Для нас будет большим счастьем, если здесь до следующего утра проедет хотя бы одна машина, поддержал своенравную пассажирку Хосе, чем заставил Иглесиас в пестром платье по-кошачьи зажмуриться и вытянуть свои тонкие руки к небу, словно бы всецело приняв обстоятельства и наслаждаясь лучами яркого солнца в августовском небе.
Благо, весь багажник заставлен бутылками со свежевыжатым соком и крепким ромом, которые этим вечером я хотел занести в погреб под кухней, сообщил обнадеживающе дворецкий, однотонное платье его госпожи серебрилось среди пестрой палитры лесной чащи.
Не стану трогать папин ром без его ведома, заверила дядю Хосе Мари, направившись к дверям багажника, пока беспечная Исабель принялась напевать какую-то простую мелодию, одну из тех, что подруги разучивали в детстве с учителем по музыке.
Ведь ты никогда не любила эти уроки, заметила Леклер, предприняв попытку поднять тяжелую крышку гроба, что не поддалась ее усилиям. В особенности виолончель.
Но уроки не прошли задаром, пропела с усмешкой в голосе в меру легкомысленная Исабель, багажник перед фигурой героини открылся только с появлением манерного дворецкого.
Хосе Леон де Виньялес вытащил пару высоких бокалов и наполнил их соком абрикоса, после чего передал в руки юных дам, те ответили словами благодарности.
На соседнем острове научились делать сносный сок, хотя до этого получался мятый фрукт в сиропе, констатировал смело водитель, коснувшись губами собственного бокала.
Боюсь, если мы откроем ром, то наши шансы поймать машину в этот час возрастут многократно, говорила Исабель, распустив свои косы не без помощи Мари, локоны ее темных волос мгновенно взвил ветер.
Дядя Хосе, подобное случалось с вами во время операций на Кубе? поинтересовалась задумчиво Леклер, и на лице дворецкого появилась многозначительная полуулыбка, точно бы после слов своей госпожи перед его усталыми глазами возникли эпизоды его службы на острие холодной войны.
Милая Мари, выдохнула с наигранной застенчивостью Иглесиас и добавила, словно бросая вызов: Ты же знаешь, что нам с тобой дядя Хосе об этом никогда не говорит.
При всем уважении, сеньорита Исабель, меня подобным трюком точно не разговорить, заверил по-отечески Леон, его пиджак теперь лежал на двери багажника.
Фигуры всех троих стояли возле машины неподвижно со стеклянными бокалами в руках, словно бы застыв в созерцании незримого вдохновенного полотна, нарисовавшегося шепотом колышущихся листьев мангровых деревьев.
А если просто спросить без всякого тайного умысла? поинтересовалась искренне хрупкая Мари, безбрежные озера ее голубых глаз вновь взглянули на Хосе и следом застыли на золотящемся стекле бокала в его руках.
Мы поделились на две группы и, попросту бросив машину в лесу, направились к побережью, где нас ожидал британский спецназ на катерах. Отчаянные солдаты и падкие на неоправданный риск, рассказал задумчиво Леон, когда-то он по просьбе папеньки Мари поделился этой историей и с ним, но, как и сейчас предпочел умолчать, что до побережья свозь густые заросли добралась только одна группа. Другая половина отряда из числа местных повстанцев, так и не добравшись до точки эвакуации, навечно осталась в джунглях.
Надеюсь, вы не предлагаете бросить лимузин с ромом, попыталась разбавить напряжение Исабель, зная, что даже в случае неудачи ее простят.
До утра ее все равно никто не встретит, уверил справедливо Хосе, как вдруг все трое заметили вдали приближающийся силуэт автомобиля, в наружности которого не было ни тени старины.
Выходит, что мы спасены, усмехнулась несерьезно Исабель и принялась размахивать приветственно свободной от бокала рукой, невольно пританцовывая пяткой в открытой туфельке в такт движений.
Это, конечно, не британский спецназ, но нас вполне устроит, сказала Леклер, когда автомобиль красного цвета хищнически замедлился по мере приближения к стоянке всех троих героев во главе с Хосе Леоном де Виньялесом.
Правда, тогда от нас не требовалось сберечь целый багажник с бутылками свежевыжатого сока и любимого вашим отцом рома, моя госпожа, заметил с легкой усмешкой в голосе дворецкий.
Красный, как из рекламы, двухместный автомобиль остановился в десяти метрах от лимузина, и из отворившейся двери показалась фигура статного юноши с благородными русыми волосами в безупречном наряде, своими добрыми глазами с несколько насмешливым взглядом незнакомец поприветствовал Мари.
Вы наш принц на белом коне? в своей манере завязала разговор сеньорита Исабель, опередив Хосе.
На красном, поправил юноша, черты лица которого выдавали в нем европейца, к тому же Иглесиас ни разу не видела его в небольшом Руане. Заметил вас и подумал, что с вашей машиной что-то стряслось посреди этой глуши.
Верно, двигатель заклинило, сообщил сразу дворецкий, пожав руку незнакомцу, и представился: Леон де Виньялес, домоправитель семьи Леклеров.
Очень приятно. Венсан Сойер, просто хороший человек, ответил с легкой нотой вальяжности юноша в выглаженной белой рубашке, словно бы зная реплики заранее.
Мари Леклер, представилась стеснительно героиня и по светской привычке подала свою ладонь вперед, чем заставила Венсана, выглядевшего старше ее на несколько лет, изящно притянуть ее к себе в странном поклоне и прикоснуться к ней губами, будто вся эта сцена разворачивалась в киноленте о европейском монаршем дворе времен галантного века.
Исабель Иглесиас, вынуждена была повторить вслед за подругой дочь мэра, от чего сказанная ей ранее фраза заставила Исабель даже покраснеть, чего не происходило почти никогда, ведь она еще не научилась делать этого по одной своей прихоти забавы ради.
Выходит, что я совсем не зря сделал остановку, произнес незнакомец, выпустив ладонь юной Исабель.
Если вы в действительности принц, то попрошу сотворить чудо и помочь завести лимузин, перешел к делу Хосе, темноватый пиджак теперь повис на его плечах.
Если в это сделаете, то я отдам вам свой бокал с абрикосовым соком, поспешила поднять ставку ребячески Мари.
Примерю на себя роль разбойника и попрошу в счет оплаты ваш поцелуй, отшутился юноша.
Выходит, что вы и не принц вовсе, хотя и остановились только ради меня, протестовала сеньорита Исабель, своей улыбкой умилив всех остальных.
Наверное, вы правы, не стоило мне быть столь бесцеремонным, сдался Венсан и вместе с Хосе, наконец, прошагал к приоткрытому капоту лимузина, откуда еще поднимались клубы дыма.
Полагаю, для главы семейства Леклеров эта машина значит слишком многое, чтобы попросту отправить ее на свалку, а не тратиться на постоянные ремонты, прокомментировал внимательный Сойер.
Ваша проницательность не оставляет этому бедствию и шанса, выговорил отстраненно дворецкий, понимая, что от ремонта на дороге лимузин явно не поедет, однако Венсан, засучив рукав белоснежной рубашки, засунул руку под охладевший за время остановки шланг и поддел затертый ремень, чтобы следом надеть его на зубья шестерни.
Деталей для этого лимузина уже давно не выпускают, а современные реплики порой не совпадают по размерам, от чего изнашивание происходи почти мгновенно, заключил юноша, черный глянец лимузина горел и серебрился в лучах палящего солнца.
Я попробую завести, произнес удивленно Леон де Виньялес, закрыв капот, и удалился.
Манерный юноша предусмотрительно сделал несколько шагов в сторону от направления движения лимузина, Мари и Исабель стояли неподвижно рядом с ним, бокалы в их руках вновь были полны прохладительных напитков.
Платок, предложила сразу Леклер, когда запечатлела почерневшую от пыли ладонь незнакомца, и вытащила изящно из сумочки белоснежное шелковое полотнище, чьей парус взвил порыв прохладного ветра.
Благодарю, вот только мне жаль пятнать чистый шелк, признался Венсан, но вытер ладони и оправил рукав рубашки, после чего со всей аккуратностью свернул платок и протянул стеснительной Мари.
Оставьте у себя: вы заслужили, заверила ласково девушка, даже сейчас одинокий парус в ладонях незнакомца таял терпким цветочным ароматом духов с отчетливой бархатистой нотой вишни.
Знаешь, а я ведь нигде не встречала этого разбойника, сказала вслух, словно бы обратившись только к подруге, сеньорита Исабель, чем заставила обоих улыбнуться, улыбка на приятном лице Венсана казалась многозначительной.
Верно, вы не часто бываете в Руанском университете, предположил вслух юноша, шелковый платок теперь лежал в кармане его брюк.
Удивительно, выдохнула насмешливо Иглесиас, стоя в паре шагов от юноши, каждый ее комментарий казался остроумным и легкомысленным одновременно. Но мне кажется, что я знакома там со всеми.
Я здесь недавно и ненадолго: практикант из Лиссабона, сообщил Венсан Сойер, ростом он был на полголовы выше Мари, но чуть ниже высокой благодаря своим малозаметным каблукам высотой в два пальца Исабель. Полагаю, руководству университета срочно понадобился повод растратить гранды, поэтому они не придумали ничего лучше, чем отправить студентов на солнечные пляжи островов центральной Америки, добавил рассудительно европеец, пока дворецкий завершал последние приготовления, словно бы не желая мешать беседе.
Вот как, тогда могу предложить вам прийти на студенческую вечеринку сегодня вечером, сделала предложение Исабель, Мари знала, что ее подруга может себе запросто позволить не явиться туда вовсе.
Знаете, вечерами небо над архипелагом всегда чистое, поэтому я хочу понаблюдать за звездами, отказался таинственно Венсан, добрые глаза его в эту минуту выражали в ласково взгляде некоторую надменность.
Роскошный лимузин перед фигурами всех троих загудел в здоровом ритме, оборвав нить непринужденной беседы, к глубокому удивлению Леона, дым из-под капота более не вздымался.
Да вы, господин Сойер, настоящий волшебник, вынужден был признать вслух Хосе, доверенный дворецкий вышел из лимузина к остальным, асфальтовое полотно под ногами было раскалено.
Надеюсь, моего платка в счет оплаты вам будет достаточно, отшутилась Леклер.
Конечно, ведь я с ваших слов просто разбойник, несерьезно ответил Венсан, локоны его пышных светлых волос были искусно расчесаны, выдавая в нем педанта до вопросов внешности, хотя это впечатление и могло показаться обманчивым.
Герои, наконец, расстались, и железный конь красного цвета, исчезнув вскоре за протяженным поворотом среди стволов высоких деревьев, оставил лимузин семейства Леклеров. Лишь чистый рев из-под капота доносился еще какое-то время до них эхом прошедшего разговора.
Дядя Хосе, вы ведь умышленно не стали прерывать наш разговор? спросила напрямую без тени укора Мари.
Конечно, моя госпожа, признался сразу с легкой улыбкой дворецкий. Своими манерами он показался мне похожим на сеньориту Исабель, к тому же я не был уверен, что двигатель вообще запуститься, объяснился Леон де Виньялес, пока за окнами гротескного лимузина проносились заросли диких джунглей.
Дядя Хосе, вам просто показалось: он глаз не спускал с милой Мари, принялась шутливо сплетничать своенравная Иглесиас, завидев на бледной коже своей застенчивой подруги алые пятна, локоны ее светлых волос предусмотрительно прикрыли щеки и веснушки. Уже представляю, как этот приятный юноша будет вспоминать о ней, когда снова взглянет на шелковый платок, рассмеялась ребячески Исабель, своим обольстительным взглядом смотря на Мари.
Леклер из окон машины возле себя завидела среди редких облаков серебрящееся тело взлетевшего устало авиалайнера, что устремился к старому свету. Она вдруг вспомнила, как когда-то одним из вечеров Алехандро Иглесиас за семейным ужином в доме Леклеров упоминал, что международный аэропорт действует на архипелаге только по договоренности с Парижской дипломатией, согласно которой в Руане базируются суда ВМС Франции.
Роскошный лимузин на полном ходу выскочил из чащи и, пронесся через реку по старому арочному мосту, сразу за которым протянулись на холмах живописные чайные плантации. Среди рядов зеленых кустов проглядывались редкие фигуры смуглых островитян в пестрых одеждах и широких соломенных шляпах, что трудились под палящим солнцем в ожидании скорой сиесты, когда они смогут скрыться от опасного зноя в тени под крышами деревянных домиков.
Перед глазами немногословной Мари вдруг пронеслись обрывочные воспоминания о временах, когда отец брал ее с собой на объезды плантаций, она в простом затертом платье весело садилась на заднее кресло армейского внедорожника вместе с дворецким. Жозеф Леклер учил горячо любимую дочь премудростям семейного дела, как когда-то это делал его отец Анри, от этого Мари могла похвастаться обширными знаниями различных видов чая, обычаями и тонкостями употребления этого напитка у многих народов, а также распознать место, где чай был выращен, только по вкусу и запаху, однако в обыденной жизни она предпочитала сок или кофе.
Дорогая Мари, как жаль, что мы теперь живем порознь, выдохнула мечтательно сеньорита Исабель, когда лимузин пронесся по дороге у побережья, где в зданиях бывшего колониального дворца расположился кампус Руанского университета, где получали образование студенты со всего архипелага маркиза Ламберта.
Прекрасные фасады дворца белели мраморными колоннами в лучах солнца, благородная аллея лиственниц, завезенных из старого света, шуршала нежно своими пышными кронами, а у чугунной изгороди протянулся чистый песчаный пляж, омываемый теплыми волнами бескрайнего моря. Рябь безмятежного голубого глянца одного оттенка с чудесными глазами Мари переливалась игриво в растекающихся солнечных бликах, а в некотором удалении от берега вздымались к беспредельно чистому небу молчаливые мраморные айсберги скал, куда любили плавать студенты.
Тогда я бы точно научилась стоять на доске, заверила подругу Мари, через опушенное окно со стороны Исабель в салон проник неописуемый морской аромат, университет мог претендовать на звание самого живописного.
Девушка знала, что Алехандро Иглесиас не смог найти в себе силы отпустить любимую дочь за пределы архипелага, в государстве которого он фактически был бессменным президентом с полномочиями колониального губернатора под охраной французской метрополии.
Бальмонт, твой обожатель, точно тебя в этом научит, с усмешкой упомянула фамилию давнего ухажера Мари Исабель, заставив подругу рассмеяться. Или все твои мысли заняты этим милым разбойником? с дружеской насмешкой спросила напрямую Иглесиас.
Перестань, дорогая, говорила весело Леклер. Лучше я больше никогда не увижу моря, чем буду снова говорить с этим Бальмонтом, объяснилась она, от чего даже старый дворецкий улыбнулся беспечности своих юных господ.
О чем я и говорила: Венсан произвел на тебя приятное впечатление, не унималась Исабель, набегающий через окно ветер изящно тормошил ее распущенные темные волосы.
Гротескный лимузин на полной скорости промчался мимо скалистых врат, предвосхищающих скорое появление на улицах солнечного Руана, Мари знала, что совсем неподалеку за холмом расположилось поместье семьи Морелов, некогда бежавшей с континента мексиканской знати, чье влияние в новом свете, впрочем, за двести лет нисколько не убавилось.