Я посмотрел на ботинки и правда.
Подождите, я сейчас
Стал зашнуровывать обувь, а когда закончил, увидел, что ветеринара нет. Огляделся вокруг нигде нет. Одни стены и узкие двери, и такие же стреловидные окна с резными рамами на витражах.
Эй, крикнул я, где вы?
Только эхо и тишина.
Должно быть, уже убежал. Я пошёл дальше ни поворота, ни одной открытой двери. Тупик. Лишь небо сияло утренней ясностью в прямоугольном окошке из башенных шпилей и крыш домов. Они кружились, и небо кружилось. Я прислонился к одной из стен нужно было понять, где море. Но вокруг только стены, бесконечные лабиринты оборонительных крепостей
Вам помочь? послышался голос откуда-то справа.
Кто здесь? огляделся я.
Из открытой двери безлюдного дома протянулась белая рука с тонкими пальцами и таким же запястьем.
Я пожал руку в белой перчатке.
Хорошо, что вы приехали, сказал человек.
Я? Я не отводил взгляд от темноты помещения, из которого на меня смотрели только белоснежные белки тёмных глаз.
Вы, сказал он. Я вас ждал, все вас ждали.
У меня похолодело внутри.
Вы, наверное, ошиблись Я отстранился.
Как я мог ошибиться, если вы сами пришли ко мне?
Но я не приходил.
Все так говорят
Улыбнувшись, незнакомец наконец вышел из сумрака. Он уже не был столь белым, каким казался секунду назад. Цвет лица идеально ровный, как и все линии, обводящие его силуэт. Он и сам был будто рисованный: волосы пепельно-белые, глаза почти чёрные с жёлтым ободком вокруг; по височным впадинам проходили змеевидные вены, просвечивая сквозь пергаментную кожу висков.
Меня зовут Норах, представился он.
А меня
Я знаю, перебил незнакомец.
Знаете?
И я даже знаю, зачем вы пришли.
Не думаю, что
Вы пришли избавиться от боли.
Я не мог проронить и слова.
Каждый, кто приходит ко мне, хочет либо обрести что-то, либо расстаться с чем-то.
Не понимаю, о чём вы
Я помогу вам. Он подошёл ближе.
С чего бы? испугался я.
С того, что вы поможете мне.
Я хотел отойти от него, но не мог сделать и шага, будто что-то держало меня, будто это он меня держал, просунув свои белые руки в самое моё нутро.
К сожалению, у вас нет другого выхода
Тот, кто назвался Норахом, говорил тихо и размеренно; белизна его лица ни на секунду не покрылась ни румянцем, ни морщинами. Мне не хватало воздуха, я расстегнул ворот рубашки.
Задыхаетесь? спросил он. Нет ничего хуже смерти от удушья. Как считаете?
Я никак не считал. Я не знал, как избавиться от этого типа.
Ты не просто умираешь, продолжал он, ты чувствуешь, как умирает твоё тело, примерно так же, как и вы это чувствуете два раза в день уже более семи тысяч дней.
Откуда вы?..
Это немало, не правда ли?
Я посмотрел наверх. Небо затянулось тучами. Теперь весь воздух пропитался холодом, тем самым холодом, который исходил от него.
Красивый остров, не правда ли? вдруг спросил Норах как ни в чём не бывало.
Правда, согласился я, очень красивый. Маргарет сказала, море всех лечит
Она права.
Вы её знаете?
Вы же сами о ней заговорили.
Когда?
Только что.
Я отступил назад. Этот человек, или кем он там был, вроде как отпустил меня, и я мог бежать. Я бежал до самого моря, уже слыша и всплески наступающих волн, и крики парящих над ними чаек. На секунду они показались мне чёрными, но потом вновь побелели. Горластые птицы призвали дождь. Ливень обрушился плотной стеной. Я весь вымок до нитки, пока бежал. Дома, часовни, стены крепостей, до того просто серые, стали чёрными от дождя. Казалось, я ходил по кругу, сворачивая в одном и том же месте и выходя не туда. Людей на улице не было вовсе, они будто все испарились в секунду. Не знаю, сколько времени прошло, когда я нашёл свой отель. Ветер усилился, я еле открыл тяжёлую дверь, взбежал по лестнице, меня трясло и тошнило, разболелись виски Ещё было не время, я взглянул на часы: без пяти минут шесть.
Куда делся весь день?
Дверь в номер открыта. Зашёл. Никого. Только распахнутое окно с треском билось о каменные стены, пропуская дождь и крики охрипших птиц. И колокол. Всё ближе и ближе. Я слышал его.
Очнулся в семь. Я лежал на полу, завёрнутый в ворсистый ковёр, голова под кроватью, упёрлась в наш чемодан. Только Маргарет могла меня успокоить. Без неё я не знал, где себя обнаружу на пороге двери, распластанным в ванной, у унитаза или укутанным в пыльный ковёр, как сейчас. Я выкрикнул её имя. Никого.
Ступени шатались под моими ногами, когда я спускался на первый этаж. Люстра слепила глаза, лампы нещадно били в лицо; я оступился, чуть не слетел. Скрипнул стул консьержа.
Вы в порядке, месье?
Он видел, что я не в порядке, но виду не подавал. Наверное, думал, что пьян.
В котором часу она вышла? еле вымолвил я пересохшим после приступа ртом.
Простите, месье
В котором часу она ушла?
Ваша девушка? Она не выходила.
Не выходила?
Ну, я, конечно, мог не заметить, но, скорее всего, нет.
Я еле стоял на ногах, держась за стойку консьержа.
У меня мигрень, сказал я.
Ох, я думал, инфаркт
Вы знаете, где снял номер тот господин?
Какой господин?
Тот, что приехал вчера под ночь и заснул у вас на диване.
Бог с вами, месье, мы не разрешаем спать в холле.
Вы же сами не пустили его в номер.
Не пустил? удивился консьерж.
У вас были заняты все номера.
Да половина свободных!
Почему же вы его не пустили?
Кого не пустил?
Потому что он пьян?
У нас многие бывают пьяны, он развёл руками.
Он ещё воняет животиной.
О ком вы говорите, месье?
О человеке лет пятидесяти. Он доктор, то есть ветеринар, лечит лошадей и много пьёт, и вчера он заснул на этом диване.
Никто вчера здесь не спал
А проснулся под ним.
Быть такого не может. Консьерж надувал огромные ноздри. На полу в нашем холле никто не спит, это вам не ночлежка.
Я сам видел.
Видели? Он выпучил глаза.
И вы тоже спали.
Я мог прикорнуть
Кем был тот человек?
Я не знаю, о ком вы
Он приходил вчера к ночи.
Я каждого провожаю в номера.
Вы хотите сказать, он пришёл рано утром и просто так завалился за диван?
Только если на пару минут, иначе я точно увидел бы.
Вы же спали, чёрт вас дери!
Не больше пары минут.
Лет пятидесяти, ветеринар
Прошу прощения, мне нужно работать.
4 глава
«По подозрению в поджоге лесоохранной зоны вчера был задержан» опять затрещало радио.
Чёртовы помехи, вздохнул владелец отеля и ударил по приёмнику, отчего тот захрипел ещё громче, ничего невозможно разобрать. На этом острове не связь, а чёрт знает что.
Прошу вас, вы могли бы уже заняться моим вопросом? Напротив владельца отеля стоял тот самый постоялец, которого он сам же заселил день назад.
Пожалуйста, говорите помедленнее, я не успеваю за ходом ваших мыслей. Хозяин отеля выключил радио.
Суетливый господин заходил из стороны в сторону по хорошо обставленному кабинету, что был, пожалуй, гораздо лучше и больше всех номеров в этой гостинице. Почему «пожалуй»? Потому что господин снял самый лучший номер, как было означено в буклете, который ему вручили при входе в гостиницу ровно день назад. Ровно сутки назад всё было как нельзя лучше. Он высадился на берегу Сен-Мало и пошёл вдоль центральной улицы, надеясь снять приличный отель. Все приличные отели, как оказалось, были заняты, и, как оказалось, нужно было звонить заранее и бронировать их, чего месье Бёрк почему-то не сделал. Ах, да, был не сезон. Летом он ещё подумал бы об этом, но поздней осенью Кто ездит на море осенью? Ветра такие, что только дома сиди Все и сидели, в каждом из домов. На улицах никого.
Всё занято, месье. Он слышал эту фразу уже десятый раз за сегодня.
Чемодан его легче не становился, а ещё портфель, который он даже на стойку регистрации поставить не мог не дай бог забыть. Потом разве найдёшь, когда все как один дома
В одной из подворотен его встретил высокий человек в белых перчатках, спросивший, не надо ли чего. Так и спросил, а господин так и ответил, что надо бы уже хоть где-нибудь заночевать. Так незнакомец проводил его до отеля, представившись другом владельца. Месье Бёрк же представился доктором.
Я так и подумал, сказал незнакомец.
Господин не спросил почему. Он любил говорить всем, что доктор, хоть и никого не лечил.
Вам что-нибудь нужно в номер? спросил владелец отеля.
Чашку кофе и письменный стол.
Доктору нужно было работать, потому он и приехал на остров.
Его поселили в лучший номер на втором этаже гостиничного дома; на первом было слишком шумно, в подвале располагался бар, где постояльцы отмечали приезд и отъезд. В номере всё как полагается: кровать, шкаф и письменный стол; кресло было высоким, с похожим на подушку одутловатым подголовником. В таком кресле приятно было сидеть, за таким столом можно хоть вечность работать. Доктор задвинул чемодан под кровать, а портфель положил на стол. В нём было всё несколько лет теоретической работы и почти год практического исследования. Об открытии доктора скоро напишут все научные журналы, будут гудеть все сообщества в узких и даже широких кругах. Но это пока лишь теория; на практике же он доказал даже большее, что сейчас нужно было зафиксировать в новой работе и научной статье. Разложив все записи перед собой, доктор принялся за работу читал и зачёркивал, переписывал, складывал законченное в отдельную папку, завязывал её на шнурок, после, что-то вспомнив, развязывал и снова проходился по записям. Перечитывал, зачёркивал, переписывал, добавлял и так до самой полуночи не вставал из-за стола, где и заснул.
Когда же доктор проснулся, то обнаружил, что на столе ничего нет, никаких записей ни черновых, ни самой работы по его исследованию, треть которой он уже написал.
То есть вы хотите сказать встав из-за стола, произнёс владелец отеля, которого доктор прождал всё утро, до этого разворотив весь номер и даже забежав в два соседних. Вы считаете, уважаемый, что ваши записи украли?
Я полагаю Доктор трясся.
Случайно, не я?
Надеюсь, что нет.
Ну, знаете ли, это какой-то абсурд. Вот если б вы, к примеру, пришли ко мне и сказали, что пропали ваши часы или деньги, то я ещё поверил бы; но записи Простите, что вы писали?
Научную работу.
Тем более, кому она нужна?
Может, произошла какая-то ошибка
Скорее всего, так и есть; скорее всего, никаких бумаг вы с собой и не привозили.
То есть как это не привозил?
Хотите сказать, привозили?
Да я же писал только вчера! Я привёз с собой журнал исследований, я работал целый год, приехал сюда, в это тихое место
А место у нас действительно тихое
чтобы доделать всё и получить наконец патент, но все мои труды бесследно пропали!
Очень интересно Как же так?
Это я у вас хотел спросить!
У меня? Я ведь даже не видел, что у вас были какие-то записи, понимаете?
Но вы встретили меня вчера
Встретил.
Проводили в номер.
Проводил.
У меня были чемодан и портфель.
Были.
Вот! А в портфеле мои бумаги.
Вот этого я, простите, не видел.
Да что же это такое! Доктор аж подпрыгнул.
Ещё немного, и он закатил бы истерику или вцепился бы этому управляющему в глотку; ещё немного, и он разнёс бы здесь всё. Такого равнодушия доктор никогда не видел, такой безответственности никогда не встречал; ещё немного, и он, и он так и не сделал ничего. Только стоял, покачиваясь, раздувая покрасневшие ноздри на таком же покрасневшем лице.
Вы слишком волнуетесь, доктор.
Да неужели? С чего бы это
Но у меня нет причин не доверять вам, вдруг сказал владелец отеля. Если вы говорите, что бумаги были, значит, они были.
Совершенно верно!
Если вы говорите, что они ценные, значит, они ценные.
Так оно и есть.
Но вот вы говорите, что их украли, а с этим я согласиться никак не могу.
Но не придумал же я это всё! крикнул доктор, и голос его сорвался со связок, как со старых скрипучих петель.
А не заходила ли к вам наша горничная? Управляющий посмотрел на него исподлобья, будто что заподозрил.
Горничная? Доктор задумался. Нет, я не слышал.
Но вы же спали.
Я встаю в семь утра.
Вот видите, она могла прийти и пораньше
Управляющий отелем нажал кнопку вызова на стационарном телефоне.
Да-да, раздалось из хриплого динамика.
Пусть Люсинда зайдёт ко мне.
Хорошо. Трубку повесили.
Вы думаете, она могла? взволновался доктор.
Могла что? не понял владелец.
Украсть мои документы.
Что вы, это никак невозможно, она ещё никогда ничего не крала.
В дверях показался передник.
Люсинда, пройди-ка сюда, подозвал её хозяин отеля. Ты сегодня в номерах убиралась?
Только на первом этаже, совершенно спокойно сказала Люсинда.
Она посмотрела на доктора, обвела его с ног до головы смеющимся взглядом и вроде как ухмыльнулась.
А на втором, значит, нет?
Я всего не успею, разве можно успеть обойти столько номеров? Сначала зайти к месье Марсо а он, знаете ли, тот ещё постоялец, распотрошит все подушки, да так, что перья по всему номеру, разворотит все простыни, а потом скажет, что так и было
Ох, у месье Марсо ночные кошмары, сказал хозяин отеля и посмотрел на доктора, будто ожидая от того какого-то участия.
Я доктор наук, сказал доктор.
А, я думал, вы настоящий, с сожалением вздохнул владелец отеля.
Но я и есть настоящий!
Нам бы здесь доктор не помешал. Никак, знаете ли, не угадаешь, кто здоров, а кто нет
Потом, эта девушка, продолжала Люсинда.
Я извиняюсь, не вытерпел доктор, но какое отношение это имеет ко мне?
Если вы не доктор, то уже никакого, владелец отеля развёл руками.
Значит, вы не заходили в мой номер? Бёрк решил опросить горничную сам. Ему вдруг показалось, что где-то он её уже видел, но вот не мог вспомнить где. Простите, как, вы сказали, вас зовут?
Я ничего не сказала, горничная посмотрела на него.
Она ничего не сказала, подтвердил хозяин отеля. Это я сказал.
У доктора помутилось в глазах.
Так вы там были? переспросил директор.
Где был? Доктор Бёрк тёр виски.
В номере с утра. Может, принимали душ?
Был, в самом номере, но душ не принимал.
Нет, вас я точно не помню, я же сказала, что убиралась на первом Люсинда уже теряла терпение.
Хорошо, можешь идти, отпустил её хозяин отеля.
Горничная развернулась, скрипнула туфлями о потёртый паркет и быстро скрылась за дверью. Доктор сел на стул и схватился за голову.
Послушайте, месье, наклонился к нему хозяин отеля, как, простите, вас зовут?
Андре Бёрк.
Месье Бёрк, он положил руку ему на плечо, иногда какие-то вещи не зависят от нас; они просто происходят, и всё. А некоторые не происходят, и это тоже от нас не зависит.
Вы хотите сказать Доктор поднялся со стула, будто возвышаясь над этим человеком, хотя был на голову ниже его. Вы хотите сказать, что мои исследования, мои записи бесследно пропали в вашем чёртовом отеле?..
Ну зачем же вы так
И я должен смириться с этим?
Поверьте, это лучшее, что вы можете сделать.
Кто-то украл мои записи!
Простите ещё раз, сэр, я правильно помню, что вы, когда заезжали, попросили у меня ключ?
Попросил, выдохнул доктор и протёр лоб.
Вы сказали, что вам необходимо закрываться на ключ, мол, только так вы можете работать.
Только так
Номер был закрыт на ключ, месье Бёрк?
Доктор пошатнулся, владелец отеля удержал его за руку.
Вам нужно вернуться к себе и отдохнуть. Может, вы сами куда-то спрятали свои записи и забыли об этом
Забыл?
А может, их и не было
Они были! Он схватил того за грудки. Слышите, были!
Хорошо-хорошо. Хозяин отеля разжал кулаки доктора. Если вы говорите, что бумаги были, значит, они были, а то, что было, можно найти.
И я их найду. Доктор попятился к двери. Слышите меня, я всё здесь переверну, но я найду. Он хлопнул дверью. Я найду, бежал он к своему номеру, найду, раздавалось эхом по коридору
Он их не найдёт. Люсинда вышла из-за двери.
Иначе зачем он здесь, улыбнулся хозяин отеля.
Доктор уже третий час переставлял все вещи с места на место. Отодвинул шкаф и задвинул его, перерыл письменный стол, перевернул матрас, вытащил все книги из книжного шкафа и даже посмотрел за оконными рамами. Мало ли, может, он и правда их спрятал, может, встал ночью и переложил, и теперь не помнит куда Но он помнит, доктор остановился, он помнит свои записи!