. Звонок можно было сделать без монетки, она набрала короткий номер.
Дежурный Первого отделения, лейтенант Потапов, тут же ответил ей стальной, как у робота, голос.
Галина Федоровна встрепенулась.
Я звоню вам з комбинату питания, там в морилке лежить труп, коверкая слова выпалила она в трубку.
Представьтесь, пожалуйста. Назовите вашу фамилию, властно потребовал голос с той стороны, чем окончательно напугал уборщицу.
Отвечать милиционеру она не стала. Аккуратно, будто держала в руках гранату, уборщица повесила трубку и вышла из телефонной будки.
Вадим в это время как раз вернулся в «Разделку». В кабине Газика он замерз, хотел немного согреться. Время ожидания Ашота истекло, он посмотрел на часы, потом на двери холодильника. Сидеть в комнате, где лежит труп, не хотелось, Вадим задумался.
Сам вывозить жмурика не стану, рассудил он, В будку перетащить могу. Ашот приедет и уже сразу поедем.
Он открыл морозилку, вытянул труп, положил на пол. Задеревенелое тело не вызывало у него прежней брезгливости. Вадим подхватил жмурика под мышки, протащил по полу, потом по ступенькам грузового входа к своему Газику.
Уложился он в пару минут, и труп гебиста переместился из холодильника «Разделки» в продуктовую будку. Вадим отдышался, повесил на ее двери навесной замок. Он всегда их запирал, поступил так и в этот раз.
Начал моросить дождь. Вадим поднял воротник и хотел вернуться в теплую комнату. Он сделал шаг к дверям Пищекомбината, но тут же прижался к будке Газика.
Мимо грузового двора с включенными мигалками проехал милицейский бобик, завернул к проходной и там остановился.
В тишине ночи Вадим расслышал, как хлопнули двери бобика. Милиционеры пошли на проходную. Возвращаться в такой ситуации на Комбинат было опасно, Вадим перебежал под навес и спрятался там среди ящиков деревянной тары.
Кира к этому времени вернулась домой, приняла душ, зашла в спальню. Леонид Семенович развалился на кровати и, похабно улыбаясь, поманил ей рукой. Пьяный муж желал секса.
Иди к черту, отшила его Кира, и вообще спать давай в кабинет. Терпеть не могу твои пьяные приставания. Будешь потом храпеть тут до утра.
Ну, обиделся Леонид Семенович, это уже измена супружескому долгу, встал он с кровати и побрел из спальни в салон.
Там зазвонил телефон, но он его брать не стал.
Это тебя, выкрикнул он жене, мне в такое время не звонят.
Кира подошла и сняла трубку. Звонил вахтер Пищекомбината.
Кира Юрьевна, извините, что так поздно, начал он оправдываться, Тут такое дело, милиция приехала. Взяли ключи от комнаты, где холодильники, и сами туда пошли. Я не мог не дать им ключей, сами понимаете, милиция.
Внутри у Киры ёкнуло, но она сдержалась.
Вернутся, набери меня. Я с ними поговорю, коротко ответила она вахтеру, положила трубку на рычажки аппарата и присела на стул.
Милиционеры прошли в «Разделку», открыли холодильники. Тот, что был помоложе, поднялся, где висели туши, стал их раздвигать, осматривая пространство. Старший просто сдвинул во втором морозильнике бак с фаршем, кроме него там ничего не было.
Пусто, выкрикнул первый милиционер, вышел из холодильника, растер замерзшие ладони.
Я так и подозревал. Ложный вызов, заглянув между туш процедил старший, Шутников у нас хватает, захлопнул он холодильник.
Во дворе надо бы глянуть, младший по званию тронул грузовую дверь на улицу, она оказалась не заперта и открылась просто так.
Свет из открытой двери упал на тару под навесом. Вадим вжался в стеллаж из ящиков и едва не завалил их. Милиционер передумал выходить под моросивший дождь, остановился в проёме.
Завтра с утра, если скажут, еще раз приедем, сообщил он напарнику и закрыл дверь.
Чертыхая шутников-доброжелателей, милиционеры направились к проходной.
Штрафовать надо за такие дела, на десять окладов, мрачно бурчал старший мент.
Не, сразу расстрел. Как в тридцать седьмом. Один на другого капнул того «иди сюда», потом первый на второго донос пишет. И все при деле, рассмеялся милиционер помоложе.
Они подошли к вахтеру, тот передал им трубку: увидев возвращающихся ментов, он, как и обещал, набрал Киру.
Наша начальница, Кира Юрьевна. Поговорите с ней, попросил их вахтер.
Старший милиционер говорить не захотел. Кире ответил младший по званию.
Лейтенант Потапов, четко представился он и коротко объяснил причину визита на комбинат.
Ничего не подтвердилось, никаких трупов нет Хотя есть, конечно, пять штук, но все хрюшки, пошутил он, придав своему ответу мягкости.
Кира повесила трубку.
Слава Богу, успели вывезти, проронила она, И опять Ашот. От него больше вреда, чем реальной пользы.
Кира отправилась в спальню, размышляя как поступить со своим замом. Ашот же в это время зашел через грузовые ворота во двор Пищекомбината, аккуратно прикрыл их. Свою Волгу он оставил, не доезжая до них метров двести. На всякий случай. Светиться на машине у Комбината он не стал.
Дождик закончился, и он, мягко ступая, направился ко входу «Разделки».
Эй, Ашот, туда нельзя, услышал он тихий оклик из-за сложенных под навесом ящиков.
Ашот остановился.
Давай сюда. На комбинате менты.
Теперь Ашот разглядел в темноте фигуру Вадима, тот махал ему срочно идти под навес.
Ашот быстро прошел к Вадиму. Сделал он это вовремя. Осветив двор прожектором, мимо ворот грузового двора проехал милицейский бобик.
Эт чё такое было? Ашот с подозрением посмотрел на Видима, Ты что ли ментов вызвал?
Нет, протянул Вадим, Не знаю, откуда они Я сам тут от них зашхерился. Они в «Разделку» приходили.
Между подельниками начиналась перепалка, и неизвестно, к чему бы она привела.
В «Разделку» говоришь? Сами унюхали и приехали? Ашот схватил Вадима за ворот рубашки.
Тот еле вырвался.
Да отвали ты, оттолкнул начальника Вадим, Ты во сколько обещал приехать? Я тут чуть не сдох тебя ждать. Пришлось самому жмурика в будку тащить. Теперь забирай его и езжай, вынул он ключи от продуктовой будки, положил на ящик.
Он вышел из укрытия и хотел уйти, но во дворе появился вахтер Василич. Вадим ретировался.
После того, как менты уехали, вахтер решил сделать обход территории. В ночное время так полагалось делать каждый час, но в реальности никто этого не исполнял. Зачем менты приезжали и что искали, Василич не понял, следовало самому всё осмотреть.
Примчались, караул, давай ключи, бурчал он, Привыкли, что власть.
Василич подошел к продуктовой будке Вадима, обошел её подергал замок задних дверей.
Этот тоже хорош, бросил машину, а мне охраняй, заглянул он в кабину Газика.
Затем, как и полагалось по инструкции, вахтер пошел вдоль забора и обнаружил вопиющее безобразие. Ворота были прикрыты, но висевший на них замок просто болтался. Его не замкнули.
Вот черти. Предупреждал же: замкните ворота. Выехали, ключ сдали, управились, вахтер нашел в связке нужный ключ, запер ворота и ушел со двора.
Всё Василич ворота запер. Я домой, облегченно произнес Вадим, вышел из-под навеса и направился к забору.
Перелезть его было не сложно. Ашот последовал за ним.
Домой, говоришь. Ну-ну. Утром менты вернутся, а у тебя жмур в будке, едко заметил он Вадиму.
Они подошли к забору, остановились.
А ты чё предлагаешь? Вадим обреченно обернулся к Ашоту, Тут ночевать до их приезда?
Зачем ночевать, замок простой, чем-то откроем. Ну вышло так, попали мы с тобой. Напарники теперь, дружелюбно посмотрел Ашот на безвольного товарища, В море трупа бросим, ни одна собака не найдет, и кошка тоже.
Аргументы Ашота победили. Вадим постоял пару секунд в раздумье и сдался, они пошли в «Разделку». Там могли найтись подходящие инструменты.
Особого разнообразия орудий для взлома замков в комнате разделки мяса не оказалось. Ашот перебирал ножи, большие топоры и топорики поменьше. Наконец он выбрал огромный топор, размахнулся им, примеряясь, как им можно сбить навесной замок. Вадим всё это время, понурив голову, сидел на стуле.
Ты чё? Этим по замку всю округу разбудим, проронил он скептически.
Ашот отложил топор на колоду для рубки туш, открыл холодильник, где стояла заполненная на четверть промышленная кастрюля с фаршем и перевел взгляд на машину для перемалывания мяса.
Жмурика назад надо, потер он подбородок.
В морозилку? Зачем? подозревая неладное, спросил начальника Вадим.
Щас поймешь. Пойдем, не раскрывая свой задумки, Ашот направился к выходу. Напарник поплелся за ним.
Подошли к продуктовой будке, Вадим открыл её двери.
Ну, так что ты надумал? Оставим его снова в холодильнике, кивнул он на труп.
Почти угадал, всё еще взвешивая свое решение, глянул на мертвеца Ашот, Переработаем его и оставим.
Не, в ужасе попятился Валим, Это без меня. Я не буду, я просто водила.
Вадим сделал шаг уйти, но Ашот поймал его за руку.
Нет, друг. Будешь, злобно процедил он, Просто водил у нас нет.
Ашот резко дернул Вадима за рукав, приглашая вместе вытащить тело гебиста из будки. Сопротивляться требованию начальника развозчик продуктов не посмел. Вадиму он объяснил всё точно в мафиозном сообществе, коим и являлся Общепит, просто водил, завхозов и поваров не бывает. Все они там шестеренки криминально-воровского механизма.
***
Водитель Слава в данный момент тоже выполнял не свойственное ему задание. Начальница не детализировала, что именно он должен исполнить. Она попросила его о доброй услуге позаботиться о московской гостье. Пообщаться с ней, развлечь, сделать её отдых приятным.
Именно так всё и происходило. Славик и Алла Петровна освоились в уютном доме Ашота. Вместе они вращали в камине шампуры шашлыка, смеялись. Потом ужинали, пили вино. Закончилась пластинка, Алла Петровна выбрала другую.
Никогда не думала, что так приятно бывает зимой в Сочи, поставила она очередной диск.
Здесь всегда хорошо, улыбнулся ей Славик, и сегодня уже не зима. Второе марта.
Точно! Весна, обрадовалась Алла Петровна, и словно для нее на заказ, в эту же секунду, зазвучала песня «Гуд бай май лав гуд бай»
Руссос, объявил Славик, приглашая Аллу Петровну на танец.
Она сбросила полусапожки и осталась босиком.
На полу лежала шкура белого медведя, стоять на ней приятнее было без обуви. Слава взял Аллу Петровну за талию, и они стали чувственно двигаться в медленном танце возле камина.
Демис Руссос к словам «гуд бай май лав гуд бай» брал всё более и более верхние ноты. Алла Петровна склонила голову на плечо Славы, и он её поцеловал, и расстегнул верхнюю пуговицу её кофточки.
Аура красоты, удовольствия и счастья заполнили пространство.
Так было там, в сельском доме Ашота. А на Пищекомбинате в комнате разделки мяса развивались мрачные события.
Подельники втащили туда труп мужчины, уложили на колоду, сняли с безжизненного тела одежду. Ашот включил машину для приготовления фарша, поднял огромный топор.
Будем начинать, протянул он Вадиму разделочный нож, тот его взял, но тут же опустил руку и обессиленно сел на стул.
Ладно, Ашот с ухмылкой забрал у напарника нож, Я сам, твое дело мясорубка. Десять минут и у тебя Жигуль.
Ашот не был злодей, маньяк и убийца. Он был всего лишь ловкий плут. Ничего кроме пижонской бравады в нем не было. Вадим тем более, в нем не было и этого бесхитростный простак и сама доброта. Но теперь всё изменилось. Они совершали злодейство, и после уже не смогут вернуться к себе, к тем прежним Ашоту и Вадиму. Они совершали его из страха разоблачения. Именно он рождает в людях чудовищ, они идут на подлость, на убийства.
То, что происходило в «Разделочной» Пищекомбината, было ужасно и никаких других определений этому быть не могло.