Прозекторская отлично освещалась. Три рабочие поверхности стояли в ряд друг за другом, над каждым висели операционные светильники огромных размеров, низко опущенные над рабочими столами. Вдоль стены выстроились хирургические столики с инструментами. Чуть левее располагались микроскопы для интернов, коих в этих местах находилось крайне мало.
Спасибо, ребятки, помогли. Кстати, на сегодня все свободны. Мы с помощником справимся.
Ева, раздался знакомый женский голос из коридора. Он гулом отражался от кирпичных стен, заполняя собой весь этаж морга. У меня новости, влетела криминалист Лилия.
Что? Ты нам помешала. Только приступили, девушка держала в руках нож, опасно направленный на гостью.
Положи эту штуку и послушай, Лилия подошла к столу с микроскопом. Я проверила пальчики трупа. Ты не поверишь.
Ой, не нагнетай. Не президент ведь США лежит передо мной, пыталась шутить Ева, но ответной реакцией стал лишь возбужденный взгляд Лилии.
Нет, хуже. Священник. Православный.
Женщина старательно перебирала бумаги с результатами перед экспертом.
Не может быть. Здесь. На острове. Среди католиков.
Ева метала взор от стола на криминалиста и обратно. Помощник молча наблюдал за обеими, стараясь не вмешиваться.
Вот именно. Этого церковь ждала, как гостя. В общем, она ткнула на распечатанные и аккуратно разложенные фотографии. Он прилетел четыре месяца назад из Москвы, но никто из наших в глаза его не видел.
Интересно. Звони Давиду, а я, с твоего позволения, продолжу, точнее, начну работу. Слава Богу, реконструкция лица теперь не нужна.
***
Что-то сегодня холоднее обычного, он неспешно вышел из машины и снова погрузился в темный туннель.
Неизвестный положил увесистый чемоданчик на землю и направился за очередным трупом. Обхватив за ноги, перетащил на середину помещения и устроил на полиэтиленовом пакете размером с односпальное одеяло.
Теперь и ты станешь частью шедевра, проговорил, раскрыв чемодан и смерив содержимое рышущим взором. Подойдет. схватился за хирургический, немного заржавевший нож.
Мужчина сделал первый надрез длиной в двадцать сантиметров на плече жертвы. Края пореза плавно расползлись, не проронив и капли крови. Он оскалился в широкой улыбке, будто получая неимоверное удовольствие от процедуры.
Невероятное ощущение, бубнил, продолжая с азартом кромсать бездыханное тело. Все ради него. Ради веры. Ради величия. Вдохнем жизнь в эту картину, и теперь она заиграет новыми красками. Станет показательным экспонатом всем членам общества и главным Хранителем этих мест.
Минуты летели, сменяя друг друга. Мир вокруг не имел никакого значения. Все сейчас стало для него неважно. Он наслаждался процессом. Отделяя кожу от мышц, избавляясь от прожилок, доходя до кости, неизвестный ощущал неизмеримую гордость проделанной работой. Последний штрих. Он схватил пилу в руки, нацепил защитные очки и, расплываясь в улыбке, отделил плечевую кость.
Да, то, что нужно. Чисто сработано, неизвестный покрутил часть тела в руках и с трепетом положил добычу в черный пакет, аккуратно отравив в чемодан. Он вернулся к останкам и ловкими движениями зашил рану, соединив каждый участок тканей.
Тебя скоро обнаружат.
Глава 4
Капитан метался по кабинету участкового, крутя в руках сотовый телефон, то нажимая на кнопки, то застывая у окна, устремив взгляд на небо. Плавно тянущиеся в одном направлении облака успокаивали его вспыльчивый характер.
Долго ты будешь думать? Звони, не выдержал Савва, допив третий бокал кофе.
Капитан сощурил въедливый взгляд исподлобья и нажал кнопку вызова, вобрав в себя побольше воздуха. Ответ последовал незамедлительно, несмотря на раннее время.
Захар, приветствую, Давид чувствовал себя виноватым, но старался держаться уверено и даже строго.
Судя по тону, утро твое совсем не доброе, сонным хрипом бубнил в трубку собеседник. Что стряслось?
Убийство, дружище. Нужна твоя помощь. Адвокат задержанного требует освидетельствования. Но даже не знаю, подойдешь ли для этого.
Конечно, шевеления на фоне демонстрировали тяжелый отрыв от мягкой постели. Я главврач, психиатр в отделении для душевнобольных, причем единственный на острове. Ты по адресу, Давид. Уже выезжаю.
Дорогу в отделение знаешь. Жду.
Капитан сбросил вызов, многозначительно хмыкнув сам себе в отражение окна. Едва собравшись с мыслями, направился на выход, как в дверях появились две девушки. Они громко перебивали друг друга и махали руками в разные стороны, старательно донося свои монологи. Давид растерянно посмотрел на Савву. Сотрудник пожал плечами, набросил на себя ветровку и отправился покинуть кабинет, обернувшись на капитана напоследок:
Терпи, Дава, терпи, рассмеялся и вышел.
Тихо, выкрикнул тут же капитан, и дамы умолкли. Так, а теперь по очереди.
Я идентифицировала жертву, начала Лилия, пока Давид садился за стол участкового. Это священник из Москвы. Его пригласили погостить, но тот не предупредил, что летит, поэтому не могли ничего о нем знать.
А я за эти три часа установила, что погиб минимум месяц назад. Труп мумифицирован. Это затрудняет установление даты смерти, но дает понять, что жертва после кончины лежала в закрытом помещении. Саркофаг, если удобно. Причина летального исхода обезвоживание.
Девушки выдохнули и устроились на стульях. Лилия поближе к Давиду, а Ева скромно у стеночки.
Его держали в плену и не кормили. Понял. Че сложного то? Не повезло бедолаге скончаться от голода, подвел черту Давид.
Да, но еще не давали воды. За неделю до того, как повесили, умершему вырезали бедренную кость, но рану зашили, причем мастерски.
Минутная пауза повисла в кабинете. Давид машинально взял в руки шариковую ручку и начал стучать ею по столу.
Вот так новости, брови поднимались и опускались, словно помогая полицейскому зафиксировать услышанное.
Это все на что способен, возмутилась Ева.
А чего ждешь то, Давид перевел взгляд от ручки на эксперта.
Хочу поговорить с подозреваемым, внезапно ошарашила она.
Ты?! громко рассмеялся капитан и, отбросив предмет, откинулся на спинку стула. Послушай, это не детский сад, а уголовный розыск. Мы тут не в песочнице играем. Он убийца, а не мальчишка, который отобрал у девчонки куклу. Он морил голодом жертву не один день, по твоим словам. Лишил труп костей. Нагло зашил и подвесил к дереву. По-твоему это шутки?
Нет, это ты послушай, эксперт подошла к нему вплотную, оперлась на стол ладонями и уставилась прямо в глаза Давиду, не моргая, продолжила. Маленький рост не мешает мне проводить вскрытия и копаться в кишках людей, вскрывать черепа. Я знаю о том что творят эти уроды, больше кого бы то ни было. Вижу их глазами, что делали с потерпевшими. Каждое движение. Не смей говорить со мной, как с ребенком. Ты бы и скальпель в руки не смог взять, не то что разрезать плоть.
Да что с вами творится, Давид находился в шоке от подобного поведения блондинки. Ладно, уговорила. Но это первый и последний раз, поняла? Сейчас придет психиатр и провожу обоих к задержанному. Согласна?
Да, резко ответила Ева и сложила руки крестом, вернувшись на свой стул. Вполне устраивает.
Да расслабься, пытался реабилитироваться полицейский, сменив гнев на милость. Давай кофе попьем. У Саввы тут и печенье есть. Суп в термосе. Жена приготовила, вкуснотища, наверное. Давид копался на столе участкового, перебирая варианты перекуса, но девушка демонстративно отвернулась к окну. Да в тебе гонору больше, чем веса.
Не трогай ее. Человек не выспался. Всю ночь работал. Давай скорей кофе и печенье. Я голодная, как зверь, Лилия присела напротив него, щелкнув на кнопку чайника. Так что там с адвокатом?
Капитан детально пересказывал криминалисту перевозку задержанного, попытку допроса, приезд адвоката, не упустив и то, что с минуты на минуту должен прибыть психиатр для освидетельствования. Оба так увлеклись делом и печеньем, что даже не заметили, как Ева покинула кабинет. Давид отставил чашку и поднялся с места.
Что-то Захарчик долго, он неспешно направился к двери, но только потянулся к ручке, как та распахнулась и показался доктор.
Не за мной ли отправился, дружелюбно улыбнулся тот, и ямочки на щеках стали заметнее.
Мужчины приветственно пожали друг другу руки. Давид никогда не дружил с Захаром, но знал о его принадлежности к Ордену и теплой дружбе с самим Айзиком. Он не скрывал своего восхищения этим одаренным молодым человеком. Его образованием и трепетным отношением к профессии.
А ты, случаем, не экстрасенс, следователь пригласил гостя присесть, предусмотрительно подвинув стул к столу. Проходи, дорогой, устраивайся.
Думаю, каждый психиатр немного экстрасенс. Привет, Лилия. Рад встрече.
Захар излучал небывалое внимание ко всем представительницам женского пола. Вот и сейчас он галантно коснулся ладони криминалиста и нежно поднес ее а губам. Женщина бросила восторженный взгляд на Давида и расплылась в улыбке.
И тебе доброе утро. Случаем, по пути никакую блондинку не встретил?
Она пыталась смягчить нарастающую ревность Давида, которая так и сверкала в его глазах.
Ту, что дымит, как паровоз на лестнице?
Именно, посмеялась та в ответ, поправляя прическу. Работа у нее нервная, с мертвыми, понимаешь ли, она встала, поправила пиджак и проследовала на выход, чтобы позвать Еву.
Думал, что с трупами легко. Никаких жалоб, мужчины рассмеялись.
Мальчишки, что с вас взять, подмигнула Лилия и вышла из кабинета.
В общем, грозно начал Давид, а Захар напрягся. Проведи с этим мужиком беседу так, чтоб пролил свет на то, что произошло. Никому не удалось ни слова из него вытянуть. Мы будем слушать и наблюдать за стеклом. Все пишется на пленку. Совсем забыл предупредить. С тобой пойдет Ева. Пигалица, что работает с трупами жертв. Она нервная сегодня, смотри аккуратней.
Не волнуйся, не из робких, успокоил психиатр и уже поднялся с места следом за капитаном.
Едва оба сделали шаг, как в кабинет вошла она. Захар повернулся и застыл, не мог произнести ни слова. Только изучал девушку, которая упорно двигалась навстречу, извергая яростный взор. Средней длины светлые волосы, большие голубые глаза, чуть вздернутый нос. Она оказалась красива настолько, что психиатр растерялся и не слышал никого вокруг.
Эй, дружище, Давид ударил его в плечо, вернув к реальности.
Да, очнулся тот и машинально протянул руку для приветствия. Я, этот, психиатр, не отрывал взгляда от девушки.
Ева непонимающе отшатнулась назад. Давида накрыло любопытство. Он ощутил искры между этими двумя и не понимал, как относиться к такому сотрудничеству. Они могли или помешать делу, или же наоборот.
Так прям и зовут, прошипела Ева недовольным тоном. Ну, тогда я Королева Мертвых. Не больше, не меньше. Может, пойдем уже.
***
Ева, насупившись, вышагивала за мужчинами. Девушка готовила себя к агрессии со стороны задержанного, жестоким выпадам, возможно, даже драке. Именно такой человек мог сделать то, что поведало ей вскрытие: применение нечеловеческой силы, враждебность, но при этом пытливость ума и способность манипулировать людьми и их эмоциями.
Давид притормозил у черной двери и обернулся.
Одни справитесь?
Не нагнетай, заявил Захар. Психиатр и судмедэксперт отличная команда для беседы с потенциально опасным представителем человеческой расы. Ведь так?
Молодой врач подмигнул Еве, но она украдкой кивнула и посмотрела на капитана.
Открывай, попросила мягким голосом.
Темная комната смотрелась мрачно и неуютно. Мужчина сидел, раскачиваясь назад и вперед, тихо нашептывая непонятные слова. Ева присела рядом с Захаром. Напротив измученный задержанный. На столе только стакан воды. Психиатр в считанные минуты оценил обстановку и человека перед ним.
Может, голоден, начал врач, отодвинув стакан воды подальше. Неизвестный не отреагировал.
Захар обернулся на стекло позади и подал знак Давиду. Дверь комнаты распахнулась через минуту. В помещение вошел капитан и положил на стол пару бутербродов, которые только что нагло отобрал у дежурного. Задержанный набросился на еду и громко чавкал.
Вот теперь поговорим, продолжил Захар спокойно и медленно, положив ладони на виду у неизвестного. Расскажи мне о своей жизни. О родных и детстве, тот продолжал молчать и чавкать. Как твое имя?
Ева наблюдала за попытками разговорить задержанного молча. Ее дело было не вмешиваться в беседу, а наблюдать. Она оценивала движения мужчины, его мимику, выражение лица, взгляд и телосложение. Особенно привлекли руки. Девушка поняла по пальцам все, что хотела узнать. Видела этого незнакомца насквозь. Но мог ли психиатр похвастаться тем же?
Душевный разговор не состоялся. Мужчина повторял одну и ту же фразу. Покачивался. Пил воду. Временами озирался и снова склонялся. Ему не мешали наручники, не тревожило замкнутое пространство. Он будто и вовсе не понимал, где и за что очутился.
Необычный случай, промычала девушка, поднявшись с места следом за Захаром.
Врачи подошли к двери, бросили беглый взгляд на задержанного и вышли к следователю. Давид уже ждал их снаружи с вопросительным пристальным взглядом и некой радостью от того, что психиатр провалился на допросе.
Что скажешь? капитан не сводил взора с Захара.
Ваш адвокат прав, мужчина не в себе. Он словно под психотропными препаратами, которые все еще действуют. Есть одно решение. Предлагаю поместить беднягу ко мне в клинику под наблюдение.
Согласна. Он ненормальный, там ему самое место, добавила Ева и продолжила. Но не убийца.
Душевнобольной, поправил Захар настоятельным тоном.
И какая разница между этими понятиями, она впилась в психиатра широкими глазами. Я не оскорбила твоего пациента. Или задержанного. Или подозреваемого. Да как угодно.
Ладно, не важно, не стал спорить Захар. Так что скажешь, вернул вопрос Давиду.
Пошли, оформим перевозку, бросил капитан и взглянул на Еву. А ты, пигалица нервная, возвращайся в трупную обитель и продолжай работать. Королева мертвых. Придумала тоже мне.
Его смешки в сторону эксперта звучали с того момента, как она возглавила морг на острове. Миниатюрная, худощавая, но в то же время умная и яркая, она обладала диким нравом и ни перед кем не склонялась. Ее высокомерие и цинизм, гордость и самоуверенность пробуждали в Давиде дикое желание принизить и сбить спесь. Но девушка не умела молчать и всегда возвращала ему колкостью на колкость.
Тебя забыла спросить. Твое мнение совершенно никому не интересно. Слышишь? Сила ничего не решает в наше время, а вот мозгами ты не блещешь. грубила Ева вдогонку и, растолкав мужчин по сторонам, направилась на выход.
***
Ева вернулась в морг не в самом хорошем расположении духа. Внутри нее буянила обиженная девочка. Мысли заезженной пленкой перекручивали в голове каждое слово и фразу капитана, его колкости, насмехательства. Следом она вспоминала лицо и руки задержанного. Итогом появлялась картина трупа, лежащего на столе в прозекторской.
Остаток дня провела в секционном зале. На улице уже стемнело, когда она заставила себя оторваться от работы и взглянуть в окно. Настенные старинные часы, доставшиеся по наследству от отца ее отца, показывали двенадцать ночи.
Это, конечно, погорячилась, заработалась, промямлила тихонько. Пора бы домой.