Да, с твоей мамой не каждый уживется, осторожно сказал Олег.
Давай про маму больше не будем, ладно? Не тебе ее судить! Как там Егор? Я его видела несколько лет назад, симпатичный такой парнишка, умненький.
Видела? удивился Олег. Когда?
Да в школе его разыскала. Все-таки было любопытно на братца полукровного глянуть. Но он не знал, кто я такая, сказала, я, мол, из местной районной газеты, статью про спортсменов пишу. Нормально так пообщались, посмеялись даже
А почему ты не сказала, кто ты такая?
Зачем? изумилась Алина. Он о моем существовании знать не знал, ты его даже предупредить не соизволил. И тут я такая: «Ой, здравствуй, братец Егорушка, я твоя сестрица Аленушка». Посмотрела и посмотрела.
Я в свое время хотел вас познакомить, если ты помнишь
Помню-помню. Только как-то уж очень рано ты решил нас познакомить. Егор тогда еще и разговаривать не умел.
А спортом Егор больше не занимается, стараясь уйти от скользкой темы, сказал Олег. Травма.
Слышала. Сочувствую. Правда жаль. Он вроде оправился уже?
Да. На социологическом учится, третий курс. А ты, насколько я знаю, журналистский закончила?
Журналистский. Сейчас внештатный сотрудник. Пишу статьи на злобу дня. С моим острым язычком, как ты понимаешь, это не так уж и сложно, улыбнулась Алина.
Олег улыбнулся в ответ, чувствуя внутреннее ликование. Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся!
Щелкнул замок, раздался топот, и через минуту в кухню влетела маленькая хорошенькая девчушка.
А вот и моя Машенька! сказала Алина, подхватывая ребенка на руки и целуя.
Познакомься, Машенька, это дядя Олег. И вы, Антонина Ивановна, знакомьтесь, сказала она вошедшей следом приятной пожилой женщине. Олег Андреевич, мой мой старый приятель.
В сердце Олегу словно кусочек льда воткнули. «Дядя Олег», «Олег Андреевич», «старый приятель» эхом отдавалось у него в ушах. А ведь ему только показалось, что они с Алиной начали немного понимать друг друга! Ладно, Москва тоже не сразу строилась. Может, в другой раз.
Ладно, я пойду, сказал он, тяжело поднимаясь со стула. До свиданья, Алина, до свидания, Антонина Ивановна. И ты до свиданья, Машенька. Он озорно подмигнул девочке. Такая хорошенькая и так напоминает Алину в том же возрасте
Когда в следующий раз увидимся? спросил Олег, надевая пальто.
В следующий раз? А зачем? удивилась Алина.
Еще один удар прямо в сердце.
Просто я думал мне показалось Ладно, неважно все это. Ты прости, что побеспокоил.
Олег, ссутулившись, вышел из квартиры и медленно спустился на улицу. Капли дождя тут же затекли ему за воротник, но он этого даже не заметил, погруженный в свои мысли.
Он успел сделать всего несколько десятков шагов, когда в кармане зазвонил мобильник.
Ты зонт забыл, услышал он в трубке голос дочери.
Ну и шут с ним, с зонтом, вяло ответил Олег.
Папа, не валяй дурака! На улице дождь. Ты же простудишься! Давай назад. Еще чаю попьешь, с Машей пообщаешься, а то ты ее только мельком и видел.
Уже иду, ответил Олег.
Появилось ощущение, что за спиной выросли крылья. Он шел к дому дочери, а в голове дивной музыкой продолжало звучать: «Папа, ты же простудишься»
Царевна-Несмеяна
Ира проснулась в плохом настроении, впрочем, она всегда просыпалась в плохом настроении, такая уж у нее была привычка. Глянула на часы полдвенадцатого. Лениво потянувшись, нехотя выползла из кровати пора было собираться на выставку, будь она неладна! И зачем она только поддалась на Машкины уговоры!
Ира была единственной и горячо любимой дочерью весьма состоятельных родителей. Ее отец был преуспевающим директором банка, а мать железной рукой руководила сетью розничных магазинов. С самого детства у девочки было все и даже больше: в то время как другим детям приходилось озвучивать свои желания для того, чтобы получить понравившуюся им вещь, маленькой Ирочке достаточно было просто бросить взгляд на приглянувшихся ей куклу или мишку, и игрушка незамедлительно оказывалась в ее распоряжении. Никакой Дед Мороз не посмел бы тягаться с Ириными родителями в умении исполнять желания! Они просто боготворили свою малышку, тем более что она была такая потрясающе хорошенькая со своими темными кудряшками, огромными глазами цвета шоколада и маленьким пухлым ротиком. Настоящая принцесса!
Шло время. Из маленькой хорошенькой девчушки Ира превратилась в чарующей красоты девушку, а ее желания все так же, словно по мановению волшебной палочки, продолжали исполняться. Брендовые платьица, эксклюзивные сумочки, элитная косметика, наисовременнейшая техника, все это сыпалось на Ирочку как из рога изобилия, словно манна небесная.
Ира в этом изобилии, как ни странно, терялась: вроде все делалось для нее, но самой ей в этом роскошном мире места словно бы и не было. Она скользила бесшумной тенью по квартире и все никак не могла придумать, чем бы себя занять. Больше всего Ира любила создавать что-нибудь своими руками, но в семье подобные увлечения никогда не котировались и самым суровым образом пресекались.
Как-то раз маленькая Ира принесла маме вышитую салфеточку по ней, образуя удивительный по красоте узор, были разбросаны разнообразных оттенков цветы, а над ними порхали маленькие, чрезвычайно изящные, волшебные бабочки.
Мать взглянула на творение дочери и расхохоталась.
Да ты у нас прямо барышня-крестьянка, насмешливо сказала она. Того и гляди в швейное училище отдавать придется.
Больше Ира не вышивала.
Ей очень нравилось готовить, и она втайне, зная, что мать будет недовольна «эксплуатацией детского труда», помогала на кухне домработнице Ксении, добродушной полной женщине, которая всегда уютно пахла подсолнечным маслом. Ира с неподдельным удовольствием следила за приготовлением блюд и зачастую даже принимала в работе самое живое участие. Процесс создания кулинарного шедевра похож на написание картины, думала она, только, занимаясь живописью, ты наносишь изящные мазки кистью, а здесь придаёшь завершённость и органичность блюду с помощью тех или иных продуктов или специй. Впрочем, долгое время «рисовать» специями у Иры не получилось: она была застигнута родителями на месте преступления, и ее самым серьезным образом отчитали.
Ну мыслимое ли это занятие для девочки твоего круга самой готовить! с упреком сказала мать. Если хочешь, мы тебе потом ресторан купим, будешь им руководить, отдавать распоряжения поварам.
Но Ира не хотела ни ресторана, ни распоряжений. Слова «руководство», «власть», «управление» были для нее чужды и не наполнены смыслом; некая абстракция, которую нельзя ни потрогать, ни пощупать. Но как объяснить это родителям, да и себе самой, она не знала слишком смутным было ощущение.
Ксении также сделали строгий выговор, и она поклялась, что подобное впредь не повторится.
Ира еще раз-другой втихаря прокрадывалась на кухню, но быстро утратила интерес и к этому занятию. Впрочем, как и ко всему остальному. Жизнь казалась ей скучной и пресной; отец и мать сбились с ног, пытаясь хоть чем-то порадовать ненаглядную дочурку, но каждый раз терпели неудачу. Волшебная палочка продолжала работать исправно, только желаний больше не было. Родители были в растерянности: конечно, ребенок всегда был со странностями, но это уже чересчур! Саму же Иру ничего не смущало. Ей не хотелось хотеть, и вялое оцепенение было для нее не из ряда вон выходящим событием, а естественным состоянием. Улыбка появлялась на ее лице все реже, а недовольная гримаска все чаще; впрочем, еще чаще она просто мрачно молчала, неподвижно уставившись в пространство.
Родители хотели, чтобы Ира поступила в престижный экономический ВУЗ, ведь это открывает такие потрясающие возможности! Девушка спорить не стала: она сама давно утратила вкус к жизни, и ей было все равно, чем заниматься, так хоть родителям приятно сделает. Впрочем, училась Ира все равно через пень-колоду. А отучившись, намертво засела дома, лишь изредка выбираясь с подругами на какое-нибудь очередное неинтересное ей модное мероприятие или шопинг. Время от времени она ходила на свидания благо поклонников у красавицы наследницы было хоть отбавляй! С какими-то ее знакомили родители, какие-то находились сами, и предложения о встрече Ира получала едва ли не каждый день. Впрочем, на свиданиях она тоже скучала: рестораны, банальные комплименты, разговоры ни о чем все это было таким обыденным и приевшимся
Поклонники, конечно, стремились Ирочку удивлять. Один катал ее на своей шикарной яхте; с другим она ездила завтракать в Вену на арендованном для нее одной самолете Было очень романтично, но в итоге все так же не нужно. В конце концов отчаявшиеся поклонники разлетелись кто куда, даже самые верные и преданные не могли постоянно выносить мрачную Ирину отстраненность. С легкой руки одного из них она даже получила прозвище Царевна-Несмеяна и в глубине души была с ним согласна. Сердце ее всегда билось ровно, и даже приятное волнение, которое она все же иногда испытывала, не могло заставить его ожить по-настоящему.
Впрочем, так было не всегда. В пору далекой юности а сейчас, в свои двадцать шесть лет, Ира ощущала себя уже пожившей особой, она была влюблена в одноклассника. Мальчишки, одноклассники из элитной частной школы, вокруг нее всегда роем вились, а Миша только посматривал издалека и загадочно улыбался, словно знал тайну, которую больше никто на земле не знает. И Ира мечтала, как они станут вместе ходить и загадочно улыбаться, а все остальные будут только гадать, что это за секрет у этих двоих. Но так ничего и не поймут, потому что это будет только их секрет. И Ира тоже таинственно улыбалась Мише Ей казалось, что у них самый настоящий роман, только без слов, и от этого только более яркий и небанальный. А потом как-то раз она шла после школы домой и увидела Мишу: он вышагивал под руку с Олесей из параллельного класса, они заливисто над чем-то смеялись и нежно обнимали друг друга, а снежинки искрящимся водопадом красиво падали на светлые Олесины кудри
Измену любимого а воспринять случившееся по-другому Ира не могла, она перенесла тяжело. Впала в депрессию и еще долго с ненавистью смотрела в окно на кружащиеся снежинки до тех пор, пока зима не кончилась и снежинки не пропали сами собой.
Еще раз Ира влюбилась, когда уже училась в институте. Яркий, красивый роман, в котором она уже не выступала в роли молчаливого статиста там были и действия, и слова, и подлинная страсть, озаряющая двоих своим ослепительным сиянием. Однако закончилось все весьма тривиально: возлюбленный просто растворился во мраке. Оказалось, что у него были проблемы с законом, и он счел за лучшее укрыться в Англии и там начать новую жизнь. Иру он с собой позвать забыл, и она с горечью подумала: видимо, любовь не для нее
Со временем горечь прошла. Ира жила привычной жизнью, занималась обычными делами, которые поглощали ее внимание, практически не оставляя времени на раздумья, и только изредка отзвуки некоей давно забытой мелодии в душе нарушали ее покой Но обычно это быстро проходило.
Посещение выставки как раз было одним из таких повседневных дел подруга Машка, мнящая себя знатоком живописи, уговорила Иру сходить вместе с ней. Машке всегда требовался восторженный слушатель, который, глядя на то, как она с томным видом, заламывая руки, восклицает: «Какая экспрессия!», в ответ уважительно кивал. В этот раз роль слушателя выпала Ире, и она сердито причесывалась перед зеркалом, прикидывая, через сколько времени сможет сбежать от Машки и ее экспрессий.
Быстро сбежать не получилось: Машка старательно таскала ее по залам, с нарочитым восхищением замирая перед каждым мало-мальски интересным и не очень экспонатом. В какой-то момент она куда-то потерялась, а Ира поймала себя на том, что по-настоящему чего уже очень давно не было любуется одной картиной. Называлась она «Осенний лес» и, в общем, ничем особенным на первый взгляд не выделялась. Обычная пейзаж, каких тысячи: разноцветные листья, украшающие деревья; россыпь ягод возле пней; где-то вдалеке на заднем плане мелькает девушка в белом платке с корзиной. Но Иру заворожила жизнь, которой дышала эта картина, таинственная и загадочная атмосфера леса. Казалось, сделаешь шаг навстречу и сможешь вдохнуть неповторимый аромат
Вам нравится? услышала она голос за спиной.
Ира обернулась. Позади нее, заложив руки за спину, стоял высокий темноволосый мужчина и смотрел на нее добрыми смеющимися глазами. Одет он был, мягко говоря, своеобразно: линялые джинсы соседствовали с небрежно полузаправленной рубашкой каких-то невероятных цветов, а на ногах красовались безнадёжно аляповатые полуботинки.
Неплохо, осторожно ответила Ира. А вам?
Могло бы быть и лучше, пожал плечами мужчина. Мимолетная красота повседневности Не каждому дано не только увидеть ускользающее мгновение, почувствовать его всем своим существом, но и суметь передать его так, чтобы при взгляде на картину начинала звучать душа.
Уж вы-то бы наверняка сумели! ехидно протянула Ира.
Возможно, согласился мужчина, решительно не замечая ее иронии. А возможно, и нет. Вы когда в последний раз были в осеннем лесу?
Ну-у давно, протянула Ира, гадая, что это за чудо-юдо такое свалилось ей на голову. Машке он наверняка бы понравился она любит таких вот странных типов. И где она только бродит?!
Тогда я вас приглашаю. Пока осень еще не ушла менять яркое цветастое платье на безликое серое. Кстати, меня зовут Дима.
Ира.
Девушка продиктовала свой номер телефона, сама не понимая, зачем это делает, ведь очевидно же, что рядом с этим сумасбродным товарищем ей делать решительно нечего.
Дима! раздался возглас откуда-то из коридора. Немоляев, где ты ходишь, мы все только тебя и ждем!
Иду! крикнул в ответ новый Ирин знакомый и извиняющимся тоном добавил: Мне нужно бежать, простите. Но я чувствую, осень еще расскажет нам сказку, а мы станем ее благодарными слушателями и обогатим свою жизнь ее разноцветной акварелью.
Вот ненормальный! Ира стояла, покачивая головой. Вдруг, озаренная внезапной догадкой, она подошла ближе к картине и пригляделась подпись под ней гласила «Д. Немоляев».
* * *
«И зачем я только в это ввязалась! с тоской думала Ира, пока Димина машина не бентли, не мерседес, а, стыдно сказать, Опель-Астра, уверенно мчалась вперед. Свидание в лесу да это же курам на смех! Подростковая романтика Сейчас усядемся на пеньки, он предложит пивка попить да семок погрызть. Или выдаст корзинку и грибы заставит собирать, и это в моем-то пальто от Гуччи! Вот это будет картина!»
Однако ни пива, ни корзинки Дима предлагать не стал. Они неспеша прогуливались по аллее, а он рассказывал:
Знаешь, я всегда очень любил осень. Вот все говорят, что осень время заката, период увядания. Да ничего подобного! Золотая осень время расцвета, когда буйство красок обретает свое завершающее, окончательное очарование. Чудесное, хрупкое, непродолжительное время, время ускользающей красоты Дима наклонился и подобрал с земли лист клена. Ты никогда не увидишь второго такого же листа, серьезно сказал он. Они все разные. Неповторимые и прекрасные в своей цветовой гамме, своих очертаниях. Я все это пытался отобразить в картине, часами сидел и писал кленовые листья, пытаясь передать свои ощущения, но так до конца и не смог этого сделать. Не сумел настолько слиться с природой
«Какую чушь он несет, устало подумала Ира. Осень, красота, листья К чему вообще это все?» Но звук его голоса почему-то очаровывал и, помимо воли, его слова находили в ней какой-то неведомый ей самой отклик.
А ты какое время года любишь? Дима вопросительно посмотрел на Иру.
Она пожала плечами.
Не знаю лето, наверно тепло и купаться можно, ответила она, мысленно ругая себя за косноязычие.
Лето я тоже люблю, легко согласился Дима. Как зайдешь в прохладную речную воду, так, кажется, больше ничего в жизни для счастья и не надо. Прямо чувствуешь, что живешь остро и пронзительно. У тебя бывали в жизни такие моменты?