Нет! Отец, она не опасна! но заплаканную Мирей уже взяла за руку та девушка, к которой Агнесс обратилась по имени Ясмена.
Юная госпожа, пойдемте, я провожу вас в ваши покои. Кажется, сегодня туда принесут фруктовое желе, она улыбалась девочке, пытаясь отвлечь ее. Но упрямая Мирей, лишь выдернула ручку и снова бросилась ко мне. В этот раз никто не стал ее останавливать.
Раз так, то тогда и меня отправляйте в темницу! ярилась она, топая ножкой в красивых туфельках. А если вздумаете запереть меня, то я все равно сбегу и переберусь в камеру с Элаей.
Ее ручки обвили мою шею.
Мирей, не надо делать глупостей, шепчу ей на ухо. В конце концов мне совсем не хотелось, чтобы из-за меня бургомистр сердился на младшую дочь, которая просто чудом осталась жива. Да и по темневшему лицу Верона легко читалась та мука, которую он испытывал, расстраивая Мирей.
Пока бургомистр пытался справиться с гневом маленькой дочери, а волхв Диодус продолжал испепелять меня взглядом, словно я вошь или мерзкая крыса, краем взгляда замечаю, как Агнесс приближается к Керану.
Как ваши раны, Керан? тембр голоса Агнесс необыкновенно приятный, похожий на серебряный колокольчик, но сейчас в нем послышались новые нотки. Мне передали, что вам пришлось в одиночку противостоять самой Темной Королеве.
Благодарю за беспокойство, моя госпожа, но я в порядке, отвечает с легким поклоном юноша, к счастью, Дракайна показала лишь свою тень. Я не думаю, что она решится нападать в открытую.
Пусть боги хранят вас! Каждый день я возношу молитвы всем Пяти, чтобы вам всегда сопутствовала удача, а меч был быстр и остр.
Благодарю вас, госпожа, был ответ и снова поклон.
Агнесс в растерянности замерла. По смущенному взгляду и легкому румянцу, что окрасил нежные бархатные щеки девушки, только слепец не догадался бы, что похоже этот белобрысый вестник давно стал причиной бессонных ночей старшей дочери бургомистра Клерстара.
В прошлый раз мне чрезвычайно понравилось присутствовать на тренировках наших воинов, улыбается Агнесс, пытаясь поймать глазами холодные зеленые глаза Керана, это настолько захватывающе, что не передать словами. Как бы мне хотелось увидеть это еще раз!
Да, моя госпожа, ваши верные воины будут счастливы показать свои умения и свою доблесть.
Агнесс обиженно прикусила пухленькую губку. Сдается мне, что сдержанность Керана порядком действовала ей на нервы.
О, боги! взревел надо мной Верон, хватаясь за голову и отрывая меня от подглядывания за сладкой парочкой. Ну хорошо! Она не пойдет в темницу!
А Мирей ни на секунду не отступила от меня. Маленькие ручки тесно обвивали шею, а личико горело от гнева и упрямства. И ее отец в конце концов сдался перед таким напором.
Керан! позвал бургомистр, который явно уже хотел поскорее отделаться от меня. Отведи эту девушку в ту же комнату, проследи, чтобы она не сбежала.
Ваше сиятельство, надо бы приставить побольше стражи, тут же зашептался волхв, ведьма, чего доброго, может и отравить кого-нибудь ночью.
Моя Элая никого не может отравить, слышишь! кинулась тут же Мирей на волхва, грозно надвигаясь.
Бургомистр обреченно вздохнул и дал знак Керану. Тот поклонился все еще стоящей возле него в растерянности Агнессе.
Вставай, холодный ровный голос прозвучал надо мной.
Подчиняюсь и следую за своим новым тюремщиком.
Элая! Мирей снова бросается ко мне, но ее уже сдерживает сам Верон.
Достаточно, Мирей!
Девочка рвется. Бросаю на нее взгляд полный боли.
Все хорошо, шепчу губами.
Да, все образумится и меня отпустят обратно в мой замок к Беляночке и Смуглянке. К тишине пустых галерей и коридоров, к зачарованному саду, хранящему вечное лето, к прячущимся теням, к таинственным комнатам.
А я ведь хотела убраться там, бормочу рассеянно, вспоминая жуткую разбитую комнату.
Неужели и в самом деле, та запись об уничтожении всех пяти означала, что те, кто жил в том замке хотели уничтожить богов этого мира?! Не безумие ли это? Неужели я, Элая Фиантен, ношу в себе ту же кровь?
Что же делать? подношу руки к вискам и стискиваю, и тут же утыкаюсь головой во что-то твердое и меня сразу обдает аромат льда и ветра.
Ты можешь быть внимательней? тут же раздается раздражительный голос.
Что-то твердое было ни что иное, как крепкая спина Керана. Мы как раз дошли из основного замка до хозяйственных построек и стояли перед входом в комнату, в которой я проснулась утром.
Извини, бормочу испуганно.
Я настолько погрузилась в свои невеселые размышления, что не заметила, как прошла весь этот довольно долгий путь. Громил с зачарованными дубинками рядом не было. Собственно, в этом длинном темном коридоре не было никого в эту минуту, кроме нас с Кераном. Осознав это, мое сердце делает кульбит от страха. Я до дрожи в ногах боюсь этого мрачного вестника. Но знать ему о подобном необязательно.
Он оборачивается и останавливает один из тех своих взглядов, которыми обычно смотрит на вурдалаков перед тем, как вырвать им сердце.
Юная госпожа желает ослабить твою охрану, хотя я считаю подобное глупостью. Такие как ты причина того, что этот мир умирает.
Холодное презрение, которым сквозило каждое слово Керана, больно обжигало. И мне стало неприятно, что я так зависима от мнения какого-то мутного телохранителя бургомистра. Да пусть думает обо мне, что хочешь! Мне плевать! Я двинулась прямо на него, хотела грубо оттолкнуть в сторону, но разумно соизмерив весовые категории, презрительно хмыкнула и обошла.
Раз так ненавидишь, так чего не прирезал прямо там в лесу?! распахиваю громко дверь.
Керан лишь равнодушно пожал плечами.
Не убил лишь потому, что увидел юную госпожу живой. Твоя сила, какой бы они ни была нужна Нордессу, нужна людям, и ты послужишь им, ведьма.
Гордо выпрямляю спину и опускаюсь на жалкое подобие кровати.
Я буду с охотой служить людям, а ты своим каменным бездушным богам, которые лишили этих же людей солнца.
Боги не лишали людей солнца, тут же вскипел Керан, и его голос обжег, словно лед в морозную стужу.
Серьезно? бросаю иронично. А Мирей рассказывала мне, что полог их рук дело за грехи. Где же их милосердие? Оставить людей умирать и страдать от темных тварей? Да уж, нашли кому поклоняться.
Чем больше я говорила, тем мрачнее становился Керан, зеленые глаза опасно сверкнули. Отлично, кажется, я его довела. Ну погоди, это только начало, ты еще сильно пожалеешь, что стал моим тюремщиком.
Только кровожадные падшие существа способны на такую жестокость. Болезни, смерть от клыков вампиров и вурдалаков, поколения людей, неведующих, что такое солнечный свет серьезно, вы таким поклоняетесь?
Я знала, что давно перешла черту, но не знаю почему, не могла остановиться. Ненависть, горячая и злая вскипела огнем в жилах. Словно уже говорила не я, а Фиантен. Керан двумя огромными шагами пересек крохотную комнатку.
Да что ты знаешь, ведьма! встряхнул он меня, больно хватая за запястье и рывком поднимая на ноги. Если бы не наши боги, этого мира уже давно не было. Он бы потонул в той тьме, что выпустила твоя семья.
Что? бормочу испуганная и сбитая с толку, а Керан нависал надо мной. Опасный и злой.
Не строй из себя невинность, бросает насмешливо, лучше расскажи, как ты смогла выжить? Все Фиантен были уничтожены, и они и места их захоронения.
Зеленые глаза прожигают насквозь и мне хочется спрятаться, укрыться от этого взгляда, но в этот раз решаю стойко принять удар.
Фиантен не истребимы, бросаю гордо, и сама дивлюсь жесткости в голосе, потому что люди должны знать правду. Правду о том, что на самом деле их боги главные враги.
Ох, Элая, ты сейчас договоришься. Керан еще ближе двинулся, одной рукой обхватывая оба мои запястья, а второй сжимая золотую птицу у меня на груди.
Вот, и он сжал золотой кулон у себя в ладони, единственный виновник всех несчастий этого мира. Ты та, кто привел тьму, кто начал войну, из-за которой пришли темные твари. Была бы моя воля я бы сделал так, и его руки тянутся уже к моей шее, не понимаю, что могло остановить меня в тот раз Ведь ты всего лишь нечисть, убивающая людей, приносящая страдание.
Ледяная зелень исчезла, ее поглотил черный зрачок. Керан склонил голову, так что белые пряди сверкнули в тусклом свете комнаты. Внутри же меня зарождался жар и азарт. Словно я стою на краю обрыва и вот-вот упаду в бездонную пропасть. Его холодное лицо так близко, как и тогда в лесу, но теперь глаза не выглядят столь мертвенно безжизненно, в них била ключом горячая ненависть и еще что-то. В неосознанном порыве разгадать эту эмоцию Керана, тянусь к нему и шепчу прямо в горячие губы, не отрывая взгляда:
Ну так попробуй, голова кружится, а сердце бьется как сумасшедшее. Что я делаю? Заверши то, что хотел тогда Давай, Керан
Керан замер, он так близко, что я ощущаю каждый его вздох, вижу, как напряглись крепкие мышцы на груди и плечах. Я и сама не могу отвести от него взгляд. Напряжение, темное, неотвратимое, растет между нами, словно в грозу.
Ты останешься здесь, выдыхает он, отшатываясь, и король сам определит твою участь.
Быстро поворачивается к дверям.
Просто отлично, бросаю ему в спину, главное, с обедом не опаздывайте.
Бедная дверь едва не разлетелась в щепки, так громко Керан захлопнул ее, через мгновение послышался звук замка.
Обреченно опускаюсь обратно на жесткий матрас.
Ну что ж, Элая, теперь ты узница.
Глава тринадцатая
Густая чернильная ночь легла на Клерстар, заползая в самые сокровенные уголки, яростно гася любой свет.
Я все ждала, когда же принесут еды, ну или на худой конец воды, но дверь так и не отворилась. В животе неприятно гудело, голова пульсировала. Наконец, оставив пустые надежды, опускаюсь на кровать и долго смотрю на танцующее пламя одинокой свечи. Мысли не давали покоя, прогоняя сон, вновь и вновь возвращая в святилище перед пятью белоснежными статуями богов.
Неужели это правда? шепчу в полголоса, накрывая рукой уставшие глаза. Неужели Фиантен желали уничтожения пяти богов? Поэтому их прокляли? Поэтому они считаются врагами?
Тоска по моему замку, по совам, по тихим уголкам, по печальному саду росла все сильней, была моя воля, я бы открыла ставни и бросилась прочь. Чего хочет от меня бургомистр и этот замороженный вестник богов? Кстати, и почему он, интересно, вестник? Старшая дочь бургомистра, красавица Агнесс, явно влюблена в него Несмотря на колоссальное потрясение и голод, усталость брала свое, веки наливались тяжестью, потянуло в сон. Зевнув, подтягиваю колени к груди, погружаюсь в сон. Но не прошло и пяти минут, как глухой звук разбудил меня, словно кто-то скребся по ту сторону двери. Поначалу подумала, что это мыши грызут дыры в стенах, и уже намеревалась вновь вернуться в объятия сна, но звук повторился, снова и снова. Это были не мыши, а кто-то рукой проводил по деревянной стене, и тут же птица на груди обожгла огнем.
Вскакиваю в кровати и замираю, вслушиваясь в ночные звуки. Моего рунического кинжала не было, а если за дверью притаилась нечисть
Но это невозможно, бормочу, пытаясь за бешеными ударами сердца расслышать тихий шорох, ведь твари не могут перебираться через мост, волки
И тут же ночную тьму прорезал вой, разлетающийся по окрестностям, от которого застыла кровь в жилах. Он все ближе, надвигается волной. Чья-то рука коснулась латунной ручки двери и попыталась открыть. Леденящий ужас крадется по спине и сковывает горло, в тот момент, когда послышался щелчок и дверь с легким скрипом приоткрылась. Я забралась на кровать с ногами, вжимаясь спиной в стену, а руками стискивая до боли огненную птицу. В черном проеме из мрака проступил один красный глаз.
Ну давай! подаюсь вперед. Я не боюсь тебя! Ну же!
Существо замерло, я почти вижу жуткую ухмылку и слышу тяжелое дыхание. Дверь приоткрылась еще шире, но ночь была такой густой и непроглядной, что различить можно было лишь два жутких красных глаза. И снова вой, от которого задрожали стены, существо дернулось и бросилось обратно в темноту.
Волки преследует это, догадываюсь и кидаюсь прочь из комнаты.
Топот и вой. Раздались встревоженные голоса проснувшейся стражи, я добегаю до открытой галереи и вижу, как черные тени волков преследуют по крышам нечто. Они бесшумно скользят по отвесной стене замка бургомистра.
Эй, зажигай факелы готовь стрелы! раздалось внизу.
Тень между тем нырнула в первые же раскрытые ставни замка, волки устремились за ней.
Как это возможно? бормочу потрясенно. Как та нечисть миновала мост?
В голове сразу возникает воспоминание страшной боли, пронзавшей тело, словно тысячами раскаленных игл, когда меня перевозили через реку. Сила оберегов не пускала ту, которая по словам Керана уже находилась по другую сторону.
Обреченно вздыхаю и смотрю во двор, который уже запрудили воины, их металлические кольчуги тускло поблескивали в свете факелов.
Найти тварь! громыхал один из них. Прочесать весь замок!
И стражники ринулись в распахнутые двери. Позабыв обо всем, я наблюдала за тем, как тут и там зажигались огни в окнах, как замок оживал, встревоженный новостью о том, что нечисть пробралась внутрь. И вдруг за спиной раздалось глухое рычание. Резко обернувшись, вижу черного волка. До оцепеневшего мозга не сразу доходит, что это ни что иное, как ожившая деревянная статуя.
Тебе не меня надо ловить, судорожно сглатываю и пячусь спиной, не отрывая глаз от ожившего оберега, лови то существо!
Волк пригнул голову и зарычал, было что-то особенно жуткое в этом деревянном теле, потемневшем от времени и снега, покрытое местами синей плесенью. Мой приказ также не подействовал на волка. Я была нечистью, он пришел за мной. Сердце уходит в пятки, и не помня ничего от ужаса, бросаюсь прочь. Не разбирая дороги, юркнула в какой-то коридор, толкнула плечом первую же дверь и пустилась вниз по темной винтовой лестнице, освещенной лишь чугунными светильниками на стенах.
Оберег догонял, каменные своды сотрясались от тяжелых ударов об пол деревянных лап. Птица-фиантен светилась ярким светом, но как же я желала сейчас, чтобы со мной был кинжал и мои верные совы. Краем глаза различаю неясные очертания высоких стеллажей и потемневшее серебро древних фолиантов. По всей видимости это была библиотека. От быстрого бега грудь разрывалась, наконец, ноги предательски запутались в длинной юбке и рухнула на каменный пол. И тут же деревянная морда нависла надо мной.
Поди прочь!
Волк все ближе, теперь я различаю каждый рубец на длинном теле, в нос ударяет запах сгнившей древесины и болота. Красные глаза пронзают насквозь, и спазм сдавливает горло, а сердце замедляет стук, все вокруг тонет во тьме.
Элая! нежный голос зовет меня. Поворачиваю голову и вижу ЕГО. Он стоит спиной к солнцу, и лицо тонет в сгущавшихся сумерках сада. Бросаюсь к нему, чтобы скорее оказаться в горячих объятиях.
Почему ты пришел? шепчу, задыхаясь от счастья и вслушиваясь стук родного сердца в груди. Ведь завтра мы венчаемся.
Завтра, вздыхает ОН, смеясь чуть слышно, это так долго. Так долго до того момента, когда я смогу назвать тебя своей женой, моя бесподобная Эля!
Замираю, боюсь дышать. Хочу, чтобы эти секунды длились вечность. Тихий закат, упоительная сладость душистого сада, журчащий фонтан за розовой аллеей. И это счастье. Невыносимое.
Ты счастлива? спрашивает ОН, слегка целуя мои волосы.
Да, слетает с губ ответ. Но тут же мрачная мысль пробегает перед глазами, как бы смазывая яркие краски этого чудесного вечера.