О себе не могу сказать ничего нового, равно как о нашем брате Тилеоне, дядьях и прочих родственниках, которых, впрочем, не видел уже с месяц, и не особо горю в том желанием, как, вероятно, и сам ты. Надеюсь, ко мне ты питаешь более теплые чувства, как и я к тебе, но даже если это не так, все равно хочу рассказать тебе о некоторых событиях, которые встревожили меня и заставили сесть за это письмо.
С неделю назад мне докладывал привратник, что к замку пришел незнакомый человек, который спрашивал, не здесь ли проживал граф Вилеон, что с ним стало и где он сейчас. Привратник не стал говорить с незнакомцем, однако уже на другой день мне доложили, что похожего человека видели в трактире Мокросы, а ведь эта деревня, ты помнишь, совсем рядом от нас. Незнакомец поставил всем выпивку, сказав, что у него праздник, а когда люди подобрели от выпитого, стал тоже расспрашивать о тебе.
Но и это не все. Вчера на ярмарку в город ездила Икаша, жена моего слуги Отавона, ты должен их помнить. На полпути их остановили и попросили подвезти до города двое, один из которых по описанию похож все на того же мужчину. Эти двое также завели с Икашей и возницей разговор о тебе, а позже она видела их на ярмарке, и слышала, как те шептались с торговцами, произнося твое имя, а потом расплачивались с ними, ничего не покупая.
Меня тревожит все это, дорогой брат, и я хочу, чтобы ты был осторожен. Прикажи охране быть бдительной, а дознавателям вели держать ухо востро.
С тем остаюсь,
любящий тебя брат Билеон».
И что это значит? спросила я, возвращая мужу письмо и чувствуя пробежавший по спине холодок.
Я тоже хотел бы это знать, сказал Вилеон. Могу сказать лишь одно: это второе письмо от брата за все время, что я здесь. Первое он написал в ответ на мое, где я сообщил, что добрался и буду тут жить.
То есть общительным Билеона не назвать, хмыкнула я. А второго как его?.. Тилеона тем более.
Тилеон вряд ли мне станет писать. Если только не решат с дядьями, что я остался им должен.
А ты должен? на всякий случай спросила я.
По их разумению, может быть. Те еще любители считать и делить, особенно чужое. Но моя совесть чиста. Старшему брату отец выделил честную долю наследства, а с дядьками ни ему, ни мне вообще делить было нечего.
Слушай осенило меня. Так может, это они?
Что ты имеешь в виду? насупился муж.
Что это старший брат или дядьки собирают на тебя компромат, хотят найти какую-нибудь зацепку, где ты якобы их обделил, чтобы выкатить тебе счет. Мол, он теперь король, а значит, при деньгах, пусть делится.
Нет, этого не может быть, помотал головой Вилеон. Не знаю как привратник, но жена слуги их точно видела в лицо не один раз. Да и в трактире той деревушки хоть кто-нибудь да узнал бы.
Ты вот вроде бы король, а рассуждаешь порой как ребенок, вздохнула я. Разумеется, они не сами ходили по кабакам и ярмаркам. Но и у них ведь есть слуги.
Слуг бы тоже узнали, а в письме говорится о незнакомцах.
Хорошо. Могли они пригласить специалистов из соседнего графства? Почему-то мне кажется как нефиг делать!
Вилеон взъерошил и без того растрепанную прическу и прошелся взад-вперед по кабинету. Я невольно залюбовалась мужем. Эти его хоть и короткие, но ужасно непослушные русые волосы так и хотелось пригладить, но я знала, чем это может закончиться, а сейчас было некогда. Какой он все-таки у меня красавчик?.. пожалуй, нет Обычное, легкой степени небритости лицо: голубовато-серые глаза, прямой, не очень большой нос, губы невероятно сладкие, но внешне тоже обычные. То есть для меня он с первой встречи казался красивым, но классическим киношно-журнальным красавцем все-таки не был. И хорошо, потому что брутальные накачанные мачо всегда вызывали чувство, будто меня хотят надуть красочной, броской рекламой. Тело бугрится мускулами, пресс в квадратиках, а в голове кружочки, в смысле нолики. Вилеон же ничем не бугрился, даже выглядел худощавым, хотя мышцы его были рельефными и крепкими, пусть и не бросались в глаза. Да он их никогда напоказ и не выпячивал, ходил всегда в рубахах с длинным рукавом, в основном серых оттенков не пятидесяти, всего пяти-шести. Теперь иногда приходилось надевать мантию насыщенного синего цвета, чего он терпеть не мог, но некоторые церемонии этого обязательно требовали.
Но сейчас он был как раз в темно-серой рубахе, черных свободного кроя брюках и светлых, очень мягких туфлях, в которых легкие шаги Вилеона были почти не слышны. Впрочем, он уже остановился, сложил на груди руки и сказал:
Специалистами ты называешь наемных шпионов? Хороша специальность!
А что? Разве у тебя самого их нет?
У меня не шпионы, а наблюдатели.
Ну да, конечно, хмыкнула я. Это у врагов шпионы, а у нас разведчики.
Разведчики? поднял бровь Вилеон. Хорошее слово, нужно взять на заметку.
Возьми, сказала я. Хотя те, кто собирают о тебе на родине информацию, все же вряд ли прямо уж разведчики. Скорее, слухачи, вынюхиватели. Другое дело, если бы под тебя кто-то копал, чтобы свергнуть с трона
Я оборвала себя на середине фразы сама испугалась сказанного.
Ерунда, отмахнулся любимый. Зачем им мой трон? Они со своими графствами разобраться не могут, а тут целое королевство! Да и кто их на этот трон пустит?
А ты кого сейчас имеешь в виду?
Дядей своих, разумеется. Тилеона еще, старшего брата.
Нет, они вряд ли об этом думают, я и спорить не стану. Я о других подумала. У кого и цели совсем другие.
А какие могут быть цели, если хотят свергнуть с трона? развел руками Вилеон. Только занять этот трон, разве нет?
Не только, помотала я головой. С трона могут хотеть свергнуть именно тебя. Не догадываешься, почему?
Нет. Кому я мог успеть насолить? Я в новом звании толком еще ни с кем и не общался лишь с соседними королями на нашей свадьбе, когда они меня монархом и объявили. Ты ведь не их имеешь в виду?
Я тоже прошлась взад-вперед по кабинету, обдумывая то, что собралась сказать дальше. Остановилась возле мужа и посмотрела ему в глаза:
Виля, не посчитай меня параноиком, но я как раз кого-то из шести соседей-королей в виду и имею. Или сразу нескольких. А то и всех.
Вилеон рассмеялся.
Я еще мог бы предположить, что кто-то один из них обиделся, например, что его за свадебным столом далеко посадили, или вино было кислым, мясо жестким, торт несладким. Но чтобы все шестеро? Тут и правда ты что-то нафантазировала.
Вино я не пила, только чуть пригубила, а мясо точно не было жестким. Очень вкусное было мясо. И торт. Дело тут совсем в другом. А именно в тебе.
Ну вот, притворно вздохнул мой любимый. Значит, это я жесткий. И не сладкий, а кислый.
Ты очень сладкий! искренне возразила я. Но ты воплоэн.
Вилеон нахмурился.
Об этом короли не знают. Я принимаю все меры, чтобы до них это не дошло. Потом, конечно, сам всем объявлю, но пока рано. Может быть, я перестраховщик, но моя мечта очень важна. И не только для меня, для всех нас!
Да что ты меня уговариваешь? шагнула я к мужу и положила ему руки на плечи. Я это знаю, и всем сердцем, всей душой поддерживаю тебя. Но вот говоришь же, что перестраховщик, а от чего страхуешься, чего опасаешься?
Опасаюсь того же, что случилось на родине. Тамошний король испугался, что воплоэны будут воплощаться в людей из высших кругов, начнут воровать из казны, оттяпывать обманным путем земли, устраивать заговоры, смуту. А самое главное, он боялся, что кто-то примет его обличье и займет вместо него трон. Здешние короли могут испугаться того же. И хоть я сто раз буду им повторять, что воплоэны не воплощаются в ныне живущих, реальных людей, они мне не поверят. Может, и правильно ведь этот закон лишь наш внутренний, держится только на убеждениях и совести. И пусть я сам никогда
Подожди, сняла я руки с его плеч и помахала ими. Ты опять меня пытаешься убедить в том, что я и так прекрасно знаю. И про королей ты сказал совершенно верно: узнай они, что ты одновременно король и гилен, обязательно подумают: а не захочет ли он стать сразу двумя королями, а то и всеми семерыми? Кто-то в шутку подумает, а кто-то, может, и всерьез. Потому-то я наших королей и подозреваю в шпионаже. Скорее, кого-то одного, иначе ты бы заметил уже какое-нибудь шевеление. А так до кого-то из них дошел слушок, но кричать об этом на весь мир он не стал, а решил проверить, так ли это. Вот и направил людей на твою родину повыспрашивать о тебе, собрать информацию. Он даже не обязательно хочет тебя свергнуть, но когда убедится, что ты воплоэн, сможет, к примеру, тебя шантажировать.
Мой король стал темнее тучи. Он прошел за письменный стол, сел, показал на кресло напротив и принялся перебирать бумаги. Я примостилась на краешек и стала наблюдать за мужем: он что-то ищет, или успокаивает нервы?
Скорее, успокаивал. Отодвинул в конце концов бумажки, посмотрел на меня и сказал ровным, уверенным тоном:
Чужим людям на моей родине вряд ли кто-то станет рассказывать о воплоэнах слишком свежи воспоминания о войне и терроре.
Я возразила:
Иногда реальные деньги сильнее страха того, что может произойти, а может и нет. Да и просто любители поболтать всегда найдутся. К тому же, если расспрашивать по-умному, можно подвести разговор к делу издали, как бы невзначай.
Мне кажется, что и ты так порой поступаешь, коротко улыбнулся любимый. Но да, ты права, нельзя быть уверенным ни в чем. Меня сейчас больше интересует, кто из шести королей это затеял.
Глава 2
Анель! стоило войти в комнату, в меня с лету врезалась Уся. Впрочем, она тут же испуганно порхнула в сторону: Ой, длюгая тетя! Сто-то я не пойму
Чего ты не поймешь? улыбнулась я малышке. И правда, другая я, поскольку прибыла в замок в качестве Куреанны невесты гилена Мареона. Волосы у этой моей ипостаси были каштанового оттенка, а не черные, как у Анель, и чуть короче, лишь немного ниже плеч. Цвет глаз тоже отличался, был не серым с голубизной, как у меня изначальной, а имел зеленоватый оттенок, почти как у жениха, только там еще присутствовал коричневый. Нос у Анны был крупней, но незначительно, губы более тонкими. В остальном нас было трудно различить, фигуру я вообще оставила прежней, лишь чуть-чуть сузив талию, не смогла удержаться. Зато при экстренном перевоплощении можно было не переживать, что платье свалится, или наоборот, треснет по швам.
Усенька, это подлетела к внучке Агаша, но я остановила ее:
Погоди, пусть сама скажет, что думает.
Сто я думаю? на манер колибри зависла в воздухе Уся. Сто ты похозя на Анель. Но ты посему-то длюгая Анель. Как так?
Ага, ты слышала это? спросила я у сестренки. У девочки определенно есть магия!
Нет, тяжело вздохнула фейона, это просто хорошая наблюдательность. Может, какое-то чутье, но не магическое, я десять раз на дню проверяю.
Я снова глянула на крохотную фею:
Ты просто умничка, Уся! Да, я теперь немного другая. И когда я такая, меня зовут Анна. Поняла?
Ан-ня с легкой запинкой выговорила малютка.
Если трудно, можно просто Аня, сказала я.
Аня! радостно выкрикнула кроха и принялась нарезать круги по комнате.
Только высоко не летай! метнулась за ней Агаша. Опять где-нибудь повиснешь.
Уся, налетавшись, захотела спать. Сестренка ее уложила и сказала шепотом:
Ты уж прости меня, что заставляю ждать, но сама видишь
Перестань извиняться, ты что? замахала я не нее. Это ведь ребенок.
Еще какой. Как три ребенка сразу. Ее мама, Ася, маленькой была такая тихая, а эта будто с шипами в попе. Ой, я болтаю, а ты ведь, наверно, по делу?
Мы здесь с Мареоном по свадебным вопросам. А к тебе я заскочила посоветоваться. Только сразу хочу сказать, тема особенная, не для чужих ушей, так что
Можешь не предупреждать, с ноткой обиды сказала Агаша. Я теперь за тобой не шпионю.
Ну вот, какая же я все-таки! Помню ведь, как тяжело переживала сестренка, когда ей пришлось доносить на меня мерзкому бывшему королю Но тогда на кону были жизни ее родни, в том числе и Усина, так что я не держала на фею ни капельки зла. Впрочем, сейчас тоже висела угроза над королем Вилеоном, моим обожаемым мужем. Поэтому я сказала:
Прости, но я была обязана предупредить, это не моя личная тайна. Возможно, нашему королю угрожает опасность.
Твоему мужу? взвилась над моей головой фейона.
Точнее, мужу Анель. А еще это касается шести королей.
Может, тогда лучше не говори мне? Я никому не скажу, но если дело такой важности
Вот потому, что оно такой важности, я и хотела с тобой посоветоваться.
И я попросила сестренку вспомнить, не заметила ли она на нашей с Вилей свадьбе чего-нибудь подозрительного в поведении кого-то из королей. Может, услышала нечто такое, что проскользнуло мимо моих ушей?
Агаша села ко мне на плечо и задумалась. Потом зашептала в ухо:
Четыре короля вообще какие-то одинаковые, я даже не запомнила, как их зовут. Вот прям короли-короли, как будто ими родились.
Надо же, сказала я, а ведь я тоже про четверых из них подумала тогда, что они будто из карточной колоды.
Что это такое?
Земная игра, не бери в голову. Лучше скажи про двух оставшихся королей.
Они показались мне более хитрыми. Особенно старый, Ниротуб.
Король Монгерона? удивилась я. А мне он как раз показался бесхитростным: такой простачок, выпить любит. Как он смешно речь толкал, «ку-ру-левство» вместо «королевства».
А глаза были трезвыми, сказала феечка. И смотрел на всех: кто засмеется, кто поморщится?
Ого! сказала я. Тебе в сыщики надо идти.
Мне домой надо идти, вздохнула сестренка.
Не горюй, подбодрила я, обязательно пойдешь! Усечка восстановится, вот увидишь.
Ладно, снова вздохнула Агаша. Про шестого короля рассказывать?
А есть что?
Не особо, но Он самый молодой из них и самый смелый Нет, даже не просто смелый, а вот когда хочет быть самым первым, самым важным
Самый наглый? подсказала я.
Вот да, вспорхнула, сделала круг над моей головой и снова уселась на плечо фейона.
Я вспомнила, как король Гетодута со смешным именем Охломон подхватил речь уставшего Ниротуба. Теперь оказывается, специально «уставшего». Наверное, хотел выяснить, кто из коллег-королей самый шустрый, от кого в случае своей слабости или потери бдительности следует ожидать ножа в спину. Конечно, шустрость Охломона можно было объяснить всего лишь молодостью, избытком энергии, но все-таки на него стоило обратить более пристальное внимание. Как и на хитрого старика Ниротуба.
Поблагодарив Агашу, я отправилась искать Мареона. В бывшем кабинете Вилеона его не оказалось, нашла я его в банкетном зале спорящим с пожилым оформителем. Ну да, молодые бы не осмелились возразить гилену. А этот смог. Низенький, толстенький, лысый, он был похож на сердитого Колобка:
Ваше подвеличество! Но это неприемлемо! Шарики! Что они будут символизировать? Что ваш брак, простите за крамолу, это мыльный пузырь, который скоро лопнет?
Что это две тысячи пузырей, которые устанут лопаться раньше, чем лопнем мы, сказала я, входя в зал. А еще, что нашей любви никогда не сдуться. И ведь я уже это вам говорила.
Ну я не знаю, развел руками Колобок. Над нами будет смеяться все королевство.
А смех вообще продлевает жизнь, сказала я. И обратилась к мужу: Ви То есть, Марик, могу я с тобой поговорить наедине?
О чем, дорогая? поднял гилен длинные темные брови.
О королях и капусте, хмыкнула я, вспомнив О. Генри. Я же сказала: на-е-ди-не.
Идем, любовь моя, взял меня под руку Мареон и обернулся к оформителю: Шарики!
И когда мы вышли в широкий пустой коридор, я сказала любимому:
Под подозрением два короля.
Я пересказала Мареону разговор с Агашей, сообщила, какие выводы сделала фейона. Любимый надолго задумался. А пока думал, я невольно им залюбовалась. Волосы почти черные, короткие, как и у Вилеона, но аккуратные, не топорщатся, как у того, в разные стороны. Длинные темные брови, сведенные у переносицы красивого, тонко очерченного носа, усы и короткая борода тоже темные. Но больше всего мне нравились у Мареона глаза, которые меня покорили еще при первой нашей встрече: зеленовато-коричневые, они, казалось, притягательно светились.
Интересно, сказал наконец его подвеличество. Охломон мне тоже показался непростым человеком, таким, знаешь, себе на уме. А Ниротуба я, как и ты, посчитал простачком. Теперь и сам вижу, что напрасно. И все-таки я не уверен, что они по меня под короля роют. Скорее бы здесь стали что-то вынюхивать, а не отправлять наблюдателей в Такудал.