Это была тридцатипятисантиметровая игрушка в футболке и шортах цвета кофе с молоком и ярким сердечком спереди. На котором было написано белым по красному: «Я уже люблю тебя». Почему-то именно эти слова пронзили меня до глубины души. Ведь именно так я постоянно думала об этой малышке, я уже ее очень любила.
Протянула руку, чтобы взять ее и сразу купить, мне больше не хотелось смотреть другие варианты, но вдруг чьи-то маленькие ладошки перехватили «моего» зайца с громким писком: «Папоцка, ету!»
Потом крохотное розовое пятнышко посмотрело на меня своими карими пуговками и спросила:
Мозно я возьму ее? Моя мама будет так лада, когда я плинесу ей эту игушку.
Я изумленно посмотрела на нее, не в силах перестать улыбаться этому прекрасному созданию.
Она была вся в розовом. Ее платье, обувь, колготки и даже бантик на голове. Причем цвет был просто невероятно кислотным. Хотя смотрелась она безумно мило. Темноволосый ангел с таким же бархатным голосом.
Ну раз мама придет в восторг от этого подарка, думаю, что я смогу тебе уступить этого малыша, сказала ей, опускаясь на корточки. У твоей мамы день рождения? поинтересовалась я, расправляя игрушечную одежду и поправляя сердце.
Нет, послышался раскатистый баритон, откуда-то сверху. Сегодня три года, как ее мама умерла. Лиля, выбирает ей игрушку, чтобы оставить на могиле, произнес мужчина.
Я вздрогнула от испуга и слов, которые только что услышала. Резко встала и посмотрела на него. Отец и дочь они были слишком похожи, чтобы решить иначе. Молодой мужчина, на вид не старше тридцати. Мне вдруг стало очень стыдно за свой длинный язык.
П-п-простите меня, пожалуйста, за мою бестактность. И яя просто, простите меня. И мне очень жаль, что я так себя повела. О боже, еще раз извините. Соболезную вам, говорила я очень быстро, стараясь не показывать волнение, хотя все было совсем наоборот. Я заикалась и никак не могла связать правильно даже пару слов.
Спасибо. И перестаньте извиняться. Вы ни в чем не виноваты, поспешил он меня успокоить и улыбнулся.
А малышка увидев, что я разнервничалась, взяла меня за пальцы. Я снова присела к ней, взяла за свободную руку и сказала:
Знаешь, твоя мама будет безумно счастлива, когда ты принесешь ей эту игрушку. На ней написано, что ты ее очень любишь.
Я улыбнулась и хотела встать, как вдруг она меня обняла. Я не ожидала такой реакции, но не была против. В моих руках малышка была такой крошечной и такой милой. Мне так не хотелось ее отпускать от себя. Я прониклась к ней очень глубоким сочувствием, а на глаза стали наворачиваться слезы.
Девочка еще немного постояла, потом отпрянула, но, не отпуская мои плечи, сказала:
Ты мне нлавишься. Ты очень касивая. И мне навятся волосы, она провела по моим действительно длинным волнам ручкой, которые я решила в этот день не собирать. Папа любит длинные волосы.
Я посмотрела на ее отца и улыбнулась. Он наблюдал за нами, но не пытался вмешаться в нашу беседу. Не торопил. Боже, как неловко. Ему, видимо, еще больше. А какой он красивый, дух захватывает.
Знаешь ты тоже очень красивая. И если ты постараешься, то отрастишь себе такие же, как у меня. В жизни не видела столько розовой одежды на одном человеке. Это твой любимый цвет? спросила я.
Да, захихикала Лилия и добавила: Я же девоцка. Ева говолит, что это цвет для настоящих дивценок. Будешь моей подлугой? Пиходи на цяепитие.
Я начала смеяться, и она сделала тоже самое. На вид ей было, наверное, три года не больше. Но меня поразило, какой умной она оказалась и то, как легко ей давалось общение. Наверное, ее отец по-прежнему один, ей не хватает женского внимания. Ведь так ужасно остаться без матери в таком раннем возрасте, когда даже не останется живых воспоминаний о родном человеке.
Знаешь, она права и думаю, мы с тобой подружимся. Я тоже обожаю розовый цвет, щелкнула я ее по носику, от чего она захихикала.
Улааа, взвизгнула девочка и повернулась к своему отцу. Папоцка ты ведь не потив? И ты тозе смозешь с ней дужить. И Еве она понавится.
Он посмотрел на нас и искренне улыбнулся.
Конечно, милая. Только как зовут твою новую подругу? вопрос был уже адресован мне.
Кира, я встала и протянула ему свою руку. Приятно познакомиться.
Тимур, пожал он в ответ мою и добавил: Тимур Доронин. Рад знакомству. А это, показал он в сторону розового чуда, моя дочь Лиля.
Две вещи, которые произошли только что, меня реально поразили. Первая: его фамилия была такой же, как моя. Я аж чуть не засмеялась в ответ. Это же как такому совпадению можно было случиться? А вторая: он прикоснулся ко мне. Клянусь в тот момент, по моей руке словно ток прошелся, и я уверена, он почувствовал то же самое. То, как он посмотрел на меня своими черными глазами с их интересным разрезом.
Мы неловко высвободились из этого рукопожатия, но я чувствовала тепло его ладони, словно держала ее до сих пор, поэтому сжала кулак.
Вы не поверите, улыбаясь произнесла я, у меня такая же фамилия. Кира Доронина, тут мы уже вместе негромко рассмеялась.
Я тогда даже не заметила, как влюбилась. Как выделила в своей жизни место для Лили и ее отца.
Я даже ни разу не задумалась о правильности моих поступков. Я просто чувствовала и знала, что поступаю, как никогда, верно.
И спустя два года после встречи сказав ему: «Да» одним летним днем я была искренне счастлива, что такой мужчина, как Тимур стал моим. Я мечтала только об одном, чтобы наша семья была крепкой. А маленькая девочка, лишившаяся матери увидела в моем лице хорошую альтернативу, но не забывала о памяти.
В итоге все сбылось. Но не рановато ли рушится воздушному замку сроком в двенадцать лет?
Глава 3
Все наши поступки лишены последствий, только в собственной голове. Поэтому, когда они обрушиваются на нас, мы искренне удивляемся, даже не задумываясь о том, что это творение наших рук
Задремав минут на сорок, с трудом открыла припухшие от слез глаза. На часах уже девять. А кошмар, который мог оказаться сном, все никак не рассеивался в сонной дымке. Он продолжался.
Черт возьми, что же мне делать?
Застонав, перекатилась на спину.
Я же хотела полежать и подумать обо всем, о моих дальнейших действиях, а в итоге провела время в воспоминаниях о нашей жизни. Но так и не приняла решения, буду я сильной или же скажу ему о том, что знаю.
Я не фанатка интернет-форумов, но сейчас мне хотелось открыть ноутбук и вчитываться в каждый совет таких же однажды преданных кем-то женщин.
У нас ведь всего два пути? Не так ли?
Сколько времени мне понадобится на то, чтобы жить дальше, и смогу ли я ему доверять, если отважусь на то, чтобы все восстановить с мужем? От такой перспективы стало противно до тошноты. Видимо, все-таки этот вариант мне не подойдет.
Как-то моя бабушка сказала: «Кира, если однажды ты встретишь того, кого полюбишь всем своим сердцем, держи его. Чтобы ни случилось, сначала реши, насколько он важен в твоей жизни, а уже потом принимай решение. И если ты поймешь, необходимость быть с этим мужчиной действуй и борись. Не будь трусливой. Это твой мужик, докажи это ему и остальным».
Ох, бабуля, как бы я хотела тебе обо всем сейчас рассказать и понять, входит ли измена в эти самые трудности, которые можно преодолеть, показав, что любишь его. Ты бы уж точно помогла мне решить, потому что сейчас я не способна даже мыслить в правильном направлении.
Стоп. А что он сам собирается делать? Нужна ли я ему в этом будущем? Наши дети.
Блин!
Как бы там ни было, но тошнота оттого, что я не поела, никуда не уйдет.
Пришлось вылезать из своего кокона в виде пледа, в котором я так мило замаскировалась и плестись на кухню. Решила приготовить овощное рагу.
Двигалась на автомате. И пока овощи тушились задумалась о том, чтобы привести себя в порядок, потому что панда, в которую я превратилась, вызвала бы подозрения.
Мое бордовое платье на тонких бретелях чуть выше колен я любила надевать в тихие вечера, и оно очень нравилось мужу.
Приняла пятиминутный душ, макияж наносить не стала. Думаю, проплакаться и остаться не замеченной проще без туши на глазах, а то, что я буду сегодня еще не раз в таком состоянии, я не сомневаюсь.
Как бы сдержать себя? Как остаться прежней, когда жизнь превратилась в сплошные руины. Есть ли у него объяснение всему, что я видела и собирается ли он признаваться в этом. Мне точно нужна помощь. Завтра же позвоню Кристине или найду психолога.
«Где его носит?», спросила бы я, если б не знала ответ. Но я знаю
Ужин почти готов. Но не успеваю выключить плиту, как в глаза бьет свет от фар, подъехавшей машины.
Приехал.
Я чувствую панику. На плечи весом в тонну пледом укладывается боль и вся ужасная картина нашей «семейной» жизни.
Решила быть на кухне. Тут я смогу сделать вид, что занята.
Пульс зашкаливает, когда дверь ведущая в гараж открывается и слышится шорох одежды.
Кира, я дома.
Его голос моя любимая мелодия. Но сегодня эта музыка фальшивила сразу на все ноты, да и полвечера лилась не для меня.
Я на кухне. Ужин почти готов, как можно более спокойно произнесла. Но не описать, каких трудов мне это стоило.
Он вошел и недолго простоял на пороге, а после подошел очень близко и обнял меня сзади.
Тысячи эмоций и каждая меня ранила правдой.
Его руки теперь были грязными, как и губы, прикасающиеся к моей шее. Мне казалось, что я в данную секунду делила эту ласку с той другой, стоящей со мной плечом к плечу. Видимо, так будет всегда. Пока я сама не решу иначе. И это решение будет самым важным в моей жизни, потому что мне придется вновь переродиться.
А сколько раз до этого он приходил домой после чужой постели и ложился в мою.
Ты надела мое любимое платье? М-м-м и пахнет так вкусно, Тим поддел мизинцем лямку и спустил с моего плеча, а второй рукой обнял за талию, вызвав при этом не томление внизу живота, а неприятную ломку в моем сердце.
Ты меня отвлекаешь, постаралась убрать его руку, которой он гладил мое бедро. Скоро я накрою на стол, а ты можешь пока принять душ, после работы. От тебя исходят разные запахи, последнюю фразу я выделила, сделав небольшую паузу. Кстати, как прошел ужин? Видимо, твой клиент так важен, раз он затянулся?
Тут, ступая на территорию самоуважения, я уже боялась потерять контроль. Сейчас я услышу ложь и пойму, насколько она будет искусна. Ведь не знай я правды, не придала бы и значения его словам, лишь прониклась бы и выслушала как всегда. Сейчас же, все иначе. И я не знаю, сколько еще раз, мне придется делать вид, что все по-прежнему.
Глаза наполнились слезами, но я стояла спиной и знала, что он их не увидит.
Пришлось задержаться, извини. Все прошло хорошо, тут я уже застыла на месте в ожидании. Так что мы договорились и будем сотрудничать. Этот клиент действительно важен для нашей компании. Я скоро вернусь, поцеловал меня в висок и пошел наверх.
Стекло, вот что я услышала в тот момент. Это разбилось стекло-надежды. Моей надежды. Прозрачное такое. Это треснула моя любовь. Возможно, именно в этот самый момент, закончилась лучшая глава моей жизни. Моя семья рушилась, так же, как и я сама.
Что же будет дальше? прошептала я и рухнула на пол в слезах.
Уняв слезы, я умылась и привела себя в порядок в гостевой ванной. Зайдя в нашу спальню, хотела посмотреть, что он делает. Сама не знаю зачем. И почему-то было до ужаса страшно оставаться с ним наедине.
Тимур был в душе. Я слышала, как льется вода, а на тумбе лежал его телефон и оповещал о входящем звонке.
«Дожилась, теперь что буду проверять его телефон? Да и какой смысл шпионажа, все карты открыты.»
«Ну уж нет, ты не станешь этого делать».
«Хотя может просто посмотреть, кто звонит?»
Подойдя к изголовью кровати со стороны его тумбочки, я увидела, что звонил «Мир». Интересно кто это? Может быть, новый сотрудник? Всех его друзей я знаю.
Не думаю, что она станет звонить ему. А может быть, она не знает, что он женат? А может быть просто сказал, что я не беру его телефон вообще, только если принести и передать в руки не более. Ведь так и есть. Ни разу в жизни у меня не возникало даже мысли проверить его мобильный.
Мир это, наверное, сокращенное Мирон. Мирослав?
Уверена, что это просто сотрудник. Как же раздражает вся эта ситуация. Ну почему я все это увидела? Почему узнала его на улице?
В общем-то, как я могла не узнать любимого мужа?
Пока я стояла в руках с телефоном, абонент позвонил три раза. Может быть, и правда по работе? Почему же мои руки дрожат? Почему так хочется защищаться? Я не должна этого делать.
Не должна
Но палец завис над полосой с зеленой трубкой и прикоснувшись потянул в сторону, принимая вызов.
Алло, малыш, ты уже дома? Я там уронила тишина. Тимур? громкий вздох, гудки.
Я медленно подошла к своему дамскому столику и присела на пуф. Рука продолжала сжимать телефон и держать возле уха.
« Не мучь меня Тим», твердила в трубку зловещая правда тем же голосом.
Взглянула на себя в зеркало и увидела страх в своих глазах. А внутри почему-то было пустынно. Я хотела грозы, хотела кричать. Я хотела, чтобы этот день подошел к концу. Потому что я чувствую огромную усталость. Потому что это все, что осталось у меня сейчас.
Положила телефон на край стола. И взяла в руки расческу. Распустила волосы и начала водить по ним ею. Снова и снова. Мои движения были механическими. Я не сводила глаз с той женщины, что смотрела на меня в зеркало карими глазами. Мне хотелось ее защитить, но думала лишь о том, как справиться с тем, что творилось в моей жизни.
Я даже не заметила, как вода в ванной перестала литься и Тимур появился за моей спиной. Он взял из моих ладоней расческу и продолжил с улыбкой ласкать мои волосы, другой рукой он гладил мое плечо.
Я смотрела на него в отражении и видела, что он был прежним. Моим Тимуром.
Красивые глаза, которые я всегда называла «грустными», потому что разрез имеет интересную особенность и от этого будто грусть в них скопилась. Но стоило улыбнуться, как маленькие лучики стремились от уголков его прекрасных карих очей и это меня каждый раз завораживало.
Чувственные, изогнутые губы. Не очень полные, точнее, вообще неполные. Тонкие, но такие такие нежные и мягкие любимые
Спортивное, вполне рельефное тело и накачанные руки, которые не раз сводили меня с ума и заставляли пылать в агонии наслаждения.
Все это он.
Его движения, его взгляд, голос они говорили о том, что все хорошо. Вот только его разум предал меня, его мысли и сердце стали чужими. Он становился посторонним. Неумолимо быстро.
Думаете, я просто жалею себя? Нет, я просто впервые теряю свою жизнь. К такому не подготовишься. Сгребаю себя, а по факту лишь пепел, все, что осталось, а он вновь и вновь проходит сквозь пальцы, марая кожу серым, немного черным.
Ты давно освободилась? вдруг отвлекает от моих философских мыслей.
Я кивнула, не отводя глаз от его бесстыжих, которыми он сам меня сканировал.
Почему не пришла ко мне? Я был бы не против, сказал и поцеловал меня в шею, отодвинув волосы на противоположное плечо.
«Потому что тебе больше это не нужно! Потому что ты мне изменил на моих глазах! Потому что я против!»
Тебе тут звонили очень настойчиво. Какой-то «Мир», я почувствовала, как напряглось его тело. Руки, сжимающие мою талию, нервно дернулись, но он быстро пришел в себя. Я подняла трубку, мало ли это по работе и
Зачем ты подняла трубку? Тим сел на корточки и развернул меня к себе. Глаза бегали по моему лицу, что-то ища. А голос? Он не был грубым, он был потерянным. Кира, что он сказал? смотрел на меня и нервно ждал, что я отвечу.
Мерзавец!
Боже, я так хотела смеяться. Не знаю почему. Но я так хотела закатиться в истерике.