Писательницей я стала случайно. Обычно девчонки представляют себе успешную карьеру где-нибудь в офисе, в аврале, и я поначалу также, только в университете, где училась. Осталась в аспирантуре, вела пары у студентов, писала диссертацию, и в один прекрасный или не совсем момент поняла, что надоело хуже зубовного скрежета. Маленький город далеко в Сибири, где климат мерзкоконтинентальный девять месяцев зима, потом межсезонье, вжухает лето и снова зима. Варежки из шерсти, штаны из нее же, делающие круглую попу похожей на старый валенок, шапка по брови и шарф по глаза. А еще шуба и унты, потому что даже в сапогах ноги мерзли жуть как. И вечно гундящая над ухом мама, требующая внуков, зятя и дачу по выходным.
Ну разве это жизнь? «Сначала они на телевизор копить будут, потом на стиральную машину» как говорила героиня Муравьевой в одном из советских фильмов. Совсем не так я себе представляла семью. И однажды написала роман. Делала это в перерыве между собственной учебой и обучением студентов, стуча пальцами по клавиатуре словно сумасшедшая секретарша, оставалась на кафедре допоздна, чем вызвала доверие завкафа, что начал приводить меня в пример другим аспирантам. А я что? Вместо диссертации за два месяца написала роман о любви. Казалось бы, ну что там можно такого изложить нового, чтоб понравилось? А ведь получилось! Робко выложив на одном портале самиздата ночью (ну чтоб сильно не разочаровываться, и если будут гневные комментарии, то прочесть их постфактум) свое произведение, я проснулась утром с двум тысячами лайков к книге. Она неожиданно взлетела в топ, и мне сразу же присвоили коммерческий статус, позволяющий продавать свои опусы. И даже денег дали. Ровно семьдесят тысяч рублей за первый месяц. И официальная зарплата пришла десять с копейками. То есть, в сумме я заработала чуть больше восьмидесяти тысяч за тридцать дней, причем, большую часть из них мне выплатил портал самиздата. Нехило так, да?
Два года я разрывалась на два фронта. Днем писала диссертацию, а ночью книги. Мои героини любили, мечтали, встречались, расставались, рожали детей, внуков, изменяли и так далее, все, что только можно придумать в отношениях между мужчинами и женщинами, а я сама была страшно одинока времени просто не находилось ни на что другое. Правда, была у меня подружка-выручайка, Юлька Сомова, с которой мы познакомились в женском туалете, где у нее прихватило живот, а в кабинке не оказалось туалетной бумаги. Мне пришлось выдать ей отмотанный кусок, просунув руку под стенкой, а потом пить благодарственный кофе, выслушивая бурный рассказ о том, как она пыталась не поехать на дачу к свекрови, а для того выпила молока, закусила селедкой и отполировала черносливом. Муж с мамой уехали окучивать грядки, а Юлька направилась тратить нажитое непосильным трудом в ТРЦ Геленджика, чтобы там познакомиться со мной в туалете. С тех самых пор, а это, без малого, почти три года, жили мы душа в душу, и даже ни разу не конфликтовали, хотя Сомова обладала взрывным характером и темпераментом бешеной крокодилицы в период гона. В последнее время, правда, Юлька сменила статус с просто замужней дамы на мать младенца, и времени на встречи у нее стало гораздо меньше. Приходилось ждать взросления мелкого, чтобы продолжить наши девичьи посиделки как в старые добрые времена.
Я ж в этот раз ей даже не рассказала про Дениса, будь он неладен, что я его вспомнила опять! Как-то глупо в собственных глазах выглядела эта тоска по парню, которого я видела только один раз. Я ж даже запретила себе искать его в соцсетях, хотя в первый же день после прибытия увидела вывеску возле одной из клиник с рекламой спикера Милованова. Вот он кто, оказывается. Успешный стоматолог, красавчик и просто харизматичный тип. И бабник наверняка. У него таких Насть миллион и еще половинка. Смысл звонить случайной попутчице?
Но он-таки позвонил. Именно тогда, когда я вообще этого не ожидала. У меня как раз кипела бурная жизнь между героями в романе, я описывала момент, как героиня отшивает навязчивого герцога, как вдруг
Але! рявкнула в трубку, даже не глядя, кто звонит.
В голове моей сейчас происходила сцена с удушением наглого типа, посмевшего предложить секс юной деве. Ну и что, что он драконнорожденный герцог, будущий наследник короля этой страны и вообще няша?
Насть, привет! чуть хрипловатый тембр голоса Милованова заставил меня громко сглотнуть едва не вырвавшееся «потом перезвони», и выдохнуть:
Привет.
Я тут в Геленджик прилетел, пару дней точно буду. Хотел позвать тебя по набережной прогуляться, помнится, ты говорила, что она у вас тут шикарная. Пойдешь?
«А она не одна придет, она с кузнецом придет!» прозвучал ехидный внутренний голос в голове.
Эм Ты в Геленджике? тупо переспросила я, глядя, как строчки на экране ноутбука расплываются.
Да, и весь в твоем распоряжении, заулыбался мой невидимый собеседник. Ну так что, готова ли ты стать моим проводником в мир южного колорита?
«А зачем нам кузнец? продолжал все тот же внутренний голос. Нам кузнец не нужен! Что я, лошадь, что ли?!»
3
« Это что такое? грозным голосом осведомился Его Светлость герцог Лернийский, брезгливо глядя на чумазое лохматое существо, что сейчас перебирало босыми ногами, не в силах вырваться из рук деревенского старосты, глядя исподлобья сквозь патлы давно немытых волос на правителя этих земель.
Это девственница, сэр! заискивающим тоном произнес в ответ мужичонка, подталкивая существо, в гендерном принадлежности которого Лернийский сомневался. Вы потребовали, и мы вот сподобились найти.
А что, других не было? протягивая руку и впиваясь сильными пальцами в плечо попытавшейся шмыгнуть мимо него «девственницы», поинтересовался герцог.
Никак нет, сэр! потупился староста и даже как будто покраснел. Понимаете, свадьбы прошли, Ивана Купала был недавно, вот они и тогось Брюхаты все уже, сэр!
Мда герцог наклонил голову, с брезгливостью разглядывая девчонку, что ростом оказалась ему ниже плеча, была худа и до невероятности грязна. Ну и пахла, соответственно, отнюдь не розами. Откуда вы ее вытащили, из хлева, что ли? максимально вытягивая руку, чтобы, не дай бог, никакие насекомые не попрыгали с этой «девственницы» на его костюм, Лернийский вперил в старосту свой взгляд, и по вытягивающемуся вертикально зрачку тот понял, что Его Сиятельство изволит гневаться.
Так и есть, сэр. Это ж приблуда, на дороге нашли несколько лет назад, сэр, младенцем. Ей уже восемнадцать, наверное, а кто такую замуж-то возьмет, ишь какая дикарка? Ее наш кузнец приютил, пустил к себе в хлев, она там за скотиной смотрела. Да помер Микитич-то в том годе, девка одна осталась. Одичала пуще прежнего. Вы уж не обессудьте, возьмите ее. Какая ж разница-то, какую жрать
Что? громовым голосом поинтересовался герцог, брови которого поползли вверх. Жрать?
Ну это вы извиняйте, еслив что не так-то. староста попятился, кланяясь. Да только обратно нам эту девку некуда, в дом кузнеца мы уже другого мастера взяли. Вы уж заберите ее, пусть у вас тут Извиняйте, если что!
Герцог перевел взгляд на существо, именуемое гордым словом «девственница». Неудивительно, при таком-то наряде, да поведении. Она вообще разговаривать-то умеет?
Как тебя зовут? спросил грозным голосом.
Не твое собачье дело! ответила девственница и цапнула изо всей силы Лернийского за запястье, впиваясь острыми зубами до крови в драконью плоть.
Ай! от неожиданности тот выпустил эту нахалку и, сжав кровоточащую руку ладонью, смотрел, как девица, смешно подкидывая чумазые пятки, бежит к лестнице в башню.
Ваша Светлость! ахнул подоспевший дворецкий. Что ж за дикарка-то?
Занятно, заметил дракон, хмыкая. Весьма занятно»
Отложив ноутбук, со вздохом я посмотрела в окно. Ну никак новый роман из меня не лез. Вроде, и образы его крутились в голове, и фразы сами собой тоже, а стоило только сесть писать, как слова будто покидали голову, и вместо этого я принималась думать о предстоящем свидании с Денисом. Мы с ним договорились встретиться сегодня в семь вечера на набережной, и уже там решить, куда будем гулять. Сначала направо, потом налево, или наоборот. Я даже трусы новые распечатала. Не то чтобы я собиралась отдавать свою честь девичью прямо сегодня, но чем черт не шутит, вдруг получится оказия. Интересно, а ресницы красить? А у меня вообще есть, чем? Оказалось, что нет. Смысл одинокой писательнице иметь в своих закромах декоративную косметику? Нет, у меня были пудра и румяна, они не портились. Наверное. А вот тушь высохла напрочь, и ею сейчас разве что дерево можно было раскрасить, а никак не человеческие ресницы. Пришлось топать в ближайший магазин и затариваться косметикой. К счастью, хоть одежда была. Вернее, что может быть лучше старых добрых джинсов, спасибо, высшие существа, их изобретателям, кроссовок и обычной белой футболки? Ну вот и я подумала, что платье. Влезла в него. Мда Отрастила ты, Настя, бока-то за зиму!
Зеркало отразило не девушку, а гусеничку с валиками в том месте, где у приличных людей имеется талия. Весы тоже оказались в сговоре с платьем шестьдесят девять! А ведь осенью было только шестьдесят три!
«Это все пончики твои! ехидно пропел внутренний голос. От одного ничего не будет, от двух я не разжирею! Вот, полюбуйся теперь на себя!»
Так, судя по всему, худеть уже поздно. Сколько там до обозначенного времени? Три часа? Ну нет, даже пресс качать поздно. Придется вместо праздничных трусов надеть утягивающие. Такие у меня тоже были, правда, когда я их покупала, была, видимо, не в себе. Кто в здравом уме будет носить это пыточное сооружение, которое впивается в тело в самых неожиданных местах? Мы в них с Юлькой в театр в Краснодаре ходили. Вернее, я в них, а Юлька на тот момент еще была тонка и звонка, как тростинка. Она без трусов ходила. Без утягивающих, вернее.
Пыхтя, я натянула исподнее, которое заканчивалось аккурат под грудью и скептически оглядела себя в зеркале. Так себе преображение. На троечку. Да, валиков не стало, зато теперь задница перетянута прям посередине, словно сосиска. Если Денис решит меня за нее ущипнуть, ему сначала придется пробраться под трусы. Тьфу! Вот поэтому я и не хожу на свидания.
С другой стороны, а кто вообще сказал, что это оно? Меня пригласили в качестве экскурсовода по городу, а не девушки для любви. Так что сниму-ка я эти трусы и футболку надену оверсайз. Под ней вообще непонятно, пятьдесят во мне кило или семьдесят! Какая мода хорошая нынче, а?!
В итоге, к обозначенному времени я успела не только трижды накраситься и смыть макияж, каждый раз видя в зеркале профурсетку, но еще и понять, что прямые волосы необходимо завить, а кудрявые распрямить, ибо кудри те получились такими, как Ну, помните тетенек с перманентом? Вот такое вот у меня на башке и случилось. Россыпь мелких кудряшек. Пришлось мыть голову буквально за полчаса перед выходом, попутно размазав стрелки, которые я до этого почти час рисовала, психануть, смыть вообще все, потом заново нанести тон и едва тронуть тушью ресницы. Если кому не понравится, то я не виновата! Держись, Денис Милованов, я иду к тебе!
4
К месту свидания старалась не спешить.
Геленджик город маленький, и основная жизнь там сосредоточена в области набережной. Она у нас красивая, длинная, можно гулять весь день, и всю ее не успеть обойти. Я жила в районе Толстого мыса, а встретиться мы договорились почти в центре, так что пришлось выходить заранее. Можно было, конечно, вызвать такси, да только я в волнении вспомнила о существовании этого вида транспорта только в тот момент, когда уже спустилась к морю.
Весенний ветерок тут же подхватил мои распрямленные неимоверными усилиями волосы, уложил их в одному ему ведомом беспорядке, бросил прядь в лицо, затем, играясь, ударил в затылок.
Ища глазами в толпах людей знакомое лицо, спешила к месту встречи, стараясь сильно не ускоряться, чтобы не покраснеть от бега и не выглядеть спринтером с языком на плече. Ну и вообще, опаздывать женщинам можно. У нас же не деловая встреча, а почти свидание, так что могу и буду.
Ой, дурак! услышала я чье-то восхищенное восклицание, раздавшееся в сумерках от самой кромки воды.
Темнеет на юге быстро, кажется, что еще совсем светло и вот уже солнечный диск утонул в морских волнах, и только искусственное освещение остается до самого утра, позволяя не блуждать путникам во тьме.
Интересно, о ком это? Наверное, кто-то рискнул искупаться, хотя сегодня холодновато. На улице днем было не больше пятнадцати градусов, и вода примерно столько же, или даже меньше, поэтому нырнуть туда может либо отчаянный смельчак, либо подготовленный морж. Ну или кто-то совсем безголовый.
Да тащи ее, тащи! опять раздался тот же голос.
Ого! Там, похоже, кого-то спасают. Интересно, и где Денис? Или он тоже решил себе позволить опоздать? Повертев головой в разные стороны и не обнаружив мужчину, решила глянуть, что происходит. Может, помощь нужна? Вообще, я плаваю очень ловко стилем топора, но мало ли, вдруг чем сумею подсобить.
Спустившись к самому берегу, увидела троих не вполне трезвых людей, кучку одежды рядом, и кого-то, плывущего в волнах.
Ты погляди, а! восхищенно цокнул языком один из парней. Схватил-таки. Повезло псине.
А что случилось? подошла я ближе, вглядываясь в пятно в море.
Да идиот какой-то то ли пса пришел топить, то ли щенков. Ну вот мужик и кинулся. Видишь, мешок тащит?
Я видела, что что-то тащат, но разглядеть в темноте, да с моим не стопроцентным зрением было сложновато.
А как он так далеко оказался-то? С причала кидали, что ли?
Догадливая какая! пожал плечами один из парней.
Они, негромко переговариваясь, ушли, а я осталась стоять, глядя, как спаситель собак приближается к берегу. Вот он встал в полный рост, держа мешок на весу, и пошел в мою сторону. С каждым шагом, приближающем мужчину ко мне, я понимала, почему не видела Дениса на условленном месте спасителем псов оказался он.
Привет! стуча зубами, он опустился в песок на колени и принялся развязывать узел на мокрой мешковине. Идиот какой-то щенков в воду кинул.
Давай, помогу! я тоже опустилась на колени, и вскоре наши усилия увенчались успехом мешок оказался раскрыт.
Внутри было два щенка, и оба без признаков жизни. Денис схватил одного, приложил ужо к животику, затем то же самое проделал со вторым.
Делай, как я! приказал он, переворачивая маленькое существо брюшком вниз и надавливая пальцами на область груди.
Из ротика животного полилась вода, с каждым толчком ее становилось все меньше. Я делала то же самое, ощущая, что сердце от боли бьется где-то в районе горла, а из глаз текут слезы. Как можно быть таким жестоким? Это ж живые существа!
Денис делал массаж сердца сначала одному щенку, потом второму, так как от меня толку было маловато, и в результате удалось добиться, что один из песиков зашевелился. Тельце второго же было безнадежно мертво.
Без шансов, обреченно выдохнул врач, беря свою куртку и закутывая в нее живого песика. Держи. Оденусь. Блядь!
Оставаясь на коленях, я прижала к себе дрожащее тельце, выдыхая прямо на лобик щенку, чтобы согреть его, поглаживая черный маленький носик пальцем, и плакала, так как второго не удалось спасти.
Пойдем, Денис тронул меня за плечо. Давай похороним второго где-нибудь. Не бросать же тут. А потом надо в ветеринарку, отдадим спасеныша туда, пусть лечат.