Курт, это все интересно. Но зачем мне эта информация? Мне кажется, я не настолько сведущ в этих вопросах. Эти знания я не смогу использовать на практике. Единственную информацию, которую я могу применить это местонахождения подвала, где сейчас незаконно разливают пиво. Алкоголь окрыляет. Опьянение эта та вселенная, которая мне очень понятна. Вроде бы ты находишься физически в том же угрюмом мире, но тебе уже почему-то хорошо. Ты слышишь недовольные голоса, и фоном слышишь приятное вещание другой станции, твое Я расщепляется надвое. С одной стороны тебе весело, с другой ты физически остался там, где и был. Побег осуществляется на уровне восприятия реальности. А не на существовании ее. Вот и все.
Вот именно, Честер. Ты почти добрался до понимания серьезных вещей.
То есть все, что ты рассказал, ты реально понимаешь?
Курт улыбнулся, как бы смакуя вопрос на вкус. А после уверенно кивнул.
Я планирую пригласить одну девушку, у которой есть парень, на свидание, используя метод параллельных вселенных. Но для этого нужно наведаться в один исследовательский центр.
Я с трудом встал на ноги:
Ладно, я все равно ничего не понимаю в этом, лучше я поступлюсь своими принципами не просить у тебя денег и схожу за пивом в подвал.
Я с тобой, Курт откинул одеяло и выпрыгнул из постели. Есть еще пару моментов, которые тебе придется узнать.
Я повернулся к Курту и тяжело вздохнул. Все-таки стоит признаться ему, что моя голова сейчас закипит от науки. И чтобы этого не произошло было прекрасно провести вечер в тишине. Но я не успел ему возразить, как в этот момент раздался крик на весь отель, а через долю секунды мы услышали глухой удар об стену или пол.
Что это? спросил я.
Похоже, кто-то кого-то ударил, или
В считанные секунды я оказался около двери и, выйдя в коридор: осмотрел пространство. Никого. Курт остался на выходе из номера, и, похоже, испугался высунуть нос на свет. Мы выбрали этот отель по причине пустых номеров. Всегда, когда приходиться снимать дешевые отели можно наткнуться на грубость, воровство или любой другой конфликт, который состоятельные люди обходят стороной. А так как здесь оказалось мало жильцов, то Курт решил, что можно исключить возможность встретится с какого либо родом неприятия.
Пройдя до середины коридора, я смотрел на двери номеров, и прикладывал ухо, чтобы узнать: откуда был крик. Но везде тишина. Я повернулся и увидел лицо Курта, и его вытянутую шею. Я сделал знак рукой, что все ОК, и пошел обратно. Закрыл за собой дверь. Присел на небольшой пластиковый стул, чтоб обуть кроссовки, и отправиться в увлекательный путь за пивом. Но неожиданно меня смутил звук. Шум клацающего металла. Двери лифта. Я, не раздумывая, вышел в одном белом кроссовке Адидас, и увидел на другом конце длинного коридора согнувшееся на полу тело.
И почему я его не заметил сразу?
Я рванул с места.
Задействовав освоенную технику бега самостоятельно, я быстро набрал скорость, понимая, что если у лежачего человека в лифте кровотечение, то каждая потерянная секунда, может стоить сейчас жизни. Расстояние от меня до лифта было около двадцати метров, но когда так мощно стартуешь можно резко сбить дыхание. Осталось десять шагов. Девять. Восемь. Девушка издала болезненный стон, теперь я видел, что эта была девушка. Семь. Шесть. Пять. Вдруг закатив глаза, она откинула голову назад и замерла, как восковая фигура. Четыре. Три. Я набрал полные легкие воздуха. Но кислород по инерции вылетел из меня наружу. Два. Один. Я приземлился на колени перед ней в одном расшнурованном кроссовке. Расстегнул ее черную тканевую рубашку на заклепках. Немного приподнял ее голову и надавил на грудь. Затем плотно прижав свои губы к ее губам, я начал делать искусственное дыхание. Вчера, при тусклом вечернем свете в коридоре я вряд ли бы обратил внимание на нее, если бы эта девушка прошла мимо меня. Но теперь, когда я решил вдохнуть жизнь в такое тонкое тело, я вдруг подумал, что возможно это моя судьба. Я приподнял ее подбородок кверху одной рукой и запрокинул назад ее голову. Прядь длинных волос, закрывавшая ее лицо, упала назад. Я зажал ее аккуратный нос. Сделал глубокий вдох, обхвати своим ртом ее рот, и сделал два сильных выдоха. Продолжая делиться с ней кислородом, я мучил себя вопросом: что с ней? Солнечный удар или, может быть, удар посильнее, который, к примеру, нанесла жизнь: смерть близких или разрыв долгих отношений. Я не часто думаю на такие темы, но сейчас картины прошлого полезли совсем не вовремя. Зачем мне вспоминать девушку, которую я любил, сейчас? И разозлившись на неприятные воспоминания и постоянные неудачи, я с силой вдохнул в спящего ангела свою ненависть. От плотного прикосновения я уперся деснами в металлические брекеты, которые носят для того, чтобы выровнять зубы и сшибать всех наповал улыбкой. Во рту появился соленый вкус крови, напоминающий топленое масло. В глазах потемнело. Я поднял голову, чтобы головокружение не взяло надо мной вверх, и я не потерял сознание. Но веки стали свинцовыми, и я поехал по стенке лифта в соседний угол. Где-то в потоке сознания я понял, что делая искусственное дыхание, я забыл о потреблении кислорода для себя. Я сделал три глубоких вдоха. И подался снова вперед. Отдал воздух девушке. А потом снова вдохнул для себя. Лицо ее было бледное, но красивое. Строгую форму овала смазала боль. А вот губы. Пусть они были холодными. Но прикоснувшись к ним, я почувствовал, как сквозь мое тело прошло тепло. И девушка с криком очнулась. Начав хватать воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег.
Я аккуратно запустил руку под ее талию и, приподнявшись в ногах, вынес ее из лифта в коридор, и направился в наш с Куртом номер. Темные с осветленными кончиками волосы касались пола, собирая натоптанную за день пыль. Несмотря на то, что девушка была довольно худой, нести ее было тяжело. По закону физики любое расслабленное тело увеличивает нагрузку почти в два раза. А вот по закону джентльменов Курт снова спасовал. Чего он боялся? Что в лифте произошло убийство, и он не хочет случайно оказаться его соучастником. Или нечаянно попасть под горячую руку чужого скандала и получить в челюсть?
Курт!
Открыв глаза, я поймал себя на том, что снова чуть не потерял сознание.
В глазах плыла знакомая фигура, прямо на меня. Именно плыла. Будто хищная рыба, взмахивая плавником создавала дополнительный толчок для движения вперед.
Это был Курт.
Ты герой, сказал подбежавший Курт.
Он ловко выхватил хрупкое тело девушки из моих рук, и понес в номер. Или же уплыл, как акула с жертвой? Я упал на колени и, опустив голову, глубоко вдохнул спертый от жары воздух коридора. В глазах играла пыль. Я попытался прислушаться к звукам: как она там? Очнулась?
Когда я вошел в номер, уже появилась тройка в белых халатах. Один из врачей на ходу открыл синий чемоданчик и достал прибор для измерения сердечного давления.
Девушка, кто-то из вошедших соседей по отелю, сказал, что ее зовут Дана, уже сидела на моей кровати в полу лежачем положении. Взгляд зеленых глаз казался пустым и безжизненным. Я подумал, что она приняла много таблеток, чтоб покончить жизнь самоубийством. Когда она поняла, что препараты не подействовали, решила выйти на улицу. Но в лифте ее накрыло. А может быть, она просто потеряла сознание, потому что на ней была одежда не совсем для сегодняшней жары. Одев джинсовую юбку, с черным топом, девушка решила, что без черной рубашки она будет выглядеть блекло?
Я подошел к собравшимся.
Ну как она?
Дышит, сказал, любуясь девушкой, Курт.
Его взгляд изучающее бегал по ее лицу, и не только. Сняв с нее стильную рубашку, Курт уставился на ее грудь в топе, без бюстгальтера.
Я вдруг почувствовал, как в плотной толпе меня сжала чья-то рука.
Она.
На долю секунд я ощутил, что нахожусь в другом, в более спокойном, и приятном сердцу месту. В одной из параллельных вселенных, о которых еще полчаса назад болтал Курт.
Ее холодные пальцы забрались в мою ладонь. Она уже было повернулась ко мне лицом, как меня оттянул назад врач. Человек с серыми, уставшими глазами и глухим голосом культурно на ломанном английском попросил отойти от нее, объяснив, что в комнате слишком мало кислорода, и девушка снова может потерять сознание. Врач попросил всех выйти.
Я, открыл окно, и расстроенный тем, что так и не встретился с девушкой взглядом, вышел.
Следом за мной вышла женщина лет сорока. Врач-ассистент. Переглянувшись с ней, я отчаянно улыбнулся, точно уяснив, что хотел бы увидеть лицо девушки, которую спас.
Я направился к лифту. Похоже, мне самому нужен был кислород. После техники искусственного дыхания голова раскалывалась надвое. Алкоголь, подаривший эйфорию, сейчас противодействовал мне, подбираясь к горлу тошнотой. Во рту собралась кровь от пореза металлических брекетов. Нужно было все это сплюнуть. Я нажал на кнопку лифта и, войдя вовнутрь, автоматически нажал на парковку. Через парковку можно было оказаться около подвала места, где разливают незаконно пиво. Я вышел. Покрутился и вернулся обратно в лифт, поняв, что меня с ним что-то соединяет. Когда меня выкинуло обратно на четвертый этаж, потому что я по ошибке, или умышленно хотел вернуться в свой номер, я ткнул пальцем на первый, и полетел вниз.
На улице ярко светило солнце, прищурившись, я перешел дорогу, минув алею из подстриженных елок, и наконец-то почувствовал себя немного лучше. В еловой тени воздух был мягким и свежим. Я глубоко вдохнул носом.
Ты настоящий герой, услышал я на английском.
Это был врач-ассистент. Женщина приятной внешности с кучерявыми желтыми волосами, такими, как из клипов 80-х. В правой руке она держала сигарету, и я подумал, что ей, как и в том клипе, которые раньше смотрели мои родители, не помешал бы красный телефон с проводом, который вечно болтуны наматывают на руку.
Спасибо. Но мне, кажется, на моем месте поступил бы так каждый.
Это не самый престижный район. Здесь можно заступиться за человека, и оказаться виновным.
Вы о чем?
О том, врач-ассистент выпустила сигаретный дым, о том, что если девушка обратиться в полицию, скажет, что ты домогался ее в лифте, то тебя могут арестовать.
Это абсурд. Вы ведь сами все видели.
Женщина кивнула и, кинув окурок в урну, похлопала меня по плечу.
Поэтому я и говорю, что ты молодец.
Когда я вернулся обратно в номер, никого не было. Только Курт.
Где она? спросил я, скинув кроссовки.
С ней все в порядке. Обычное переутомление на фоне диеты. Представляешь, она так изголодалась, что потеряла сознание.
Да уж, сказал я, разведя руками.
Сейчас она крепко спит, у себя в номере.
Тогда зайду к ней позже.
Я начал снимать с себя шорты, чтобы принять холодный душ.
Честер
Да, Курт.
Дело в том, что что я сказал этой девушке, что это я сделал ей искусственное дыхание.
Ты?
Курт улыбнулся. Парень он, конечно же, симпатичный, и каждая улыбка на его лице откликается в душе расположением к нему, но сейчас его физиономия оттолкнула меня.
Я
Когда врачи уехали, я вошел первым. И понял, что тебя еще нет. После просьбы врача покинуть комнату ты побелел, и в буквальном смысле куда-то исчез. Я оказался с ней наедине и предложил проводить ее до номера. Она уже отлично выглядела, хоть и была небольшая усталость на ее лице. Я не знаю, как так вышло, но когда она, перед тем как войти в свой номер, поцеловав меня в щеку, поблагодарила за то, что я ее спас в лифте, я не стал ее переубеждать. Тем более скорую помощь вызвал я.
Но спас ее не ты, Курт.
Я понимаю. Но я ей так очаровался. Ее скульптурное лицо и глаза. Когда она пришла в себя и открыла глаза мечтательно произнес Курт, что человеку свойственному сводить цифры было совсем не к лицу. Видел бы ты эти зеленые глаза, Честер. Цвет лайма. Удивительно мощный контраст.
Я видел. Когда мы были в лифте, она на секунду приоткрыла их.
Она могла тебя запомнить? Курт призадумался. Ну, то есть она может опознать в тебе человека, который прикоснулся к ее соблазнительным губам чисто из гуманных побуждений. Но ведь по закону книжных романов, теперь ты ее спаситель. Тот самый принц, о котором мечтают все девочки перед сном. Они выпячивают губы, и закрывают глаза, в надежде, что следующее их пробуждение произойдет от сладкого поцелуя.
Я помотал головой:
Ее лицо было так сильно искажено от боли, что мне, кажется, даже я не узнаю ее.
Курт прыгнул на свою кровать и, прищурившись в сомнительной улыбке, спросил:
То есть я могу остаться тем принцем, который пробудил ее от вечного сна?
Остаться кем?
Курт придвинулся ближе к краю кровати.
Человеком, который сделал искусственное дыхание.
Я стоял уже около ванной, и понял, что не знаю, что мне ответить.
Какой же я болван все-таки, сказал Курт, запрокинув голову вверх. О чем я только не мечтал, и всегда добивался цели. Но вот чтобы совместить реальную ситуацию, где появляется возможность красиво спасти девушку, и об этом потом можно будет рассказывать своим детям. О том, как интересно познакомились их родители. Это шок, Честер! Разве не так?
Я развел руками:
Если так, то это действительно звучит, как романтическая история любви.
Но ведь проблема в том, что спас ее ты. И сейчас я прошу твою заслугу отдать мне. И все из-за какого-то поцелуя в щеку. Я ужасный друг! Курт затряс головой. Я взял ее номер телефона, и договорился, что перезвоню, уточнить поправилась ли она.
Ты взял ее номер телефона
Да, Честер. Я, похоже, потерял голову. Я снова хочу увидеть эти глаза. И почувствовать вкус этих губ. А пока я не буду умывать лицо, чтобы не стереть поцелуй Даны с щеки. Кстати ее зовут Дана.
Я знаю Мне сказал врач Хотя не важно.
Честер, я готов жениться. А такой человек, как я, это не может сделать не обдумав. А значит, я в нее влюбился по уши. Другого объяснения я не могу найти.
Ну, раз так тогда ладно.
Что ладно?
Ты сделал искусственное дыхание.
Ты не шутишь?
Да, если ты перестанешь меня трясти, и отпустишь в ванную принять душ.
А ты пообещаешь, что никогда не расскажешь никому правду, ни ей, ни нашим детям?
Могу даже поклясться, только отпусти меня в душ.
Курт прижал меня к себе, и крепко обнял.
Хватит, Курт. Я все-таки в одних трусах.
И мы оба заржали.
Но искренне рассмеялся только Курт.
В эту же ночь мне приснился кошмар.
Мы с Куртом сняли на двоих номер в небольшом отеле в Афинах, в самой старой части города. В открытое окно доносился уличный шум: разговоры, смех. Я видел спящее лицо Курта, около себя. А потом вдруг передо мной открылась дверь лифта. Курт продолжал спать. Я привстал с кровати, в темноте нащупал кроссовки Адидас, зашнуровал их, и, встав на ноги, сделал шаг вперед. Оказавшись в лифте, я понял, что забыл одеть либо свои спортивные шорты, либо черные джинсы из магазина Левайс, купленные перед вылетом из Аризоны. Но как только лифт тронулся, мое тело начала обволакивать теплая вода, и я обрадовался, что был без одежды, кроме обуви.
Я оказался под водой возможно, это как-то повлияло на то, что я был сегодня в лифте, и сознание выдало похожую картину во сне. Я кого-то держал. Что-то похожее на человека. Девушка. Дана? Она казалась мне прекрасной до тех пор, пока не открыла глаза, и я увидел черную дыру. Ту, о которой мне как-то рассказывал Курт, что в космическом пространстве есть черные впадины. Он еще тогда смотрел мне прямо в глаза, до тех пор, пока их льдистая голубизна не почернела, и я, помотав головой, сказал, что хватит. Но Курт тогда не унялся. Наоборот, он объяснил, что показал наглядный пример того, что если долго смотреть человеку в глаза, то можно увидеть его внутренний мир. Курт, помешанный на вселенных, искал ее не только за пределами мира, но и в мире, в самом человеке. Когда же я сказал ему какой цвет его глаз я вижу сейчас, он ответил, что это связано с его рассказом, а вот если заглянуть человеку в глаза в минуту его спокойствия и увидеть там бездну И, сейчас, во сне, я увидел черную бездну. Я держал ее в руках. И когда она, словно бесчешуйчатая рыба, выскользнула из моих рук и поплыла во тьму, я увидел черное на черном. А когда оно слилось воедино, я закричал от ужаса.