Сама справлюсь.
Мне показалось, что ты не глупая, а ведешь себя как дурочка, сказал Дима, подзывая официанта и прося расчет за всех.
Он был прав. Мне одной было не дотащить Олега, который весел под сто килограмм. И большая часть из этих килограмм были мышцами. Но Дима мне не нравился. Он вызывал опасение. И это опасение было весьма оправданным, если вспомнить о чем он разговаривал с Олегом. Хотя Дима мог быть из исследователей человеческой психологии. Такие люди любили задавать неудобные вопросы и смотреть, как на все это отреагирует человек.
Пока я одевалась и забирала куртку Олега, Дима потащил его к машине, что была припаркована неподалеку. Мне оставалось лишь их догонять. Стоило мне выйти на улицу, как вокруг закружил ветер, пытаясь закинуть снег мне под пальто. Дима в этот момент усаживал Олега на заднее сидение джипа. Ничего удивительного в машине я не увидела, если вспомнить, что Дима рассказывал про всякую ерунду, связанную с походами в горы и сплавами по реке. Явно он был из любителей забраться далеко и поглубже, где нога человека не ступала.
Садись спереди, сказал Дима.
Олегу может стать плохо.
Хочешь держать ему голову, когда его будет рвать? Зачем тебе это?
А проще, чтоб машину испачкал?
Отдам на мойку. Велика беда, хмыкнул Дима. Какой адрес?
Я все же села спереди. Назвала адрес. Пристегнулась ремнем безопасности. Положила сумку с документами на колени. Ничего страшного не происходило. Да, я в любой момент могла остаться без работы. Да, я сегодня выяснила, что мне изменяет муж. Да, я еду в машине с типом, который хотел меня купить у мужа, чтоб со мной переспать. Да, муж на это согласился. Но ведь ничего страшного не происходило. Это все глупая шутка. Завтра все вернется в прежнее русло. Такое иногда случается. Мир уходит из-под ног. Но это не значит, что я не смогу устоять на ногах.
Погода сегодня сильно испортилась. А утром еще солнце светило. У вас всегда такая капризная весна? спросил Дима.
Бывает. Как и везде.
Не везде и не всегда, возразил он. В моих краях, если весна в двери постучалась, так уже ее хрен выгонишь.
Вы не местный?
Позавчера, как приехал. И сразу нашел интересные знакомства, довольно сказал он.
Олег никогда не пьет. Но если ему налить, то он напивается до беспамятства и начинает нести ерунду.
Почему же ерунду? Есть такая поговорка что у пьяного на языке, то у трезвого на уме.
Давайте не будем.
А что будет, если я продолжу? спросил он. Что ты сделаешь, если я буду тебя задирать? Ничего. Не умеешь ты за себя постоять, рыжая.
А вы слишком наглый человек.
Да, он включил музыку. Джаз. Я поморщилась, но промолчала.
Здесь поверните. Дальше через двор около высотки.
Красивый дом. Родители купили или ипотека?
Ипотека, ответила я.
Молодцы. Уважаю. У меня сын все купи, да купи.
Мы стараемся сами жить. Своими силами. Родители дали старт. Остальное это наши проблемы, ответила я.
Показывай, куда машину ставить, чтобы соседям не помешать? А то пока мы с тобой бревно поднимем Пока его спать уложим
Олег не бревно, усмехнулась я, показывая в сторону парковки.
А по мне самое настоящее бревно. Не умеешь пить, так не берись.
А вы умеете?
Умею. Но практикую редко, ответил он, припарковывая машину.
Спасибо, но дальше мы сами.
Первое, Жень, ты с ним не справишься. Я его хорошо напоил, чтобы он отошел и глупостей не наделал. Сегодня у парня был тяжелый день. Захочет сам тебе расскажет. Я его тайны сдавать не буду. Второе, ты меня не бойся. Я не обижаю женщин. Все это был просто треп.
Я так и подумала.
Ну не знаю, нравится мне женщин заставлять краснеть. Да и смотреть, настолько ли прочные отношения, какими кажутся на первый взгляд. Вы еще молодые. Хрень творите по глупости, но это не значит, что можно ставить на вашей семье крест. Вам надо завтра поговорить. Все обдумать и не рубить сплеча.
Я и не собираюсь ничего рубить, ответила я. Мне кажется, что люди могут совершать ошибки. А это именно ошибка. У нас хорошая семья и крепкий брак. Мы друг друга уважаем и любим. Завтра все будет хорошо.
Вот и я так думаю, что завтра все станет хорошо, сказал Дима. Так чего? Покажешь, куда тело сгрузить?
Пойдемте, согласилась я.
Хоть тут стало спокойнее. Я оказалась права, что этот тип просто любил провоцировать. Возможно, что если бы Олег не напился, то ему бы в нос дал. Но Олег отключился. Он не проснулся, даже когда его вытащили из машины. С трудом передвигал ногами, пока Дима тащил его в сторону подъезда. Я не стала ничего объяснять консьержке, которая посмотрела на все это с осуждением. Каждый человек имеет право на ошибку. Но всем это не объяснить.
Глава 2
Наша квартира находилась на седьмом этаже. Это была обычная просторная однокомнатная квартира с большой кухней и вместительным коридором, где удалось сделать гардеробную и при этом пространство коридора не сильно сузилось. Конечно, мы с Олегом понимали, что если появятся дети, то этой квартиры будет мало. Из-за этого и решили вначале выплатить кредит за квартиру и купить двухкомнатную, а лучше трех, чтобы точно места всем хватило. До того, как не будут улучшены жилищные условия, мы детей рожать не планировали. И даже сейчас, заходя в квартиру, я поняла, что это было правильное решение. Вот если бы был ребенок, то проблем было бы намного больше. Олег пьяный, я уставшая, потому что вечер не принес отдыха, а лишь добавил проблем. Меня впереди ждет отчет. Для ребенка бы просто не было времени.
Дима не стал разуваться. Так в грязных ботинках и прошел в комнату, оставляя за собой грязные следы на чистом, светлом ламинате. Я промолчала, хотя переобулась в тапочки. Дима кинул Олега в кровать. Стянул ботинки и откинул их в сторону. Затем скинул свою куртку и кинул ее на спинку кровати. Я поморщилась. Вот зачем грязные вещи класть туда, где спят люди?
Спасибо за помощь, сказала я, думая как бы его выпроводить.
Он же пошел по комнате, оставляя следы на сером ковре, лежащим перед диваном, где у нас с Олегом была зона гостиной. Дима подошел к полкам, на которых стояли милые сувенирчики, приехавшие с нами из поездок.
Как будто в гостиницу пришел, крутя в руках бокалы, сказал Дима. Минералочка стоит, ну как в гостинице.
Рада, что вам понравилось. Дима, я устала
Мне не понравилось, ответил он. В доме жизнь должна быть. У же тебя тут холодно.
Спасибо за оценку моему дому. До свидания.
Я пока не собираюсь уходить, проходя мимо меня, сказал Дима. Прошел мимо меня. Зашел на кухню. Открыл холодильник.
Дима, я не хочу больше вас видеть.
Это жаль. Ты мне нравишься, доставая оттуда огурец, сказал он. Помыл его в раковине. Подошел к окну. Вид не очень.
Какой есть, наблюдая, как он опускает жалюзи, сказала я.
Я сейчас полицию вызову.
Пока они доедут, я уйду. А тебе придется объясняться за ложный вызов, жуя огурец, сказал он. Что будешь делать?
Мы договорились
С тобой я не о чем не договаривался, возразил он.
Слушайте!
Весь во внимании, он улыбнулся. В доме своей охраны нет. Домик все-таки бюджетный. Полицию вызывать не вариант. Так, рыжая? Что ты будешь делать? Как ты меня выгонишь? Самое интересное, что никак. Сжимай или разжимай кулачки, но я же прав. Знаешь, что правила приличия сдерживают людей, если мы их соглашаемся соблюдать? А если отказываемся, то сдерживает уважение к человеку. Тебя я не уважаю. У тебя симпатичная мордашка. Неплохая фигурка, но что-то подсказывает, что человек ты не очень.
Я это слушать не буду, сказала я, чувствуя, как по спине прошел неприятный холодок.
Будешь, ответил он. Несколько шагов в мою сторону. Хоть самой из дома беги. Умная мысль пришла с опозданием. Я кинулась к двери, но он поймал мою руку, останавливая.
Отпустите!
Как скажешь, сказал он, противно улыбнувшись. Хищно. Подножка. Рывок. Я только поняла, что отлетела на другой конец кухни, врезавшись в стену.
Пока я попыталась подняться, он неторопливо подошел ко мне. Нагнулся. И тут мне стало страшно. Я вжалась в стену, пытаясь от него отстраниться.
Будешь рыпаться, то будет больно, мягко сказал он, хватая меня за шею. Сильная, крепкая рука больше походила на тиски, чем на руку. Большие и толстые пальцы сжали шею.
Не надо.
Так не вырывайся, сказал он, забираясь мне под юбку и стаскивая колготки свободной рукой. У меня сегодня нет настроение делать тебе больно.
Я не хочу
Ты сама не знаешь, чего хочешь.
Я буду кричать!
Кричи. Может, кто и услышит. Сейчас стены тонкие.
Вы не боитесь.
Нет. А вот тебе бояться стоит. Давай руку, помогу подняться, сказал он. Больно ударилась?
Да.
Сама просила, чтобы я тебя отпустил.
Но не просила, чтобы меня кидали.
А как бы я твои колготки снял? улыбаясь, спросил он. Помог подняться. Не бойся. Правило такое. Если будешь пытаться драться, кричать, вырываться, то я буду действовать грубо. Если ты будешь послушной, то все закончится быстро и безболезненно для тебя.
Дима, давайте вы просто уйдете, и мы забудем обо всем.
Зачем? Ты мне все равно ничего не сделаешь.
Почему вы так думаете?
Потому. Представь, как тебе все это придется повторить во время допроса. Все заново пережить. М? Малоприятная перспектива. Садись на стул, велел он.
Надо вырываться. Но если драться, то я не смогу выиграть. Он сильнее меня. Наглее. Это только в кино можно драться с насильниками и победить. А так только получится отделаться малым.
Мне тебя помочь сесть? спросил он, выдвигая стул на середину комнаты.
Не надо, сказала я, садясь на стул.
Хорошо. Сейчас я свяжу руки тебе за спиной, сказал он.
Зачем?
У тебя голос дрогнул. Значит боишься, но хорошо держишься, связывая руки колготками, сказал он. Так проще общаться. Я могу спокойно повернуться к тебе спиной и не бояться, что ты попытаешься сбежать. Или что схватишься за нож.
У вас видимо хороший опыт в этом деле, сказала я.
Есть такое, сказал он, привязывая связанные руки к стулу. Отошел. Вот теперь можно и поговорить. Ты испугалась, что я тебя ударю? Поэтому согласилась, чтобы я тебя к стулу привязал?
Силы не равны. Нет смысла бороться.
Интересно. Я думал, что ты более боевая. Но ничего страшного. Это все равно будет интересно, сказал он.
Что интересно?
Ты. Обычно снаружи холод, а внутри эмоции. Ты же пока еще себя контролируешь. Я хочу этот контроль немного ослабить. Копнуть в тебя побольше, сказал он, подходя ко мне и начиная расстегивать пуговицы на блузке.
Ничего страшного не происходило. Я пыталась в этом себя убедить до последнего. Мне казалось, что он меня пугал. Вот сейчас попугает и уйдет. Ну не было ему смысла меня насиловать.
Ты не забывай дышать, посоветовал он, вытаскивая край блузки из-под юбки. Окончательно ее раскрыв, мужчина спустил блузку до локтей, максимально оголив мое тело. Глаза открой.
Мне и с закрытыми глазами хорошо.
Знаю. Поэтому и говорю, чтобы ты открыла глаза. А ты зажмурилась. Нет, так не пойдет, сказал он, сжимая мою грудь. Прищипнул сосок. Я тут же открыла глаза. Он же тут же меня отпустил. Даже отошел. Ты боишься боли?
Кому она нравится? спросила я.
Ну, некоторым нравится, ответил он. Задумчиво погладил подбородок. Посиди здесь.
Он ушел. Быстрым шагом вышел из кухни. Его шаги были слышны в комнате. Я попыталась развязать руки, но он как-то так странно их связал, что стоило мне пошевелить руками, как колготки тут же натягивалась. Вернулся он довольным с тюбиком смазки и пачкой презервативов, которые явно достал из тумбочки, что стояла рядом с кроватью. И тут мне стало страшно. Я попыталась развязать руки, порвать путы, но ничего не получилось. Дима спокойно за этим наблюдал.
Ноги раздвинь, велел он.
Я не буду.
Ты думаешь, что я с тобой играю? спросил он.
Нет.
Тогда давай прекращать этот цирк. Хочешь, чтобы быстрее все закончилось не сопротивляйся. Будешь хорошей девочкой, я тебя быстро отпущу. Договорились?
Правда?
Мне нет смысла тебя обманывать, сказал он. Да и воевать со мной не получится. Сама же говоришь, что со мной тебе не справиться. Остается, что сделать?
Расслабиться?
Верно. Расслабься и получай удовольствие, усмехнулся он. Ножки раздвинь. Насколько можешь. Вот так.
Он достал телефон и сделал несколько снимков. От стыда я не знала куда деваться.
Ты глаза не закрывай. Я хочу видеть твои выразительные глазки, сказал он. Подошел, чтоб задрать юбку. Опять сделал фотографии моих ног. Приподними попку. Надо убрать юбку, которая нам явно мешает.
Пожалуйста
Что ты хочешь? Чтобы я перестал?
Да.
Мы с твоим мужем договорились, что я тебя сегодня попользую немного за пять тысяч. И я сделаю все на эту цену. Ничего большего. Фотки будут без твоего лица. Так что никто тебя не узнает.
Я на это не соглашалась.
А на что ты согласна? делая очередную фотку, спросил он. Присел между моих ног. Провел пальцем по трусикам, закрывающим промежность. Со мной можно поторговаться. Что ты сделаешь, чтобы я удалил фотографии?
Его палец отодвинул ткань трусиков. Я невольно сжала ноги.
Не надо так. Ноги держи широко, велел он, раздвигая складки. Так что ты хочешь мне предложить?
Не знаю.
Сейчас незнакомый мужик фотографирует твою промежность, а ты не знаешь, что ему предложить, чтобы никто больше не дрочил на эти фотографии?
Не знаю.
Страх парализовал. Бедра напряглись. Он же начал водить пальцем вдоль складок промежности.
Ладно, давай я предложу. Хочу кончить тебе на твой ротик. Как ты на это смотришь? Это противно.
Противно. Но стоит тех фотографий? Как думаешь? Молчишь. Значит не стоит. А может тебе хочется, чтобы на тебя смотрели? спросил он. Можно и видео сделать. М? Как на такое смотришь. В этот момент его палец проник в меня. Я вздрогнула, отодвигаясь назад. Чуть не упала со стулу.
Какая ты резвая! А может тебя в зад трахнуть? М?
Первый вариант, почти прокричала я, когда он меня начал трахать пальцем.
Вот здесь находится клитор. Считай третий сосок. Если его потереть, то почувствуешь возбуждение. И чаще помимо воли. Больно! я вздрогнула, когда он нажал на него.
Правильно, это раздражает. Боль может быть вначале. Но к ней надо привыкнуть. После боли всегда будет наслаждение.
Не хочу привыкать.
Да ладно тебе, крошка. Тебя надо растрахать. Ты горячая и чувственная. Боишься только всего, пробормотал он, откладывая телефон в сторону. Подвинься ко мне.
Скоро все закончится?
Скоро. Сейчас я тебя немного потрахаю и закончу, поглаживая мои бедра, сказал он.
Дальше все стало пошло. Слишком пошло, чтобы быть реальность. Он наклонился, раздвигая складки промежности пальцами. Я чувствовала его дыхание. Тихий смешок. И вот язык скользнул по сухим складкам, увлажняя их. Я знала, что такое клитор. Знала и что некоторые мужчины так делают, но никогда и в мыслях не могла допустить, чтобы со мной проделали такое. Стыд сменялся неприятным ощущением влаги от его слюней. Он лизал выпуклую горошинку клитора, заставляя непроизвольно сокращаться бедра, как от сильной щекотки. Я не могла ничего сделать. Мне было тяжело принимать эту ласку. Да какая это была ласка, если он пользовался моим телом по мимо моей воли. Чужой мужчина в моей квартире творил то, что не мог делать муж. Я была против любых экспериментов в кровати. Была против
Его пальцы проникли в меня и начали движение. При этом язык продолжал выделывать пируэты, скользя по клитору, спускаясь к пальцам и возвращаясь к точке. Болезненное напряжение сковало тело. Я хотела все это прекратить. Отодвинуться, но со стула сбежать было нельзя. Боль была такой сильной, что я дернулась, сжимая ноги. Он же не останавливался. Дыхание вырвалось со свистом сквозь стиснутые зубы. Вскрик. Он зачем-то укусил меня за внутреннюю сторону бедра, продолжая двигать пальцами внутри меня. Его язык теперь скользил по месту укуса.