Теперь стоит коснуться того, что осталось в хранилище. Я же говорил, что оно «почти» пустое. Так вот, я знал того, кто меня нанял, непростой чел, поэтому подготовился.
В хранилище у меня были скатка пенки и всесезонный спальник: там утеплённую подкладку убираешь и, считай, летний. А с подкладкой и на снегу спать можно. Подкладка была на месте. Я ведь на сутки раньше к месту встречи прибыл и отслеживал чужих. Для этого у меня был дрон, очень дорогой, в два раза больше стоил, чем заказчик мне за болотоходы заплатил. Дрон имел возможность ночной съёмки, дальность тридцать километров, сорок минут работы. К нему прилагался мощный армейский планшет для управления этой машинкой.
В ожидании заказчика я смотрел фильмы на ноуте, который был со мной, у меня там хорошая коллекция. Имелся также мини-генератор весом восемь килограммов, он киловатт выдавал, но для зарядки дрона и ноута с планшетом этого более чем достаточно.
Понятно, что и оружие было: я же знал, с кем встречаюсь. Во-первых, «Глок-17» с глушителем, к нему два запасных магазина и сотня патронов россыпью; во-вторых, автомат «Вал», тоже с глушителем, оптикой, а также подсумки с шестью запасными магазинами да сотня патронов россыпью в запасе. А больше по грузовой марке не входило, даже бинокль не взял, камеры на дроне вполне хватало, чтобы понять, те это, кого я жду, или не те. Еда с собой, конечно, тоже была, но я всё подъел до возвращения домой.
Как видите, в хранилище есть мелочовка на сорок кило, и она более чем нужная, но ведь это всё мизер. Оружия до конца войны не хватит: что такое сто сорок пять патронов к пистолету и двести сорок к автомату? Если использовать редко и в случае крайней нужды, тогда, может, и удастся протянуть подольше.
Понятно, что теперь стоит пересмотреть наполнение хранилища. Две тонны нужно запланировать под еду и чистую питьевую воду. Я нахожусь на территории сильно нелюбимой мной Украине, а тут преимущественно степи, реки встречаются нечасто, поэтому запасы воды необходимы. А также и еды как готовой, так и полуфабрикатов. Тем более я не исключал возможность попадания в плен, и тогда подобные запасы мне здорово пригодятся. Сто килограммов я готов выделить на утварь и посуду. И не делайте такие большие глаза, немалую часть займут дрова. Если удастся купить примус или керогаз с керосином, будет совсем хорошо.
Ещё две тонны это оружие и боеприпасы. Желательно по одной единице разной, но что именно стоит отобрать, пока не знаю. Тонну займёт транспорт лёгкий мотоцикл, велосипед и топливо. Остаётся шестьсот килограммов, точнее пятьсот пятьдесят, учитывая то, что я из прошлого мира принёс. Половина этого объёма пойдёт под медикаменты, а остальное займут личные вещи это то, что нужно для комфорта: запасная форма, гражданская одежда, плотницкие инструменты, лопата, палатка. Причём палатка желательно утеплённая, например, оббитая войлоком.
Пока же у меня в хранилище только то, что я принёс с собой из прошлого мира (не думаю, что это будущее, я придерживаюсь той точки зрения, что миров много и каждый существует в своём времени). В этом мире я добавил в хранилище только свои документы красноармейскую книжку и комсомольский билет. Ничего другого у меня не было.
Восемнадцатого июня меня выписали, и я вернулся в роту. Дальше учёба, уставы, частая строевая и наряды. Считалось, что я пока не могу ходить в караульные наряды или в патрули, потому меня определили на кухню чистить картошку. И не стащишь ни одной: присмотр просто убойный, непонятно почему. Я уже стал подумывать как бы что поиметь, если проще своровать. У своих, естественно, не хотелось бы, надо у чужих, в этом случае совесть ворчать не будет. И тут как раз представился случай.
Вообще, история довольно интересная. Прошлой ночью, когда мы (те, кто не в нарядах и не в патруле), отбыли ко сну, внезапно были подняты по тревоге. Оказалось, ограбили кассу магазина и убили ножом милиционера. Подняли всех, но меня, как и ещё шестерых, оставили в казарме. Я быстро поднялся на чердак, а оттуда на крышу казармы, и выпустил дрон. Поднял его повыше, в поисках суеты на улице. И нашёл, да только не там, где искал заметил шесть повозок и телег, что спешно удалялись от города. А это подозрительно.
Я проследил за ними. В шести километрах от города они свернули и ещё через полкилометра остановились на берегу реки Луги. Я видел, как поднялась крышка схрона, и оттуда вылез мужик с оружием (кажется, это была винтовка). Повозки близко к схрону не подгоняли (видимо, чтобы следов не оставлять), содержимое повозок быстро перетаскали к нему на руках и спустили вниз. Это явно был бандитский схрон. А что, отличное место: никто и не подумает неподалёку от берега реки искать. Уж не знаю, эти люди участвовали в налёте на магазин или другие, но утром парни рассказали, что из ограбленного магазина вывезли не только деньги, но и часть товара, и это заинтересовало меня.
И вот следующей ночью я ушёл в самоволку. Сделал вид, что живот прихватило, ушёл в туалет, а там через забор, пользуясь ночью и редкими фонарями, рванул прочь. Первым делом к городской аптеке. Заднюю дверь вскрыл легко, не зря же с криминалом часто работал, уж замки-то вскрывать научился. Начинал с автомобильных, а потом и на дверные перешёл, повышая квалификацию взломщика. В аптеке я добыл двести пятьдесят килограммов лекарств, из которых особую ценность представляли перевязочные и антисептические средства. Я тщательно отбирал, что взять, почти час на это потратил, а потом покинул аптеку, оставив натянутую на звонок леску и капкан на полу.
После аптеки я побежал к схрону. Бежал изо всех сил, заодно проверяя себя на выносливость. Дыхание сбил, что, в принципе, было ожидаемо, однако добрался до места. Но схрон не нашёл. Искал, руками шарил и ничего. Пришлось поднимать дрон и делать привязку к местности, благо осталась запись того, как бандиты спускали добычу. Оказалось, я слегка промахнулся ну ещё бы, в темноте-то. Но вот, наконец, осторожно нащупал щель и поднял крышку. Проверил на минирование, откинул крышку, после чего спустился.
В схроне оказался тот хмырь с винтовкой, которого я уже видел дрых на нарах. Нар всего было шесть, схрон рассчитан на двенадцать человек. Часть нар были заняты мешками явно теми самыми, что привезли на телегах. Ну что ж, работаем.
Надо сказать, в прошлой жизни мне не раз приходилось убивать, я давно умею это делать и особо не сомневаюсь, если нужно. Разные истории случались, но ножом не работал ни разу: как-то не было нужды. А сейчас вот пришлось, потому что категорически не хотелось тратить дефицитный боеприпас. Причём использовал нож бандита, взятый со стола, где лежали остатки еды.
Помещение освещал огонёк висевшей на стене керосиновой лампы, бандит её почему-то не затушил, а мне это было на руку. Я быстро, не задумываясь, нанёс ему удар в грудь, опасаясь, что иначе буду долго колебаться. Бандит захрипел, затрясся, мне на руки плеснуло кровью. Меня всего заколотило, и я пулей вылетел из схрона и бросился к реке, чтобы отмыться, уделив особое внимание рукам. Посветил фонариком в планшете на форму, заметил, что и на неё кровь каплями попала, поэтому постирал её, и теперь она была мокрой.
И вот я сидел на берегу, обсыхая и кидая камешки в воду. Трясти постепенно перестало, но я всё ещё не пришёл в норму. Оказалось, убивать вот так живого человека это жуть как страшно, тем более убитый, видимо, в агонии ещё и за руку меня схватил. Однако пора было возвращаться, а то как бы не поняли, что я в самоволке. Поэтому я уверенно встал и вернулся к схрону. Спустившись по лестнице, снял лампу и приступил к шмону.
Ограбленный магазин, к моему большому сожалению, был не продовольственным. Там продавались отрезы тканей, нитки, иголки, швейная фурнитура и, самое интересное, ковры самые разные. Из всего многообразия я отобрал отличный толсторунный ковёр в качестве лежанки, чтобы спать, и ещё два вроде гобеленов, с рисунками красивые, черти. Взял также несколько мотков ниток разных цветов (по большей части белые) и иголки всё это пригодится на военной службе. А остальное мне без надобности. Содержимое мешков подтвердило, что это товар из магазина. Однако меня интересовал прежде всего сам схрон.
Осмотрел винтовку бандита не наша; кажется, немецкая. К ней было всего двенадцать патронов плюс пять в самом оружии. Ремень с подсумками я убрал в хранилище. Туда же отправил две полные канистры керосина. Канистры были двадцатилитровые, советские. Нашёл керогаз, проверил работает. Видимо, бандиты использовали его для готовки. Утвари был самый минимум. Я обнаружил котелок с круглым дном, на пять литров, круглый советский котелок, в котором, видимо, кипятили воду для чая, и небольшую сковородку. Из посуды нашёл две тарелки, две кружки, ложки да нож. Всё грязное, но забрал, потом отмою. В схроне вообще срач был, хотя, судя по всему, сделан он был недавно.
Из запасов я забрал пол-ящика советской тушёнки, полмешка картошки и немного овощей. А больше ничего и не было. Дважды прошёлся, нашёл ещё пакет соли на полке, там же два коробка спичек да под столом две тяжёлых пачки газет, перевязанных бечёвкой. Вот и туалетная бумага. Прибрав всё, в том числе и лампу, в хранилище, я покинул схрон и побежал обратно к городку. М-да, я, конечно, на большее рассчитывал, но лиха беда начало. Будет у меня ещё добыча. Через сутки начнётся та самая война, а там и трофеи пойдут. Я на них очень надеюсь.
Вернулся благополучно, скользнул к своему месту, быстро разделся и спать. С утра опять построение, завтрак, а дальше кого куда: тем, кто остался, снова строевая, а меня после неё опять на кухню сначала на чистку картошки, а потом мыть посуду. Ну и отлично, заодно и свою отмыл, тщательно вытер и прибрал в хранилище. Особенно с утварью тяжело было, хорошо её подкоптило, долго тёр. Потом солдатским котелком удалось почерпнуть щей из котла, с густотой. Повар не заметил. Котелок я убрал в хранилище, как и полбуханки хлеба. Начало положено. Но, к сожалению, до наступления вечера это все мои успехи.
А вечером меня включили в патруль, даже как-то неожиданно вышло. Я-то думал, что этой ночью грабану продовольственный магазин. Однако собрался, закинул ремень винтовки на плечо и догнал сержанта. Он вёл людей к комендатуре: старшие в патруле обычно оттуда были или пограничники. По городу работали шесть патрулей, в каждом командир и три бойца. Нас распределили, и мы разошлись. Я попал в группу, где старшим был командир моего отделения.
Мы прогуливались в зоне нашей ответственности, внимательно вслушиваясь и поглядывая по сторонам. Вообще, в городе ночами часто что-то случается. Наше отделение давно в ночные патрули не отправляли, а Одинцов хорошо видел ночью, он тех воров и заметил, вот сержант про меня и вспомнил. А я действительно вижу неплохо.
Товарищ сержант, вроде что-то есть, негромко сказал я.
Что?
Шли мы неспешно, и он, не останавливаясь, чуть повернул ко мне голову.
Впереди, видимо, проулок. Там, где вишнёвый сад, ветви за забор свешиваются, слева, вышел мужчина с мешком. Нас увидел и просто лёг в траву, пережидает. Метров пятьдесят до него.
Понял.
Как неизвестный засёк нас в темноте, я понял сразу: у нас за спиной, на перекрёстке, висел уличный фонарь, вот мужик силуэты и рассмотрел. Сержант, нащупывая в кармане фонарик (их всем командирам выдали), так же неспешно двинул дальше. Я поглядывал по сторонам, чтобы нас врасплох не застали, со спины не подошли.
Приблизившись, сержант резко осветил место у забора и, чуть пошарив лучом, нашёл мужчину. Поняв, что его обнаружили, тот сел, закрываясь одной рукой от света фонарика, и отполз от мешка: типа это не моё. Впрочем, его всё равно обыскали и, связав руки за спиной, отвели в комендатуру. Там разберутся и с мужиком, и с мешком.
А когда вышли из комендатуры, неподалёку вдруг раздался выстрел, донеслись крики, и мы рванули в ту сторону. Видать, один из наших патрулей влетел во что-то. Когда прибежали, узнали, что один из наших тяжело ранен, остальные встревожены, но не пострадали. Неизвестный, который стрелял, убежал. Тут же организовали прочёсывание, осматривали дворы (тут частный район). Всю нашу роту подняли, я тоже участвовал.
Нашли стрелка не мы, соседняя группа. Один почуял вонь пороха (надо же, какой у него нос чуткий), и сначала нашли револьвер, а потом на чердаке и самого стрелка. Хозяева дома божились, что не знают его, но им особо не верили.
Я участвовал в осмотре дома и строений. Сержант выдал мне фонарик, и я первым спустился на ледник. А там окорок свежекопчёный висит, полтуши свиной на льду, десяток куриных тушек ощипанных и потрошённых. Тут же всё в хранилище отправил. Нашёл также три бочки с соленьями и две кастрюли со свежим солёным салом может, и не готово ещё, отстояться надо, но я прибрал. Тут же тазик эмалированный был, сверху кусок фанеры. Я сперва не понял, что внутри, а это холодец настаивался, уже густой, дрожалка тряслась. Тоже забрал, конечно же.
Поднявшись в дом, я сообщил сержанту, что в леднике пусто и отправился осматривать другие помещения. Грабить пособников бандитов мне было не жаль, а в том, что это они, сомнений не оставалось: в сенях нашли револьвер, а ведь дверь была закрыта изнутри. И хотя на чердак ведёт лестница, приставленная снаружи, то есть забраться можно, не заходя в дом, с оружием-то они явно лоханулись.
К сожалению, больше ничего свиснуть не удалось: не один я был, да и патрулирование вскоре закончилось, и нас погнали в казармы. После нас другое отделение до утра заступило.
Ну а проснулся я, думаю, понятно отчего от бомбёжки и снарядов. Причём по нашей казарме била именно артиллерия. Как и все вокруг, я стал спешно собираться. Некоторые носились в панике, но большая часть бойцов споро натягивали форму и бежали к оружейке. Казарма постепенно пустела. Здание уже несколько раз сотрясалось от прямых попаданий снарядов, в другой части казармы обвалился потолок, всё было в пыли, но я смог рассмотреть троих, что остались лежать, поражённые осколками и кусками кирпичей.
Вообще, не стоит думать, что мы всем обеспечены были. Чёрт, да у меня ботинки с обмотками, а не сапоги. Намучился, пока не освоился с ними. Делаю качественно, но медленно, поэтому, пока обматывал, остался один в казарме. У меня есть форма, ботинки с обмотками, пилотка, исподнее, ремень, подсумки для обойм к винтовке Мосина, каска, фляжка, сидор, внутри которого полотенце, кусок мыла да котелок с кружкой и ложкой. Это всё, что мне выдали, даже шинели нет.
Так что надел каску, закинул за спину сидор и рванул к оружейке. И не обнаружил там своей винтовки: видать, кто-то по ошибке чужую прихватил. Но стояли шесть винтовок и чей-то пулемёт ДП. Вот я и прибрал пулемёт с коробкой запасных дисков и две винтовки. Всё забирать не стал, мало ли кто вернётся за своим. Так и побежал наружу: винтовка на плече, обоймы в подсумках, остальное в хранилище.
Выбежал на задний двор, а вокруг никого, уже свалили куда-то надо же, какие быстрые. Сплюнув, я побежал обратно: чердак у казармы уже горел, а там оставались парни. Я в спешке и панике не проверил: живы ли они? Надеюсь, кто-нибудь из них жив, это даст мне возможность легально покинуть город: мол, не бегу, а раненого эвакуирую.
Казарма уже была полна гари и дыма, пришлось прикрывать лицо тряпицей, но до парней я добежал и всех проверил. Пятеро их было, двое оказались живы, один даже шевелился, мычал, пытаясь встать. Его я первым вытащил на свежий воздух, во двор, а потом вернулся за вторым. Вытащил и второго. Потом обоих оттащил к пристройке, где находились кухня и столовая. Свежая пристройка, год назад ввели в эксплуатацию: когда наши тут власть взяли, много что построить успели. Она чудом не пострадала, разве что стёкла выбило.